Неправильные чувства не к тому человеку (1/1)

Вилли смотрел на Веронику, и в его взгляде она видела веселье. Её собирались наказать? Ожидаемо, но неприятно. Рука мужчины всё ещё поглаживала плечо Ники. Девушка от прикосновения внутренне была напряжена. Затем Вонка поджал губы и прыснул со смеху. Сначала он попытался сдержать смех и прикрыл рот рукой, которой секунду назад поглаживал Веронику. Девушка смотрела на согнувшегося в приступе хохота кондитера и даже сама криво усмехнулась. Кондитер довольно быстро успокоился и, аккуратно вытирая слезу с прищуренного глаза, выпрямился.—?Вероника,?— посмотрел он на неё,?— прости, просто у тебя был такой вид,?— Вилли улыбнулся и закатил глаза, словно говорил о чем-то очевидном. Он прокашлялся и собрался с мыслями:?— прости… но, Вероника,?— Вилли широко улыбнулся и посмотрел Нике прямо в глаза,?— разве я тебя хоть раз наказывал за что-нибудь? Расслабься, я не собираюсь и никогда не собирался этого делать.Сердце Ники пропустило удар, сделав радостный кульбит, а затем забилось с нормальной скоростью. Её губы тронула неосознанная улыбка облегчения. Сейчас на лице кондитера была нежная улыбка, а в глазах, если сильно присмотреться, видна грусть. Вероника не знала, что ответить, она чувствовала…вину? А тем временем ладонь Вонки, облачённая в перчатку, аккуратно легла на щеку Ники. Вилли стал медленно приближаться к девушке, как её словно током ударило, и она отодвинулась от мужчины. Вероника посмотрела на него, отвела нервно взгляд, развернулась и направилась к выходу.Мужчина схватил Нику за руку быстрее, чем успел подумать. Она развернулась к нему и уставилась на своё запястье, сжатое им.—?Ты всё не так поняла. Я просто пошутил,?— Вилли резко потянул девушку на себя и обнял, чего она в ответ не сделала. Однако Ника не старалась выбраться из его крепкого, но мягкого не сдавливающего объятия.—?Прости, я не должен был так резко, да и без твоего разрешения,?— Вонка отпрянул аккуратно от Вероники и промямлил эти слова себе под нос,?— кстати, вот твоя книга,?— мужчина протянул Нике толстую зелёную книгу.Ника сдержано кивнула. Неловкость между ними сейчас была сродни пропасти, и Вероника думала о том, будет ли между ними нормальный диалог? Девушка не особо хотела разговаривать с Вонкой, но единственными собеседниками Вероники были книги, что расстраивало девушку и вызывало жажду по нормальному человеческому общению.—?Вероника,?— вновь обратился мужчина. Он серьёзно смотрел на девушку,?— посмотри на меня пожалуйста,?— попросил он, а когда девушка нехотя подняла на него взгляд, он продолжил,?— прости, это была всего лишь шутка, я не хотел сделать тебе больно.Мужчина умолчал о том, что порой в его голове проскакивали всякие мысли, разной степени жестокости, но мысли были всего лишь мыслями, и не всегда относились к реальным желаниям. Не получив от Вероники никакой реакции, Вилли постарался перевести всё в шутку:—?Я просто хотел тебя разыграть и пошутить. Прости, я слишком тебя напугал, это неправильно,?— Вилли замолчал, а затем добавил,?— я не только напугал, но и расстроил, прости! Но я найду способ тебя развеселить,?— кондитер уже не говорил, он тараторил. Молчание девушки заставляло его нервничать,?— у меня столько историй весёлых…Мужчина протянул слова без прежней уверенности. Его попытка развеселить Веронику вышла неудачной. Об этом говорило молчание Ники. Вилли опустил голову и ударил себя по лбу.-Какие истории, я невероятен,?— разочарованно произнёс он,?— прости. Тебе наверняка нет дела до всех этих историй, я просто дурак… —?Вилли говорил тихо.—?Ну почему? Мне интересно,?— слабо сказала Ника, скорее из-за того, что устала от театра Вонки.Сам мужчина от сказанных слов быстро воспрянул духом и предложил Нике сесть на диван, чтобы не разговаривать стоя. Он, придерживая девушку за плечи, подвёл её к дивану и усадил на тот.