Глава 10. Склад неприличных портретов (1/1)

—?Ты добрался до ?на? в слове ?НАНД?,?— вытянувшись на животе и удобно устроившись щекой на собственных скрещённых руках, Чандра блаженно жмурился, подставляя благоухающие сандалом обнажённые ягодицы под жаркие прикосновения царского языка.—?Не угадал! —?радостно воскликнул Дхана Нанд, отрываясь от своего занятия и приподнимая голову. —?Я добрался до ?це? в слове ?Солнце?! —?он обхватил своего возлюбленного поперёк тела и перевернул на спину. —?А раз ты ошибся, теперь твоя очередь. На сей раз ты будешь языком выписывать мою надпись?— только, чур, ни одного изгиба не пропускай! А я досчитаю до пяти и попытаюсь с закрытыми глазами угадать, куда ты добрался.—?Можно узнать, зачем мы это делаем? —?с интересом спросил Чандра.Дхана Нанд, усевшись на собственные пятки, поднял руку и начал загибать пальцы.—?Тренировка кончика языка способствует улучшению дикции. А мне, как царю, надо иметь безупречно чистую речь. Также мы тренируем тактильные ощущения, вкусовые и обонятельные рецепторы… Я не зря нас обоих куркумой, розовым маслом, сандаловой пастой и ещё одним секретным ингредиентом натирал! К концу сегодняшнего практического занятия ты должен назвать секретный ингредиент. Отец всегда говорил: ?Тренировка навыков должна происходить везде?, то есть, в постели тоже, и я с ним согласен. Ещё нам надо усовершенствовать умение владеть собой, оттягивая возбуждение, —?тут его взгляд упал на живое доказательство того, что последняя цель достигнута не была. —?Что, опять?! —?почти испуганно спросил Дхана Нанд.—?Угу,?— Чандра смущённо отвёл глаза в сторону. —?Прости, оно само.Некоторое время Дхана Нанд, заметно колеблясь, смотрел на юношу, а затем склонился над ним, накрывая своим телом и пробормотав:—?Наверное, я многого требую. Ладно, забудем ненадолго про обучение, сейчас наши цели поменялись. Можешь расслабиться.Чандра только того и ждал. Он страстно и жадно обхватил самраджа за шею, притягивая к себе и отыскивая губами его рот. Дхана щадил его, постепенно доводя до вершины лишь руками, губами и касаниями собственного тела, опасаясь заходить дальше, хотя Чандра третью ночь подряд отчаянно просил о большем, изнемогая от желания.Вот и сейчас он утратил контроль, о котором самрадж ему постоянно твердил, и зашептал на ухо своему Солнцу о том, чего бы ему хотелось. Чандра расписывал желания так откровенно и бесстыже, что только от его слов и близости горячего тела царь Магадхи не выдержал и излился, словно подросток, впервые увидевший влажный сон. Отдышавшись, самрадж устремил на Чандру взгляд, полный благодарности и в немалой степени?— удивления.—?Ты проиграл,?— нагло заявил хитрый парень, глядя прямо в глаза Дхана Нанду. —?Уговор был также о том, кто продержится дольше. А секретный ингредиент?— вербена.Дхана Нанд откинулся на спину и вдруг расхохотался.—?А ты научился владеть не только собой! Ты перехитрил меня! —?заметил он, не выпуская руку юноши из своей ладони.—?Да, вот только от такого контроля слишком тяжело,?— пожаловался Чандра. —?Поможешь?Мгновенно поняв, что от него требуется, Дхана Нанд снова приник всем телом к любимому, но в самый ответственный момент, когда парень тяжело и часто задышал, теряясь в приближающемся со скоростью вихря блаженстве, со стены с грохотом рухнул портрет Махападмы. Дхана Нанд вздрогнул и невольно прервал своё занятие.—?Отец,?— недовольно заговорил он, обращаясь к изображению, на котором предыдущий царь Магадхи стоял в полный рост в парадных одеяниях, с суровым лицом и с мечом в руке, словно занесённым для удара,?