20. (1/1)

На торжественный обед Джек благополучно забил. У него не было ни желания, ни аппетита давиться пресной едой и сидеть в скорбном молчании за огромным столом, стараясь не коситься на ковыряющегося в тарелке Шепарда. А потому, когда с торжественной частью было покончено, Джек предложил сестре немного посидеть за чашечкой чая в гостиной, пообщаться, выяснить планы на будущее. Очень уж Джека интересовало, что бы он ни говорил матери, какой свою жизнь в дальнейшем видит сама Мишель. Да и Шепард боялся Брока до икоты, это было заметно уже по тому, что подходить к нему ближе чем на десять шагов доблестный капитан отказывался напрочь. Когда принесли чай и к нему пресные печенья, Мишель задумчиво сказала:— Так странно… Сидим как взрослые. Даже как чужие. А помнишь наши завтраки на кухне? — Резиновый омлет и наигранное восхищение во взгляде? — переспросил Джек, с теплотой поглядывая на неуклюжую, но такую милую сейчас сестру. — Ну, зато его папа готовил. Знаю, вы не ладили, но… — она поставила чашечку на блюдце. — Плохими мы ему были детьми, да? Непослушными, непокорными. — Все дети непослушные и непокорные, Мишель, — не согласился Джек. — Но давай лучше о тебе поговорим. Что дальше будет? Свадьба с Шепардом? Или с кем-то другим?Мишель горестно вздохнула и погладила себя по животу. — Кому я такая нужна? — спросила она. — С таким прицепом. А Давид… — она покачала головой и посмотрела на брата. — Наверное, у каждой девушки должна быть влюблённость. Чтобы бал, и бабочки в животе, и романтика, и всё такое… Но это не про всю жизнь. А я вот… Знаешь, как я испугалась, когда поняла, что беременна? И так злилась на Давида! Мог бы позаботиться о предохранении! А если бы он чем-то болел? — Мишель покачала головой. — О чём я только думала? Нет, сначала все было хорошо, просто сказка. Но… Принцесса и свинопас? Нам даже поговорить не о чем. Он нашего отца просто обожествляет; когда узнал, что его убили, чуть ли не сутки проплакал и всё говорил, что страна теперь погибнет. Но мы-то с тобой… Джек, я не знаю. Сослать его обратно на ферму — так он всё-таки отец моего ребенка. Но жить с ним невыносимо. Он смотрит только новости и тупые американские комедии, он, кажется, за всю жизнь не прочел ни одной книги, кроме учебников, он говорит о всякой ерунде… Представляешь, он мне признался, что даже тот танк подорвал не он, а его брат! И главное, он же ничему не хочет учиться! Совсем ничему! Папа ему рояль подарил — а он и играть-то умеет только две пьески, выучил в подарок матери.— Знаешь, Мишель,— выслушав сестру, заговорил Джек. — пусть катится на свою ферму и хоть таким образом пользу приносит. Ты боишься не справиться с ребенком одна? Тебе и не придется. Я помогу. Ребенок — это не счастье, не обуза, не прицеп, как ты выразилась. Это просто ребенок. Многие женщины воспитывают детей без отцов. Это лучше, чем пытаться что-то строить без любви, а только ради видимости правильной полноценной семьи. Она не полноценная. Ты не знаешь, как жить с Шепардом, он не знает, как быть без Сайласа. Вот и хватит. Замуж выходят и с тремя детьми. Тебе и лет-то всего ничего, а ты решила поставить крест на себе.Если Шепард и раньше подбешивал Джека, то теперь он и вовсе его видеть рядом с сестрой и племянником не желал. Отец, называется! Вставить и кончить — много ума не надо.— Сошли его, — кивнула Мишель. — Своей королевской волей. Потому что иначе он устроит мне скандал. Он такой скандальный оказался… А мне сейчас волноваться нельзя. Я замуж и не хочу. Как говорят — попробовала и не понравилось. — Она отпила глоток остывшего чая. — Знаешь, чего я боюсь? Что теперь пойдет мода на матерей-одиночек. Как же, сама принцесса родила без отца! — Могу предложить тебе фиктивный брак, — подмигнул ей Джек, поворошил печенье в вазочке, но брать не стал. — Выбери какого–нибудь вояку из моих или ребят Брока, и будет тебе и муж, хоть и чисто номинальный, и охрана малышу. Да и кто знает, как оно потом выйти может.— Я подумаю, — уклончиво ответила Мишель. — Мне кажется, военных мне на всю оставшуюся жизнь хватило. — Подумай, Мишель.Больше Джек о Шепарде не спрашивал, интересуясь здоровьем сестры, тем, где бы она хотела жить дальше и как назвать малыша. Радовало, что это странное помешательство у нее прошло, пусть и оставив после себя след в виде ребенка. — Мама тебе сказала, что твой сын не будет моим наследником?