—Полагаю, стоит начать с того, что отец не разрешал мне есть сладости, а потому мне приходилось прибегать к разным ухищрениям.Кондитер рассказывал Веронике забавные истории из своего детства. Самая первая история заставила Веронику напрячься. Она повествовала о том, как в шестилетнем возрасте с Вилли никто не хотел играть, или даже дружить. На этом моменте Вероника успела пожалеть, что согласилась на эту болтовню, ожидая, что теперь Вонка завалит её историями о своих детских травмах. Девушке лишь оставалось надеяться на то, что Вонку не избивал отец. Она просто не знала, как должна среагировать на такое откровение. Однако, предположения Вероники не оправдали себя, так как кондитер рассказывал только забавные истории, случаи и ситуации. К примеру, история с детьми, которые не хотели играть с Вонкой, закончилась тем довольно забавно, по мнению кондитера. Вилли, без ведома отца, купил самые дорогие и вкусные конфеты в местной кондитерской лавке, и щедро одарил только одну половину всех тех детей. В итоге Вилли приняли в игру только половина детей, а с остальной компанией они поссорились. История показалась Веронике странной, но приемлемой.—?Со мной не хотели дружить из-за действительно нестандартных скоб для зубов,?— добавил Вонка,?— они были большими, крепились на голове, и всегда держали рот приоткрытым. Вот так,?— сказал Вонка и засунул по два пальца к уголкам рта.Вероника издала смешок и отвела взгляд, покачивая головой. К такому Вилли она не привыкла. Обычно кондитер мог быть нелепым или неловким, но таким он выглядел по абсолютной случайности и то из-за того что его яркий образ совершенно не сочетался с современными реалиями. Сейчас же Вонка был таким… приятным в общении. Нику удивило это и её мысли, так как ей казалось, что со стороны они выглядели как обычные знакомые или даже друзья. Это было чертовски странно, но это хотя бы не напрягало и не пугало, а потому Вероника просто смирилась.—?Погоди, а как ты осмелился купить конфеты, если в то время ещё слушался отца? —?спросила Вероника не только из любопытства, но и из-за желания показать заинтересованность в диалоге.—?А я и не ел,?— улыбнулся Вилли,?— ни единой конфеты в рот не взял. Тогда я действительно думал, что у меня выпадут все зубы разом, ха-ха,?— сказал задумчиво Вилли, смотря в пустоту. Складывалось впечатление, что перед глазами Вонки разворачивалась картина прошлого.Так же кондитер рассказал кучу историй о том, как он обходил правила, поставленные отцом, как тратил все карманные деньги на конфеты разных вкусов, сравнивал их, а результаты записывал в тетрадку. Вилли рассказывал, как прятал тетрадку от отца и где. Так же он говорил, где обычно прятал конфеты.—?Когда отец решил, что я достаточно взрослый, чтобы убираться в комнате самому, то прятать личные вещи стало намного легче.—?Твой отец убирался в твоей комнате? —?спросила Вероника.—?Ну да, он очень любил чистоту и порядок,?— начал Вилли, а потом чуть неуверенней и без энтузиазма добавил:?— он вообще делал всё, потому что мама, знаешь… она умерла, когда мне было четыре…Когда Вилли затих внутри Вероники словно пробежал холодок. Она неосознанно затронула опасную и больную для кондитера тему, и теперь не знала, что сказать. К её счастью, тишину разрушил Вонка.—?Поэтому мой отец всегда готовил супер не сладкие блинчики на завтрак без сиропа,?— Вилли непринуждённо хихикнул, чем вызвал у Ники кривую неуверенную улыбку.