8 (1/1)
Утро вырвало Ханнеса из объятий Морфея и принесло с собой радость, надежду и разъярённого Кристиана, уже успевшего оббегать все цветочные прилавки города. Парни договорились добиваться сердца красавицы пóтом и кровью и, по возможности, приятными мелочами, способными сразить наповал любую девушку. Ханнес с удовольствием принялся за составление плана и создание списка покупок, призванных растрогать Андреа, а бедняге Шефферу нужно было эти планы осуществлять. Вот как сегодня, например. Со вчерашнего дня де Бюр наказал ему отправиться ранёхонько утром за цветочком аленьким, то есть, за целым букетом. Кристиан, не жалея собственных сил и денег на счастье друга, купил роскошный букет из роз и вознамерился пронести его в палату, да вот только не учёл, что утренняя смена досталась не кому иному, как Изабелле. ?Так даже лучше, не нужно придумывать каких-то оправданий. Ведь если бы Андреа догадалась обо всём сразу...?,— поразмыслил блондин, с широкой улыбкой пробираясь около медсестры в отделение. Но женщина была непреклонна:— К кому?— К Ханнесу де Бюру, вестимо. Неужели вы успели меня забыть, драгоценный алмаз моих очей? Самый крупный опал в огранке моих чувств? — прощебетал Шеффер, с каждым словом улыбаясь всё шире и надеясь всё же не смахивать на Джокера. Юноша давно вычислил, что гениальные злодеи не по душе простой русской… То есть, немецкой женщине. Кристиан принял оборонительную позу и прошмыгнул мимо медсестры.— А цветочки это... Для поддержания пациента в тонусе, ага-ага,— поддакнул себе блондин, радуясь первому успеху. — Не положено,— одним махом волевой руки Изабелла лишила Кристиана подарка для друга, точнее, его пассии, о которой она, конечно же, не догадывалась. — Как так-то? — всплеснул ручками Шеффер.— А настроение кто ему поднимать будет? А…Не обращая внимания на возгласы парня, медсестра мощно встряхнула букет, проверив его на наличие подозрительных вещей. Таковые обнаружились: записка, одна штука. Ни игл, ни лезвий или даже пончиков не было запрятано в шелестящую обёртку, только маленькая бумажка.Любопытство — одна из важнейших черт женщины, и Изабелле оно не было чуждо. Медсестра поднапрягла своё зрение и прочла написанное меленькими красивыми буквами: ?Моей вечной любви?. Банальная фраза, которая, тем не менее, способна очаровать не одну особь женского пола вне зависимости от возраста и уровня образования. — Ой-ой-ой… — выдал Кристиан, съёжившийся под взглядом суровой работницы больницы. Шестерёнки в его мозге лихорадочно крутились, чтобы привести юношу к спасительной идее, сохранившей бы если не букет, то хотя бы самого блондина. — Букет другу, говоришь? — продолжала Изабелла, медленно поднимаясь с кресла. Кристиан захлопал ресницами в два раза чаще. Он взглядом метался по приёмной, надеясь выхватить хоть какую-нибудь подсказку к дальнейшим действиям. Но на ум приходили только самые бредовые мысли. Но делать нечего. Вдохнув полную грудь воздуха, парень храбро посмотрел в глаза противнику и завёл свою коварную обольстительную речь:— Изабелла. Вы — единственный луч света в этом хлорогидридном царстве. Вы — тот самый пончик с глазурью подле обычных булочек. Вы — гусен… Э-э-э, прекрасная бабочка, способная затмить всех красавиц своим вес… Весомым талантом, кхм-кхм. Знайте же, что я, Ваш покорный слуга, люблю Вас и буду любить всегда, дерзко надеясь на наши дальнейшие встречи. Примите же мой скромный дар, воспевающий Вашу красоту в этом жестоком мире. Для пущей накалки страсти Кристиан аж присел на одно колено и склонил свою светлую головушку. Изабелла, без сомнения, была очарована таким скромным и мудрым поступком юноши. О том, чтобы не поверить ему, не было и речи. Жаль только, что любимый у неё уже есть. Вот бы вернуть свои лихие шестнадцать, когда она в колледже...