Глава III (1/1)

Маргарет брела по заснеженному переулку, пытаясь уложить в голове слова до неприличия бедного таксиста. Думая об этом монологе, Рита чувствовала, как разочарование, и в первую очередь — в себе, окутывает ее сердце серебряными нитями. Ужас разливался по венам. Как можно так жить? Как можно так существовать? Но ведь она жила. И жила, как настоящий человек. Наверное, во всем виноваты те злые дети из приюта. Это они сделали Марго такой.Фокс не могла понять этот класс общества. Бедняки. Рита поморщилась, ей казалось, что это слово даже звучит противно. Эти люди настолько же странны, насколько и никчемны. Одна лишь улыбка того несчастного водителя, такая солнечная и лучезарная, переворачивала подсознание Маргарет вверх тормашками. От этого мужчины веяло теплом, которого так не хватало ни самой Марго, ни таким же богачам, как она. Каждое своё слово он вколачивал в сухое сердце Риты, словно острый гвоздь в непробиваемый камень, каждая фраза напоминала девушке ее собственные мысли, когда она была маленькой. По мнению светской львицы, таксист говорил эту правду лишь потому, что ему больше ничего не оставалось. Он ведь нищий, обречённый на страдания от голода и холода до конца своей жизни человечишка. Единственное его богатство — слова. Фатум непреклонен.В таком потерянном состоянии леди Фокс точно виноват этот человек, в котором проснулась зависть счастью девушки. Морозный ветер пробирал до костей, каблучки Марго проваливались в толщу снега, идти становилось практически невозможно. К счастью, невдалеке уже виднелся дом с мраморными колоннами. Вся территория участка была ограждена огромной белокаменной стеной. Главный вход украшали двустворчатые ворота, изготовленные из железных прутьев, выкрашенных в благородный, серебристый цвет. С первого взгляда, резиденция поражала неискушенных и казалась необъятной: огромный двухэтажный особняк, на вид хрупкий, как из фарфора. Чудится, что если дотронешься, то все вот-вот обрушится, но как бы не так… Жилище — это отражение хозяина.Здание включало в себя вкусы всех времён: мраморные колонны, которые и по сей день благородно дополняют Парфенон, дивные веерные лестницы, которые, в свою очередь, вели к главному входу, дугообразные французские окна, выполненные на заказ, что, надобно заметить, являлось большой редкостью, живописный фонтан прямо в гостиной. Мебель и интерьер особняка восхищали и поражали. О, как же благородно и изысканно интерьер совмещал в себе два совершенно противоположных стиля: европейскую утонченность и американскую несдержанность. Маргарет всегда усмехалась: окажись в ее обители кто-то попроще, он бы упал прямо на пороге, задохнувшись от бесконечных аханий.Весь периметр огромной залы украшали дивные скульптуры древнегреческих богов и богинь, детища различных творцов с итальянского полуострова. Работы на заказ, уникальные творения. Некоторые из скульпторов потеряли пальцы, руки, парочка — даже жизни, корпя над фигурами и воссоздавая вековые шедевры.Восхитительная мебель эпохи барокко: сафьяновые диваны, расставленные полукругом, резной столик, на котором так гармонично поместилась тарелка с заморскими фруктами, камин, у которого можно греться студеными вечерами. Хозяйка этого чудесного жилища обитала в настоящей сказке о прекрасной и невероятно богатой, но настолько же и жестокой принцессе.Все в доме Риты было уникальным, единственным и неповторимым. От пола из настоящего красного дерева до потолка, который был расписан под Сикстинскую капеллу и украшен огромной люстрой, иногда издававшей мелодичный хрустальный звон. Такую роскошь мог себе позволить не каждый богач высшего света, что уж говорить о девчонке из семьи бедного рабочего. Но Рита была уже не девочкой. И даже не человеком. Марго устало повернула ключ в замке и, сняв несколько цепей, дополнительно защищавших вход, наконец оказалась у себя дома. Девушка порядком утомилась. Ноги гудели, ведь каблуки — вещь хоть и красивая, но неудобная. Рита откинула куда подальше эти надоевшие туфли, а следом и викуньевую шубку. Вспомнив про то, что её любимое вечернее платье безысходно испорчено, Рита раздраженно чертыхнулась и откинула свое одеянье, словно это с самого начала было не шикарное и дорогое платье, а тряпка с бедняцкого рынка. Девушка осталась в одном лишь нижнем белье. Даже в подобном виде эта дева была богиней. Кружевной пеньюар кремовой расцветки изящно подчеркивал бюст красавицы, а шёлковая ленточка, обвивавшая талию, выставляла на показ бесподобную фигуру. Софа из персидских седельных вьюков неслышно застонала под малым весом хозяйки. Блаженно прикрыв глаза, брюнетка наслаждалась тем, как языки пламени в камине танцевали в страстном танго, желая вырваться наружу сквозь узорную защитную решетку. Маргарет снова погрузилась в свои мысли. Пристально смотря в одну точку, кареглазая дива размышляла о своем будущем, которого у неё быть не может.