Дальше Вилли сказал ещё одну забавную вещь о совместном быте с отцом, а Вероника задала Вонке вопрос, и так их диалог перешёл на тему об отце кондитера. Вилли рассказывал забавные истории о своём отце и их конфликтах. Мужчина не выглядел подавленным, а потому Ника задумалась над тем, помирился ли он со своим отцом? Вилли рассказывал, какие забавные инциденты происходили с его пациентами, которые недостаточно хорошо следили за своей полостью рта. Эти истории скорее пугали Веронику и вызывали желание скорее почистить зубы, но всё же она не могла не без доли иронии посмеяться над нерадивыми пациентами. Так же Вилли рассказывал о всех предубеждениях его отца по отношению к сладостям. Некоторые высказывания, о том как у маленького Вилли будет свербеть в носу или других местах, вызвали у Вероники смех. Скорее смех был вызван подачей Вонки, но девушка не думала над этим, а просто посмеивалась.—?А ещё мой отец всегда просил меня не начинать ранние отношения с девушками,?— засмеялся Вонка.Над этими словами Вероника засмеялась сильнее. Вначале она просто прыснула и сдержала смех, но тот словно просочился сквозь неё и она не слишком громко или истерично засмеялась. Но не из-за просьбы отца Вилли, а из-за шутки, которую Вероника не решилась бы озвучить: ?Отец просил тебя не начинать отношения с девушками рано, потому ты решил попробовать с парнями?. Но в душе Ника понимала, что шутка была довольно оскорбительной, поэтому почувствовав лёгкую Вину перед Вонкой, быстро успокоилась, когда кондитер стал говорить что-то тихо, с улыбкой на лице.—?Да, он очень сильно обо мне заботился, и всегда переживал. Я думал, он душит меня своей опекой, но только когда вырос?— понял, что мне не хватает этой опеки во взрослой жизни. Если бы я знал, то никогда бы не дерзил так отцу… я бы, конечно, всё равно стал кондитером, но никогда бы не дерзил отцу.—?Так просто поговори с ним,?— с улыбкой сказала Вероника, немного подвинувшись к Вонке. Когда она говорила это, то была слегка раскована не напряженной атмосферой и весёлыми рассказами самого кондитера. Сейчас Веронике так же хотелось взбодрить внезапно погрустневшего Вонку, а ещё она думала, что общение с отцом пошло бы кондитеру на пользу и тот отказался от идеи своей одержимой любви. Правда последние мысли не были чётко сформулированы и Ника просто их осознавала, скорее на подсознательном уровне.—?Но папа умер,?— сказал Вилли, выдавливая каждое слово с небольшой заминкой.Вероника отстранилась от Вонки медленно, крепко сжимая пальцами толстую книгу. Она не знала, что сказать. Глядя на растерявшегося и расстроенного кондитера, она не знала, что сказать! Было очевидно, что и Вилли не находил ни единого слова, а потому они сидели в тишине примерно минуту.Вероника корила себя и задавалась вопросом, зачем она сказала это дурацкое слово ?просто?. Просто поговори с отцом, которого нет в живых… Зачем она вообще полезла со своим дурацким советом? Разве её кто-нибудь об этом просил? Одно Вероника знала точно?— она должна была попросить прощения. Она должна была. Но как, если сейчас Ника не могла вымолвить и слова?—?Ладно, мне уже стоит вернуться к работе.—?Да,?— зажевав такое простое слово, ответила Ника, а потом не членораздельно добавила,?— мне пора.Девушка покинула кабинет Вилли, прижимая к себе отданную им книгу. У неё безумно горели щёки. А когда за ней закрылась дверь в кабинет, то её быстрый шаг перешёл в бег.Вероника быстро забежала к себе в комнату, бросила книгу на кровать и упомянула бога, спрашивая того, за что ей это абстрактное ?всё?, на родном языке.Нике было мало умыть лицо холодной водой. Мало походить кругами по комнате, и мало посмотреть в окно с виноватым взглядом. При любом из этих действий, в голове крутились разные вопросы на одну тему: ?зачем я открыла рот??Зачем она решила быть открытой с Вонкой? Зачем согласилась на беседу с ним? Зачем дала непрошеный совет? Почему она решила, что это будет уместно? Все эти логичные и строгие вопросы, что обвиняли Веронику, ставили девушку в тупик, так как у неё были ответы, но все они были расплывчатыми и не чётко сформированными. Разве она могла постоянно закрываться от кондитера? Это ведь просто нереально постоянно игнорировать человека, когда тебе одиноко.