15. (1/1)

Королевство потихоньку вставало на ноги, для чего Джек крутился как только мог, не забывая появляться в газетах и на телевидении, проводил приемы и катался по заводам, общаясь с простыми работягами. Благо было кому подсказать, на что лучше всего обратить внимание. Демон внутри него тоже не дремал, упражняясь на простых смертных, зачаровывая их и вечером требуя платы. В спальню Его Величества снова зачастили молодые да бойкие, но всё равно чего-то не хватало. Джек на автомате раскладывал под собой очередного любовника, выводил языком узоры на его шее, но не чувствовал насыщения. Словно после хорошего правильного стейка ему вдруг подсовывали соевый суррогат без вкуса и запаха. Телу было неплохо, лёгкий голод утолялся, но демон негодовал, требуя повторения той феерии.Брок же помалкивал. Обычно решительный и привыкший держать жизнь в своих руках, с королем-инкубом он терялся и не знал, как себя вести за пределами рабочих обязанностей. Между ними непрерывно искрило, но Джонатан словно не замечал этого. Очередной любовник вылетел из спальни Джека, едва минуло пятнадцать минут. Не успев толком одеться, перепуганный вусмерть, вроде бы сын министра торговли, Джек особо не запоминал, кто он и откуда, едва успел натянуть джинсы, чтобы не светить голым задом, а вот с обувью не сложилось. Но такие мелочи Джека не волновали.Раскинувшись на постели, Джек глухо выругался и коснулся кончиками пальцев рассечённой губы. Скука одолевала всё сильнее, и на этом несчастном он едва ли не уснул, отчего оказался лицом в подушку, а задницей к потолку. Как он не загрыз этого идиота, Джек не представлял. Но сдержаться удалось с превеликим трудом.Новости Броку принесли с утренним кофе. Он поблагодарил сплетницу горничную и усмехнулся. Джонатан ещё пожалеет, что вновь перешел на суррогаты — в этом Брок отчего-то не сомневался. Джек жалел, но и звать Брока обратно в свою спальню не торопился, сведя контакты с другими людьми к минимуму. Собственная слабость к телохранителю раздражала, а её природа и вовсе не поддавалась объяснению. Почему так тянуло именно к Броку, что в нём было такого?Рассматривая его, Джек вдруг заметил, какие у Брока сильные руки, интересный, неожиданно яркий и чистый цвет глаз. А привычка дергать уголками губ и вовсе забавляла.Королева затихарилась, но Брок не ослаблял бдительности, и оказался прав: в один из спокойных вечеров, когда снаружи лупил ледяной дождь, горничная, обслуживающая апартаменты короля и готовившая ему ванну, дождалась, пока Джонатан забрался в тёплую, пахнущую сандалом воду, и попыталась кинуть туда же включённый в розетку фен. Каким чудом Брок успел её перехватить, он и сам не представлял. — Кто вы и что делаете в покоях Его Величества? — попробовала было возмутиться горничная, но, бросив взгляд из-за плеча Брока, громко охнула, побледнела.И было с чего.Джек устал перебиваться приторным невкусным сексом, устал быть ?хорошим королем? для всех, устал от выкрутасов собственной матери и её ненависти.Поднявшись из воды, он тихо зарычал, оскалился, надвигаясь на эту безмозглую дуру. Злой нечеловеческий взгляд искрился расплавленным серебром.— Как вы меня достали! — прошипел Джек.Пальцы сжались на тонкой девичьей шее, и по ладони вверх потекла энергия — больная, отчаянно горчащая страхом, она покидала свою хозяйку вместе с жизнью.Брок стоял и смотрел, понимая, что выглядит влюблённым идиотом. Но просто не мог отвести взгляда. Джонатан был прекрасен в своей ярости, мокрый, прикрытый лишь клочьями сползающей пены. Отдернул руку Джек только тогда, когда глаза горничной закатились, а на пол натекла приличных размеров лужа. В нос ударил мерзкий запах свежей мочи.Джек брезгливо сморщился и, переступив через бездыханное тело, вошёл в спальню, попутно набирая на телефоне номер Томасины. — Труп в моей ванной убрать. И назначьте мне, миз Редд, новую горничную. Кого-нибудь из своих.Брок накинул ему на плечи подогретое полотенце и начал неторопливо вытирать. — Спасибо, — тихо поблагодарил Джек, на мгновение прижался спиной к груди Брока, давая себе возможность перевести дыхание. — Когда хотел себе корону, не думал, что всё будет так.