Часть 20. Флаг моего родного дома (1/1)

Мужчина прижался к нему подтаскивая одежду наверх с куда большей лаской и нежностью, прижимаясь к чужой коже ртом, мягко шепча:—?Давай я согрею тебя. Ты долго путешествовал и наконец вернулся домой, ко мне, favori. Скажи мне, унесет ли тебя когда-нибудь ветром снова или ты останешься со мной навсегда?—?Я не знаю,?— замжурился тот под нежными руками.—?Это неправильный ответ. Ты должен сказать: ?Да, я останусь с тобой, Эверетт. Потому что твое отсутствие плохо на меня влияет?.Он прихватил его пальцами за сосок и сильнее сжал, а затем скользнул руками и губами дальше, целуя и вылизывая его ребра. Мужчина опустил одну руку вниз, лаская его и надеясь хоть немного его смягчить своей нежностью.—?Скажи: ?Я останусь с тобой навсегда, Эверетт?.—?Я не знаю, мне следует подумать.Мужчина обиженно прищурился и надавил сильнее, став двигаться жестче. Вот когда он его загонит, заставить мучится?— вот тогда он снова спросит. Оставил его три с лишним месяца скитаться и страдать внутри собственной черепной коробки и дворца. Сегодня он за все это ответит в полной мере. Эверетт сожмурился уже более коварно.Спустя полтора часа лекарь стонал и дергался от каждого прикосновения к себе. Глаза совсем заволокло мутной пленкой от удовольствия, кожа мягко порозовела, а сам он подрагивал, выплескивая мелкие капли смазки на живот, пока Эверетт опустив голову, плавно двигал пальцами внутри податливого тела. Он обвел языком напряженные бедра и улыбнулся снова:—?Ты останешься со мной, дома, не уплывешь больше от меня, бросив здесь, favori?Мужчина протяжно всхлипнул, стискивая простыни и загнанно уставился на него, едва не крикнув:—?Почему ты выбрал такой момент, чтобы заставить меня дать ответ?—?Потому что только в таком состоянии ты будешь согласен на все. Так да или да? —?он снова нажал пальцем на простату.Еще пара тягучих капель рухнула на живот, уже образуя небольшую блестящую лужицу. Стефан зажмурился, сдвигая брови вместе. Он конечно знал, что Эверетт ему отлучку не спустит и затаит обиду, но чтобы пытать его вот так, он и подумать не мог.—?Да! —?рявкнул мужчина,?— Да, я останусь с тобой! Останусь с тобой, только умоляю, перестань меня мучить.—?Нет, я хочу, чтобы ты сказал все в слух! Я так страдал без тебя и хочу, чтобы ты в должной степени прочувствовал как мне было ужасающе тоскливо без тебя, пока ты… —?он вытащил пальцы и вновь загнал их внутрь, с ревностью проговорив,?— …бегал за той женщиной в Висле, хотя тебя здесь ждал я, человек, что любит и обожает тебя.Стефан зажмурился. У него уже все перед глазами плыло от нарастающего удовольствия, а любое приближение к долгожданной разрядке тут же оттягивалось, пуская его по новому кругу страданий. Он был настолько измучен, что потянулся к себе рукой. Эверетт пережал его за запястья, прижимая их к изголовью, на сей раз начал ритмично двигаться пальцами внутри. Мужчина под ним всхлипнул, сбиваясь на ругань из родных краев и заскулил на все лады.—?Та женщина из долины ветров смогла тебе доставить такое же сильное удовольствие какое доставляю я? Смогла тебя хоть вполовину осчастливить так же как я?Эскулап вновь заныл, чувствуя нарастающее возбуждение, несмотря на то, что Эверетт даже не прикоснулся к нему. Он заелозил ногами по постели и сжался.—?Ты спал с ней? Целовал ее? —?не унимался Эверетт, нажимая на уже припухший комок нервов.Он захныкал, затравленно на него посмотрев.—?Отвечай мне. Ты спал с ней?Стефан сжал ноги, выгибаясь вперед и сам того не ожидая, излился себе на живот и грудь, ощущая будто его наизнанку вывернули и вытряхнули спазмами удовольствия. Он тихо постанывал, прикрыв глаза. Эверетт прихватил его чистой рукой за подбородок и повернул к себе.—?Ответь мне.—?Я ни с кем не спал,?— едва слышно отозвался измученный эскулап,?— Никого не целовал. Я просто съездил…Он тихо сглотнул под удивленный взгляд Эверетта. Лекарь тяжело дыша наконец продолжил:—?Я просто съездил к ним в гости, чтобы узнать, как они живут. Ты преревновал меня к ветру и к путешественнице которой я даже не интересен и которая больше не интересна мне. Ты моя треклятая любовь и судьба.