Часть 2 (1/1)

Солнце быстро поднимается над горизонтом, лучится пятнами света на жёлто-зелёной листве леса, вырастающего вокруг них.—?Дяденька, а сколько нам ещё идти? —?вскоре осторожно тянет мальчишка, и сколько он ни пытается скрыть усталость в голосе, Йонсин всё равно слышит её и чуть усмехается.—?Скоро сделаем перерыв,?— обещает он,?— поищем тебе еду.—?Кажется, где-то здесь должна быть река,?— неуверенно предполагает Хангин.Та действительно отыскивается быстро. Оставив ребенка пополнять запасы воды, Йонсин ловит для них обед и, освежевав тушки, жарит их на огне. Запах мяса стоит что надо, но Хангин всё не возвращается, вынуждая мужчину едва заметно хмуриться.Мальчишка приходит с таким выражением лица, будто влез в какую-то запрещенную историю и теперь ждёт заслуженный нагоняй.—?Ну,?— торопит Йонсин, цепким взглядом ловя испачканную в чёрном штанину, которая тут же торопливо уползает за другую.—?Вот вода. Я набрал.—?Почему так долго?Хангин сглатывает.—?Я гулял,?— пробует он.Углядев в его глазах хоровод от паники до потрясения, Йонсин догадывается сам.—?Видел трупы?Тот кивает, опуская плечи.—?Так много,?— шепчет он, округляя глаза,?— и они забились… под скалы, что и не различить сначала. Будто часть…—?Не думай об этом, — советует Йонсин и морщится, — и твари — не часть этого мира. Полная чушь.—?Дяденька, что спас меня, говорил, что болезнь послана нам в наказание за жадность,?— делится Хангин, шморгая носом.—?Твой дяденька, смотрю, был учёным малым,?— раздраженно бормочет мужчина, но мальчик слышит и громко обиженно фыркает.—?Он много чего рассказывал, только я ему совсем-совсем не верил,?— заявляет он,?— например, он говорил, что нельзя смотреть мертвецам в глаза, потому что сам заразишься. Но это ведь неправда! Неправда же?—?Неправда,?— подтверждает Йонсин, и мальчишка облегченно выдыхает и признаётся негромко:—?Я смотрел. А потом… немного боялся, что зараза просто медлит, но я уже…—?Если болезнь придёт, ты узнаешь об этом сразу,?— хмыкает мужчина,?— она передастся, только если мертвец тебя укусит. Или если ты съешь его мясо.Мальчик кривится:—?Зачем вообще есть эту гадость?—?Незачем,?— вздыхает тот и протягивает ему ветку с нанизанной тушкой,?— поэтому ешь эту.—?Это не гадость,?— возражает Хангин, с уверенной поспешностью принимая еду,?— а вы много знаете о этих тварях?—?Так, пока ешь?— ни о каких тварях не болтаешь.Хангин дуется, но послушно принимается за мясо. Он явно успел быстро помыться в ручье?— на одежде медленно высыхают мокрые пятна, а волосы всё ещё кажутся слишком прилизанными и блестящими. Мальчик заправил пряди за уши, и те теперь потешно топорщатся, придавая ребёнку совсем уж детский вид.Помыться, впрочем, кажется хорошей идеей. Быстро расправившись со своей порцией, Йонсин поднимается и коротко поясняет:—?Я к реке. Не уходи далеко.Та оказывается неглубокой, течение?— быстрым, а вода?— ледяной, когда он опускает в неё руки, выполаскивая рубаху. Буроватые пятна находятся и на рукавах и никак не хотят исчезать, поэтому он вскоре бросает попытки и оставляет тряпку на сучке дерева. С коротким выдохом ступив в воду, Йонсин ведёт плечами от холода, поспешно погружаясь по плечи и озябшими пальцами неловко распутывая волосы, которые, кажется, большей частью уже скорее вне пучка, чем в нём. Грязные пряди падают на плечи и поверхность воды, взметаются вокруг черным облаком, когда он ныряет, задерживая дыхание.Мальчишка, показавшийся у берега, сдёргивает его рубаху вниз и куда-то утаскивает, когда Йонсин ныряет снова, выполаскивая волосы от сора.