Прелюдия X: Под лежачий камень... (1/1)

– Инициализация систем завершена, – вежливым, но откровенно искусственным голосом объявила машина. – Да знаю я, знаю! – отмахнулась девушка, выполняя привычные действия.Перед глазами стояли цифры отчёта, и избавиться от них было невозможно, даже закрыв веки – система штатно проверяла передачу информации напрямую в мозг и считывание из него команд. Такой вот резервный канал на случай, если вдруг заклинит механическое управление. – Все аккумуляторы заряжены, – в унисон с механическим голосом произнесла девушка. – Начинается калибровка манипуляторов. За время службы в полиции она выучила фразы настолько, что могла повторить их хоть сквозь сон, хоть при горячке. Ежедневная рутина – она такая. – Галь, привет! – прозвенел колокольчиком радостный голосок. – Привет, Джейн! – машинально откликнулась девушка, щёлкая нужными тумблерами. Это была их новая коллега – улыбчивая темноволосая девушка, только-только окончившая полицейское спецучилище. Впрочем, ни лекции, ни производственная практика так и не выбили из неё ребёнка. В хорошенькой головке из розовых облаков по-прежнему вырастали хрустальные замки, а по их коридорам гуляли ванильные сквозняки. ?Господи! Неужели всего два года назад я была такой же наивной?!? Хотя, пожалуй, именно такой и была. В некотором смысле, Галя родилась за порогом цивилизации, в рабочем поселении при очистных сооружениях. До трёх лет самой крупной техникой ей казался обычный экзоскелет ?Геракл?, мотивирующий на трудовые подвиги скорее названием, чем возможностями. Но потом однажды, в отцовский отпуск, они поехали в Полис, к которому относились очистные сооружения. Трущобы они миновали быстро, хотя правильнее было бы сказать, что в сам район они даже и не заезжали – широкая и прямая, как стрела, федеральная трасса белоснежным бетонным клинком рассекала нищие кварталы, упираясь прямо в КПП, за которым начинался сектор Рядовых Работников. Высоченные плексигласовые заборы по обеим сторонам трассы создавали ощущение туннеля, через который они должны были попасть в некую сказочную страну. Ну а где же ещё быть зданиям высотой до неба?! Увы, тогда она впервые узнала, что у реальности жёсткие края – стоявшие на страже бойцы прикопались к какой-то закорючке в документах. Они уже было совсем отказали семейству в посещении Полиса, но тут появился ОН! Огромный (под четыре метра), торжественно неспешный робот. Перешагивающий с гусеницы на гусеницу монолит, закованный в броню пронзительно-лазурного цвета. Крохе хватило одного единственного взгляда, чтобы влюбиться в этот самоходный утёс из стали и композитных материалов. А потом эта величественная машина приказала немедленно пропустить всю её семью через КПП, потому что по трассе должна была проехать некая ?шишка?. Девочка, конечно же, на миг удивилась, что делать шишке так далеко от ёлок и сосен, но по-настоящему в тот момент её переполняло лишь одно чувство: безмерное восхищение и благодарность Лазурному Рыцарю Справедливости с гордым названием ?Равновесие?. Тому, кто в самую трудную минуту пришёл на помощь семье простых работяг, спас их от произвола стражников-зануд, да ещё и подшутил над этими врединами! Пусть теперь ждут, пока к ним шишка из ближайшего леса докатится! Разумеется, миновав КПП, они почти сразу увидели и техногенные столпы, подпирающие само небо, и гораздо более крутые и элегантные машины и устройства, но крохотное сердце уже было взято в плен ?Равновесием?, ставшим символом справедливости и бесстрашия. Боже, как же она ошибалась! Медаль за окончание школы с отличием, поступление в спецучилище полиции, распределение в мехбат с наибольшим количеством ?Равновесий?, и всё это – лишь для того, чтобы понять, что машины эти – старая рухлядь, списанная коммерческими фирмами везде, где только позволял бюджет. Более того, ни о каком там бесстрашии и справедливости речи тоже не шло. ?