Эверетт облизал губы и осмотрел его с уже менее яростным рассудком. Лекарь дрожал от переизбытка ощущений и сонно смотрел на него из-под полуопущенных ресниц. Так он не прильнул к ней, а отправился просто проведать людей и узнать, как поживает та женщина и вовсе не потому что предпочел ее. Эверетт тихо застонал, прижимаясь к нему всем телом и принялся покрывать чужое лицо поцелуями, скользнул на шею и плечи, пока эскулап сонно жмурил глаза, получая новые вспышки удовольствия от чужих рук.—?Скажи это еще раз.—?Что?—?Что любишь меня. В слух.—?Я люблю тебя.Эверетт с силой впился в чужие губы, выуживая из него все силы и нервы. Все до последней капли. Он прижался к нему целиком, выжигая его дотла своим пылом.***Мужчина мягко перебирал пальцами чужие волосы, зарывался в них рукой, аккуратно сжимал и втягивал носом запах. Это лучшее утро из всех, что у него когда-либо было. Самое теплое и чудесное утро. Утро полное заботы, нежности и любви. Мужчина прижался плотнее к чужому телу, обнимая его со спины. Пусть спит так долго, как только захочет, а он будет рядом. Стефан проснулся лишь ближе к полудню, что было на него совсем непохоже. Эскулап долго потягивался и жмурился в чужих объятиях.—?Как насчет того, чтобы вместе сходить в купальню, посидеть, расслабиться?—?Вдвоем?—?Вдвоем,?— замурчал в ответ Эверетт, прижимаясь теснее.—?Вполне согласен.Росс мягко улыбнулся и потянул его немного вбок, перекатываясь на кровати. Он так скучал по нему. Ужасающе скучал. Стефан и сам не понял, когда и как успел так сильно привязаться к человеку, теперь как-то странно нежно жавшись ближе. В купальне они вспомнили старые времена которые проживали на севере, когда никто кроме второго человека в сауне потереть тебе спину не мог. Эверетт вздохнул.—?Твои родные приезжали сюда. Хотели породниться.—?Породниться? Стало быть, через Донну.—?Да.—?Интересно,?— усмехнулся тот орудуя губкой.—?Я сказал твоему отцу, что не хочу видеть рядом с собой никого кроме тебя.Эскулап плавно замер, так и удерживая пушистую губку на коже, а затем хрипло проговорил:—?Отец не попытался снести тебе голову?—?Хотел, но в какой-то момент подул ветер, принес цветок вишни, и он передумал. Скорее всего, счел это за знак.—?Не удивительно, что счел…—?Почему ты не говорил, что твоя мать?— горная ведьма? Однако рассказал про свою названную мать и то, что она следила за Вами. Учила тебя магии.—?Не думал, что это имело значения. На тот момент все это было не важно.—?Но все же…—?Про своих родителей ты не рассказывал вовсе, но я же молчу.—?Моя мать была принцессой Эснапы, что к западу отсюда, а отец принц Ласаки. Они полюбили друг друга сразу, не то, что твои родители, что изводили себя и супруга. Мою мать звали?— Амальтеей, а отца Клаус. Они любили и меня в равной степени, что и друг друга. Однажды их судно отправилось в плаванье на континент. Мои родители очень хотели заключить договор с Вартагой. Их корабль затонул на обратном пути. Мне было тринадцать и единственный, кто мог мне хоть как-то помочь?— был мой визирь. Я сел на трон и был вынужден отражать атаку на столицу империи, которая раньше звалась Ласакой и была портовым городом. Моя история куда менее интересна чем твоя, Стефан.—?Не соглашусь.—?Почему же?—?Каково было начать править с таких ранних лет?—?Страшно,?— вздохнул тот.—?И только?—?Еще очень больно. Я хотел найти плечо родителей, чтобы опереться на него, но был абсолютно один и должен был справляться со всем практически в одиночку, ориентируясь на советы Кецилия.—?Это печально.—?А еще твоя сестра назвала меня… rollurioari. Что это значит?Стефан быстро скривился и повел плечами, а затем так же мягко его приобнял, прижимаясь плотнее:—?Я не думаю, что это стоит озвучивать…—?Скажи.—?Эверетт.—?Скажи,?— тот приподнял бровь.—?Если перевести самым корректным образом,?— вздохнул эскулап,?— то это значит ?тот, кто ест дерьмо овец?Эверетт от возмущения приоткрыл рот и покосился на лекаря с недоумением и ужасом:—?Почему в Вашем языке вообще существует такое выражение? Почему?—?Оно считается зазорным и крайне оскорбительным. Так что используется не часто на севере. Я бы сказал, что только от очень сильных негативных эмоций. Кажется, Донна восприняла новости в штыки.—?Да. Определенно да.