День второй, или Доброе утро... День.. Недобрый вечер (1/1)
Утро. Измучавшийся Андреас спал беспокойно всю ночь, и сейчас, очередной раз очнувшись, пытался вжаться в Ханнеса.— Просыпайся, просыпайся… — нервный шёпот в ухо. Де Бюр разлепил глаза. — Чего тебе? — Мне холодно! — взвопил несчастный. — Иди, у костра погрейся. Не мешай. — Да не могу я. Я весь вымажусь, на улице мокро и холодно! Испорчу всё, в конце концов! Проснись!!! — Худек снова затормошил спящего.Ханнес нехотя повернулся в его сторону, расстегнул спальник и накрыл парня, прижав к себе. Постепенно Анди успокоился и задремал. Немного подождав, Ханя выбрался из палатки, покрытой россыпью мелких капель росы, и отправился с топором на поиски дров.Отсыревшее дерево горело хуже, но всё же горело. На огне медленно закипала вода. Ханнес стоял по колено в воде и ждал поклёвки. Небо казалось серым и хмурым; над водой стоял туман, сквозь который виднелись островки. Дым влекло к реке, и бледное солнце, казалось, запутало в нём лучи.Первая пойманная рыба — небольшой подлещик, собственно, это уже удача. — А я даже не подумал, куда положить рыбу.— начал сокрушаться Ханнес. Его взгляд пал на пустую пятилитровую бутылку. Складным ножом быстро было сделано отверстие. Парень набрал воды и запустил первый улов. Прошло немного времени, и к рыбе присоединился собрат покрупнее.Какое удовольствие — пить горячий чай на природе! Прохладное, прозрачное утро, словно мираж, рассеивалось, прояснялось небо с нежной лазурью свода; неизбежно теплело, и немец смог снять куртку.Палатка зашевелилась, и из нее появился взъерошенный, заспанный Худек. — Где можно взять щётку… и пасту? — парень зевнул и вопросительно взглянул на Ханнеса. Тот поднялся с пенька и подошёл к машине, стоящей в кустах.— Все вещи в багажнике. Вот, держи. Стоя у берега, Джек распахнул рубашку и прижал к лицу мокрые ладони, свезя в сторону влажную чёлку, после чего принялся за чистку зубов. С губ пена потекла по подбородку белёсой дорожкой. Спиной Андреас ощутил тепло. Руки Ханнеса обняли его за талию. Впереди была только тёмная, трепещущая вода, ласкающая ступни и накрывающая раз за разом камни. Были забыты все недомолвки и обиды. — Будешь чай? — де Бюр зарылся носом в волосы парня, выдыхая вопрос в ухо. Анди кивнул в ответ. Брюнет сорвался с места, и Худек сплюнул на камни.На свежем воздухе всё казалось вкуснее. Даже ненавистные супы быстрого приготовления. И всё же, огонь — это уют, как не крути. Парни допивали чай в молчании. Был слышен щебет птиц в чаще, переполненный музыкой ветра. Это заставило обоих затихнуть и прислушиваться. Почти полную тишину прервал тонкий звон. Ханнес бросился к реке и снова выудил рыбу. — Много наловил? — без особого энтузиазма поинтересовался Андреас. — Это третья.— ухмыльнулся Ханя.— Подойди-ка. — Ну что ещё? — недовольно отозвался Анди и приблизился. — Они живые.— временно рыбак выпрямился, отходя на шаг назад. — Серьёзно? Стоило блондину похлопать по бутылке на предмет признаков жизни, его лицо обдало водой. Рыба, махнув хвостом и изогнувшись, спустилась ближе к низу. Худек принялся чуть ли не душить Ханнеса, который был не в состоянии прекратить дико смеяться, повалил его в траву и сел сверху. Посыпались лёгкие, шутливые удары, восклицания о том, что де Бюр нехороший или даже вовсе парнокопытное. Наконец, Анди успокоился и лёг рядом. — Я купаться хочу. — Можешь хотеть, кто мешает? А у меня вот рыба, и я хочу сделать рыбный суп. — Я не пойду один. — А я плавки не взял.