Изабелла положила букет на стол и упорхнула на крыльях любви и уверенности в себе, оставив Кристиана в томительном молчании. Но чем бы она помогла иссыхающему от недостатка её любви парню? Сейчас же она могла только радовать его своими свежестью и красотой, которую, к слову, следовало бы немного подправить. Этим и занялась Изабелла, густо подведя стрелки и накрасив тушью глаза, пока была в уборной. Красота — страшная сила, и все это давно знают. Настроение Шеффера не было таким радужным, как у его ?возлюбленной?. Чертыхнувшись, юноша пообещал припомнить Ханнесу этот бред сивой кобылы, который он нёс, стараясь всеми путями отвоевать у столь весомой дамы законный букет. Кристиан поднялся, отряхнул свои джинсы, подхватил букет и направился в палату к другу.***— И потом она умчалась, оставляя отметины на паркете после своих шагов,— угрюмо закончил повествование блондин, кинув букет в друга. Ханнес зашёлся в судорожном всхлипывании от восторга и смекалки Шеффера, иногда колотя кулаками по кровати, тумбочке и другим поверхностям. — Аха… Она… По-поверила… Ахаха… Тебе? — де Бюр расхохотался ещё больше, увидев физиономию блондина.— Чувак, ты лучший. Смотри, ловелас, не влюбись по-настоящему. Ханнес легко увернулся от подушки в его сторону, продолжая хихикать и вытирать слёзы из глаз. Тут взор юноши пал на букет. Розы. Шикарные, немного потрёпанные Изабеллой, конечно, розы. Мысль острым клинком пронзила сознание. Юноша вспомнил кое-что важное, о чём следовало бы сказать сразу после выдачи задания. Расхрабрившись, он неуверенно начал:— Крисси, ты мой самый-пресамый лучший друг, ты же не рассердишься, если я расскажу тебе тайну?Ханнес невольно икнул, увидев рассвирепевший взгляд страдальца. — Дело не в этом, конечно, я ценю тебя и ни за что не отдам Изабелле, но… Андреа как-то сказала, что не любит розы. По её мнению, розы дарят только лихие Казановы и неудачники,— протараторил де Бюр и забрался с головой под одеяло. Одеялки — хорошая вещь, даже если над вами нависает друг, готовый метать молнии и прибить вас ими. Но даже и это не могло спасти парня от справедливой кары его друга. Кристиан шумно втянул ноздрями воздух и запыхтел. Всю жизнь его дурачат. Ему плюют в лицо, совершенно не заботясь о его чувствах. Настал час расплаты. — Ханнес. Де. Мать твою. Бюр. Ты. Хоть знаешь. Через что. Я прошёл, идиот ты недоделанный?! — заорав, парень схватил букет и стал лупить им притихшего брюнета, изредка ойкающего и пытающегося прикрыть важные места. Кристиан рывком стянул покрывало и стал наносить удары парню чаще и больнее. Вся эта вакханалия могла бы продолжаться до полуночи, если бы в дело не вмешалась храбрая медсестра, решившая напомнить пациенту о процедуре. Распахнув дверь лёгким толчком, Изабелла протиснулась в дверной проём.— О, а чего это ты одеяло сбросил? Мог бы и сложить аккуратно, ходи потом за вами и подбирай. А я, между прочим, ещё в самом расцвете сил,— игриво выдала женщина, стрельнув глазищами в беднягу Кристиана, рассвирепевшего ещё больше. Он метнул букет в Изабеллу и рявкнул:— Да сдалась ты мне, кошёлка старая! Уйди отсюда, не мешай!И с этими словами парень навалился на Ханнеса, скрутившегося ежом, пытаясь выцарапать его зелёные, как болото, глаза. Теперь он больше не душечка-Кристиан, которым можно помыкать и просить о чём угодно. Он — воплощение Терминатора, не знающее боли и пощады. Он — само зло. Хотевшая было возмутиться Изабелла вдруг дошла до безумной догадки. Неужели… Всё сходилось и подтверждало мысли испуганной женщины: букет, возбуждённый юноша, посягающий на невинность своего друга, ярое сопротивление того...