— Да, — кивнула Мишель. — Но… почему? Я не понимаю. Своих детей у вас с мужем быть не может. Потому что он сын фермера? Но у нас с тобой двоюродный дядя был фермером, ты же знаешь. — Потому что у нас отец и двоюродный брат не совсем психически нормальны. Потому что ты больна лейкемией, — пояснил Джек. — В ближайшее время обращусь к генетику, сдам все анализы. То же самое сделает Брок, и мы будем подбирать суррогатную мать. Да и что ты знаешь о Шепарде? О его родне?— Ну… его отец погиб во время войны за Объединение, — начала перечислять Мишель. — Он младший из семи братьев. Они вроде все здоровы, он тоже. А что, Эндрю тоже был сумасшедшим? Папа… — она уставилась в чашку. — Эти его бабочки и всё остальное… Знаешь, когда подписали мирный договор, он говорил, что оставит Гефу пустой Порт Процветания. Приказал армии выгонять людей из их домов. Сам ездил туда и, я слышала, стрелял по тем, кто отказывался уходить. Думаешь, мой ребенок тоже? — Она оберегающим жестом положила ладони на живот. — Твой ребенок таким не будет. Мы знаем о возможных проблемах и будем следить. На ранних стадиях многое исправляется. Детская психика — штука гибкая. Главное — на самотёк не пускать.Джек не знал, как успокоить сестру. Вроде бы сам начал этот разговор, а теперь пожалел, что поднял эту тему, только от правды никуда не уйти.— Джек, а как тебе, ну… быть в браке? Я понимаю, у вас всё не так, но всё же?— Мне хорошо, — искренне ответил Джек, улыбнулся, чувствуя, как тело сладко отозвалось на воспоминание о супруге. — Действительно хорошо.— И что, вы вот так сразу поладили? Вы же не знали друг друга, совсем не знали! И он враг...— Не знали, — согласился Джек. — И было непросто, но Брок — человек открытый, это чувствуется. Хотя ты уже девочка взрослая, — Джек погладил ее объемный живот. — Всё началось с первоклассного секса, а остальное узнавалось уже в процессе. А враг не враг… нельзя так людей делить, тем более этот брак не принес ничего, кроме мира, сестрёнка.— Отец всё равно очень злился, — вздохнула Мишель. — А ты наконец получил корону, как всегда хотел. — Она помолчала и спросила: — Джек, а что будет с Томасиной? Она… Я её боюсь. Всегда боялась. — Напишу ей хорошие рекомендации и уволю. Не собираюсь держать подле себя человека, которому не доверяю. Совет распущу. Много дел предстоит. И тебе найдется работа, если захочешь. — Джек накрыл ладонь сестры. — Такая, с которой справишься только ты.— Какая? — уныло спросила Мишель. — У меня же нет ни одного реализованного проекта! Отец всё зарубал на корню. Что я могу?— Дети в сиротских домах. Организуешь программу по усыновлению. Хочу договориться с Гефом о возможности курировать и их приюты, — повторил высказанную Броком мысль Джек. — После того как будет принят закон об однополых браках, следом за ним пойдёт о возможности брать детей на воспитание и таким парам, как мы с Броком. В Гефе с этим проблем нет, хоть и браки оформляются пока только как партнёрства. Мы с Броком и здесь, и там первые ласточки.Джек надеялся, что хоть от сестры не услышит этого религиозного бреда о ненормальности геев и лесбиянок. Матери и отца хватило с лихвой. И если Роза ещё считала нужным сдерживать негодование, то Сайлас ненавидел открыто.— А… вы с мужем возьмёте кого-нибудь на усыновление? Ну, чтобы показать пример? — спросила Мишель.— Когда мы жили в Кавелло, то намёки такие поступали от правительства Гефа. Мол, имидж поднять. Но мне кажется, что ребенок — это не чемодан. Приехал и выбрал. Здесь надо со всей ответственностью. Пока мне некогда детьми заниматься, — признался Джек. — С казной и Кроссгеном бы для начала разобраться, а после принятия закона поглядим. Знаешь, может, то, что я сейчас скажу, тебе не понравится, но только рядом с Броком я понял, что такое настоящая семья и что я готов ради нее отдать.— А как же мы? — посмотрела на него Мишель. — Чем этот Брок оказался лучше и папы, и мамы, и… меня?— А вот так, Мишель. Нужным и действительно любимым я чувствую себя именно с этим случайным человеком. С врагом, как ты изволила выразиться.— Прости, — тихо сказала Мишель. — Пусть мне пришлют документы насчёт сиротских домов. Я посмотрю. Может быть, что-то успею до родов. И ещё, Джек… Где мы с ребенком будем жить? Во дворце?— Там, где пожелаешь, но дворец… я хочу его перестроить, сделать ремонт. — Джек огляделся. Даже эта гостиная — и та была перенасыщена мебелью, не нужными никому украшениями. Тяжелая хрустальная люстра давила на голову, словно нависший на краю скалы камень.