21. BLOODY Messiah, PART 4. Underdogs (1/1)

Это походило на какой-то ебаный уровень с волнами врагов. Сначала идет одна, потом другая волна. Каждая следующая?— сильнее.Все это походила на какой-то ебаный квест в духе ?спаси принцессу?, и Бакуго почти сразу заебался выполнять его.Тело болело.Кости, казалось, выли.Заплывший глаз ничего не видел, а от пота горела кожа. Откуда-то шла кровь, и вся одежда была измазана в грязи, кирпиче, чьей-то блевотине. Но волны пятизвездочной сволочи все не заканчивались. Они давили и гасили. Они пытались сожрать беззвездочных братьев.И тогда заветная дверь отворилась.Как будто где-то заполнилась шкала, и теперь можно было завершить квест.Бакуго сам не понял, как ворвался туда спиной вперед, подхватил какую-то бутылку, разбил о чью-то голову, а потом подхватил следующую. Какие-то пара секунд, и он вывел из строя еще троих и порезал руку осколками.Когда он резко обернулся, то увидел бледного сукина сына Моному, который целился в него из травмата.?Нахуя дверь?..??— успел только подумать Бакуго, как заряд угодил ему в почку. Резиновая пуля ужалила как настоящая, и он упал на колено. Кое-как разлепил мокрые от крови ресницы, повернул голову и наткнулся на ошалелый взгляд мертвенно-бледной Кьеки. Она что-то проорала ему и постаралась указать руками в наручниках на стол у бара. Там тускло блестел ключ.Монома выстрелил Бакуго в затылок, когда он попытался кинуть за ключом. Удар был такой силы, что Бакуго показалось: еще один?— и башку с шеи оторвет. Но боль почему-то не чувствовалась.Перед глазами вдруг все поплыло. Сквозь дверной проем к ним кто-то метнулся, но его оттащили назад. Бакуго понял, что не слышит криков. У него будто перепонки лопнули.?Пиздец…??— отстраненно подумал он и кое-как встал.Монома опять выстрелил, но попал в этот раз в плечо. Бакуго тут же собрался с силами и кинулся к нему, сшибая с ног мощной подсечкой, хватая за живот. Резкий рывок?— и хуев сукин сын Монома на полу. Уже нечувствительный ни к чему кулак, в котором торчали небольшие осколки, врезался в нос Мономы и оставил осколки там. Бакуго ударил еще пару раз и выбил Мономе челюсть. Сустав громко щелкнул и сорвался из паза. Монома закатил глаза и отключился от боли.Тяжело дыша, Бакуго поднялся и наконец осмотрелся.В глубине бара, оказывается, стояли еще трое. У них дрожали колени. Глаза выпучены, зрачки?— расширены.?Статисты… бля…??— подумал Бакуго и презрительно сплюнул. От этого жеста статисты дрогнули и, не сговариваясь, попятились куда-то. Мимо Бакуго вдруг кто-то проковылял, и раз не ударил?— значит, проковылял беззвездочный. Этот парень волочил за собой биту.?Убьет на хуй?,?— безразлично подумал Бакуго и, грузно развернувшись, двинулся за ключом. Тело пока слушалось.Взяв ключ он, не замечая летящих в него кирпичей и каких-то обломков, каких-то бутылок; не замечая воплей и проклятий, дикого воя сирены за окном, кое-как дошагал до Кьёки. Она глядела на него широко распахнутыми глазами. Фиолетовая помада?— по всему лицу.?Нахуя ты ушла???— то ли сказал, то ли подумал Бакуго и, тяжело упав на колени, склонился над наручниками Кьеки. Она старательно подставляла руки и так и сяк, а когда он поднимал голову, чтобы посмотреть в ее осунувшееся лицо, медленно шевелила губами, будто это могло помочь понять, что она там говорит. Губы у нее страшно дрожали.Постепенно волна звука стала доходить до мозга, и Бакуго сначала услышал отголоски какого-то гама, а потом его как накрыло. Звенело стекло, истошно вопили какие-то люди, слышались мягкие шлепки и глухие удары. Где-то трещала мебель, где-то скрипела дверь, где-то кто-то топал и кричал ?Не надо! Не надо!?. И жутко скрипели наручники, чей замок Бакуго едва ли не рвал руками, пытаясь вскрыть. Ключ не поворачивался.—?Спокойно… спокойно… Кацуки… ты же сломаешь, мы не откроем,?— твердила Кьека и все пыталась подцепить пальцами ключ, чтобы самой повернуть, однако не получалось. Бакуго, услышав ее монотонный голос, вдруг схватил ее за руку и крепко сжал. Осколок впился ей в ладонь, и Кьека охнула, но не вырвала руку. Они переплели пальцы, и с них закапала грязно-бурая кровь.Их взгляды встретились. Слепое равнодушие?— вечный гость этих зрачков, этой темной радужки?