Подобная картина происходила каждый вечер. После каждого "рабочего дня" Рита не особо торопилась домой, ведь совершенно точно знала, что ее ничто не ждет. Только одиночество — постоянный и надежный спутник ее жизни."Дом — это очаг уюта, безграничного счастья", — так всегда говорили еще живые родители Марго. Но жизнь показала девице, что это утверждение далеко не правдиво. Кто же сейчас те люди, что заставили хрупкое сердечко разбиться о грань реальности? Элла — зритель с небес, призрачный образ прошлого, который был уже почти забыт Маргарет, Филипп... Рита слабо помнила отца. Одно она знала точно — она уже никогда его не увидит. Обычно заключенным мало везет. Мужчина наверняка уже умер у себя в камере, а если нет — то все равно не жилец. Ведь их старый дом уже давно принадлежит другим людям, которые переделали его в харчевню. Леди Фокс уже как пять лет назад узнала об этом. ***Маргарет любила глушить свою внутреннюю боль дорогим алкоголем, и вот опять — бокал красного вина омывает пересохшее горло. Спиртное помогало девушке забыться, скрыться от мирских проблем и расслабиться, но Марго упорно не признавала этого и на людях лицемерно отказывалась от любого предлагаемого алкоголя, называя его "напитком удушья".Жадно вкусив последние капли, Рита, облизнув губы, отправилась наверх, в свою спальню.Девушка долго не могла заснуть, и даже бокал терпкого красного вина не помог. Бессонница и одиночество закадычные друзья королевы криминального мира, но красавица уже давно привыкла к этому, привыкла засыпать и просыпаться одна, видя сны о каждом своем злодеянии. Это напоминало шизофрению, но Маргарет была здорова. Не в силах заставлять себя спать, Марго спустилась обратно, в гостиную. Подойдя к одному из окон, она заметила, что весь двор усеян лучистым звездным светом. А снег все продолжал падать, оседая на крючковатых ветвях гигантов-деревьев. Звезд на небосводе было действительно много. Но не так много, как денег у наемницы греха. Сама того не заметив, красавица потянулась к телефону и произвольно набрала до боли въевшиеся в память цифры. Это был номер того парнишки, бармена в "Рати" по имени Роберт. Маргарет знала его как никто другой, это был единственный человек, которому девушка могла излить душу, единственный на миллион таких же бездушных пустышек с необъятными кошельками. Они оба испытали на себе рок жизни, оба были оскорблены и унижены. Рита могла с уверенностью сказать, что Роберт рос на ее глазах. Ведь они оба были в том самом интернате, и Марго отлично помнила тот день, когда малыша Робби впихнули в их и без того тесную серую комнату, кинув следом маленький узелок с кусочком хлеба, на который сожители девочки накинулись, как свора охотничьих собак на добычу. Трубку не поднимали минуты две, и Рита хотела было нажать на "Отбой", как вдруг послышался хриплый голос парня:— Да. — сухо сорвалось с губ молодого человека.На заднем плане слышалась громкая пафосная музыка, развратный хохот богачей и всё то, чем дышит и живёт "Рати".Рыжеволосый в ответ получил лишь молчание и едва слышные всхлипы. Юноша без труда понял, кто же его побеспокоил в столь поздний час и, не теряя ни секунды, сломя голову направился к выходу.Молодой человек поймал первую попавшуюся машину и всю дорогу пребывал в судорожном смятении. Он ощущал зависимость от роковой красавицы ещё тогда, в недалеком прошлом. Конечно, ведь именно она была его яростной и непоколебимой защитницей в годы приютской тирании. Как бы отвратно ни вела себя девчонка с остальными, к Робби она всегда относилась доброжелательно, можно даже сказать, снисходительно. Бармен с нежным трепетом воспринимал малейшее упоминание о Маргарет. Возможно, это была сильная любовь, быть может, лёгкая влюбленность. Одно было ясно: он мучился не меньше Фокс. Рита принимала парня как нечто должное, само собой разумеющееся. Для девушки молодой человек являлся лишь беззащитным мальчишкой, другом дней суровых и никем больше. Парень это прекрасно видел и знал, но гнал прочь дурные мысли. Точно так же, как и любой безнадежно влюбленный идиот.