Глава 16. Жар (1/1)

Машинное отделение представляло собой огромный отсек, занимающий практически весь нижний ярус корабля. По ценности оно превосходило сам Санктуарий со всей его начинкой и, пожалуй, экипажем, так как полностью было обшито изнутри металлом уру.По прочности уру нет равных во всей Вселенной, а расплавить его может лишь жар нейтронной звезды, более чем в пять раз превосходящий жар солнечного ядра. Кто-то скажет, что столь суровые меры предосторожности излишни для корабля-станции, которым, по сути, и является Санктуарий, но Танос ещё ни разу не пожалел о решении усилить своё детище подобным образом. Ведь именно благодаря такой защите даже спустя тысячи лет простоя Санктуарий остался на ходу.Однако размеры корабля накладывали определённые ограничения на его конструкцию. Так, Танос не мог использовать для питания Санктуария источники холодной энергии, что в данных обстоятельствах было для команды одновременно и спасением, и проблемой. Такие двигатели почти не выдают необходимых Санктуарию мощностей и подходят только для малогабаритных манёвренных кораблей. Для Санктуария же скорость не являлась главным приоритетом, и потому Танос решил пожертвовать ей в пользу вместительности судна. Помимо этого, двигатели, работающие с выделением холодной энергии, хотя и являются более простыми в эксплуатации и обслуживании, куда менее стабильны. Для Таноса же надёжность всегда стояла на первом месте, и только затем шло всё остальное. Последним по порядку, но не по значению фактором, оказавшим влияние на титана при выборе типа двигателей для Санктуария, стало ещё и то, что при использовании тепловых источников энергии машинное отделение, помимо выполнения прямого своего назначения, заменяло собой котельную, так что на корабле всегда имелось отопление. Для охлаждения двигателей, в дополнение к специальным криогенным установкам, Танос решил применять обычную пресную воду, которую потом, несмотря на то, что она являлась технической, всё равно можно было без опасений использовать для бытовых нужд. Пройдя через машинное отделение и преобразовавшись там в пар, жидкость затем конденсировалась в специальном отсеке, откуда через системы фильтров направлялась дальше по всему кораблю по трубам и, пройдя через уже другой фильтр, снова оказывалась в машинном отделении. Резервуар, который женщинам доводилось видеть в тронном зале, также был частью этого цикла и представлял собой десять-двенадцать процентов всех водных запасов Санктуария. Вода в нём была уже очищенной, чем Танос пользовался и иногда там плавал. Это случалось нечасто. В последние несколько лет ему и вовсе было не до того. Но раньше, особенно после исключительно тяжёлых дней, Танос не отказывал себе в подобном удовольствии. Об этой его маленькой слабости знал лишь Эбони Мо, который пользовался исключительным доверием своего повелителя и имел полное право в случае необходимости вторгаться в его частное пространство и отрывать от любых дел во всякое время дня и ночи.***Спустя два дня все необходимые для операции приготовления были закончены.План состоял в следующем: Танос заходит в машинное отделение и заносит с собой обломки перекрытий в тиглях из вещества, близкого по структуре к графиту, но куда более жаростойкому. Затем, когда металл в тиглях расплавится (по подсчётам выходило, что это займёт 7,5 – 8 минут), направляет их через шлюз прямиком в обустроенную в соседнем отсеке лабораторию, где уже установлена вакуумная камера с отливочными формами. Команда работает. Танос остывает. Всё предельно просто.***Женщины ждали титана перед входом в машинное отделение. Даже здесь через толстую перегородку чувствовался бушующий внутри помещения жар. Танос показался в отсеке лишь спустя несколько минут. Он был одет в просторную светлую рубаху и уже привычные штаны и абсолютно бос. В руках его что-то блестело.