Выходить из воды неприятно, промозгло. Зато верхняя одежда, обнаружившаяся около костра, успевает немного нагреться, и он роняет мокрую ткань себе на плечи, затягивая завязки и устраиваясь боком поближе к огню. Слабо скрепляет шнурком мокрые волосы и бросает взгляд на Хангина. Тот сидит, нахохлившись воробьём, и жмётся к теплу, жуя что-то, и то и дело косится на замотанное в серые тряпки оружие. Его мокрые встрёпанные волосы сбитой паклей лежат на плечах, будто заявляя, что их легче срезать, чем расчесать. Йонсин вздыхает, жестом подзывает его, а когда тот, насторожившись, всё же подходит, заставляет сесть перед собой и принимается за нелёгкое и неблагодарное дело.—?Спрашивай, если хочешь,?— предлагает он, когда слушать болезненные охи и вскрики надоедает окончательно.Хангин оживляется, явно хочет повернуться, но мужчина пресекает любые попытки, не отрываясь своего занятия.—?Что это такое? —?любопытно спрашивает ребёнок. —?В тряпках? Палка? Или меч такой?—?Ружьё,?— коротко отвечает Йонсин,?— никогда не видел?—?Нет,?— предсказуемо признается мальчишка,?— зачем оно?—?Оно как лук,?— колтун примерно на середине длины захватывает всё его внимание, и ответ выходит задумчивым,?— но стреляет дальше, и увернуться почти невозможно. И отбить нельзя.—?Ого,?— потрясённо выдыхает ребёнок, косясь на обмотку с возросшим интересом,?— но оно выглядит так, будто вы им не пользуетесь.—?Не пользуюсь,?— подтверждает Йонсин,?— пока.—?Почему? Если оно такое удобное?—?Оно немного сложнее, чем лук,?— усмехается мужчина,?— но ты можешь считать, что у меня слишком мало стрел, сделать новые невозможно, а найти?— довольно тяжело.Хангин глядит озадаченно.—?Но мы в лесу!—?А это не совсем стрелы,?— терпеливо отвечает Йонсин, кривя у улыбке уголок губ,?— немного сложнее, я же говорил.Мальчишка замолкает, явно задумавшись.—?Но вы ещё будете из него стрелять?—?Может быть. Посмотрим.—?Хотелось бы мне увидеть,?— зачарованно вздыхает тот,?— наверное, это невероятно!Йонсин не отвечает, и последние отзвуки детского восторженного голоса мягко остывают в голове.—?Так что случилось в лесу? —?решает спросить мужчина через пару минут, и мальчик предсказуемо подбирается всем телом:—?Ничего.—?У тебя была штанина в крови.—?Нет, вот, чистая, посмотрите.—?Ой, да брось. Она ведь ещё даже не высохла. Ну?Мальчишка обиженно сопит.—?Ничего не случилось, говорю же. Побродил немного, а потом, ну, хотел залезть повыше, нога соскочила… свалился в какой-то овражек, битком набитый этими тварями. Перепугался жутко,?— признается он тихо,?— думал, уже не вылезу, но там недалеко совсем оказалось.Йонсин согласно неразборчиво мычит, кое-как удовлетворяясь состоянием волос, расчесанных пальцами, и принимается их заплетать.—?Концы неровные,?— замечает мужчина, и Хангин сдавленно смущённо кашляет.—?Ага. Я, в общем, обрезал.—?Почему?—?Подпалил,?— вздыхает мальчишка,?— рыбу жарил и… вот.Йонсин тихо фыркает, подхватывая тесьмой конец косицы, и хлопает того по плечу.—?Всё. Идём.К слову, двигаться им действительно надо. Во-первых, банально согреться, а во-вторых, найти убежище на ночь. День уже успевает перевалить за середину, и время начинает поджимать.—?Дяденька, а вы застали начало болезни?Мальчишка чуть отстаёт, но постоянно спешит поравняться с широкими шагами взрослого, а вопросы от него льются ручьем. Не то, чтобы это раздражает. Ладно, раздражает, но не так уж сильно. Во всяком случае, общество мальчишки явно предпочтительнее старого аристократа из Вонджу. Даже если, в отличие от последнего, этому спутнику приходится отвечать.