Равновесие? было в первую очередь машиной поддержки, ну, в лучшем случае, их выпускали в патрули по улицам Полиса, да и то не везде. А величавая медлительность и вовсе была результатом заедающего управления. Короче, полный облом. И вот сейчас, сидя в собственной кабине пилота и щёлкая тумблерами, она с болью в сердце смотрела на юный, полыхающий решительностью взгляд Джейн. Может быть, Галине было жалко чужих надежд, которым ещё только предстояло разбиться о суровую реальность. Может быть, напротив, она жалела себя и свои собственные упущенные возможности и утраченный задор… Кто знает?! – Так, бойцы! – неожиданно прохрипел динамик под потолком. – Десять минут до построения! Не забудьте вымыть ушки и сменить подгузники! Ответственная за заправку аквитой – Трусишка! – Я Трясушко! – тихонько выдохнула она без особой надежды на успех. Начальство просто отказывалось произносить её фамилию правильно. Динамик затих, зато по рядам сослуживцев прокатились ехидные смешки. – Неси, Галя, воду… – тихонько начал один. – Коромисло гнеться! – подхватили ещё с полдюжины ребят. – За нею Iванко як барвiнок в'?ться! – резким тоном оборвала их девушка. – А ну, закончили минуту народного творчества, марш к канистре! – левая рука уже перекидывала рычаги, а правая, одетая в специальную перчатку, будто бы хватала что-то невидимое. Тяжёлая машина грузно прокатилась вперёд, молотя гусеницами по бетонному полу ангара, правый манипулятор легко поднял большую бочку, наполненную той самой ?аквитой?. По мнению самой Гали, это была самая обычная вода, только с пафосным названием и безбожным ценником. (Случайно разок увидела в бухгалтерии смету на закупку партии.) Ну да, справедливости ради, пару раз вода эта выручала и саму девушку. Если вдруг начинала барахлить киберсвязь или машина совершенно отказывалась слушаться, стоило всего лишь сделать глоток-другой через специальную трубочку (острословы называли её ?персональным источником жизни?) – и вуаля! Связь волшебным образом налаживалась, механические конечности работали слаженно, как часы. Впрочем, Галя не верила в какие-то там высокие материи и считала, что всё дело – в банальной жажде. Попаришься ты часок-другой на солнцепёке в герметичной кабине, и не то что связь – собственная голова работать перестанет! Тем временем сеанс хорового пения продолжался. Первый же сослуживец, прибывший на заправку, начал со слов: – Галю моя Галю, дай води напиться…– Я те ща в нос дам! – замахнулась на него левой рукой девушка. Парень не видел жеста, зато отлично слышал её голос по внутренней связи. Довольный собой, он тут же отъехал прочь – заправка занимала всего несколько секунд. – Ти така хороша, дай хоч подивиться! – тут же подхватил новый ?жаждущий?. – Хватит издеваться! – уже почти вопила девушка, хотя губы сами собой и растягивались в улыбке. Время шло, на табло электронных часов сменялись цифры, у ?колодца? сменялись боевые машины, но, наконец, процедура была окончена, и ?Равновесия?, миновав весьма символичный на их фоне шлагбаум, выехали из ангара на плац. Там их уже ожидал седой до белизны мужчина, судя по оскалу на лице, явно предвкушавший утреннюю порку нерадивых котят. Прозвища ?Живодёр? и ?Хлыст? говорили сами за себя. Он выждал ещё минуту, глянул на винтажные часы, вмонтированные прямо в левую бионическую руку, и начал избиение младенцев. – Павловский! – вперёд выкатилась одна из машин. – Ты вчера в каком секторе был? – 4-М, това... – браво начал боец. – А тогда какого анкерного болта ты на вчерашних гусеницах?! – крикливый командир даже не дал ему договорить. – Марш на колёса менять, жук навозный! Провоняешь площадь перед районной администрацией – сам её с одеколоном отмывать и будешь! Несмотря на множество недостатков, одно преимущество ?Равновесий? было неоспоримым – модульность машины как таковой. В зависимости от обстановки те же ?ноги? можно было ?