Его отец умер… А каким был взгляд Вилли, когда он о этом говорил… Веронику грызло чувство вины и стыда. Она могла сколько угодно оскорблять и ненавидеть Вонку, хотя от этого негатива она уже устала, но давить на такие больные точки было слишком низко. Хотя она ведь и не знала. Точно, она не знала! Эта мысль была для Ники спасительной соломинкой, которая была подавлена следующей. Она могла догадаться. По виду Вонки, по тому, как он говорил, можно было догадаться!Ника вздохнула и легла на кровать с красным покрывалом и таким же красным балдахином. Её бесил этот яркий цвет. Её бесил дурацкий высокий потолок в её комнате, её бесили даже светлые пустые стены без каких-либо излишеств. Да! Ника могла догадаться, но не догадалась. Девушка вскочила с кровати и вышла в коридор. В коридоре было пусто, и она быстрым шагом побрела в сторону библиотеки. Хотелось отвлечься хотя бы на чтение, но та книга, что дал ей Вонка, оказывается, уже была прочитана ею в прошлом мире.Когда Ника подходила к повороту, столкнулась ни с кем иным, как с умпа-лумпом, который являлся её психоаналитиком.—?Здравствуйте,?— сказала Ника и неловко скрестила руки на груди. К её стыду, она даже не знала имени умпа-лумпа, что ответил ей так же.—?Добрый день Вероника, как вы себя чувствуете? —?учтиво спросил мужчина, чем удивил Нику: она думала, они лишь поздороваются и быстро разойдутся.—Я-я,?— протянула неуверенно Ника, но подумала, что не смогла бы рассказать умпа-лумпу об инциденте с Вонкой, так как не доверяла психоаналитику,?— в полном порядке,?— она улыбнулась, или по крайней мере постаралась улыбнуться.—?Я рад. Кстати, вы помните, что завтра у нас с вами сеанс?Вероника удивилась во второй раз, так как не помнила. Она даже считала, что встречи с психоаналитиком умпа-лумпом ей точно не нужны, так как тот являлся засланным казачком Вонки. В ответ Ника просто угукнула и на этом их диалог завершился.В библиотеке Вероника не могла толком читать, так как возвращалась мыслями к инциденту. Дело было даже не в том, что она сказала, а в том, что не извинилась, не сказала ничего! Ника постоянно размышляла над тем, стоит ли ей хоть что-нибудь сказать кондитеру? Может ей стоило пойти и попросить прощения прямо сейчас? Хотя это явно выглядело бы глупо, так как если кондитер не выглядел обиженным… Вероника просто не хотела раздувать из мухи слона, но так же она не хотела чувствовать вину за одну жалкую фразу. Для девушки это было слишком. Весь этот день был перезагружен событиями, которые заставляли её чувствовать себя паршиво. Ника закрыла книгу и приняла твёрдое решение не идти на ужин. Мало ли, что могло произойти, а девушке хватило на сегодня эмоциональных качелей.Вечером она пошла на ужин, потому что её отказ от еды мог заставить кондитера волноваться, что привлекло бы к Веронике ещё больше внимания. Так же девушка думала посмотреть на реакцию Вонки и его поведение, чтобы понять, расстроен он или нет.Удивление девушки наступило сразу же, как только она зашла в столовую и не увидела в помещении Вилли. Стол был накрыт только на одну Веронику, а рядом с её порцией лежали записка и блюдце с антидепрессантами. Ника присела за стол и стала читать оставленную Вонкой записку. В тексте было сказано, что Вилли не сможет поужинать с Вероникой, так как у него слишком много работы. За это кондитер просил прощения, а так же желал девушке приятного аппетита.Вероника вздохнула, отложила записку и стала есть. Кусок в горло не лез, от собственных неутешительных мыслей. Ника думала, что кондитер намерено избегает её, после сегодняшнего инцидента, а если быть более точной, сегодняшних инцидентов. В другой ситуации девушка была бы этому даже рада, но чувство вины пожирало её изнутри. Ей не хотелось чувствовать себя монстром. В итоге Ника просто смирилась и приняла свои новые лекарства.