— я всё понимаю, ты всегда не одобрял этих отношений, но ломать моему Сокровищу кайф пятый раз подряд за последние два дня?— довольно жестоко.—?А почему бы не перевесить его в другое место, где он никогда не увидит ничего непристойного? Например, в тронный зал? —?спросил Чандра, заподозрив, что в портрет переселилась часть души Уграсены Нанда, и ему от такого предположения стало не по себе.—?Самое лучшее?— отнести в хранилище! Там он точно падать не будет, потому что я его поставлю на пол! —?злорадно сообщил Дхана Нанд, обращаясь в большей степени к портрету, чем к Чандре.Нарисованный Махападма никак не прореагировал, однако Чандре померещилось, что его брови сдвинулись над переносицей сильнее, а рука с мечом затряслась, будто в сильном гневе.—?Решено! —?заключил Дхана Нанд. —?Завтра прикажу отнести его в одну из старых кладовок. Впрочем, нет. Он?— мой отец, и никто не имеет права касаться его изображения. Сам лично отнесу,?— и, более не отвлекаясь на посторонние раздражители, самрадж снова с ласковой улыбкой повернулся к Чандрагупте. —?Напомни, прие, на чём мы остановились?***Кладовых во дворце было довольно много, и ещё неизвестно, куда именно царь отнёс бы взбунтовавшийся портрет Махападмы, однако окончательный выбор был сделан благодаря Чандре. Откинувшись затылком на шёлковые подушки, ловя отголоски сладостных ощущений и чувствуя себя медленно спускающимся с небес на бренную землю, счастливый юноша вдруг прошептал:—?А вот твой портрет ни разу на меня не падал, хоть я и творил рядом с ним непотребство… раз пять… Или шесть? А, может, даже семь или восемь. —?Ты о чём?! —?опешил царь, уставившись на Чандру. —?Какой портрет? Что значит?— непотребство?!—?Ну,?— немного смутился юноша, поняв, что проболтался,?— это случилось в другом крыле дворца. Там комната такая есть, очень тёмная и маленькая, а внутри твой портрет, на котором ты нарисован абсолютно голым, — Чандра сделал невинное лицо. —?Я ходил к тому портрету, когда ещё не знал, что ты?— моя родственная душа. У меня всё горело внутри, и я не знал, как себя утолить, а потом нашёл ту комнату, и она стала моим спасением! В общем, если бы я этого не делал, то с ума бы сошёл. Прости.Дхана Нанд глядел в лицо Чандры и понимал, что нисколько не обижен. Наоборот, ему польстило, что его желали так сильно и не могли сдержать бушующей страсти.Однако Дхана Нанда сильно заинтриговало, как же выглядит портрет, столь сильно вдохновлявший его возлюбленного. Утром, ухватив под мышку картину с Махападмой, Дхана Нанд в сопровождении Чандры отправился к хранилищу.—?Здесь? —?спросил он, входя в кладовку, приставляя сурового Уграсену к ближайшей стене и с порога начиная кашлять от пыли.—?Ага! —?отозвался Чандра и откинул покров с той картины, которая на протяжении двух лун служила ему неплохим утешением за неимением большего.Дхана Нанд недовольно хмыкнул. На картине был он и в то же время?— не он. Царь внимательно приглядывался к анатомическим подробностям, ярко и объёмно выписанным на полотне, и наконец оскорблённым тоном сделал неутешительный вывод:—?Подделка. Я не позировал для такого убожества, а рисовавшая это бездарность явно пыталась унизить меня, приуменьшив мои потенциальные возможности. Разве я настолько неприметный? —?и царь возмущённо ткнул пальцем чуть пониже живота на изображении.—?Нет, конечно! —?замахал руками Чандра, а про себя подумал: ?Когда у меня внутри всё горело, мне и подделки хватало. Но ведь и действительно, у моего Дханы дела с этой частью тела обстоят намного лучше. Тогда почему на портрете нарисовано неправильно??—?