Продолжение третьего дня, или Молодая семья снимет жилье... (1/1)
Домик этот казался заброшенным. Совсем. На одном из углов, на стыке отсыревших брёвен, можно было заметить живописно раскиданные пятна кучерявого желтоватого мха. Отсыревшие распахнутые ставни скрипели на ветру отнюдь не гостеприимно, позволяя взглянуть на запотевшие незанавешенные окна. В целом, картина представлялась весьма унылая — на фоне худо-бедно побелённых домов и перестроенных дачных строений, облицованных панелями и крытых яркой черепицей, это жилище можно было смело именовать ?дырой?. Да, именно так. Неудивительно, коли оно заброшено...Ханнес постучал в дверь лишь из мер предосторожности, прежде чем... Из-за нее появилась блестящая макушка, окруженная шлейфом из редких длинных волосами. Следом появилось и загорелое морщинистое лицо, на котором тоже были волосы — разумеется, в виде бороды, и, не составляет труда догадаться, совершенно белые. Де Бюр от неожиданности встал навытяжку и закашлялся, а хозяин дома открыл дверь и вышел на крыльцо, обнажив в улыбке несколько зубов и десны.— Зачем пожаловал, милок? — сказал он добродушно. Ханнес постарался вникнуть в то, что говорит старичок, но в конечном счёте решил положиться на свою интуицию.— Мы... Мы из Германия. Я и друг.— брюнет похлопал себя по груди.— Мы... Могли бы... Пожить у Вас?Старик ещё шире заулыбался и сщурился от показавшегося из-за облаков солнца.— Дойчен, значится. Ну, я, эта... немного по-ихненски шпрехаю, во. Мы ж Вас, поганцев... Ого-го! — он многозначительно потряс кулаком в воздухе, и Ханнес отступил на пару шагов.— Так что там...— Зови друга своего. Я согласный. Авось, чего полезного сделаете. Крышу почините там...Полублондин показался меж досок забора. Де Бюр дал ему знак, чтобы он проходил к двери дома.— Проходите, гости дорогие... Чем богаты, как говорится... Не стесняйтесь.Андреас, скептически посмотрев на спутника, прошёл вперёд. Ханнес шёл немного позади, приобнимая его за талию, а старичок зашёл последним, закрыв дверь в дом, и проговорил вслед своим ?квартиросъемщикам? вполголоса:— Ну дела...***Гостям определили отдельную комнату, в которой стояло старое барахлящее радио, покрывался пылью чёрно-белый телевизор, и, как во многих таких домах, на стенах висели ковры. Бессмысленно перечислять вазочки и фарфоровые фигурки, заполонившие верх огромного шкафа с потрескавшимся и пожелтевшим лаком на деревянных дверцах, книги, рассортированные только по цвету обложек, пыльные искусственные розы, лилии, пластиковые фрукты и многие другие безделицы, вероятно, доставшиеся хозяину от жены, а то и от матери. Эти вещи вызвали особый интерес у Худека сразу же, как он оказался в комнате. Парень начал рассматривать всё с любопытством ребёнка, а потом, поуспокоившись, уселся на постель с мохнатым Чебурашкой, обнял игрушку двумя руками. Наконец, обратил внимание на Ханнеса, стоящего в дверях.— Как тут грязно.— с неудовольствием заметил он.— Прекрати. Погляди, какой милый!— Наверное, в этой игрушке килограмм пыли.Андреас лишь фыркнул и сунул ноги под скомканное покрывало.— Вот вечно ты!.. Параноик!— Да неужели. А кто...— Гости дорогие, вы, может, проголодались... Вы это... Сразу на кухонную.— хозяин выплыл из-за спины Ханнеса и пихнул того локтем под бок, а потом шепнул ему.— Что ж ты не сказал, что у нас энта... Ляди на борту. Фройа, фрау ли, как это по-вашенски... Плосковата она и тощевата, но хороша, шельма.Ханя выпрямился и потёр место, куда врезался локоть старика. Он понял лишь пару слов из сказанного, но уловил суть верно. Правда, блеснуть своими познаниями в русском языке и заодно объяснить, что с ним вовсе не ?фрау?, бедняге не удалось. Старик ретировался почти сразу после того, как Андреас что-то ответил пришедшему, то есть раньше, чем он успел что-то произнести.— У нас ведь есть еда в машине? — голос Худека выдернул де Бюра из вороха сопутствовавших ситуации размышлений.— Ага.— Отлично. А теперь иди сюда.— Анди похлопал ладонью по месту рядом с собой.— Только штаны сними, они грязные.— Мне кажется, это чьим-то мыслям не помешала бы стирка,— брюнет гоготнул и повесил штаны на спинку одного из плетёных стульев, стоявших в комнате, и залез на постель.— Тоже мне, чистюля!— Порой мне хочется вымыть твой рот с мылом.— Ты не думал податься в уборщики?— ...но я ограничусь мягкими мерами.— Ка...Худек только вздохнул и обвил руками шею Ханнеса, отвечая на поцелуй. А потом он укусил де Бюра за губу. Просто из вредности. Через пару мгновений Чебурашка, как герой одного фильма, сменил профессию, став подушкой для полублондина. Он был совсем не против — даром что игрушечный.— Ну все, хватит. Вдруг он придёт? — Андреас отстранил от себя Ханю и натянул майку. Мужчина, ропча что-то в духе: ?я только начал!?, одёрнул футболку и тяжело вздохнул. Какой уже отказ на неделе?— Мне кажется немного странным то, что этот пожилой мужчина пустил совсем незнакомых людей к себе.— продолжил Анди.— Может, стоит хоть его имя узнать?— Валяй.— бросил в ответ брюнет. Худек поднялся и, оглянувшись уже в дверях, вышел. Ю пошёл за ним, немного погодя. ?Кухонную? они нашли быстро. Она представляла из себя помещение с печью, пол вокруг которой усыпан кусками побелки, столом и лавкой. А ещё в ней никого не было.— О, милки, присаживайтесь,— раздалось откуда-то сверху. Парни задрали головы.— Оголодали, небось. Надо было сразу Вас приветить.Старик спустил ноги с печи и усмехнулся.— О, вот Вы,— проговорил Андреас тихо, наконец, сообразив, где говорящий.— Нет, мы... Думали.. Я Андреас. А это Ханнес.— Никанор Сергеич к вашим этим... Как их. Услугам! — радостно отозвался дедок.— Молодцы, ребяты. Хорошо Вы думали. Звал бы я Вас Андрюхой и Ванькой, коль не было б средь Вас бабоньки одной. Так что будете Ванька и Анька.Худек, улыбаясь, кивнул. С русским у него было получше, чем у де Бюра, решившего молчать сейчас, но это не помогало понимать странноватый говор деда, довольно приглаживавшего теперь белую свою бороду.— Решена проблема? — спросил хозяин наконец.— Да.— уверенно отозвался новоиспечённый ?Анька?.Остаток вечера парочка провела в своей комнате. Страйфи казался вполне довольным и снова сидел, укутавшись в покрывало и обнимая Чебурашку, вернувшегося к старому призванию. Де Бюр лишь завистливо косился в его сторону из кресла до тех пор, пока не задремал. Его разбудил примерно через час Худек и заявил, что не хочет спать без него, вынудив брюнета перебраться в кровать. На самом деле, это была вовсе не его причуда, а попытка скрыть переживания за странной такой личиной. Ну правда, а вдруг он замёрзнет ночью?..