Я отдалилась от единственных подруг (1/1)

—?Алло, Никольская, ты скоро? Я тебя полдня ждать у этого фонтанчика не собираюсь! Холодно же — бубнит Лиза.Я, улыбаясь её ворчливому проявлению характера, подхожу все ближе к подругам сзади, чтобы они не заметили меня раньше времени. —?Прости, Лиз, просто я инсулин ходила получать,?— подхожу ближе, даже могу заметить шок и праведный гнев на лице подруги, только она хочет что-то сказать, как я продолжаю:?— а еще, мне нужно купить таблетки* и шприцы, я же инсулин не пью!—?Легонько посмеиваюсь с собственной шутки, и уже стою позади двух подруг, которых я так долго не видела. Их эмоции - это нечто: возмущение, злость, грусть и обида. Все эти эмоции сейчас развеются.Не сдерживаюсь и начинаю смеяться. Подруги оборачиваются, и смотрят на меня с прищуром. ?— Ну,?— начинаю я,?— Лиза, Соня, неужели вы меня даже не обнимите?! —?широко распахиваю руки, смотря на подруг, которые через секунду меня обнимают.***—?Вероника, тебе не холодно? На дворе не май месяц! —?подруги сказали это хором, чем вызвали у меня смешок.—?Да и стиль не твой?— добавила Соня, внимательно осматривая мой незамысловатый наряд, состоящий из кофты, заправленной в короткую синюю юбку (под которой надеты специальные шорты), да чёрные трикотажные колготы, которые спасали мои ноги от весеннего холодного ветра. Только я хотела что-то сказать, как говорить начала Соня, карикатурно изображая вселенское удивление:?— о боги! Неужели, в самом деле, Вероника Никольская напялила каблуки?! А как же ?удобство прежде всего? и ?я не собираюсь подчиняться огромной индустрии моды??После того как Соня передразнила меня, я закатила глаза и подыграла подруге. —?Таки да, но ты не думай, во мне ещё жив дух бунтарства.—?И сколько сантиметров каблук? —?поинтересовалась Соня. —?Ты не поверишь, целых пять. Еле хожу.— А зачем тогда взяла? —?спросила Соня— Мама подарила.—?А представляешь, через год у тебя будут… ботфорты! —?заговорщицки сказала Лиза, беря меня и Соню, под руки. ?— Не приведи господь?— пошутила я и зря…—?Не упоминай имя Бога всуе?— спокойно сказала Соня. Она всегда такая.Несмотря на дерзкий, более ?пацаний? вид, Сонька всегда была мягкой, верующей, всепрощающей душой. Образ её одежды никак не вязался с характером, а в юбке её только в церкви и можно было увидеть, и то она частенько под юбки надевала шорты…—?Ох мама Мия, Соня, ну это же просто выражение?— за меня вступилась Лиза.Лизок?— стопроцентный атеист, с дьявольским характером, и при всем при этом всегда одевающаяся по максимуму скромно и модно. Ей паранджу надень, на мусульманку станет похожа. На модную мусульманку. Хотя есть у Лизы и у Сони пара черт, которые их объединяют: они отличные преданные друзья, успешные личности, которые очень богаты духовно. Они всегда были мне жестким стержнем, который напоминал на кого стоит ровняться. Так как я даже в плане религии, ни рыба, ни мясо?— агностик. А как иначе? Что делать если не получается представить абсолютно идеальное общество? Что делать, если в мозгу просто не укладывается идея о всеобщем добре и благе, но и поверить, что бога нет, не могу?Так, нужно отвлечь девочек, а то их жаркая дискуссия по поводу религии зайдёт в далекие философские дебри размышлений о моральном распаде общества. И тогда на обеих нападёт депрессия. —?Девчата, а в какой понравившийся вам фэндом вы бы не хотели попасть? —?врываюсь в разговор подруг.—?Я бы не хотела попасть в ?Атаку Титанов??