Так, поглядим, что дальше,?— отстранив первую картину, Дхана Нанд сдёрнул покров со следующей. На втором полотне красовался старший царевич Панду, тоже совершенно голый и совсем не впечатляющий. —?Тут художник не сильно приврал,?— со странным удовлетворением произнёс Дхана Нанд. —?Кто ещё? О! Кайварта,?— осмотрев третью картину со всех сторон, Дхана Нанд поцокал языком. —?Ну почти верно, но всё равно не то,?— самрадж приблизился, что-то померил руками и заключил. —?Тоже подделка.Чандра смотрел во все глаза, удивляясь тому, что количество нарисованных голых царевичей из династии Нандов увеличивается. На четвёртой картине обнаружился Пандугати с важно надутыми щеками и без единой полоски ткани на теле, и Дхана Нанд долго и весело смеялся, никак не комментируя увиденное, пока не перешёл к портрету Раштрапалы, сказав только:—?Кхм, да,?— а больше не добавил ничего.Портретам Говишанаки и Бхутапалы тоже оставалось только посочувствовать, что Чандра и сделал, послав царевичам мысленные волны сострадания.—?И кто же Брахма этого великого позора? —?Дхана Нанд сурово прищурился, потом повернулся к Чандре и ласково промолвил. —?Будь добр, прие, сходи и пригласи сюда наших придворных художников! Как только выясню, кто из них наваял шедевры?— ему не жить! Сначала руки отсеку, потом?— ноги и голову. А если оба вместе рисовали, значит, пришибу обоих.—?Может, не убьёшь? Они всё же… Ну, старались, наверное,?— попробовал вступиться за несчастных жертв Чандра.—?Может, не убью, но плетей точно не миновать! И в темницу сядут лет на десять! Да как они посмели опозорить династию Нандов, изобразив меня и братьев в таком виде?!Горячо поцеловав своего любимого и тем самым немного усмирив его гнев, Чандра отправился на поиски художников.***Явившиеся на зов самраджа мастера кисти и полотен мелко тряслись, словно овечьи хвосты. Когда Дхана Нанд предъявил им продукты творчества и потребовал громовым голосом честного признания в содеянном, оба художника повалились царю в ноги, яростно отрицая своё авторство.—?Мне ведомо лишь одно,?— заикаясь, жалко блеял тощий, черноволосый мужчина, стоя на коленях и умоляюще сложив руки перед собой, пока второй, с каштановыми волосами, создавал аккомпанемент из дробного стука зубов,?— кто-то из ваших братьев пару лет назад приглашал сюда ещё одного художника, и тот тайком работал во дворце, а потом его отослали. Чем он занимался и что рисовал?— неведомо. Он запирался на чердаке. Скорее всего, эти портреты вышли из-под его кисти. Но почему работы брошены здесь, я не знаю.Дхана Нанд задумался.—?А ты смелый,?— сделал царь вывод, посмотрев на того, кто рискнул обвинить в написании неприличных портретов одного из царевичей. —?Ничего, до поры до времени вы оба посидите в темнице, а я выясню, есть ли правда в твоих словах. Эй, стража! В подземелье обоих! —?закричал Дхана Нанд, выходя из кладовой и вытаскивая художников наружу за верхние накидки. —?Ну как, я был достаточно мягок? —?спросил он с улыбкой у обалдевшего Чандры, когда подозреваемых волоком утащили в подвал. —?Всё-таки они живы, да? И это хорошо?Чандра медленно кивнул и негромко уточнил:—?А как ты собираешься выяснять, кто из царевичей виноват? Да и вообще?— правду ли сказал художник?—?Всё просто! —?широко улыбнулся царь, уперев руки в бока. —?Если заказчиком этого безобразия был один из моих братьев, только он будет изображён на полотне с лингамом нормального размера. Либо, что вероятнее, с преувеличенно большим.—?Но тут нет ни одного портрета, похожего на описанный тобой,?— пожал плечами Чандра. —?Вообще ни единого.—?Именно! —?