Глава I (1/2)

Стены, покрытые мхом и какой-то странной слизью, темнота, царившая вокруг и невыносимая сырость, я не знал, как человек может выжить в подобном месте.

Круговая лестница спускалась вниз, в место, которое по моим детским убеждениям, было больше похоже на место Преисподнии. Мне было около девяти лет, когда дед, держа меня своей сморщенной, дрожащей, тонкой и сухой рукой вел в то злачное место. Я не мог сказать ни слова, просто шел и дрожал в такт с рукой дедушки. Он держал зажженную свечу, но она предательски гасла каждый раз и мы останавливались. Он просил меня чиркнуть спичку в полном сумраке и снова зажечь свячу. Борясь со своим жутким страхом, который подступал прямо к горлу (мне страшно хотелось бежать подальше от этого места и больше никогда не возвращаться), я зажигал свечу только с третьего или четвертого раза, а все это время дед что-то бормотал себе под нос и бранил меня, что я неуклюж и медлителен.

- Куда мы идем? – Вырвался наконец-то мой вопрос, тревожащий меня на протяжении всего нашего, как мне казалось, долгого пути.

Но дед ничего не отвечал, только сильно стискивал мою руку и вел, иногда откровенно дергая за собой, ибо мои ноги не слушались меня, и торопился на одном месте. Все мое нутро отказывалось следовать дальше, мне все чаще в темноте казались какие-то образы, навязанные детскими страшилками, меня трясло от страха.

Но, тогда, будучи совсем ребенком, я не знал, что в конце меня ждет более ужасающая вещь, чем все эти привидения и монстры, обитающие в кромешной тьме.

Мы шли долго, потому что лестница была в ужасном состоянии. Каменные ступеньки обваливались со временем и появлялись выемки, на которых я ни раз падал, а вот дед шел довольно уверенно, словно знал каждый изъян этой лестницы. Порой он ощупывал стены, словно не видел ничего дальше себя, останавливался на пару секунд, а после, будто очнувшись ото сна, хватал мою руку и вел дальше. Против моего желания, никого не интересовало то, что еще совсем юный ребенок не хочет знать секретов, которые скрывают эти стены.

Мой дед – старший в нашем роду. Человек суровый, я всегда боялся его, боялся заговорить с ним, оставаться с ним наедине, разделять с ним компанию. А он сам никогда не стремился к контактам со своей семьей. Было дедушке на то время около девяноста трех лет. Он, если можно так выразиться, просто трещал по швам, гремел своими костями, а за последние два года он перестал выходить даже в сад. Здоровье его ухудшалось, однако он не торопился отходить в иное царство, будто на этой земле его еще что-то держит. Но никто не понимал что. У него было все для счастья – его сын и дочьлюбили его, лелеяли его, никогда не говорили о нем плохого слова, я всегда находил свою мать и отца достойными наследниками его богатства. И я любил его, насколько мог, приглушая свой трепещущий страх в отношении этого человека.

Но, как оказалось, душа этого человека не была нужна не Небесам, не Аду.

Когда мы спустились в самые глубины подвала, мои колени предательски тряслись, и я не мог унять свой страх. Вот-воти из моих глаз брызнут слезы отчаяния, я хотел бы звать на помощь, но боялся, что дед снова взглянет на меня взглядом полным презрения и ненависти, как это бывало. Этого взгляда я боялся больше, чем рукоприкладства отца. Словно сам дьявол или даже кто-то хуже смотрел на меня из-замощных густых седых бровей.

Дед извлек ключ из кармана, и стал ковырять им в замочной скважине, при этом кряхтя и тяжело дыша, а я всего лишь держал рядом свечу. В один момент замок на двери поддался и он отворил эту потайную комнату.

Его холодная тонкая рука, обтянутая кожейс выступающими венами, снова с силой схватила мою и протиснула меня в эту комнату, объятую полным мраком вперед. После зашел сам, захлопнув за собой дверь. От своей свечи он зажег еще с десяток свечей, стоящих на старых столах. Просторная комната наполнилась желтым светом.

Там, естественно, не было никаких окон, непонятно было даже, кактуда воздух доходил. Однако комната эта была довольно приличной и не слишком похожей на подвал. Стены там не были покрыты мхом и слизкой грязью, ровные большие камни иногда выступали через навесные ковры. Под ногами тоже камень, но на полах расстелено было несколько ковров. На столах стоят свечи, по стенам два дивана, небольшой столик, а под столиком я смог увидеть привлекшую мое внимание игрушку. Это был небольшой кубик, потерявший давно свою новизну: углы потерты, краска выцвела. Я сделал незаметный шаг к столу, пока дед не видит, шум моих шагов приглушила мягкость ковра. Подняв игрушку из-под стола, я стал вертеть ее в своих руках. Не могу точно припомнить, что именно так привлекло мое внимание, но я разглядывал ее около минуты, пока дед снова не отдернул меня, заставив встать чуть позади него.

Тогда он не заметил, как я тайком просунул игрушку себе в карман накидки, а после спрятался за его ссутулившейся, однако очень широкой спиной.

Его хриплый голос сегодня казался более уверенным, чем обычно. Он вообще мало разговаривает, потому, что разговоры стали утомлять его, ведь он очень стар. Но не в тот раз. Он постарался расправить плечи, но возраст дал о себе знать и после тщетной попытки, снова ссутулился, как только мог.

- Эш, милая, выйди сюда, пожалуйста.

Я задрожал всем телом, задаваясь вопросом, кого он зовет? Мне было и страшно, и любопытно, одним глазом, держась за шаль деда, обвернутую вокруг его поясницы, выглядывал одним глазком, пытаясь увидеть в темных углах, куда не попадал свет, хотя бы какое-то движение. Но, в этой комнате никого не было, как думалось мне, и я стал стягивать с деда шаль, чтобы привлечь его внимание:-Пойдем наверх, дед, мне страшно.

Но разве взрослых людей когда-нибудь останавливало подобное. Он лишь с силой ударил мне по рукам, заставив отпустить его драгоценную шаль, и оттолкнул от себя на пару шагов. Спиной я уперся в высокий для меня стол и зажженные на нем свечи задрожали.Но потом я увидел тень. Это была человеческая тень встающего с пола человека. Человек распрямился и стал приближаться к деду.Сегодня мои воспоминания покрыты пеленой, туманом, но я отчетливо помню, что ощущал в тот момент. Ужас, захвативший мое детское сознание, сотни ужасный картин всплывали в моей голове, меня бросило в холодный пот, я находился в полном шоке и уже хотел закричать, когда увидел, что дед чуть подался навстречу этой тени.

- Дедушка, пожалуйста, давай уйдем! – Мой голос дрожал столь сильно, что я путал местами слова и буквы. Это было похоже на неумелый лепет.