—?Да.—?Ого, вы такой старый… —?благоговейно тянет Хангин, и мужчина невольно усмехается.Старый?Он пытается вспомнить, сколько ему лет, но не преуспевает. Во всяком случае, каким-каким, а старым Йонсин себя точно не чувствует. Ему ведь не больше сорока? Должно быть, так. Вряд ли Санджу осталось настолько далеко в прошлом.—?А вы знаете, с чего всё началось?Йонсин медлит. С Ханяна? Или с Дани? Соби, кажется, была уверена, что нет, что в заразе виноват какой-то цветок, а лекарь И всё бормотал о развитии болезни.—?Там,?— прищурившись дня точности, Йонсин указывает на восток.—?Там? Где встает солнце? Что там?—?Я не знаю, с чего именно началась болезнь,?— негромко говорит он, подтягивая лямку ружья,?— но первые мертвецы вышли из Джиюльхона.—?Это близко, да? —?почти восторженно спрашивает Хангин, блестя глазами.—?Да. Не так далеко.—?А... это точно правда? —?вдруг сомневается он.—?Не веришь?—?Верю, просто… Дяденька, что спас меня, говорил, что они пришли с севера. А торговцы?— что вышли из океана.—?Мертвецы терпеть не могут воду,?— фыркает Йонсин.—?А вы вдруг говорите точное место,?— едва не шёпотом заканчивает мальчишка,?— откуда вы знаете? Вы… вы там были?—?Был,?— легко соглашается мужчина,?— рассказать?—?Да, пожалуйста! —?жадно кивает Хангин, впиваясь в него глазами.—?Тогда не перебивай. В Джиюльхоне жил врач, седой старик, и многие приходили к нему лечиться.—?И вы? —?тут же вмешивается ребёнок.—?И я. Но в ту неделю врач уехал, и людей набралось больше. Санитарки делали, что могли, но еды не хватало. А когда старик вернулся, то привёз с собой труп помощника, которого словно растерзали звери. Врач, ничего не рассказывая, заперся у себя. Страшно? —?прерывается он, поглядывая на ёжившегося ребёнка.—?Нет! —?бойко отзывается тот, тем не менее, оглядываясь по сторонам. —?Что было дальше?—?Еды не хватало, люди голодали,?— пожал плечами Йонсин,?— и тогда один человек решился кое-что сделать.—?Что? —?шёпотом спрашивает Хангин.—?Он сварил тот труп.Мальчишка ожидаемо округляет испуганно глаза, зябко обхватывая себя руками.—?И съел его, да? —?странным тоном спрашивает он.—?И накормил голодных,?— возразил Йонсин, отстраненно размышляя, зачем вообще заговорил на эту тему.—?А потом все превратились в монстров?—?Да.—?Но вы?— нет.—?Я?— нет. Я не ел.—?Почему?—?Нас выжило двое,?— помолчав, тянет он,?— я и санитарка. Пока все ели, она… отчитывала меня.Хангин удивленно смотрит на него, поджимает губы, но всё равно не сдерживает смешка.—?Правда?Йонсин тихо усмехается, переводя взгляд на лес. Он ведь не соврал, почему говорить так неприятно? Это ведь и ложью-то не назовешь.—?Вон там! —?вдруг вскрикивает Хангин. —?Смотрите!Впереди медленно приобретают очертания домики селения, и Йонсин переводит дух. Он уже было начал волноваться. Времени на зачистку почти не остаётся.—?Идём. Надо найти убежище.Это оказывается делом нелёгким. Все дома, бедные, почти нищие, представляют из себя ненадёжные варианты для ночёвки. Останавливаются они в результате на самом краю селения, у подступающего леса, расположенного на крутом склоне. Где-то там, наверху, должно быть то самое безопасное место, о котором говорили торговцы, если оно, конечно, вообще существует.В крошечном доме оказывается множество самых разных вещей, но больше всего?— посуды и глиняных горшков. Быстро вытащив троих мёртвецов из угла, Йонсин успевает совершить ещё одну-единственную вылазку в соседнее строение и вернуться обратно, когда солнце всё-таки садится за горизонт.