— Когда становишься царём горы, обнаруживаешь, что на вершине одиноко, холодно и жопу колет. — Брок ненадолго коснулся щекой его щеки. — К тому же тебе не повезло стать королём в ситуации, которой просто нет никаких аналогов. Один и всё сам. Но ты отлично справляешься. — С родителями мне не повезло, — невесело усмехнулся Джек.Когда в дверь робко постучали, Джек отстраняться от Брока не стал. Кому какое дело, что и с кем делает король в собственных апартаментах? Проводив безразличным взглядом тело горничной, Джек вздохнул.— Тебе сильно нужно кольцо моей матери?— Я хочу вернуть Баки, чтобы тот смог вернуть всех остальных, — честно признался Брок. — Может, это дурацкая трагическая случайность, но весь мой отряд, люди, которых я практически вырастил, исчезли. Они — моя семья. С кровной-то родней не особо сложилось. Но я не собираюсь причинять тебе вред, хитрить, манипулировать и лгать, чтобы получить это кольцо. — Он помолчал. — Прозвучит по-дурацки, но я люблю тебя.Джек крупно вздрогнул, зажмурился, пережидая волну неуместного сейчас жара, накатившую откуда-то изнутри, ласково обнявшую за плечи. ?Я люблю тебя?. Сколько раз слышал эту фразу Джек от Джозефа и ни разу так и не поверил в нее. А вот с Броком наоборот. Поверил сразу же и готов был ответить взаимностью — и не готов одновременно.— Надо что-то решать с Розой, — тихо сказал Джек, кое-как справившись с хрипотой в голосе.— Я поддержу любое твое решение, — пообещал Брок, целуя его во влажный затылок. — Спасибо, — искренне поблагодарил Джек, развернулся, обнял Брока, сжал посильнее и коснулся губ невесомым поцелуем.Тело отозвалось на близость желанного человека мгновенно. Член налился каким-то болезненным желанием, дыхание сбилось, сердце зачастило, барабанной дробью отстукивая по рёбрам. Брок, рыкнув, притиснул Джонатана к себе, а потом подхватил на руки и понёс в спальню.Джек решил на время забить на всё: на то, что его снова таскали на руках, как какую-то малахольную девицу, на мать, с которой поговорить хотелось здесь и сейчас, а ещё лучше отправить её из дворца куда подальше, но тело и сердце расставили приоритеты в абсолютно другом порядке, возведя на первое место Брока.Уложив Джонатана на широкую кровать под причудливым балдахином, Брок склонился над ним и нежно поцеловал, лаская яркие губы. Сердце колотилось в горле, дыхание перехватывало. Близость с Броком меняла всё, переворачивала привычный мир с ног на голову. Джек не думал, что будет захлёбываться от счастья из-за простых поцелуев, прикосновений мозолистых ладоней к бокам и бёдрам. Не верил в слащавые сказки про неземное чувство, когда всё равно, что с тобой делают, лишь бы принадлежать только одному человеку. Моногамия никогда не радовала Джека, а вот с Броком он не хотел больше никого.— Мой, — шептал Джек, цепляясь пальцами за плечи возлюбленного. — Мой… мой свет… моё сердце...— Твой, — отвечал ему Брок. — Навсегда и только твой. Магия пульсировала в воздухе, берясь словно из ниоткуда, оплетала, прижимая любовников друг к другу сильнее, соединяла их, прошивая насквозь серебристыми нитями связи. Так, что не разорвать, не передумать, навсегда переплетая две жизни, деля вечность напополам.Они закрепляли свой союз телесно и духовно, словно случайно пробуя кровь друг друга, заключенные в сияющий кокон, которого не видели. В окна лупил дождь, лампы мерцали, во всем дворце позванивали стёкла. С треском лопнула любимая ваза королевы, полная поздних роз. Томасина, беседующая с Давидом о проверке персонала, внезапно заперла дверь своего кабинета, с силой притиснула его к стене и жадно поцеловала. Роза, писавшая письмо очередному кандидату в исполнители, внезапно откинулась на спинку кресла: её голову пронзила острая, невыносимая боль, а ноутбук заискрил и вспыхнул. — Как же хорошо, — выдохнул Джек, устраивая голову на бедре Брока.Двигаться не было ни сил, ни желания, но тело между тем было лёгким, в голове звенела такая блаженная пустота, что оставалось только улыбаться в пространство. Брок вытянулся на спине и затащил Джонатана к себе на грудь, гладя по плечам и ероша волосы. — Почему Шепард называет тебя Джеком? — спросил он.— Потому что для узкого круга близких я Джек. Для очень узкого, — ответил Джек, удобно устраиваясь на груди любовника… нет, не так — своей второй половины, части самого себя. — Джонатан — звучит слишком официально, пафосно, согласись. А Джек — это домашнее имя.