Часть 13 (2/2)

- Он был действительно хорошим человеком, и мне жаль, что... Знаете, наверное, я больше, чем кто бы то ни было, желаю, чтобы восторжествовала справедливость, и Ганс Литке был наказан. Я этого хочу, Дима. И хочу страстно. Я должен казаться вам чудовищем, ведь он - мой отец... - Они расселись в приготовленные кресла и Влад отпил из бокала хересу, почти не почувствовав его вкуса.- Я… люблю вас, - признание Диме далось нелегко, хоть и не первый раз он произносил эти слова. – И не могу считать чудовищем любимого человека. Я знаю, что вам больно и когда все это закончится, с последствиями еще предстоит справиться. Мои родители искренне любили меня, но вся эта любовь разделялась, дробилась и доставалась то Мите, то Александру, то тому Диме, который более всего был похож на меня настоящего. Я жалею, что не проводил отца в последний путь. Но знаю, что он бы понял меня и простил. И на самом деле я даже не могу предположить, как бы поступил, окажись на вашем месте. Видит Бог, я не собирался давать ход этому делу. Значит, изначально поставил чувства выше долга.

- И это вы назвали меня когда-то романтиком?.. - в голосе Влада светилась печальная улыбка. - Нет, Дима, романтик у нас вы. Прекрасный, невыносимо прекрасный, такой волшебный человек. Иной раз мне страшно коснуться вас, я боюсь, что вы истаете попросту, как марево, как мираж. Мне хочется беречь вас, защищать вас, пронести вас сквозь тревоги, заботы, чтобы ничто, никакая скверна не коснулась вас...Дима закусил губу, опуская ресницы:- Я не мираж, Влад. И далеко не идеал, - на мгновение под закрытыми веками промелькнул образ Майи. И стало вдруг отчаянно больно. Ему никогда не… победить ее. Она и только она будет в сердце Влада. Все это Шереметьев уже говорил, когда рассказывал, чтобы он хотел сделать для НЕЕ. – И я не стою такой заботы. Я, который вмешался в вашу жизнь, изменив ее столь круто, - усилием воли открыл глаза, улыбнулся слабо. – Поработаем немного над статьей? Мне хотелось бы, чтобы вы прочитали то, что я уже успел написать.

Влад взял предложенную папку и, открыв исписанные странички, углубился в чтение.- Знаете, ваш стиль отличается от стиля Александра. Тот писал очень жестко, едко и разоблачительно. Вы излагаете мысли скорее логически и обоснованно. Не хуже, не лучше, иначе. Но очень последовательно и хорошо.- Александр – это моя темная сторона. Все то, что обычный человек сдерживает в себе. Он был довольно жестким и, я бы даже сказал, жестоким. Например, я никогда не позволял себе разговаривать со слугами в таком тоне, - немного рассеянно произнес Дима, вернувшийся к недописанной статье. – Но Саша не находил нужным себя сдерживать. Мне кажется, что, несмотря на все его… не совсем приятные черты характера, он бы понравился вам, если бы вы получше познакомились с ним. Нашел же он общий язык с ?правильным? инспектором.

- Может быть, - согласился Влад. - Только я бы предпочел не экспериментировать. К тому же, вы мне нравитесь куда больше, чем ваше Альтер-эго.- Ну, у него были свои достоинства, - Дима дописал строчку, поставил точку, передал листочки Владу и с облегченным выдохом откинулся на спинку кресла. – Все. Боюсь, это все, на что достало моего таланта.

- Не стоит принижать себя, - Влад дочитал материал и выпил еще немного вина. - Если позволите, я подкорректирую кое-что. Вы неплохо пишите, хочу я вам сказать...В дверь после короткого упреждающего стука вошел дворецкий.- Прибыла госпожа Шереметьева. Осмелюсь доложить... Владислав Андреевич, ваша матушка опечалена. Ее багаж уже доставили в комнату.- Благодарю, - Влад аккуратно собрал бумаги и передал их Дмитрию. - Пойдемте, друг мой. Нам обоим стоит ободрить ее.Дима медленно выдохнул, пытаясь призвать к порядку заколотившееся вдруг сердце. Своими словами Владу удалось уменьшить тяжесть вины, но смотреть в глаза Ирины Шереметьевой после всего… Она приняла его в своем доме, отнеслась с такой теплотой и любовью, а он в ответ уничтожил всю ее жизнь.