— оставило Кьёку, и в уголках глаз заблестели слезы. Она открыла было рот, чтобы что-то сказать, но Бакуго дернул ее за руку и грубо прижался губами к губами. Укусил ее за нижнюю, толкнулся раз языком, а потом оторвался от ее рта и прижался лбом ко лбу Кьёки.?Будем прорываться??— сказал бы он, но Кьёке говорить ничего не надо.Когда он встал, она встала за ним.Когда выпустил, она выставила руки в наручниках так, чтобы отбиваться и толкать.Когда пошел на выход, Кьёка двинулась за ним шаг в шаг, укрываясь за его спиной.И так они вошли в человеческое месиво, в плотную толпу, не зная ни страха, ни сожалений.Кто-то дернул Кьёку, пытаясь оттащить и спасти, и Бакуго тут же перехватил наглую руку. Один рывок, положить на колено, надавить, и чья-то кость хрустнула как ветка. Бакуго ударили под челюсть, и он ответил тем же, а потом отправил кого-то пинком полежать на уже неподвижных телах. Кого-то затоптали насмерть.Кьеку сбили с ног, и она уткнулась в чье-то тело носом, закричала, и тогда Бакуго поднял ее за толстовку, прижал к боку и потащил так, сквозь толпу и тела. Кто-то свистнул им, и когда они обернулись, на крыше чьей-то машины увидели какого-то крашеного седого панка. Бакуго узнал его?— с ним он ломал дверь. И поэтому он рывком?— а в спину уже летели тяжелые удары, кто-то даже попал по Кьёке?— закинул свою ношу на крышу. Панк схватил Кьёку и поставил на ноги.Бакуго злобно и счастливо оскалился.Это был чек-поинт.И тут на улочку выехали они. Появились из ниоткуда.Как будто тяжелые бронемобили и неумолимый шорох шин кто-то скрыл и спрятал, а потом уже было поздно. Они перекрыли квартал. Они перекрыли все пути отхода. Быстро и профессионально.Откинулись двери и люки, и на улице стали выстраиваться парни в шлемах, в форме группы перехвата.Беззвездочные и элитные еще некоторое время месили друг друга, как вдруг над их голова грянуло:?НЕМЕДЛЕННО РАЗОЙТИСЬ! НЕМЕДЛЕННО РАЗОЙТИСЬ! ОСТАНОВИТЬ БЕСПОРЯДОК! ПОВТОРЯЕМ, РАЗОЙТИСЬ! ПРЕКРАТИТЬ БЕСПОРЯДОК! ВЫСТРОЙТЕСЬ К СТЕНЕ И РУКИ ЗА ГОЛОВУ! БРОСЬТЕ ОРУЖИЕ, К СТЕНЕ И РУКИ ЗА ГОЛОВУ!?Когда из громкоговорителя перестали сыпаться приказы и воцарилась практически полная тишина, ее разорвал одиночный высокий голос:—?Ki-i-i-ill m-e-e if you dare…В толпе разношерстных гражданских повскидывали головы, оторвались от врагов и от трупов и послушно застыли, вдруг осознав, что поет женщина. Их глаза остановились на тощей фигуре, на которой болталась, как флаг, алая изорванная майка.Кьёка, не утирая слез, вся в пыли и крови, вся в фиолетовой помаде, широко раскрывала рот и треснутым мощным голосом выводила:—…ho-old my head up everywhe-ere…Ke-ep myself right on thi-i-is… tra-a-ain…Уловив лишь первую ноту, Бакуго оскалился в дьявольской усмешке.Так же оскалился панк. На измученных серых лицах у парней рядом проявились у кого страх, а у кого воодушевление. Они были одной толпой, но от песни расслоились мгновенно. На отверженных обреченных и случайных жертв. На тех, у кого еще есть силы биться, и тех, кто хочет сдаться и просто пойти домой.На песню Кьёки громкоговоритель одного из бронемобилей ответил холодным оглушительным приказом:?БРОСИТЬ ОРУЖИЕ, К СТЕНЕ И РУКИ ЗА ГОЛОВУ! В СЛУЧАЕ НЕПОВИНОВЕНИЯ МЫ ИСПОЛЬЗУЕМ ?ПЕП?. ПОВТОРЯЕМ, В СЛУЧАЕ НЕПОВИНОВЕНИЯ МЫ ИСПОЛЬЗУЕМ ?ПЕП?. К ВАМ ПРИМЕНЯТ ОПОСРЕДОВАННОЕ ФИЗИЧЕСКОЕ…?Объявление прервалось?— кто-то кинул в военных биту. Она не долетела, но стала своего рода знаком.Когда Кьёка набрала побольше воздуха в легкие, чтобы разразиться новой фразой?— чтобы перекрыть громкоговоритель?— военные ответили атакой.Излучение было мгновенным и смертоносным?— упругая невидимая волна повалила всех и разом. Они падали штабелями, друг на друга, и корчились от фантомного жжения, от дикой жгучей боли по всему телу. Казалось, что они все кипят заживо.Бакуго трясся. Весь трясся от боли и жутко стучал зубами. Дергался как эпилептик, выплясывая на спине дикие фигуры. И рядом с ним?— беззвездочные и пятизвездочные. В страшном равенстве перед болью. Выплясывали такой же танец агонии. Не выплясывали только оглушенные и трупы под их спинами.Бакуго не видел, как, покорчившись на крыше машины, Кьека вдруг затихла и обмякла.Перед тем, как отключиться, Бакуго смутно разглядел, как над ними кружат квадрокоптеры и мигают линзами любопытных глаз.