—?Что ж, это похоже на нее. Ничего, она еще успеет смириться со своей участью и с моей участью заодно.—?Это какой такой участью?—?Что жизнь и душа нашей матери так и замрет во мне, не дав конечного выхода. Все прервется.—?Ты готов к этому?—?Нет, но ведь другого пути нет. К тому же, моя участь не столь печальна как твоя.—?Потому что мне некому передать престол в случае моей кончины?—?Именно.—?Я подумал,?— он мягко сглотнул и перевел на него взгляд,?— Я подумал, что после моей смерти юг мог бы стать республикой.Стефан быстро заморгал в ответ и с интересом его осмотрел.—?Республикой?—?Да.—?Люди могли бы сами выбирать того, кто займет место у власти общим голосованием и так же могли бы этих людей смещать и убирать. Республика с военной поддержкой?— вполне себе хорошая составляющая. Не находишь?—?Пожалуй,?— усмехнулся в ответ Стефан, оглядывая его еще внимательней.—?Что же до твоих родных, а также твоих талантов.—?Я слушаю.—?Ты не обязан помогать мне еще больше, чем сейчас это делаешь, я знаю, но если ты захочешь однажды все же помочь мне поставить оружие или флот, то мы договоримся с севером не использовать твое оружие друг против друга.Стефан нежно сожмурил глаза. Эверетт перехватил его за руки и осмотрел чужие ладони.—?Ты эскулап и я бы не хотел, чтобы руки лекаря убивали.—?Я люблю тебя.Эверетт тихо сглотнул в ответ, заглядывая ему в лицо. Слышать эти слова было до ужаса приятно, а в груди начинало приятно теплеть, вызывая дрожь.Их гости с севера явились чуть позже и все слова Юстаса застряли где-то в горле, когда он увидел своего сына стоящим рядом с ныне деревянным троном имперского льва в этой странной южной одежде и с таким нежным, мягким взглядом, с каким он смотрел на Эверетта. Мужчина нежно улыбнулся, когда из окна задул теплый ветерок, что забрался ему в волосы, приласкал плечи и покрутившись у самого изножья трона, упал мелким песком и принесенными крошечными листьями вишни на руку Эверетта. Кочевник в ответ кивнул и прикрыл глаза.—?Ветер принес тебя сюда и оставил здесь, сын?—?Пока да.Эверетт повернул голову и приподнял бровь, поглядев на него с неодобрением.—?Скажем так, на большую часть своей жизни я все же останусь здесь, а дальше посмотрим.Эверетт кашлянул.—?Да. Ладно. Я остаюсь здесь,?— усмехнулся эскулап.—?Навсегда?—?Боюсь, что да. Навсегда.Юстас подошел ближе и вытянул руки к нему. Лекарь сожмурил глаза в ответ и спустился вниз на пару ступеней, сжав того в объятиях. Мужчина поддел пальцем его серьгу, и та весело забренчала.—?Ну, если ветер тебе сказал, что здесь твое место, то я перечить не стану. Твоя воля.Виктор покосился на Эверетта и усмехнулся:—?Я приехал за персиками, не смотри на меня.—?А Донна?—?Донна вышла замуж и сейчас обустраивает свой дом.Стефан приподнял брови в недоумении и посмотрел на отца, тихо хмыкнув:—?Кто же этот человек, которого она посчитала достойным?—?Обычный кочевник.—?И ты разрешил? —?прищурился тот.—?Ты подаешь всем дурной пример, Стефан. Посмотрев на тебя, она решила, что хочет другой себе участи, чем та, которую я ей отмерил. Будет защищать своего мужа если вдруг что.—?А чем он занимается, этот мужчина?—?Выращивает герань и продает цветы.Стефан весело рассмеялся и закачал головой. Ну, если уж Донна полюбила такого человека, то кто они такие, чтобы судить ее. Мужчина перехватил его за руку и прижал руку отца к губам, а затем поднес ко лбу.—?Ты всех нас заставил пересмотреть свои взгляды. Быть может юг и север будут дружны до тех пор, пока у нас будешь ты.Эскулап мягко кивнул в ответ.Северные, восточные и западные торговые корабли все чаще приплывали в их порт вместе с торговцами из Вислы. Город расширялся все сильнее и постепенно стал самым крупным на всем побережье. Стефан отстроил лектории и поставил на ноги медицину. Он все же позволил себе создать для войска Эверетта пушки и поставил флот. Эверетт в ответ сделал ему не менее приятный подарок, заставивший его едва не прослезиться.Флаг плавно вполз вверх. Стефан судорожно выдохнул, наблюдая за его движением на флагштоке. На красном флаге лев сжимал в лапах оливковую ветвь, на которой висел золотой колокольчик. Эверетт столь же ласково сжал его руку, как лев сжимал ветку.