Рыжему удалось добраться до пункта назначения за десять минут и, словно принц из волшебной сказки, Роберт преодолел белокаменную стену и тысячу ступеней, после чего встретился взглядом прямо с женщиной своих грез.— Ах, Маргарет, — парень вошел в открытую дверь и подбежал к Рите, стоящей у окна с очередным фужером с красной жидкостью.Юноша всегда называл брюнетку только "Маргарет", — именно так она когда-то представилась заплаканному мальчонке, у которого отняли еду.— Боже, я чуть с ума не сошёл! — Робби прижал к себе Риту и очень нежно прошептал на ухо: — Я люблю тебя, Маргарет.Девушка звонко засмеялась, соблазнительно облизнув сахарные уста и, словно дикая кошка, впилась в сухие, все в трещинах губы Роберта своими, алыми и немного пухлыми.— Маргарет! —?вскричал парень, оттолкнув искусительницу на диван.Та, в свою очередь, грациозно облокотилась на пунцовую спинку софы. Дева, бесстыдно закинув ногу на ногу, томно прошептала:—?Ты ведь этого так давно хочешь…После этих слов молодой человек страстно притянул к себе брюнетку и, нежно прикусив за ушко, прошептал столь же интимно, хоть и немного растерянно:—?Хочу, но не так же. —?Так возьми же! — горячо воскликнула Марго, обхватив руками мужское тело.—?Ты в доску пьяна,?— Роберт снова оттолкнул от себя кареглазую.— Пьяна тобой,?— убеждала Фокс, жадно кусая губы парня.— Маргарет, ты всегда была такой, — усмехнулся рыжий. — Только издеваешься...— Дорогой, напомни: когда в последний раз я тебя подводила? Так почему же ты обижаешь меня сейчас? — Рита протягивала руки к другу, который уже не казался таким беззащитным.Роберт больше был не в силах сдерживать чувство, он хотел Марго всем своим существом, но хотела ли она? Или же это просто удовлетворение физиологических потребностей?Вся одежда полетела на пол, словно мусор. Она здесь лишняя. Целая ночь была в их распоряжении.***Незаметно красное солнце встало из-за горизонта, пламенный рассвет охватил все небеса. Рита блаженно приоткрыла глаза, наслаждаясь мгновением. Девушка ощутила теплую руку на своей груди. Обернувшись, она увидела ласковый взгляд Роберта.— Ты уже проснулась??— прошептал парень, гладя девушку по шелковым волосам.— Верно,?— ответила девушка, растягивая губы в улыбке.На столике уже стоял завтрак, предназначенный Рите.— Завтрак в постель? О, Робби, ты неисправимый романтик, — улыбаясь, проговорила Маргарет, сонно потягиваясь.— Что поделать, ты знаешь — ради тебя я готов на все, — уверенно произнёс парень, по-джентльменски поцеловав запястье Марго.—?У тебя, как я вижу, новый заказ, — иронично заметил любовник. — Кто твоя очередная жертва?— Пустяки, — отмахнулась Рита. —?Один пряничный человечек, — засмеялась брюнетка, делая глоток бодрящего молотого кофе.— Кто же эта печенька? — полюбопытствовал парень, пытаясь обнять любимую.— А-а, один чопорный шоколадник, кажется, Вилли Вонка.Повисла напряженная тишина. Внезапно, Роберт, судорожно вздохнув, оказался лицом к лицу с Фокс.— Вонка? Вилли? Ты уверена? Может, Вилли Роббинс? Или вообще Дэнни Грин?"Лишь бы не Вонка. Только не он".— Нет, дорогой, именно Вилли Вонка. Тебя что-то смущает? — удивилась девушка.— Вовсе нет, душа моя, — мягко прикоснувшись к губам любовницы, рыжий снова натянул на лицо фирменную улыбку.— Что собираешься делать? Какой многоактовый спектакль разыграешь на этот раз? —?сарказм сопутствовал каждому слову Роберта, так же, как и нежность.— Ох, Робби, ну какой ещё спектакль, так... небольшая сценка,?— хохотнула девица.Парень потянулся за своим кофе, одновременно помешивая сахарную россыпь, как вдруг Рита обратила на это внимание:— Ты неправильно размешиваешь сахар, — ехидно подметила Марго.— А ты тоже не меняешься. Я удивляюсь, как тебе не надоело постоянно меня учить, — усмехнулся бармен, сделав глоток и отставив кружку.— Учить... Действительно. Кажется, я знаю, как мне быть с новым заказом, — изрекла девушка, загадочно улыбнувшись.Захлебываясь рыданиями, малышка Марго стучала по стенкам своей тюрьмы, но с каждым днем ей все равно становилось все холоднее. Скоро в ее царстве пойдет первый снег, и тогда Рита уже никогда не услышит ее. Забудет навеки, усыпив под толщей теплого снега, укрыв узорчатой решеткой льда. Но Марго не волновали снежные фигуры. Ее интересовали пряничные человечки.