– А где защитный костюм?! – Гамора в недоумении уставилась на отца.– Он не поможет, сама же говорила. Будет только гореть и плавиться, – Танос сказал это совершенно спокойно, словно не ему меньше чем через четверть часа предстояло бороться за жизнь и успех всего предприятия в невыносимом пекле.– То есть ты хочешь сказать, что пойдешь та?к? – Гамора жестом окинула Таноса сверху вниз и застыла перед ним с вытянутыми руками.– Нет, я разденусь.Из угла раздался чей-то нервный смешок. Воительницам хотелось верить, что Танос пошутил — очень плоско и не вовремя — но он говорил абсолютно серьёзно. Наконец Танос поставил на пол один из предметов, что всё это время не выпускал из рук. Только теперь дамам удалось разглядеть, что тот собой представлял. Это была металлическая ёмкость с каким-то вязким прозрачным веществом. На лицах женщин читалось недоумение, но, прежде чем кто-то из них успел спросить о назначении содержимого посудины, Танос заговорил:– Здесь хладагент. Первые несколько минут он будет заменять мои собственные выделения и охлаждать тело, – Танос окинул напарниц взглядом. Волнение буквально витало в воздухе. ?Им необходимо успокоиться и собраться...? – Повторите план.В наушниках раздался голос Кэрол, она уже была на позиции:– Мы с Валькирией принимаем металл в лаборатории. Следим за его разливкой по формам… – уверенно начала рапортовать Капитан Марвел, но оказалась перебита самим Таносом.– С вами будет Шури.– Эй! Они и без меня справятся. Я здесь нужнее. В случае чего я смогу оказать помощь… – Принцессе такое решение явно не понравилось. Она вообще не любила, когда ей кто-то указывал. К тому же один раз она уже помогла Таносу и была готова сделать это снова.– Нет. Гамора, Небула, отведите её в лабораторию и сами тоже останьтесь там. Ваши руки не будут лишними. – На самом деле Таносу просто хотелось спровадить дочерей подальше отсюда. – Расходимся. Начинаем по готовности.Женщины уже скрылись за опустившимся за их спинами перекрытием, как в наушниках двоих из них раздался голос:– Окойе, Пеппер, вернитесь. Для вас есть задание. – Когда они вошли, Танос продолжил: – Из-за высокой температуры моя кровь начнёт сгущаться. Я надеюсь успеть вернуться раньше, чем сварюсь заживо. Вы мне поможете.– Почему мы? – Кандидатура Окойе Пеппер не удивляла, однако Вирджиния искренне не понимала, почему выбор Таноса пал и на неё тоже. – А кто, если не вы? Хоуп с Мантис? Первая меня до сих пор боится до зубного стука, а вторая, непременно, растеряется.Ответ, по всей видимости, удовлетворил обеих женщин, и больше вопросов от них не последовало, они смотрели на Таноса в ожидании дальнейших указаний.– Окойе, – он протянул ей странной конструкции тяжёлый шприц с длинной толстой иглой, – как только я появлюсь, толкнёшь это ко мне. Ни в коем случае не подходи и не дотрагивайся до меня. Поняла?– Да.Второе устройство, которое принёс с собой Танос, он передал миссис Старк.– Пеппер, после того, как я введу себе ту сыворотку, не раньше, нажмёшь сюда, – он указал пальцем на небольшой рычаг под правой рукой Вирджинии. Устройство было механическим и чем-то напоминало огнетушитель, по сути, им и являясь. – Поливай меня из него, не жалей. В первую очередь голову, затем всё остальное. Оно охладит тело.Пеппер согласно кивнула и обеими руками прижала к себе тяжёлый аппарат.– Сначала шприц, затем охлаждение. Только в таком порядке. Иначе у меня может случиться банальный инсульт, – перед глазами Таноса тут же пронеслась сцена собственной бесславной кончины, но он быстро отогнал наваждение. – Запомнили?– Да, сначала шприц, потом охлаждение, – словно заученный урок отчеканила Пеппер.