— сказала Сонька, после того, как хорошо подумала над вопросом. В этом вся она?— всегда относится серьезно ко всему.—?Я бы не хотела встретиться с Вурхизом! Эта машина убийств меня быстро бы пришила. Хотя ножки этого маньяка… —?мечтательным голосом пролепетала подруга, но быстро отдернула себя и посмотрела на меня.—?А ты? —?девочки спросили хором. Да уж, за два года они лишь еще больше сдружились… и отдалились от меня.И что мне ответить? Я ведь никогда не интересовалась теми фэндомами, в которых есть что-нибудь пугающее. Мои глаза пробежались по вывескам магазинов и окнам домов, в поисках ответа. —?Аптека! —?резко сказала я, смотря прямо на зелёную табличку с белой надписью.—?Аптека? —?и опять хором. —?Да! То есть нет! Просто мне нужно купить шприц, полоски и таблетки.—?А ну да, ты же у нас диабетик, —?сказала Соня.На её замечание, я с серьезным видом подняла палец вверх и с очень серьезным голосом подметила:?— Сахарный диабетик.—?Да-да, сладкая, давай дуй в аптеку, мы подождем тебя здесь.Зайдя в аптеку, сразу ощутила характерный запах медикаментов. Встав в небольшую очередь, я задумалась над вопросом, который же сама и задала. В детстве я боялась всего на свете, так что возможно, я не хотела бы повидать…кого же?*** -… и знаете, дайте мне ещё кальций. Да, вот этот пожалуйста. Спасибо.Укладывала я свои покупки аккуратно, между инсулином и джинсовой огромной курткой, которая лежала в моём большом черном рюкзаке на случай если похолодает. —?Я все! —?подбегаю к подругам.—?Тебя только за смертью посылать?— усмехнулась Лизка.?— А о чем вы говорили?—?Да так, ни о чем,?— отмахнулась Соня,?— давайте первым делом в кондитерскую заглянем! —?с радостной улыбкой предложила подруга.?— Ну да, с моими зубами только по кондитерским и ходить?— пошутила я, а дальше мы с подругами пошли гулять.***Даже не знаю как, но день вышел слишком перегруженным. Девочки рассказали мне почти все, что произошло с ними в столице за эти два года. И сейчас мозг обрабатывает всю полученную информацию, пока я спешно иду домой, по ночному городу. Боже, как же страшен ночной город, когда ты двадцатилетняя слабая девушка.Лиза уедет обратно в столицу, чтобы доучиться и пойти работать юристом, а Соня укатит за границу, навсегда. И все, прощайте, подруги… Хотя, пожалуй, кирпичная стена, отдаляющая нас, стала строиться ещё четыре года назад, когда я приняла решение пойти в колледж в родном городке и учиться на художника-дизайнера, а не уехать в столицу.Остановившись на середине длинного моста, прямо под одним неработающим из множества работающих фонарей, я посмотрела на горизонт, за который заходила широкая река. Как здорово быть свободным: у тебя есть возможности и перспективы, и никто не тянет тебя на дно. Но я не свободна, я скованная собственным страхом не оправдать надежды родителей. А что по факту? По факту, я безработная девчонка, с испорченными кариесом зубами (слава всем богам, не всеми), которая видит лишь слишком туманные перспективы. И которая такая полная неудачница.Руки начинают трястись, колени тоже. Подхожу к ограде моста и опираюсь о неё, стоять становится просто сложно. И поток слёз вырывается из меня. У меня нет ничего. -…Ничего,?— собственный голос всегда такой тихий и оптимистичный из-за рыданий кажется жалким. Лучше было бы исчезнуть. А может? Безумная, но верная идея охватывает с головой, трясущимися от холода руками вытираю всю ненужную влагу с лица, перелезаю через бортик, и смотрю вниз. Теперь я по ту сторону. Сколько раз слышала о самоубийцах и все думала: ?