Ребенок ждёт его, сидя у стены и осторожно перебирая деревянные детальки большой покосившейся прялки. Йонсин падает напротив, стягивая ещё мокрую рубаху и вешая куда-то над головой, и возвращает торчащим во все стороны высохшим волосам надлежащий вид пучка.—?Мне страшно,?— вдруг признаётся Хангин, опасливо поглядывая на реакцию спутника.—?Засыпать здесь? Если не будем шуметь, нас не должны заметить.—?Нет, не спать. Боюсь того места, в которое мы идём.—?Вот тебе раз,?— хмыкает Йонсин и переводит на него взгляд. Сумерки быстро вступают в свои права,?— так зачем я веду тебя туда, если ты не хочешь?—?Я хочу,?— возражает тот упрямо,?— но… как меня там примут? Там будут дети моего возраста?—?Вот сам и узнаешь, не вижу проблемы.—?Это убежище ведь наверняка король основал,?— воодушевлённо пробормотал Хангин,?— наверняка он. Правда же? Он нас всех спасёт, да, дяденька?Йонсин вздыхает. Если задуматься, кто мог создать убежище для всех выживших, аристократы заняли бы последние места из возможных. Если это безопасное место и существует, если вдруг поверить, что оно действительно есть, то его наверняка сделали обычные крестьяне или солдаты. Те, кто мог не только выжить сам, но и подумать о других.—?Старайся не ждать слишком многого,?— в итоге говорит он. —?Разочаровываться неприятно.—?Вы считаете, этого места нет? — тут же?спрашивает ребенок, и что-то в его дрожащем голосе вынуждает Йонсина тяжело вздохнуть.Он не верит в это, верно. Какая может быть безопасность, если там будут незнакомые люди, много других людей? Но мальчишке он говорит просто:—?Вот завтра и узнаем.Растягиваясь в сумерках на полу, он решает, что стоит сначала отвести ребенка в то место, о котором он говорит, а после вернуться сюда и почистить селение. Хотя возлагать большие надежды на какое-то там убежище глупо. Уже засыпая, он подумает, как сложится его дальнейшая жизнь, если план Хангина сорвётся. Мальчика он не бросит, это точно. Таскать его за собой по вымершим деревням? Обучать? Не бродить больше в одиночку звучит очень…Его будит грохот. Вскочив, Йонсин быстро оббегает взглядом помещение, вдевая руки в рукава рубахи. Шум исходит из соседнего дома: видимо, мертвецы что-то уронили, и теперь на звук хлынула волна тел. Хангин, открыв заспанные глаза, глядит взволнованно.—?Мы пересидим?Это не самая хорошая идея, на самом деле. Куча тварей слишком близко, а скоро они потеряют интерес к чему бы то ни было упавшему и станут разбредаться. Заметят живых — хлипкие стены не выдержат.Будто отвечая на его мысли, в дальнюю стену с силой впечатывается тело. Деревянный стеллаж с посудой припадочно трясется, и глиняная плошка, не удержавшись, срывается вниз, глухо звякая об угол чугунка у запылённой печи.Не дожидаясь реакции снаружи и уже слыша её где-то на краю сознания, Йонсин рывком поднимается на ноги. Мысли мечутся в поиске решения. Он решительно вздёргивает испуганного мальчишку, подсаживая на деревянные балки, составляющие остов крыши.—?Не высовывайся сильно,?— приказывает, сосредоточенно глядя снизу вверх,?— смотри, чтобы они не заметили тебя, или мы оба умрём.Худой мальчишка легко пролезает между деревяшками, расталкивая пучки гниющей соломы.—?Видишь их?—?Да,?— шепчет Хангин.Эта ночь, на их счастье или несчастье, тут уж как поглядеть, оказывается светлее предыдущей. Облака разошлись, и желтоватый серп растущей луны блекло смотрит с неба. Тусклый свет помогает разграничить фигуры мертвецов и контуры домов, но открывшаяся картина не радует.Йонсин подает мальчику камень.—?Кинь его как можно дальше в сторону селения,?