– Молодцы. А теперь — вон за перегородку. Войдёте, только когда за мной закроется дверь в машинное отделение. А лучше — сперва отсчитаете тридцать секунд. Идите.Женщины вышли, дверь за ними опустилась, и они тут же прильнули к небольшому окошку, наблюдая за Таносом. В наушниках прогремел его голос: ?Готовность номер один?.Танос разделся, отбросив вещи в дальний угол отсека, и вылил на себя хладагент, густо размазывая его по всему телу. Окойе и Пеппер было неловко смотреть за действиями совершенно обнажённого титана, но ситуация требовала предельной сосредоточенности и внимания. Наконец Танос закончил с гелем и ввёл на двери какие-то данные, вероятно, задав время её открытия.– Готовность номер два. Подтвердите готовность.– Готовность подтверждаю, – на этот раз у всех в наушниках зазвучал напряжённый голос Валькирии.Танос поднял два тигля:– Готовность номер три.– Позицию заняли.– Захожу, – Танос сделал глубокий вдох. Дверь перед ним распахнулась, и он шагнул в пе?кло, скрывшись в облаке пара от мгновенно испарившихся с пола луж хладагента. Танос соврал, когда сказал, что жидкость даст ему несколько минут. На самом деле счёт шёл на секунды, за которые он надеялся успеть сориентироваться в пространстве, прежде чем в полной мере ощутит на себе всю мощь Санктуария.Женщинам оставалось только ждать.***Танос двигался вслепую. Глаза выжигало жаром, и потому он сразу полотно закрыл их. Весь вчерашний день Танос изучал план машинного отделения. Он измерял и запоминал предстоящий ему маршрут.?Пять с половиной шагов прямо, поворот на девяносто градусов направо, сто двадцать семь шагов…?Пламя не бушевало в отсеке, но жар, вырабатываемый двигателями, исходил такой, что из привычно жёлтого уру окрасился в рубиново-красный. Танос не мог видеть этого, но он знал. Всё его тело пронзала острая мучительная с каждым шагом всё усиливающаяся боль, словно тысячи крошечных игл разом вонзались в него. Иногда Таносу начинало казаться, что отсек не раскалён до красна, а напротив, температура в нём чрезвычайно низкая, и он вот-вот превратится в ледяную глыбу, а не сгорит заживо. Но льющийся потоками пот, мгновенно превращающийся в пар, возвращал титана к реальности. Подошвы жгло особенно сильно. Дико хотелось вдохнуть. И пить. В какой-то момент Таносу в голову пришла ужасная мысль, будто он что-то перепутал, сбился с курса и теперь никогда не доберётся до шахты. Мучительная смерть в этом аду казалась сейчас реальной как никогда прежде. Но только паника начала опутывать Таноса своими липкими щупальцами, как он наконец почувствовал, что упёрся в стену. Поставив на пол тигли, титан пощупал в них металл: ?Ещё твердый?. Вчера он подсчитал, что доходит до шахты быстрее, чем куски перекрытий успевают расплавиться. Танос был готов к этому, и он будет ждать столько, сколько потребуется. Чтобы хоть как-то отвлечься от боли, Танос начал считать. Еще где-то двести сорок секунд, и он сможет вдохнуть…С того момента, как титан скрылся в машинном отделении, прошло почти девять минут, показавшихся женщинам вечностью, когда в наушниках наконец раздался голос Шури: ?Расплав получили. Работаем?.Вирджиния и Окойе вперились взглядами в дверь. Но Танос всё никак не появлялся. Минута, ещё одна и ещё… Пеппер зажала рукой рот, стараясь сдержать рвущиеся наружу рыдания. Сейчас она была уверена, что без Таноса, пускай и с сотней дроидов, они не смогут закончить установку и не вернутся домой. Ей стало мучительно больно за себя, за своих близких, и, что скрывать, за самого титана. Пеппер успела привыкнуть к нему и даже в какой-то степени привязаться. Он не был похож на то примитивное и чистое зло, с которым раньше доводилось сталкиваться её Тони…Лицо Окойе, напротив, не выражало никаких эмоций, хотя внутри неё бушевала буря из чувств и мыслей не слабее, чем у напарницы. Волнение генерала выдавало только то, как она нервно перекладывала из руки в руку вверенный ей шприц.