- Если она не захочет меня видеть… я удалюсь. И, Влад, прошу вас, не пытайтесь убедить ее, что во всем этом нет моей вины.

- Не говорите глупостей, Дима. Матушка здесь, а значит, она не считает, что мы не правы. Уж поверьте, мое иногда чересчур обостренное чувство правильности и дОлжного - именно от нее.Влад широким шагом вышел в холл и, стремительно пройдя его, обнял стоявшую внизу лестницы женщину.- Мама... спасибо тебе. Как ты?- Все хорошо, милый, - Ирина Владиславовна обняла его в ответ, - Он не появлялся дома со вчерашнего вечера. Я так боялась, что стоит мне войти в дом, и там будет он...- Ты самая отважная женщина на свете! Моя матушка.- Рад приветствовать вас в своем доме, Ирина Владиславовна, - Дима вышел из тени, улыбаясь искренне и виновато, - И… простите.

Ирина только сдержанно кивнула.- Мы обязательно поговорим с вами, Дмитрий, - уже спокойнее ответила она. - Между нами не будет недомолвок и недопонимания. Во всяком случае, я на это надеюсь.- Я не хотел бы этого, - с достоинством ответил Дима. – Я готов ответить на все ваши вопросы. Любые вопросы. Вы… Я глубоко восхищен вами, миледи. Вашей выдержкой и тем, каким вы воспитали своего сына. И мне жаль, что я стал причиной несчастья вашей семьи. Прошу вас, распоряжайтесь мною как пожелаете. Влад, - он повернулся к Шереметьеву. – Думаю, будет лучше, если именно вы покажете вашей матушке дом и проведете ее в комнату. Надеюсь, вы не откажетесь отужинать с нами, Ирина Владиславовна? Мы ждали вас.

- Благодарю, - Ирина сделала безупречный книксен и подала Диме руку. - Полагаю, у вас есть масса тому причин. И о них я так же хотела бы знать. У меня больше нет супруга. Я не знаю более, как меня зовут. Но я надеюсь, что сыновей у меня будет двое.Вдох Димы был больше похож на задушенный всхлип. Шагнув вперед, он сжал протянутую руку и прижался губами к ее чуть подрагивающим пальцам.

- Я отвечу на все ваши вопросы, - повторил он, пряча взгляд. – И я… У меня не осталось никого, кроме вашего сына. И я был бы счастлив, если бы вы позволили мне просто быть рядом с вами. Простите… Я вынужден покинуть вас, - отпустил руку, отступил. – Влад, я жду вас к ужину, - Дима склонил голову и стремительно вернулся на террасу. Ему нужно успокоиться. Просто успокоиться.

…В оставшиеся до ужина полчаса Влад помог матери обустроиться в отведенной для нее комнате. Пусть ненадолго, пусть всего на одну ночь, но она заслуживает покой и отдых после пережитого шока.К ужину они вышли вместе. Рука об руку.

- Благодарю, Владик. Ты просто чудо, - Ирина Владиславовна подошла к столу и окинула взглядом просторную гостиную. - Я почти не помню этого дома, хоть здесь бывала.Дима, уже ожидавший их, немного бледно улыбнулся:- С того времени здесь многое поменялось.- Он помог женщине сесть, устроился сам и кивнул прислуге, разрешая подавать ужин. – Вина, миледи?

- Совсем немного. Не хочу, чтобы хмель туманил разум, - кивнула графиня. - Влад лишь вкратце рассказал мне вашу историю. Мой бедный мальчик, как же нелегко вам пришлось!Дима закусил губу. Последнее, что нужно Владу и его матери сейчас – это знать, кто виноват в том, что с ним произошло и происходит.

- О, большую часть я все равно не помню, - улыбнулся он, гадая, что именно рассказал Влад.

