Глава 2 (1/1)

Кили стоял, опираясь руками о стол и бездумно пялился на разложенные на нем пучки трав. После случившегося на речке прошло уже несколько дней, но он никак не мог окончательно прийти в себя и окончательно обо всем забыть. Будто бы что-то не давало. Сначала он решил, что дело в странном любопытстве. Ну кто-то же его спас? Сам бы он вряд ли бы выбрался. Но почему же тогда его спаситель решил остаться неизвестным и почему же так сильно ноет сердце, будто бы он потерял нечто важное. Кили изо всех сил напрягал память, но ничего не мог вспомнить. Только легкий звонкий смех, рассыпающийся по горному склону, а еще короткий, но такой сладкий поцелуй. Но уж это ему точно померещилось. Какой еще поцелуй? На самом деле, ничего, конечно, не было.- И спасся я сам, - пробормотал Кили, выпрямляясь и отбрасывая за спину собранные в хвост волосы.Что-то, конечно, с ним случилось, но, скорее всего, имело самое простое объяснение. И он его обязательно отыщет, а пока пора было приступать к работе. Скоро, оглянуться не успеешь, наступит осень, а с ней придут привычные, но оттого не менее неприятные, болезни, и гномы, жаждущие облегчения кашля и заложенных носов, выстроятся у его дверей, и окажется, что запасы подходят к концу, едва начавшись. Именно так все и будет, если прямо сейчас не перестать мечтать и не поработать хорошенько.Конечно, Кили вовсе не опасался нехватки лекарств. Даже если он ничего не станет делать, запасов хватит, минимум до следующего лета, просто свежее всегда лучше, это все знают. Да и такие мысли обычно неплохо помогали ему настроиться на рабочий лад. Вот только сегодня он почему-то лишь сильнее загрустил. Неужели, единственное, на что он способен – это лечить сопливые носы? Не может такого быть! Кили знал, что в своем деле он мастер. Когда-то Оин одобрительно говорил, что еще немного и ученик превзойдет учителя. Может быть, немного преувеличивал, но с тех пор прошло много лет. Нет, Кили был уверен, что сумеет справиться с любой болезнью. Оин хорошо его выучил, а после ухода учителя он многому научился сам, по книгам, по разговорам с заезжими целителями. Он, в тайне от дяди, даже переписывался со знакомым эльфом из Зеленолесья и, пусть рецепты Перворожденных мало подходили для гномов, кое-что получилось почерпнуть и у них. Кили верил, что способен на многое и на несколько мгновений даже замечтался, как вылечит гномов Горы от какой-нибудь заболевания и станет знаменит и почитаем.?О чем ты размечтался? – немедленно отрезвил его внутренний голос. – О небольшой эпидемии? И сколько же погибнет, прежде чем ты отыщешь лекарство? Ведь готовых рецептов не существует и ты это знаешь. Ты прекрасный целитель, никто не спорит просто потому, что ты вообще единственный. Но не таким ли был и Оин? И как, сумел он справиться с мором, в котором погибла твоя мать? Нет, не смог, и сам умер. Так как ты можешь надеяться совершить что-то большее, когда он знал намного тебя больше? Молись лучше Махалу, чтобы на твой век не выпало никакой эпидемии или просто неизвестной болезни?.Мысли были совершенно правильными, Кили это понимал, но помечтать все равно хотелось. Может, Торин прав? Может, ему стоило все-таки стать воином и тогда он бы уже давно покрыл себя славой в бою, и все ценили бы его, а дядя уважал? Вот только вспоминая, с какими ранами к нему приносили воинов, а еще их неуемный, постоянно ищущий схватки нрав, Кили понимал, что такой судьбы себе точно не хочет. Ну не для него это, особенно, если вспомнить, что единственное оружие, которым он сумел по-настоящему мастерски овладеть – это лук. С мечом он был куда менее ловок, а для топора слишком легок. Наверное, тогда, когда все это стало ясно, Торин окончательно в нем и разочаровался. Ведь лук, это абсолютно бессмысленное для хирда умение, там даже прикрывать воинов не нужно, в таких-то доспехах, какие изготавливают подгорные мастера.Опять вздохнув, Кили кончиками пальцев коснулся рассыпанного на столе чабреца и слегка улыбнулся, когда его обоняния коснулся тонкий аромат. Настроение сразу стало лучше. Ну стоит ли жалеть о не случившемся, если здесь, в своем лазарете, он по-настоящему счастлив? Да, этого ему никогда не объяснить Торину, но тот, кажется, почти принял его выбор. По крайней мере, за последние несколько дней тот ни разу не заговорил о том, что его наследник сделал неправильный, недостойный, выбор.- Что же, пора приниматься за работу, - пробормотал Кили и встряхнулся.Травы ждать не станут, пересушишь и они потеряют все свои целебные свойства, а он вовсе не для этого так трепетно ухаживал за ними все лето.