– Уже двенадцатая минута… А он говорил, десять.– Я знаю, Пеппер, знаю…Внезапно дверь отсека распахнулась, заставив женщин отпрянуть. Оттуда, сделав несколько неуверенных шагов, показался Танос и рухнул на пол.Женщины бросились к нему и тут же поняли, почему он говорил отсчитать тридцать секунд. В отсеке их встретили дикий жар и полное отсутствие кислорода. Вентиляции требовалось время для нормализации среды.Танос лежал на животе, поджав руки. Глаза его были плотно закрыты. Окойе невольно заметила, что на теле титана сгорели все волосы: ?Ни бровей, ни ресниц…?Казалось, Танос без сознания, но вдруг его губы шевельнулись.?Шприц!? – скорее догадалась, чем действительно услышала Окойе, и толкнула ёмкость со спасительной жидкостью к титану. И Танос без малейших колебаний до упора вогнал иглу прямо себе в грудь, туда, где пока ещё билось сильное сердце.Как только последняя капля сыворотки ушла в тело, Пеппер приступила к охлаждению. Руки её тряслись, но всё же слушались...Пока Вирджиния работала, Танос лежал совершенно неподвижно. Иногда ей казалось, что он переставал дышать, но вновь едва заметно вздымающаяся грудная клетка вселяла в неё надежду на благополучный исход. Наконец контейнер опустел, и Пеппер отошла к стоявшей всё это время в стороне Окойе. Но Танос по-прежнему не двигался и не издавал ни звука. Что-то явно было не так. Женщины заметили, как по телу титана пробежала лёгкая дрожь. Сначала слабо, а затем всё сильнее и сильнее Таноса затрясло. Челюсти его со скрежетом сомкнулись, а глаза, широко распахнувшись, сверкнули светлыми радужками, на которых едва был заметен суженный в крохотную точку зрачок. Во взгляде Таноса не читалось ни крупицы сознания. Титан рывком перевернулся на спину и выгнулся дугой, упираясь в пол лишь головой и ступнями. Пальцы на его руках неестественно изогнулись и с жутким звуком скребли тёмный металл, словно пытаясь за него ухватиться. Было видно, как под обожжённой местами кожей напряглась каждая мышца, сжавшись в тугой узел. Таноса били судороги. Он хрипел и сдавленно кричал сквозь стиснутые зубы. Пеппер выронила устройство и отступила к стене. Окойе, не в силах смотреть, отвернулась и зажала руками уши... Постепенно спазмы, бьющие с ужасающей силой титана, начали ослабевать, и, спустя несколько минут, Танос пришёл в себя. Какое-то время он просто сидел, притянув к животу колени, и смотрел в стену.– Одежду дайте, – охриплый тихий голос вывел женщин из оцепенения.Окойе метнулась в угол и поднесла Таносу его вещи. От титана всё ещё шёл жар, но он уже не был таким сильным. Только сейчас женщины заметили, что всё это время в наушниках, не переставая, звучал голос встревоженной Небулы, которая пыталась узнать у них, вернулся ли отец.– Д-да, Небс, всё… – ступор Пеппер наконец отступил, и она вопрошающе посмотрела на Таноса, тот утвердительно кивнул, – …всё в норме. Вероятно, успокоенная таким ответом, Небула перестала пытать коммуникатор, и Вирджиния переключила всё внимание на Таноса:– Ты как?– Порядок. Только пить хочу. Идите, вы свободны. Танос неуверенно встал и, повернувшись спиной ко всё ещё обеспокоенно смотрящим на него дамам, натянул на себя штаны и рубашку.Женщины, немного поколебавшись, двинулись к двери. Их остановил раздавшийся за спиной голос:– И… Вы молодцы. Хорошо сработали, – Танос тяжело сглотнул. – Спасибо.Пеппер и Окойе неуверенно кивнули и вышли. Они уже не видели, что, как только за ними опустилась перегородка, Танос вновь рухнул на пол и тихо завыл, сжимая руками голову.