- Даже теперь вы не потеряли присутствия духа, - Ирина вернула улыбку Диме, а потом тепло усмехнулась и Владу. - Итак... думаю, сейчас самое время обсудить планы? Я забрала все фамильные драгоценности и всю наличность, что была в доме. Конечно, нам всем придется затянуть потуже пояса. И я понимаю, что вряд ли мы вернемся к той жизни, к которой привыкли.- Я думаю, что по истечении некоторого времени мы сможем вернуться. Все-таки ни вы, ни Влад ни в чем ни виноваты. Я не хочу бежать так, словно это я сделал что-то не то. Мы не бежим от правосудия. Мы… просто путешествуем, - он мягко улыбнулся Владу. – Скандал уляжется рано или поздно.

- Скандал уляжется, это так, - согласно кивнула Ирина. - Но его отголоски еще долгие годы будут витать вокруг нас.- Это условности, которыми можно пренебречь. Ничто так не ценится нашим обществом, как внешняя сторона вопроса. И никому, глядя на вас, не придет в голову обвинить в чем-то. Но я ни в коем случае не настаиваю. Я с детства мечтал побывать в Китае. Дальше этой мечты я не загадываю. Моя жизнь… слишком непредсказуема, - на лицо Димы легла тень.

- В любом случае, время покажет и подскажет плавильный ответ на вопросы. Дмитрий, прошу вас, как хозяин дома вы должны скорее начать ужин, - улыбка графини была теплой и солнечной.Дима вспыхнул:- Простите мне мое негостеприимство . Миледи, Влад, отведайте этого чудесного салата. Мой повар утверждает, что рецепт привезен из Мексики.Ирина рассмеялась. Очень чисто, светло и легко, совсем как девчонка. И только на дне глаз скрылась тревога. Лучики морщинок спрятались в уголках губ.- Это не укор, милый мальчик. Вы ведь тоже голодны!- Мама просто услышала, как возмутился ваш желудок, - заговорщическим шепотом поведал ему Влад. – Вот и весь секрет ее проницательности.- О, простите, - Дима покраснел почти до слез, опуская взгляд в тарелку. То, что было таким естественным с Владом, сейчас, в присутствии его матери казалось ужасным. И стало вдруг стыдно.

- Дима, - тонкие пальчики накрыли его пальцы. – Не нужно, не смущайтесь. И простите меня за бестактность. Право, я не хотела.

Дима сжал рукоятку ножа и слабо улыбнулся:- Не стоит извиняться, миледи. У меня слишком долго не было гостей и я, похоже, забыл все правила гостеприимства. Влад, повар решил вас избаловать и испек чудные "венские" булочки. Но сначала ужин и немного вина, чтобы расслабиться. Сегодня был тяжелый день и мне хотелось бы выпить за то, чтобы он наконец закончился и за нашу гостью.

- Благодарю вас, - Влад бросил на него взгляд, полный нежности. - Не тревожьтесь и не волнуйтесь, все хорошо, мой друг. Все хорошо.

- О, мне бы отменный аппетит молодых организмов! Последние несколько лет я ем как птичка. Понемногу всего. Но булочки вашего повара я отведаю всенепременно. И… мне хотелось бы поднять бокал за вашу отвагу. – Ирина приняла бокал.- Спасибо, - Дима кивнул, поддержав тост и поднимая свой бокал. - Хотя на самом деле я просто плыву по течению. В этом нет ничего достойного, увы, - он сделал глоток и улыбнулся, принимаясь за ужин. - Итак, Китай?

- Китай, - кивнул Влад. – А там – чем черт не шутит? Карибы? Мальдивы? Куба? Весь мир перед нами, только пальцем ткнуть и поднимать паруса!- Нет худа без добра? - Дима мягко улыбнулся. - Миледи, вы присоединитесь к нам? Хотя все эти сборы... оказались слишком поспешны и, боюсь, мы не сможем обеспечить вам должного комфорта.