Вот только сегодня, кажется, звезды были не на его стороне, потому что он успел приготовить лишь несколько пилюль, успокаивающих желудок, когда услышал, как за спиной открывается дверь. Гномы были созданиями крепкими и, чтобы кто-то заболел летом, такого Кили на своей памяти почти не помнил. Другое дело, что мог случиться обвал, но Гора уже давно молчала. Тогда что?Кили резко обернулся и с трудом подавил вздох.- Мой племянник снова заперся в своем подземелье.Торин стоял на пороге заложив руки за богато расшитый пояс и свет лампы теплом переливался на золотых нитях, отбрасывал зайчиков на стены. Кили вспомнил, как в детстве пытался их ловить, как мечтал, что когда-нибудь обзаведется таким же, и едва подавил улыбку. Дядя вряд ли пришел сюда просто так, а значит, нужно быть внимательным.- Я не заперся, - сказал Кили в ответ, и чуть поклонился.Очень вежливо, как всегда учили мама. Впрочем, он хорошо знал, что вежливость не спасет, если Торин пришел затеять очередную ссору.- Я обрабатываю травы.- Да, эти твои травы, - пробормотал Торин и неторопливо прошелся по комнате.Кили внимательно следил за ним и вдруг с изумлением понял, что дядя, кажется, пришел с какой-то просьбой. Что у него могло случиться, учитывая, что он всегда отличался крепким здоровьем, Кили и предположить не мог, а поэтому решил подождать, пока Торин сам расскажет.- Урожай, я так погляжу, был хорош, - все также негромко проговорил Торин, глядя на травы, но, к счастью, не коснулся их, как того вдруг испугался Кили.Никому, кроме целителя, нельзя трогать уже подготовленные ингредиенты, потому что лекарь касается их с благоговением, с верой в то, что когда они понадобятся, то обязательно помогут, а посторонний может только навредить. Но, прежде чем Кили успел сказать хотя бы слово, Торин отвернулся от стола и в упор взглянул на него.- До меня дошли слухи, что в последнее время ты очень рассеян, - сказал он и Кили удивленно захлопал глазами.- Это кто же такое сказал?- Например, Двалин, - не отводя от него пристального взгляда, ответил Торин. – Говорит, что вот уже пару дней ты ходишь, как околдованный, не отвечаешь на приветствия и вообще, ведешь себя так, будто находишься где-то очень далеко.- Ну, как видишь, я по-прежнему здесь, - попытался отшутиться Кили, но по скептическому выражению лица дяди понял, что получилось плохо.- Так в чем дело? – опять требовательно спросил тот. – Что с тобой происходит? Может… может, ты влюбился?Горячая волна окатила Кили с ног до головы, и он от души понадеялся, что не слишком сильно покраснел. Впрочем, в полумраке комнаты это все равно было бы незаметно. Или заметно, учитывая, что взгляд Торина стал еще более пристальным, если такое вообще возможно.Влюбился? Ну что же…- А я что, не имею права? – прищурившись, медленно спросил Кили.- Так значит, это правда? И кто же она?К большому удивлению Кили, Торин говорил совершенно спокойно, и, кажется, совершенно не собирался читать ему лекцию о том, что неправильные отношения могут повредить репутации семьи. Впрочем, какая уж там репутация, если их и осталось-то всего двое – он, да дядя. Ну, еще Двалина, конечно, можно посчитать, тот, как никак дядькой ему приходится.- Кили?Кили так глубоко погрузился в свои мысли, что не сразу понял, что Торин стоит прямо перед ним и взволнованно заглядывает ему в лицо. Чувствовать, что дядя беспокоится о нем было приятно, но очень непривычно, так что он едва удержался, чтобы не отшатнуться.- Я… я в порядке, дядя, - как можно мягче отозвался он. – И тебе не о чем беспокоиться, я ни в кого не влюбился. Прости, если мое поведение в последние дни показалось кому-то странным, сам ведь знаешь, последние дни лета я собираю травы и готовлю лекарства. Времени отдыхать нет совсем. Наверное, переработал и… Вот.- Да, твоя работа, - пробормотал Торин и Кили сжался, ожидая очередной резкой отповеди, но Торин, все же, кажется, пришел не за этим, потому что не стал кричать, ругаться или требовать немедленно прекратить заниматься глупостями и найти себе замену, а только тяжело вздохнул и на миг сжал переносицу пальцами. Он выглядел при этом таким уставшим, что Кили, пожалуй, впервые, действительно осознал, сколько всего ему приходится тащить на своих плечах. Одни постоянные конфликты с Железными горами чего стоят. Хорошо еще, что уже давно не случалось войн.- Дядя, прости, - неожиданно вырвалось у Кили и Торин удивленно уставился на него. – Я должен был бы помогать тебе и…- А ты зарылся в свои травки и вовсе не собираешься брать на себя ответственность, - как-то очень мягко и необидно продолжил за него Торин.- Я… - вскинулся было Кили, но Торин вскинул ладонь, останавливая его.