самрадж поднял палец вверх. —?Описанного мной портрета как раз и не хватает, но он точно где-то есть.—?Не понимаю,?— призадумался Чандра. —?Откуда ты заранее можешь знать это?Дхана Нанд лукаво поглядел на Чандру и весело улыбнулся.—?Я даже понял, кто виноват. Идём! Сейчас этот подлец во всём признается.***Семеро царевичей, явно мечтающих провалиться сквозь землю, стояли перед своими же портретами, где они были изображены в очень непристойном виде.—?Безобразие какое,?— пробасил Раштрапала, но тут же расплылся в ехидной ухмылке, покосившись на картину, возле которой стоял багровый от возмущения Пандугати, повторявший вполголоса:—?Полнейшая непристойность, убить художников мало…Говишанака перестал жевать и озадаченно рассматривал самого себя на портрете. Потом украдкой оттянул край дхоти, сравнил копию с оригиналом, сокрушённо покачал головой и снова принялся за еду. Бхутапала кричал на всю комнату, что художников, без сомнений, надо четвертовать, так как они явно лгут, отрицая свою виновность. Неожиданно осёкся, пересчитал портреты и сделал тот же самый вывод, который пришёл в голову Дхана Нанду некоторое время тому назад:—?А разве портрета Дашасиддхики не нашлось?—?Точно, где голый Дашик? —?заинтересовался Кайварта. —?Дхана, не зажиливай бонус, внеси! Мы требуем просмотра!Дхана Нанд загадочно улыбнулся и развёл руками, показывая, что картины нет.—?Это как?! —?шумно возмутился Кайварта. —?Нас тут унизили, приуменьшив наши лингамы от двух до пяти раз,?— на слове ?пять? не выдержал и громко зарыдал Пандугати,?— а его достоинство не тронули? Почему?!—?Возможно, наш единственный не пострадавший прояснит вопрос? —?нарочито ласково промолвил Дхана Нанд.Взоры присутствующих обратились к Дашасиддхике, готовому провалиться сквозь пол.—?Будем признаваться? —?ещё нежнее спросил Дхана Нанд, в то время как обвиняемый сжался и побледнел. —?Или мне расчехлить бритву, с помощью которой я пытаю предателей трона?—?Нет!!! —?тонко взвизгнул Дашасиддхика, а потом повалился в ноги самраджу. —?Я признаюсь! Да, это я приказал художнику, которого нанял тайно, нарисовать все эти портреты! Но я не думал, что их найдут. Прости, брат! Точнее, простите, братья! —?поправил он себя и стал так истово кланяться, что чуть не разбил себе лоб об пол.—?Он?— тайный извращенец? —?тихо поинтересовался Гови, прошептав свой вопрос на ухо Панду.—?Не думаю,?— так же тихо ответил Панду. —?Скорее, идиот.—?Правда? —?ещё больше заинтересовался Гови.—?Да, это очевидно. Более того, я, кажется, догадываюсь о причинах, по которым он это сделал. Впрочем, он сейчас и сам расскажет,?— загадочно усмехнулся Панду. —?Деваться-то ему некуда.И Дашасиддхика действительно начал рассказ, который все царевичи и присутствовавший рядом с Дхана Нандом Чандра выслушали с огромным вниманием.—?Ну,?— спотыкаясь на каждом слове, заговорил Дашасиддхика,?— началось всё пару лет назад, когда на мне появилось это,?— слегка приподняв накидку, царевич продемонстрировал крупную надпись: ?Лопух? ниже пупка. —?Я, конечно, был напуган, никому об этом не сказал, и стал дхоти носить так, чтобы моего живота никто не увидел.Остальные братья нестройно загоготали, но Дхана Нанд жестом оборвал их смех и дал знак Дашасиддхике продолжать.—?Сверху ещё появилось ?Дха? и ?Аванти?. Ошибиться, сами понимаете, невозможно.—?Нандивардхана, царь Аванти? —?широко ухмыляясь, предположил Дхана Нанд.—?Ага, он,?— вздохнул Дашасиддхика, немного успокоившись. —?Но вы не представляете, какая надпись появилась у махараджа Аванти!—?Какая? —?давился едва сдерживаемым смехом Кайварта.—??НАНД?, ?