Как хорошо, что я не такая?, ?Никогда бы так не поступила?. Но, как говорится, никогда не говори ?никогда?.Сжимаю покрасневшими руками мокрые от утреннего дождя перила. Я понимаю, что если не сейчас, то никогда. Понимаю, но что-то держит. Мой страх. В голове развиваются различные сценарии возможных событий, которые произойдут после кончины. Как сильно расстроятся мама с папой, когда мой синий труп, с огромными глазами и вываливающимся языком достанут из реки? Думаю они переживут это спокойно, у них есть Витька. А у меня нет никого и ничего. Словно поддакивая моим мыслям, близстоящий фонарь по левую руку замигал два раза. Да, точно, почему я должна жить в мире, в котором одинока? Верно, выход только один. И вот, я отрываю крепко сжатые руки от ограды моста, наклоняюсь вперёд, ветерок дует сзади, перекидывая через плечи мои недлинные темно-каштановые волосы, играя с ними, перебирая их и холодя мне спину. Ветер холодный и даже слегка остужающий мой радикально настроенный пыл. В голове раздается один вопрос, что я, мать его, творю?! Со всей возможной быстротой, хватаюсь за перекладину. Сначала цепляюсь пальцами, а потом перехватываю ограду рукой удобнее. О Боже, я чуть не умерла, да что со мной произошло? Смотрю вниз прямо на мутную воду и не вижу в ней никакого чертового спасения! Как же страшно. Надо перелезть эту дурацкую ограду и наконец прийти домой, пока мама с папой не спохватились. Если они конечно спохватятся.Крепко держусь за ограждения, и аккуратно стараюсь повернуться туловищем к мосту. И у меня получается, что не может не радовать. Осталось перекинуть левую ногу через ограду и осторожненько перелезть через неё. Матерь божья!. Я сорвалась, ударив левые ногу и руку об борт моста. По местам удара быстро прошлась волна жара, несущая с собой резкую, но, мимолётную боль. Чёртовы сапожки! Ненавижу каблук! Лишь правая рука держала меня, но она соскользнула. И я начала падать.***—?Мисс, Мисс, с вами все в порядке? —?кто-то тормошил меня, и тряс за плечо.Открываю глаза и жмурюсь. Фокусирую зрение, и вижу маленького мальчика, со смутно знакомым мне лицом. На нём дешевые потрёпанные, но тёплые вещи.—?Мисс, с вами все в порядке? —?не сразу понимаю, что говорит он на английском, как и не сразу понимаю, что отвечаю тоже на этом языке. —?Нет, я не понимаю где я. Последнее, что помню, так это как моя рука соскользнула,?— я задумалась, а что, собственно, произошло? Смотрю на ребёнка и пытаюсь понять. В памяти всплывают отдельные фрагменты событий вчерашнего вечера. Точно! —?я упала с моста и выжила! —?кричу слишком громко. Слишком радостно.Ребёнок смотрит на моё сумасшествие и начинает нервно осматриваться назад, продумывая планы побега от странной тётки говорящей на иностранном языке в моем лице. —?Спасибо, что разбудил, а то как-то холодновато, —?начинаю себя обнимать руками, и замечаю, что нахожусь в каком-то богом забытом переулке, усыпанном снегом.—?Всегда пожалуйста, мисс в странной одежде, держите, у меня дома ещё есть, —?мальчик снял с себя тусклый фиолетовый шарф и протянул его мне.—?Спасибо тебе, добрый мальчик,?—?когда я подняла свой взгляд с шарфа на ребёнка, то заметила, что он уже выходил из переулка —?Постой! —?я крикнула и он остановился, посмотрев своими добрыми детскими глазами на меня выжидающе?—?как твоё имя?—?Меня зовут Чарльз Бакет,?— хм, знакомое имя,?— но близкие зовут меня просто Чарли.Да быть этого не может…