поставить? хоть на гусеницы, хоть на колёса, хоть на жуткую конструкцию, похожую на раздавленного краба (это для всяких там руин и гор). – Ротозеи, иху мать! – офицер, тем временем, продолжал разнос. – Штайдегер! Пророкотала машина с другого конца строя. – Когда на тебя шагающий кран попрёт, ты прям из кабины ему пердеть будешь, чтоб он остановился?! Где динамики выносные?! А защитный чехол сигнальной ракетницы сам снимешь, или пусть от первого залпа в клочья разорвёт?! Махина проскрежетала что-то в оправдание, но седовласый даже не слушал. – Батаркишвили! – новая жертва заняла исходную позицию. – Я прямо вижу, на каком именно агрегате ты провертел все инструкции по дежурству на перекрёстках. Им же, если что, размахивать будешь для регулировки движения?! Жезл где?! Где светомузыка ПДДшная?! Он сделал несколько гневных шагов вдоль строя. – Сосунки несчастные! Да за вами следить хуже, чем за детьми в роддоме! Те хотя бы гадят только под себя, а не на весь Полис сразу! Линг Чё! – Чё? – честно выкатился вперёд ещё один боец. – Через плечо! Ко мне обращаться ?так точно, товарищ командир!? Два наряда вне очереди! Раз у тебя такой язык острый – прямо им арматуру для ремонта резать будешь! С каждым утром у Гали крепло ощущение, что их начальник помимо явной тяги к спиртному и женщинам имеет ещё и скрытую – к садизму. По крайней мере, это бы объяснило ежедневные разносы на плацу. – ТРЯСУКА, мать твою! – командирский рык буквально пинком вышиб её из раздумий. – Ты там что, спишь?! Или ушки прочистить трэба, а?! Штайдегер! Ты там уже снял чехол с ракетницы? А то, кажется, нашёлся лучший патрон под эту лампочку, чем твоя задница! Галь! Тоже на губу нарываешься, а?! – и резко крутанулся на каблуках, меняя направление движения. – Или за щёку? – тихонько шепнул ей сосед Линг, когда командир отошёл на несколько шагов. Галя, не сдержавшись, хихикнула, машинально прикрыла рот правой рукой – громадный манипулятор с готовностью шарахнул по фонарю кабины. – Га-ли-на! – с тяжёлым отеческим вздохом вновь развернулся к ней офицер. – Я, конечно, ценю твоё самобичевание, но если так хочется отбить голову окончательно – хотя бы выберись из машины, не порть казённое имущество! В общем, типичное утреннее построение. Нетипичным оказалось продолжение дня. В середине смены высокому начальству приспичило зачем-то переться в Трущобы, а, согласно регламенту, делать это следовало в сопровождении минимум одного своего бойца. Короче, Галина была безжалостно выдернута из-за пульта диспетчера и ввергнута в капсулу родной машины. – Значит так, красавица! – с серьёзным видом напутствовал её Линг. – Запомни! Если за пять минут Хлыст не опрокинет хотя бы рюмку – беги оттуда, сломя голову! Уж лучше обвинения в дезертирстве, чем ночь с ним на ложе. – Тебе-то откуда знать, брехло?! – парировала девушка. – Или есть собственный богатый опыт?! На том, собственно, и расстались – командир не любил задержек. Хотя для Трущоб и существовало официальное название ?Зона Перспективного Развития?, по мнению большинства видевших те края, можно было бы ограничиться просто ?Зоной?. Это был не пригород – гниль и раковая опухоль вокруг островка цивилизации. Галя не любила эту часть Полиса, но сейчас у неё просто не было выбора, а потому она молча сопроводила седовласого до какого-то задрипанного отдела Полиции посреди этой клоаки и, о чудо, ей даже разрешили остановиться на внутреннем дворе. Местный начальник встретил её командира открыто, почти по-дружески, но во взгляде его читалась обеспокоенность. Как стало ясно позже – неспроста. Она торчала на внутреннем дворе уже около часа, когда напротив ворот появилось странное скопление народа. Особенно бросался в глаза парень с бирюзовым ирокезом, уложенным на левую сторону бритой головы. С одной стороны, служебные инструкции требовали незамедлительно доложить о подозрительной активности, с другой, Хлыст заставит её собственными волосами машину вымыть, если тревога окажется ложной. Она придвинулась чуть ближе к ограде, и, похоже, тем самым спровоцировала толпу. В её сторону неожиданно полетели бутылки из мутного стекла. Одна разбилась о манипулятор – вспыхнуло пламя. ?