***Напарницы шли по коридору, когда навстречу им выбежала Небула. Она пронеслась мимо, не обратив на них никакого внимания. Молча переглянувшись и пожав плечами, женщины шагнули в лабораторию, где их уже ждали, и тут же оказались встречены шквалом вопросов, главным из которых был ?как всё прошло??.Глаза генерала заблестели, и она опустила их к полу: – Мне это в кошмарах будет сниться…– Что? Голый Танос? – Кэрол, не удержавшись, сострила. Женщины рассмеялись. Все, кроме Пеппер и Окойе, к которым в их молчании присоединилась Гамора.Она сидела поодаль ото всех и крутила в руках небольшой искусно украшенный камнями двулезвийный кинжал.– Как он? – негромко спросила Гамора.– Сказал, что в порядке… – ответила ей Пеппер. – Но, по правде сказать, я не уверена…Не говоря ни слова, Гамора быстро покинула помещение. Дверь за ней с громким стуком захлопнулась. В лаборатории воцарилось молчание. Но повисшую тишину нарушила Окойе:– Расскажите лучше, как у вас дела? – Она посмотрела на свою принцессу. Окойе была очень горда ей.– Всё по плану. Металла хватило на заготовки для двадцати дроидов. Начинку пока позаимствуем у Ускорителя. Всё равно для него нужно будет доставать ещё, – отчиталась довольная проделанной работой Шури. Затем, окинув миссис Старк и Окойе взглядом, добавила: – Какие-то вы совсем убитые. Вам срочно нужно отдохнуть.Спорить с принцессой никто не стал, и женщины направились к себе. Здесь от них больше не было проку.***Вбежав в помещение, Небула обнаружила Таноса, лежащим согнувшись клубком на металлическом полу. Он часто дышал и, если её не обманывал слух, едва слышно стонал. Появление дочери титан, казалось, не заметил. В таком состоянии Небуле ещё ни разу не доводилось видеть отца. Она испугалась.– Отец, – Небула присела на корточки рядом с Таносом и осторожно дотронулась до его плеча, – ты меня слышишь? Можешь встать?Ответом ей послужило сдавленное ?угу?. Но уже это заставило сковавшее Небулу напряжение немного схлынуть: ?В сознании?.Таноса необходимо было срочно доставить в медотсек. Небула не без труда поднырнула под руку отца и аккуратно начала поднимать его. Она была достаточно сильна, чтобы справиться и не с такой ношей, однако ноги её предательски дрожали.– Ну, давай же, поднимайся…Танос пытался держаться, но колени то и дело подгибались. Наконец Небуле удалось привести отца в вертикальное положение. Как раз в этот момент в помещение влетела запыхавшаяся Гамора и застыла в дверях.– Боги, что с ним?!– Плохо, не видишь, что ли? – зашипела на сестру Небула. – Что смотришь? Помоги отвести его в медотсек. Небула, вероятно, справилась бы и одна, но Таноса было очень неудобно держать. Он постоянно норовил завалиться в противоположную от неё сторону, и потому появление Гаморы было как нельзя кстати.Подхватив титана с обеих сторон, сёстры медленно двинулись к выходу. Путь им предстоял нелёгкий.Ноги Таноса не слушались. Иногда, когда давление на плечи становилось особенно сильным, Гамора с Небулой останавливались, давая отцу прийти в себя. Шли долго. Медотсек был далеко от машинного отделения. Таноса мутило. В ушах у него звенело и стучало. Он чувствовал, как то и дело уплывает куда-то в пустоту его сознание. Ещё никогда ему не было так дурно.Оказавшись наконец в медотсеке, сёстры поместили Таноса под луч анализатора. К их удивлению, тот не показал никаких серьёзных отклонений. У Таноса были значительно сужены сосуды, он страдал от сильного обезвоживания и, помимо всего прочего, его била горячка: жар, шедший от отца, девушки в полной мере ощутили ещё по дороге в отсек. Но в остальном Танос был здоров и жизнеспособен. Сейчас ему требовались покой и отдых.Выставив все необходимые настройки, Небула с Гаморой уже собрались уходить, но внезапно раздавшийся голос отца, заставил их остановиться у самой двери:– Останьтесь… Мне надо с вами поговорить.