На следующее утро, Ника собралась и сама пришла в столовую. Кондитера снова там не наблюдалось, впрочем, как и пояснительной записки от него. Ника цокнула, но принялась за свой завтрак. Мыслями она хоть и возвращалась к Вонке, но сегодня они несли скорее обвинительный характер. Вероника постоянно думала о том, что Вонка сам виноват в произошедшем. Отчасти, бесспорно большей, Ника была права. Однако, навязанное обществом с детства желание быть удобной, заставляли Веронику чувствовать себя не комфортно. Почему Ника, будучи жертвой, чувствовала себя виноватой? Потому что Ника?— жертва.После завтрака Вероника пошла к своему психоаналитику. Девушка не знала, во сколько у них должен был начаться сеанс, но, исходя из опыта, она решила, что, как обычно, после завтрака. Ей было непривычно самой идти к умпа-лумпу на приём. Обычно Веронику сопровождал Вилли. Чувствовала она себя хоть и непривычно, но однозначно неплохо. Блуждая по одинаковым светлым коридорам, Вероника наконец пришла к своему психоаналитику. Она неуверенно постучала по двери два раза и вошла в помещение, не услышав разрешения. Её знакомый психоаналитик сидел в кожаном кресле и читал книгу, которую взял ещё вчера в библиотеке. Он отвлёкся на Веронику, несильно удивился, закрыл книгу и заговорил:—?Мисс Вероника? А вы рано. Но это не плохо. Сегодня без мистера Вонки?—?Ну да, без него,?— девушка почесала затылок и прошла к своей кушетке, на которую она села.—?Хорошо, тогда давайте приступим? —?спросил маленький человек и получив утвердительный кивок Вероники, которая этого всего не хотела, продолжил:?— О чём бы вы хотели сегодня поговорить?—?Я? Да я даже и не знаю,?— по взгляду, по позе и даже вздохам Вероники, было видно, что девушке не комфортно.Умпа-лумп сразу заметил состояние девушки, и попытался вывести её на диалог простыми вопросами о самочувствии. Ника, хоть и неохотно, но отвечала и постепенно они перешли к главному.—?Что, если я не знаю, что мне делать? Я открыла рот, а лучше бы не открывала,?— сказала неоднозначно Вероника.—?Мисс Вероника, сожаления о содеянном?— это нормально, ведь у вас есть чувства, но не стоит позволять этим негативным чувствам поглощать вас. Если вы мне расскажете, в чём конкретно состоит проблема, мы вместе сможем отрефлексировать её.Вероника посмотрела на умпа-лумпа. Он говорил ей правильные вещи, но она всё равно не знала, может ли доверять работнику Вонки? Она ещё немного поколебалась и решилась рассказать психотерапевту о том, что чувствует вину перед кондитером за свои неаккуратные слова.—Я полагаю, вы стыдите себя не только за упоминание погибшего отца, но и за то, что в этот день вы совершили несколько опрометчивых поступков?—?Д-да,?— Вероника не вдавалась в подробности с поцелуем или попыткой вызова полиции, вместо этого она сказала простое и лаконичное ?накосячила?.Дальше, они разбирали чувства Ники, и под конец сеанса девушка чувствовала себя уверенней. Психоаналитик помог ей понять, что никто не застрахован от ошибок, и что главное?— учиться на них.—?Но что делать с Вонкой? —?спросила Ника.—?Если вам это поможет, то извинитесь перед ним и скажите, что не хотели ранить его чувства.—?А разве это не слишком поздно? Ну, я имею в виду, что я должна была сказать это раньше, но повела себя странно и глупо.—?Вы не всегда можете контролировать даже свою реакцию, поэтому нет ничего зазорного, если вы исправите это не сразу, а через определённое время.Вероника поблагодарила умпа-лумпа и вышла из кабинета. Сам работник потирал устало свою переносицу. Сегодня он не решился навязывать мысль о том, что она влюблена в Вонку. Мужчина понимал, что девушке действительно нужна психологическая поддержка.Ника уверенно шла по коридору в сторону кабинета Вонки. Сегодня она должна была решить дурацкую недомолвку. Несмотря на своё отношение к Вонке, не смотря на лёгкий мандраж, Вероника чувствовала себя прекрасно.