Коктейли Молотова! – мысленно ахнула девушка. – Я и не думала, что такое старьё добыть могут!? – Всем постам! – сознание ещё отходило от удивления, а тело уже вовсю действовало. – Повторяю, всем постам! Нападение на участок №2937 в секторе…Ответом ей были лишь гулкие помехи. Хуже того, глухота накатывала, обволакивала её вместе с машиной, тянуло в топь тишины. Из звуков осталась лишь чечётка собственного сердцебиения. ?Они взламывают связь!? Люди продолжали кидать в её сторону бутылки, камни и прочие подручные снаряды. Первое возгорание удалось худо-бедно сбить из штатного огнетушителя, а под новые бутылочки она благоразумно не подставлялась, отъехав дальше от забора. Отвратительное беззвучие наползало всё сильнее. Последней надеждой был канал киберсвязи. От души глотнув чудо-воды, она сконцентрировалась и постаралась вызвать командира. Перед глазами ненадолго вспыхнуло что-то типа призрачной объёмной схемы здания, несколько алых точек обозначили людей, но всем им, похоже, было уже не до связи. У служебного выхода неожиданно возникла фигура седовласого начальника. Тот, уже с пистолетом в руках, орал что-то дурным голосом Галине, а, осознав, что она не слышит его – начал энергично махать руками, словно приказывая ей убираться прочь отсюда. И тут грянул взрыв. Массивное и надёжное с виду, здание сложилось карточным домиком. Взрывная волна была такой силы, что её машину буквально опрокинуло навзничь. Половина микропроцессоров и сервоприводов тут же отказала, другая слушалась через раз. С огромным трудом она вернула машине вертикальное положение, и тут увидела страшное. Нет, её испугали не дико орущие бандиты, уже ворвавшиеся на территорию участка, и не пламя жуткого пожара, занимавшегося над руинами здания – нет! Хлыст – её родной Хлыст – лежал, придавленный огромной бетонной плитой. А эти изверги подходили к нему всё ближе и ближе. В борт машины что-то ударилось. Один из последних внешних датчиков сообщил о новом возгорании. Но ей было плевать. Виляя на частично убитых шасси, она подкатила к плите, походя распугав бандитов, и, слабо соображая, что делает, схватилась за край глыбы. Начальник что-то орал ей, вокруг летели осколки стекла и каменная крошка. А Галине упорно казалось, что она – просто в дурном сне, и как только поможет командиру высвободиться, тот сразу же вытащит и её саму из этого ада. Всегда ведь спасал! В симуляторах – так уж точно! – Ну же, давай! – она стиснула в зубах конец заветной трубки. – Если ты такая всесильная – помоги мне! Она глотала и глотала воду, чувствуя, как её собственные руки и механические манипуляторы наливаются мощью. Она уже не чувствовала себя сидящей внутри машины – она сама была огромной машиной. Великаншей, матерящейся от натуги в тщетной попытке поднять чёртову глыбу. – Ну же! Ещё чуть-чуть! – она поняла, что плита начала поддаваться, буквально физически осознала, что мёртвый камень уже не давит на грудь седовласого – вернее, на кровавое месиво, оставшееся от его нижней части тела. – Ну! Же! Ныли уже не только мышцы и связки, но, казалось, сами кости, но она должна – просто обязана! – была вытащить командира. По горлу прокатился ещё один живительный глоток…И время словно бы лопнуло. Каким-то шестым чувством она поняла, что по её борту клацнула граната, из которой мёртвым саваном всколыхнулась пелена электромагнитного импульса. Каким-то – поняла, что соединительные элементы манипуляторов начинают рассыпаться в металлическое крошево. Каким-то – что это рвутся уже её собственные руки и ноги. – Ну всё, пи... – успела выдохнуть она, и сознание ухнуло в небытие.