— У меня нет никакой недвижимости, Джек, — глаза Мишель наполнились слезами. — Папа хотел, чтобы я всё время была под присмотром. Чтобы ни с кем… У тебя есть своё отдельное жилье, у мамы — та усадьба, куда она меня отправила, а я… У меня нет другого дома, кроме этого, — она обвела гостиную рукой. Приобняв сестру за плечи, Джек погладил её по голове.— Ты не поняла меня. Я спрашиваю, не где ты можешь поселиться, а где бы хотела жить. У короны достаточно недвижимости по всему Гильбоа. Что-то можно продать. Я хочу, чтобы тебе было комфортно.— Я не хочу жить в деревне, — тут же сказала Мишель. — Хочу жить в Шайло. В своем доме, с прислугой, отдельно от тебя и мамы. У короны есть особняки в Шайло? Или только дворец?— Поищем, не найдем — купим. Не дело это, чтобы у принцессы не было никакой собственности. А Шепарда… Шепарда я отошлю обратно на границу. Пусть звание отрабатывает. Там теперь не воюют, никто не стреляет. Так что будет чем этому ущербному заняться, а ты найдёшь себе кого–нибудь подходящего, обязательно найдёшь, — прошептал Джек, всё ещё обнимая сестру.Он-то нашел.— Спасибо, Джек, — всхлипнула Мишель и, не удержавшись, расплакалась. — Прости… это гормоны… Отправив сестру отдыхать, Джек плюхнулся обратно на диван и потёр виски. Не одному ему в этой семье заебали мозги всеми этими установками о правильности и чести. Иначе как можно объяснить то, что она собиралась замуж за Шепарда только потому, что ?она никому не нужна?. Принцесса? Да ладно? Джек ни за что бы в такое не поверил. Многие смотрели вслед Мишель, но она никогда никого не видела, кроме Шепарда. Что там не так на небе было с планетами, что она обратила внимание на такого невзрачного и несуразного субъекта? Джек не знал ответов. Но очень надеялся, что теперь эта болезнь позади.Брока он нашел в собственных апартаментах, уже готового ехать обратно в пентхаус. Всё равно во дворце очень скоро жить станет невозможно, а приемов в ближайший год не будет — в стране траур по почившему королю.— А этот где, бывший будущий муж моей сестры?— Я отправил его в ту квартиру, которую ему корона купила, — ответил Брок. — Нечего ему здесь ошиваться. Он, правда, вякал, что он пресс-представитель короля, но я ему так аккуратно намекнул на будущие кадровые перестановки. — В семейной жизни его тоже ждёт много интересного. — Джек расстегнул пиджак и бросил его на спинку кресла. — Косая и кривая какая-то семья Бенджаминов. Всё не как у людей. Думал, у сестры дела лучше обстоят, а ей жить негде. Ничего нет, кроме пары комнат во дворце. Если ещё выяснится, что у Сайласа любовников полный особняк есть, то я уже во всё буду готов поверить.— Ну любовников не любовников… — протянул Брок. — Ко мне тут Томасина с просьбой подходила. Просила, кстати, не за себя. Блин, классика идиотизма: пытаться повлиять на короля через его мужа. Злит, знаешь ли. — А за кого? — удивился Джек.Не замечал он за драконом Сайласа такой сердечности, чтобы помогать хоть кому-то, кроме самого короля, а тут аж просить пришла. И ведь знала, что Джек её без разговоров пошлёт и слушать не станет.— А за мать твоего младшего брата, — вывалил Брок и полюбовался перекосившимся лицом мужа. — Кого? — переспросил Джек. — Мать моего младшего брата? И что она для неё хотела? — Ну как же: чтобы не обижали, чтобы помогли. Мальчишка болен, та же лейкемия, что у твоей сестры. Джек, ты вообще уверен, что мать родила тебя от Сайласа? Ты какой-то подозрительно вменяемый и здоровый для его потомков. — Да я уже и не знаю, Брок, — воскликнул Джек, упал в кресло, где сидел его супруг, прямо к нему на колени. — То ли я единственный здоровый среди этого дурдома, то ли, наоборот, самым первым сошел с ума. Почему я должен помогать сыну от любовницы? Вот почему?Брок обнял его, поцеловал в щеку. — Не помогай, если не хочешь. Я тебе не сказал, ты ничего и не знаешь. Пусть вон Томасина к королеве идёт… если осмелится. — Вот спектакль будет. — Джек расслабился в его объятиях, уткнулся носом в шею. — Я помогу мальчику. Ребенок ни в чём не виноват и не должен страдать из-за идиотизма взрослых. Но мать его знать не хочу. Назначу Томасину его нянькой, представителем… кем угодно. Она странная, неприятная, но честная. Пусть всё через неё идет.— Сволочь Сайлас, — вздохнул Брок, легонько укачивая Джека в объятиях. — Столько насрал — годами разгребать будем. — Разгребём. Нам ведь с тобой всё по силам.