Обладатель самого огромного ч… в Магадхе?,?— застонал Дашасиддхика.—?А что такое ?Ч?? —?невинно вопросил Гови, доедая десятый модак.Дашасиддхика посмотрел на Гови, словно на заклятого врага, но ничего не ответил, продолжая свой рассказ.—?Нандивардхана не решался приехать в Паталипутру, чтобы выяснить, у кого из Нандов ?Ч? крупнее всех. Он опасался, что если возьмётся это выяснять, то живым из Паталипутры не уйдёт. Ну, а я что? А я как догадался, что он?— моя родственная душа, так и сам приехал к нему, завёл разговор про метки, он мне показал свою, я ему?— свою. Когда Нанди спросил, что такое ?лопух?, я ему честно ответил, что это трава такая с большими листьями. Ежели корень лопуха выкопать и отварить в воде, то потом этой водой волосы полезно мыть. Блестеть будут, и кожа головы станет здоровой. Нанди обрадовался, потому что понял: метка хорошая! А дальше он, сильно смущаясь, завёл беседу про ?Ч?. Сказал, что поцелуй случится только после предоставления, так сказать, сравнительных данных, а просто так целоваться он не станет. То есть, он хотел, чтобы всё было точно, без обмана. Если написано ?самый огромный?, значит, написанное должно соответствовать увиденному. Я был с ним согласен, но я ж не мог вас ему показать, чтобы он сравнил? Тогда я заказал у одного художника портреты. Уж очень мне этого ваятеля за пределами дворца расхвалили! Сказали, никто ещё недовольным от него не ушёл. Я пригласил его к нам, обозначил фронт работ, запер на чердаке, чтоб он не смущал никого… А художник сказал: ?Не извольте волноваться, господин, всё нарисую, и ваш ?Ч? будет самым наилучшим!? И слово, надо сказать, сдержал,?— Дашасиддхика торжествующе улыбнулся.—?Так где картина? —?не выдержал Кайварта.—?Как?— где? —?удивился Дашасиддхика. —?У Нанди в опочивальне. Как я ему привёз все полотна, так он мой портрет велел напротив кровати повесить, чтобы любоваться, а остальные вернул, сказав, что они ему без надобности. Поцеловались мы, метки проявились… Так вот и живём. Встречаемся кое-когда, времени-то свободного у обоих мало! Но уж лучше так, чем никак.—?И почему ты, идиот, ничего не сказал? —?спросил Дхана Нанд. —?Зачем на протяжении двух лет ездил в Аванти украдкой? Мог ведь жить с махараджем Нанди открыто, если вы?— родственные души, это не возбраняется!—?Так ты ж нам всем чётко дал понять: чтоб никаких кшатриев из Ассаки, Аванти и Пиппаливана, персов или греков в семью мы не приводили! Я соблюдал правило.—?Ладно, правило отменяется,?— неожиданно смягчился Дхана Нанд. —?Отныне можно приводить в семью кшатриев и пиппаливанцев, потому что я сам уже привёл одного,?— и самрадж указал глазами на непривычно примолкшего Чандру. —?Он сын одного из пиппаливанских кшатриев. Уже неважно чей, главное, что я его люблю!—?Слава самраджу!!! —?неожиданно закричали все царевичи, бросаясь обнимать друг друга.—?Но я всё ещё не понимаю, что такое ?Ч?,?— настаивал Гови. —?Объяснит мне кто-нибудь или нет?!—?Честолюбие!!! —?заорал Дашасиддхика, не выдержав. —?У меня самое большое честолюбие среди Нандов! И это выяснилось ПОСЛЕ того, как я по просьбе моего любимого лопуха заказал у художника восемь портретов! Если бы эта бхутова надпись проявилась немного раньше, то мне не пришлось бы вовлекаться в сие позорное деяние! А Нанди теперь думает, что ?честолюбие??— синоним ?лингама?, и убедить его в обратном невозможно! Я ненавижу метки!!!Закончив этой идущей из глубины сердца фразой свой душещипательный рассказ, Дашасиддхика зарыдал от стыда и счастья одновременно. Семеро братьев и Чандра с искренним любопытством смотрели на него…