- Я пришел не за тем, чтобы тебя обидеть, - сказал он. – Ты еще молод, понимаю, и не до конца понимаешь важность ответственности перед своим народом. Помолчи, дай мне закончить. Я не собираюсь запрещать тебе заниматься тем, что тебе хочется. По крайней мере, пока. Но ты должен отдавать себе отчет в том, что даже если вдруг я решусь жениться и обзаведусь наследниками, ты все равно, всегда будешь старше и опытнее любого из них, а значит, хочешь ты того или нет, тебе придется им помогать и участвовать в жизни Эребора не только посредством своих пилюль.- А может, какой-нибудь из твоих наследников будет настолько умен, что ему не понадобится помощь? – не удержался от вопроса Кили.- Ум хорош, когда идет рука об руку с опытом, освободившись от пылкости молодости, - помолчав, ответил Торин.Кили, не зная, что еще сказать, кивнул.Несколько мгновений они молчали, а потом он все же решился задать вопрос, который мучил его вот уже некоторое время.- Так значит, ты решил жениться?Торин слегка вздрогнул и улыбнулся.- Ну, вообще-то я решил подыскать невесту тебе.- Что? - Кили даже задохнулся от возмущения. – Я тебе не призовой конь, дядя!- Поосторожнее в выражениях, племянник.Голос Торина стал холодным и колючим, и Кили умолк, прекрасно зная, что, когда дядя начинает говорить таким тоном, возражения бессмысленны.- Я не собираюсь жениться, - все же упрямо сказал он.- Я тебя и не заставляю, - по-прежнему холодно кивнул Торин. – Я собираюсь устроить большой праздник в честь наступления осени. На него будут приглашены несколько знатных семей с дочерьми на выданье. И я очень надеюсь, - выделил он голосом, - что ты изо всех сил постараешься познакомиться с ними. Речь не идет о том, чтобы устроить свадьбу прямо завтра, но ты должен начать определяться, Кили. Неважно, женюсь я или нет, но ты не должен провести свою жизнь в одиночестве, в окружении лишь трав. Тебе нужна семья.Кили только вздохнул, кивая. Он прекрасно понимал, что в словах Торина есть резон и не собирался возражать. К тому же, их действительно осталось очень мало и если он не хочет, чтобы после его смерти трон Эребора перешел к какому-нибудь сумасшедшему кузену из железногорцев, стоит начать подыскивать жену. Какую-нибудь милую, спокойную и хозяйственную гному познатнее. Если повезет, она родит ему сына. А если повезет очень, то даже разделит его интересы в целительстве. Такое ведь случается, так почему бы и нет? Возможно, ему даже удастся ее полюбить. Да и, в конце концов, Торин прав, рано или поздно ему придется принять на себя ответственность не только за себя, не только за пациентов, но и за нечто куда большее. Зря, что ли, он гном из рода Дарина?Вот только отчего-то при одной мысли о том, что здесь, в его комнатах, поселится кто-то кроме него, кого нужно будет любить, ласкать, с кем придется провести остаток жизни, у Кили сжалось сердце. Стало так больно, точно он что-то потерял, и теперь этого никогда не вернуть, будто не сдержал обещание. Прикусив губу, Кили опять кивнул, стараясь выглядеть спокойным, и увидел, как с облегчением улыбается Торин. Наверное, он ожидал куда более упорного сопротивления, вот только Кили не видел в этом смысла. Ведь он действительно обязан, дядя прав.- Выбирай внимательно и не спеши, я тебя не тороплю, - сказал тот напоследок, похлопал Кили по плечу, и вышел из комнаты.Кили глубоко вздохнул, расслабил напряженные плечи и, почувствовав, как дрожат колени, опустился на стул. Что же, разговор прошел не так уж и плохо, пусть и повернул слегка не в ту сторону, но выбирать не приходится. Да пока ничего и не случилось. Осенний праздник состоится не раньше, чем через пару недель, а за это время он успеет и приготовить лекарства, и окончательно смириться с тем, что нужно будет сделать.- Выберу блондинку, - вслух сказал Кили, невесело рассмеялся и зачем-то коснулся пальцами губ, на которых на миг вдруг появился смутно знакомый горьковатый вкус.Он посидел еще несколько мгновений, а потом поднялся, от души потянулся и принялся за работу. Переживать и страдать время еще будет, а вот травы не ждут. Да еще надо бы наведаться на огородик, подготовить землю к следующему году, хорошенько полить. Будут, понятное дело, дожди, но Кили, как и Оин до него, считал, что чем больше усилий вложишь, тем охотнее земля тебе их вернет. Ему вовсе несложно притащить пару ведер воды из речки, если за это травы станут расти гуще, сделаются сильнее. Вон, та же полынь уже почти привыкла.Мысли о деле привычно отвлекли Кили и совсем скоро он уже насвистывал, склонившись над столом. Ловкие руки так и мелькали, составляя смеси, смешивая лекарства, заготавливая их впрок. Поздней осенью и зимой никто нуждающийся в помощи не уйдет без нее, и, понимая это, Кили улыбался.