Медсестра должна исполнить свою обязанность не только как работник, но как и человек! Перед ней явно разворачивалась социальная драма с игнорированием норм и моралей, и вдобавок к этому обидчик ещё и серьёзно поглумился над ней самой! Жажда справедливости одержала верх, и Изабелла, движимая этими чувствами, принялась изгонять насильника из комнаты. — А ну кыш отсюдова, пока полицию не позвала! Крыса подпольная! Зна-а-аю-ю я-я-я, зна-а-аю-ю-ю, зачем ты сюда эти цветочки пронёс, да ещё и меня соблазнить пытался! Вот только шиш тебе с маслом, у меня есть любовь всей жизни! Что, не перепало со мной, так на парней переключился? Ух, мерзавец, хулиганское отродье! — женщина подобрала букет и стала хлестать Шеффера по спине. Кристиан же, вспоминая поговорку ?Делай добро, и оно против тебя же обернётся?, потихоньку отходил к входной двери, подальше от безумной, преисполненной чувства морального долга медсестры с адским орудием в руках. Ханнес немного отдышался и занял позицию созерцателя, изредка подбадривая друга указаниями, где находится дверь. Остановить ядерный реактор ?Изабелла? пациент не смог. Да и боялся, если быть честным. — Извращенец! Маньяк проклятый! Иди отсюдова, пока почки тебе не отбила! У меня жёлтый пояс по карате, между прочим! Нахал! — выкрикивала Изабелла и занималась единственным, пожалуй, на этот день активным упражнением. Никто не знал, почему ей так понравилась роль блюстителя закона, и особенно наказание в виде избивания ?антихриста? и ?доходяги? букетом, словно банным веником. Вскоре медсестра вынесла дверь и мозг несчастного Кристиана в коридор и уже там пыталась научить его уму-разуму. Ханнес вовсю распереживался за друга и надеялся, что его вырвут из мощных лап обезумевшей Изабеллы. — Ой, а что тут было-то? — раздался рядышком ангельский голосок. Опешившая Андреа осмотрела щепки от двери, перепуганного Ханнеса, а затем проводила взглядом орущую парочку. Девушка смущённо опустила глаза в пол, увидев полуобнажённого парня на ложе из лепестков роз. Романтичная картина, вызывающая совсем не нужные мысли. — Ханнес де Бюр, признавайтесь. Я никому не скажу. Выдалась прекрасная ночка? — хихикнула блондинка, скорее из желания поддеть красавчика, нежели из простой ревности. Девушка выдохнула, а щёки стали подобны разбросанным по всей палате лепесткам роз и ни за что не уступали им по красноте, стоило ей только представить события ушедшей ночи. Ох, и повезло его возлюбленной… Вот только из гостей к пациенту заглядывал один парень, кажется, Кристиан. Неужели…— Не представляете, какое у меня было сумасшедшее утро,— хохотнул Ханнес, любуясь скромностью медсестры. Захотев принять наикрутейшую позу, брюнет чуть не навернулся с кровати, приложившись затылком о её спинку. Андреа на его старания ответила кратким смешком и застенчивой улыбкой. Вот оно как, значит. А она ещё что-то воображала. Дура набитая. Тот милый юноша явно приходится де Бюру кем-то большим, чем просто друг. И как она не догадалась…Укол отчаяния пронзил её сердце, но Андреа сумела удержать себя в руках. Любовь — прекрасное чувство, ведь она распространяется на всех вне зависимости от расы, возраста и пола. Но а что же с её собственной любовью к Ханнесу? Наверное, не судьба. — Уверена, Вы хорошо провели время. Скоро пришлю персонал, не беспокойтесь, палата засияет чистотой,— произнесла девушка и попыталась улыбнуться. На глаза стали наворачиваться слёзы, и Андреа поспешила уйти, напоследок так и не услышав оклика своего пациента.