- Я это прекрасно понимаю, - кивнула Ирина. – Но я не старая немощная женщина, так что тяготы вполне смогу пережить. Главное, что я буду знать, что вы живы, целы и невредимы. Все остальное, право слово, такие мелочи!Дима только вздохнул. Сделал глоток вина и перевел взгляд на молчащего Влада. Завтра... предстоит тяжелый день. И вопрос: остановится ли Ганс перед убийством собственного сына, чтобы скрыть факты своей "двойной жизни"? А ведь он уже должен быть в курсе, что графиня покинула дом. Дима закусил губу, чувствуя себя виноватым. Он был слишком беспечен. Не считал угрозу серьезной. И в результате погиб инспектор. Ганс явно оставил соглядятаев у дома. И Боска пришел, ничуть не таясь, без минимальной маскировки. Кто-нибудь бы сказал, что нельзя брать на себя вину за смерть обученного полицейского. Вот только Дима все равно чувствовал себя виноватым. Он недооценил Литке. И, что греха таить, до сих пор не осознал всей серьезности ситуации. Ему и сейчас все это кажется сном. И единственное, что заставляет сердце биться чаще - это Влад и страх его потерять.

- Рано утром я отправлюсь в редакцию. Отвезу материалы и статью. Думаю, следует сделать несколько копий, чтобы иметь возможность направить статью сразу в несколько изданий. Так будет вернее. Я прошу вас никуда не выходить. Ни в коем разе. И не поддаваться ни на какие провокации. С него сейчас станется и позвонить, чтобы сказать, что он взял меня в заложники, и угрожать расправой. – Голос Влада ворвался а размышления Димы.- Он твой отец, - тихо сказала Ирина.- Знаю. Но я часто перечитывал материалы о таких, как он людях. И я не намерен рисковать вами. Ни одним из вас, - тихо отрезал Влад.- Поэтому вы будете рисковать собой? – Дима только вскинул бровь. – А если мы тоже не намерены потерять вас? Если ваш отец поставил у дома соглядатаев, то рано или поздно узнает о том, что здесь не только вы, но и ваша матушка. И информация о том, что вы ушли, тотчас же будет доложена. Вне дома вы будете под ударом, Влад, ни смотря на то, что вся ваша вина заключается лишь в том, что когда-то вы дали своим друзьям завлечь в очередное кабаре, - Дима улыбался, вот только выражение глаз неуловимо изменилось.

- Я не стану спорить с вами по этому поводу, Дима, - Влад покачал головой. – Вы отчего-то сильно идеализируете меня. А ведь это я вынудил вас уйти. И на самом деле это я спровоцировал рецидив и отчасти я виноват в возвращении Александра. Но не стоит сейчас выяснять кто прав кто виноват. У меня есть шансы, Дима. Есть шансы добраться до редакции. У вас их не будет. Вас попытаются убрать сразу на выходе. Или позволят немного удалиться. Я рискую в куда меньшей степени, нежели вы.- Нам стоит заняться с утра сборами, мой мальчик, - Ирина чуть тронула его руку, обращаясь к Диме. – Он справится. Поверьте. И не тревожьтесь.- Мои вещи собраны, миледи, - Дима светло улыбнулся. – Но думаю, мне придется все проверить самому, чтобы чем-то занять себя. И я все равно буду волноваться. Как и вы, - он вздохнул и повернулся к мажордому, давая знак подавать десерт. – В части горячих блюд мой повар вряд ли сравниться с вашим, но вот выпечка у него получается отменная. Влад уже успел оценить круассаны на завтрак. Но, сколько я помню, пока вы здесь, ?венские булочки? нам еще не подавали.

…Булочки были чудо как хороши. Хрустящие, воздушные, благоухающие. И Влад и Ирина Владиславовна отдали им должное, равно как и восхитительному нежнейшему какао, сваренному по особому рецепту все того же кудесника-повара.Уже перед самым сном, проводив матушку до комнаты, Влад вернулся к Диме и, на секунду взяв его за руку, прижался губами к ладони.- Я ценю все, что вы сделали. И благодарю вас. За все. Мы с вами чертовски похожи. Но и разнимся так же чертовски. Сейчас мною движет долг. Но я все равно подчинен своим чувствам. И потому… Потому я буду вас беречь.Влад откланялся, больше ничего не добавив, а спустя уже полчаса тщетно пытался уснуть. Под его подушкой лежали пакет документов и статья.