-12- Майкл (1/1)
Удивительная штука – жизнь! Бывает, она ставит акценты на тех событиях, которые, исходя из логических умозаключений, должны промелькнуть незаметно. И ты начинаешь думать о них, прокручивать в памяти каждую деталь и размышлять над каким-нибудь другим возможным финалом: ?Нужно было сказать вот так… Нет, не нужно было этого делать…?
Ты изматываешь себя подобными мыслями, не можешь уснуть. Они мешают твоему творчеству и нарушают весь налаженный быт. У меня такое бывает редко, но все же случается.
Я снова и снова в своих воспоминаниях возвращался в тот вечер, когда Эдди пытался меня соблазнить в моем же лимузине. Иногда мне было смешно . А иногда… Я с ужасом понимал, что желал его. Хотел, чтобы он продолжал меня ласкать, и заводился от этих мыслей, как никогда прежде. Еще я хотел испытать то, что видел на той кассете. Может быть, из любопытства? Пока я не готов ответить даже самому себе.Обычно, когда мое желание из какого-то не сформированного сгустка энергии сублимируется в полное осознанное ?ХОЧУ?, я готов к действиям. Это становится нужным сейчас! НЕ-МЕД-ЛЕН-НО!!!!
Честно сказать, был такой вечер, когда я хотел постучаться в его дом на Беверли-Хиллз. Слава Богу, я увидел себя в зеркале: пижама с принтом в Микки Маусы, очки для чтения и растянутые теплые носки – не слишком сексуальный наряд для первого свидания.Итак, я читал его письмо по нескольку раз в день. Пытался понять скрытый смысл, тайный код, в котором он признается мне в своих чувствах. Ни хуя я там не нашел! В порыве отчаяния я хотел ответить незамедлительно, но потом решил: пусть понервничает! Слишком быстрое прощение с моей стороны будет выглядеть унизительно. И я дал ему возможность осознать свою вину в полной мере. Тем временем я совершил поездку в Германию и Францию… Развлек себя в обществе друзей-мальчишек посещением Диснейленда. В общей сложности Эдди думал над своим поведением почти месяц. Честно сказать, я пробовал все забыть. Но с приходом ночи, засыпая, я представлял его рядом. Его уверенные руки и шепот: ? Иди ко мне…? И добрые намерения летели на хуй, оставляя мокрый след на постельном белье.В какой- то уикенд приехала Элизабет. Мы долго гуляли по ранчо, а когда вернулись в дом, я отвлекся на телефонный разговор. Лиз занимала себя разглядыванием фотографий со съемок ?Мунвокера?. Выбрав один снимок, она заулыбалась. Когда я закончил разговор, она задумчиво сказала: ? Знаешь, сладкий, это преступление - быть таким красивым!? Обычно, ничего хорошего для меня это не значило. И она продолжила: ? Все же я поступила правильно, что не вышла за тебя замуж. В один прекрасный день меня бы привлекли к ответственности за развращение несовершеннолетних! Кто-нибудь скажет, что тебе на этом фото почти тридцать??Я напряженно слушал ее слова, пытаясь понять, куда она клонит. Но Лиз рассмеялась: ?Расслабься! Твоя последняя пластика прекрасна! Ты просто душка и сладкая конфетка! Послушай, подпиши-ка мне это фото на память. Только не именной автограф, а просто… С любовью и обожанием. Искренне твой… Ну, что-то в этом роде?Я был так рад, что она не начала смеяться надо мной, как обычно, и сразу же схватил ручку. ?Пиши… пиши… Не отвлекайся! Вот если у меня все будет плохо, я продам это фото на аукционе! Выручу денег на ящик виски и немножко ?дури??.У меня началась истерика. Я живо представил себе картину: Элизабет в драгоценностях на миллионы долларов трясущимися руками забирает деньги за мое фото и бежит в ближайший магазин за спиртным. Я бы хохотал и далее, оплетая эту картинку кружевами подробных деталей, но она быстро остудила мой пыл: ? Надеюсь, ты ответил своему поклоннику? Представляю, как он был рад твоему письму!?Внутри точно лопнул мешок со льдом .Меня даже замутило от неприятного чувства. Лиз поняла все без слов и протянула:?Скве-е-ерный Майкл!?Меня спасло то, что был готов ужин и нас позвали к столу. Мы проболтали до поздней ночи, но больше не возвращались к разговору об Эдди. Всю ночь я думал, как написать ответ так, чтобы было понятно: ?Я тупанул! Но и ты тоже хорош! Трахнуть меня в моем же членовозе – это уже перебор. Я не против, если ты будешь менее спонтанным в своих желаниях. Все должно быть продуманно – я же Майкл Джексон. Я же КОРОЛЬ!?
Ближе к рассвету я, наконец, закончил свое послание и посмотрел вокруг. Скомканные листы бумаги укрывали пол спальной. Казалось, что мой перфекционизм достиг апофеоза. Я еще раз прочел окончательные строки: ?Дорогой Эдди! Меня очень тронуло твое письмо. На мой взгляд, это благородный поступок - суметь признать свою вину и найти в себе мужество принести извинения. Я не помню зла, мое сердце всегда открыто для настоящих друзей и искренних добрых людей. Тебя я считаю именно таковым. Надеюсь, произошедшее не испортит наших дальнейших отношений, а наоборот укрепит их в будущем. Да благословит тебя Господь. Искренне твой... Майкл?.Все было на месте: совершенно ровное обращение в начале (так я всегда приветствую людей) и достойный финал. Без лишних явно выраженных надежд. Я был доволен и горд собой.
В полдень покидавшая Нэверленд Элизабет увозила мое послание с собой.