Брок понимающе уркнул и не стал спрашивать, входит ли он в этот самый очень узкий круг. Это не имело значения. — И хулиганское, — сказал он. — Для парня, который подкладывает кнопки учителям на стулья, стреляет из рогатки по пивным бутылкам и заглядывает девчонкам под юбки.— Только не девчонкам и не под юбки, я же в военной Академии служил, во Франции, — горделиво бросил Джек. — Там юбок не было, зато крепких задниц хоть отбавляй. Правда, и магии во мне не было ни грана.— Я видел архивные видеозаписи и фото, — сообщил Брок. — Харизмы, обаяния и красоты у тебя всегда было вдоволь. — А ещё целуюсь неплохо, — продолжил хвалить сам себя Джек, перевернулся на живот. — Занятно получается, пришел-то ты меня убивать.Брок провёл кончиками пальцев вдоль его позвоночника от шеи до поясницы и ниже. — Ну, слыхал я, что любовь и смерть — нераздельные близнецы. Вот и поменялись. — Какие сложные понятия для простого вояки, — весело фыркнул Джек и тут же глянул на Брока предельно серьезно. — Теперь ты полностью мой с этого момента и до своего последнего вздоха. Ты ведь понимаешь?— Да, — Брок смотрел в его серебряные глаза не отрываясь. — Ещё до всего понимал. — И нисколько не боишься, что я и тебя сожру? Ты же видел всё и, скорее всего, от слуг знаешь, что случилось с самыми первыми, — как можно более безразлично поинтересовался Джек, хотя в груди всё похолодело и сжалось.Оказалось, что это он боится — увидеть хоть тень в глазах того, кто стал всем миром, почувствовать сомнение. — Приятного аппетита, — с улыбкой ответил Брок и поцеловал Джонатана в нос. — Но отца тогда вытащишь сам, обещаешь?— Ну нет, так не пойдёт, — расслабился Джек, растекся по груди Брока. — Это твой крест — тебе и вытаскивать. А кольцо завтра будем добывать, сегодня я в слишком хорошем настроении.— Да ты христианин? — изумился Брок. — Правда? Демон-праведник?— Кто? — уставился на него Джек и от души расхохотался. — Вот отец у меня был да, истово верующий, хотя сейчас думаю, это всё было влияние матери. Баки исполнил не одно, а два желания. Одно для Сайласа, а второе для Розы.— Отец в смысле Сайлас? — удостоверился Брок. Не Баки же, которого он никогда не видел, Джонатану называть отцом. — И как же он тогда осмелился связаться с демоном?— Хотел власти, выиграть войну, которую проигрывал с треском. Он на маме женился только из-за перстня и денег её семьи. Прекрасная у нас семейная история. Мерзость одна и ненависть. — Джек коснулся кончиками пальцев подбородка Брока, обвёл его губы.— Интересно тогда, чего пожелала Роза, — задумчиво произнёс Брок. — Баки не говорил. И про Сайласа тоже. Только про три дня свободы. — Полной власти над мужем. Он мнение своё высказать не мог рядом с ней ни по какому поводу, только потакал ей, — спокойно ответил Джек, не вдаваясь в подробности, не рассказывая, сколько он хлебнул из-за всего этого. — Но при этом он умудрился завести вторую семью и сына на стороне. А мать до сих пор считает, что он был ей верен.Брок покрепче обнял его и поцеловал в высокий лоб. — Хорошо, что ты демон, — сказал он. — Человек бы сломался. А Роза — дура. — Роза сама сломалась за те три ночи свободы демона-Баки. Когда тебя передают вне твоего желания с члена на член трое суток, тяжело остаться в своем уме, — тускло усмехнулся Джек. — Я, наверное, смог бы её понять, но не хочу. — И не пытайся, — вздохнул Брок. — Ведь это она вызвала Баки. Сайлас бы не смог. Вызвала и приказала выполнить желание мужа. Хотя знала, что демон возьмет плату. Зачем-то ей всё это было нужно, раз так. И жаловаться ей не на кого. Если бы её не устроило желание Сайласа, она могла бы приказать Баки убить его и сделать именно её королевой. Джек только вздохнул. Не хотелось ему разбираться в мотивах Розы и Сайласа, думать, чем они оба руководствовались. Сам бы он поступил иначе, но и свою голову другим не пришить. Ни корона, ни какая бы то ни было власть не стоили того, что совершил с женой Сайлас, хоть и не любил никогда. Да и сама Роза хороша.Виски неприятно сжало. Джек тряхнул головой, отгоняя марево неприятных мыслей и, подтянувшись выше, коснулся губ Брока требовательным жадным поцелуем.