— соврал Ханс.— Что теперь делать? — Снимать штаны и идти со мной. Ты не отмажешься. Подождёт твоя рыба. — Что только не сделаешь ради любимой женщины... Упс. Молчу-молчу! — захохотал Ю. Его спутник предпочёл проигнорировать шутку подобного рода. И заодно избавиться от лишней одежды. Свитер и майка лежат на пеньке, джинсы на траве. Стройная высокая фигура движется к воде. Босиком идти непросто: наступать на шишки больно, да мелкие хвоинки впиваются в ступни. Наконец, песок и камни. Анди достаточно быстро зашёл в воду по талию, после чего обернулся. Де Бюр стоял в воде едва по колено. Похоже, ему она казалась холодной. Тогда Худек пошёл на крайние меры... — Черт подери! — хрипло заорал Ханнес, вынырнув из воды и отплевываясь. Пришла очередь Андреаса смеяться. Но недолго. Месть последовала незамедлительно. …Мокрые, раззадоренные, парни брызгались, выкрикивая что-то и стараясь покрепче зажмуриться. В теле ощутилась приятная усталость. Ханнес и Анди прижались, крадя поцелуи с дрожащих губ друг друга. Теперь казалось, что в воде теплее. Однако брюнет поспешил к берегу. — Ну, а теперь можно за рыбу приняться. — Нельзя! — воскликнул Андреас и повалил Ханю на песок. Плавки полетели в воду, и некоторое время спустя послышался стон...— Прекрати-и!.. — Мне немножко осталось. Ещё… Самую малость…— Хватит! — Да всё, не кипятись, готово.— Худек отряхнул руки и полюбовался на свою работу. Из песка торчала голова де Бюра с женским телом, естественно, сделанным из песка. — Откопай мне руки, я хоть свою грудь полапаю.— взмолился парень, уже жалея, что поддался. Анди отрицательно покачал головой. Тогда несчастный продолжил:— А что, если я заболею? А что, если я умру?! — Ханна, помолчи. То, что у тебя тело женское, не дает права ныть и болтать без умолку.— а вот это уже было сказано с интонацией зарытого. Бросив на голову Ханнеса полотенце, блондин всё же освободил парня из песочного плена. — Кстати, там правый сосок кривой был.— отмывая песок, съехидничал Ханя. — Я тебе сейчас разрешу заняться тем, к чему ты так рвался.— будто не слыша, отозвался Анди, расчёсывая волосы.— Только в активе будет рыба. Проворчав что-то, де Бюр завязал полотенце на бедрах и достал складной нож. Им была вскрыта упаковка соли. После брюнет достал живую, трепыхающуюся рыбу и начал её разделывать. Худек выронил расчёску и с ужасом наблюдал за всеми ?прелестями походной жизни?. Когда рыба была выпотрошена, блондин сидел, закрыв глаза руками. — Лучше бы воды принёс, промыть рыбу надо. — Как ты можешь?! — завопил Анди и скрылся в палатке. Ханнес вздохнул и пошёл мыть трофей в реке. Вскоре весь улов, покрытый толстым слоем соли, оказался в пластиковом контейнере. Де Бюр с грустью взглянул на удочку и побрёл к палатке. — То, что ты делал, отвратительно. — Ты думаешь, что филе рыбы делают как-то по-другому? Или суши? Парень придвинулся к закутавшемуся в расстёгнутый спальник Анди и обнял того за талию. — Больше никак. Каждый задумался о своём. Полную тишину тревожили крики чаек над успокоившейся на время рекой. Когда Анди задремал, Ханнес выбрался из палатки и закурил. Тлели обгоревшие ветки в мангале, не давая пламени. Еловые лапы быстро возродили огонь, мерно покачивающийся при почти безветренной погоде.?Андреас сказал бы, что я пахну, как пепельница, в которую пролили мужские духи?,— усмехнулся про себя Ханя и опустился на пень.