— тихо шепчет он и указывает примерное направление. Удар получается едва слышным; кто-то из мертвецов раздраженно ворчит. —?Ещё дальше. Целься в дома и камень.Йонсин щурится, подавая ему глиняную посудину.Та глухо врезается, судя по звуку, в дерево.—?Ещё.Удача улыбается им попытке на шестой-седьмой: очередная керамика встречается, кажется, с камнем или глиняным горшком и разлетается вдребезги, оглушая ночь пронзительным звоном. Монстры, и без того уже проявляющие интерес к той части поселения, в этот раз вовсе разворачиваются, как по команде, отвлекаясь от их убежища.—?А теперь тихо,?— едва слышно выдыхает мужчина, опуская ребёнка на землю.Тот послушно кивает и замирает изваянием.До рассвета остается не так уж и долго, судя по всему, но спать больше нельзя, особенно Йонсину. Он устраивается рядом с медленно успокаивающимся и проваливающимся в сон мальчишкой и чутко прислушивается к каждому движению снаружи. Глупостью было бы пытаться сбежать сейчас, как ни тянуло выбраться из-под ненадёжных, шатающихся от каждого случайного удара тел, стен. Но делать так?— всё равно, что убивать мальчишку.Надо дождаться рассвета, убеждает он себя, унимая напряжение в мышцах.Впрочем, выйти через дверь невозможно, а через крышу?— слишком опасно: то, что дерево выдержало мальца, не значит, что оно не рухнет под весом Йонсина. Да и пролез бы он вообще между узких балок?В любом случае, сейчас явно не время для таких экспериментов.Рассвет наступает неторопливо, и солнце рябится в серых облаках, но мертвецы снаружи не спешат отступать, слепо рыская по округе. Их шаркающие шаги отдаются пульсацией в висках, и Йонсин морщится, про себя ругаясь на зачастившие неспокойные ночи.Солнце значительно поднимается над горизонтом, кусочек неба в прорехе соломы бледнеет до светло-голубого, и только тогда твари начинают волноваться, взрыкивая сильнее, шипя и прибавляя шаг. Мужчина поднимается, невольно будя Хангина, потому что ноги затекли, а бездействие выводит из себя. Едва звук с улицы стихает, Йонсин осторожно распахивает дверцу.Хангин вскрикивает, сжимаясь в углу, когда мужчина отшатывается назад, избегая гнилых зубов, а тварь, почти не узнаваемая в лицо, бросается на него, валя с ног. Она громко шипит, издавая гортанные звуки, и клацает челюстью, пытаясь дотянуться до лица или шеи, и, тяжело отдуваясь, Йонсин всё же отталкивает её, тут же бросаясь к валяющемуся на земле камню и швыряет его монстру в лицо. Тот взвизгивает, делая ещё шаг назад и тянется к человеку снова. Взгляд серых глаз кажется бессмысленным и жадным.Хангин вздрагивает и жмурится от страха, когда те вновь сцепляются. Он не может думать ни о чём, кроме твёрдой холодной стены за спиной.Звон металла приводит его в чувство.—?Долго ещё будешь там сидеть? —?интересуется мужчина, и голос его спокойный, хоть и с усталой отдышкой.Мальчик открывает глаза и видит, как Йонсин небрежно стирает капли крови с лица.—?Вот зараза,?— фыркает он, косясь на испуганного ребенка,?— эй, не бойся, иди сюда. Только погляди.Он в отместку слабо пинает чудовище в бок и вздыхает, выглядывая на улицу. Там пусто.—?Давай, вставай уже,?— снова тянет он,?— и вовсе он не страшный.—?Страшный,?— возражает Хангин.Мужчина закатывает глаза.—?Ты же парень, в конце концов. Как мне тебя учить, если ты одного их вида боишься?—?Учить? —?удивленно переспрашивает тот, приободряясь. —?А вы хотите меня учить?—?Ещё думаю над этим,?— хмыкает Йонсин.Глубоко вздохнув, мальчик медленно подползает ближе и кривится.Ну да, зрелище не особо приятное, что поделать.—?Знаешь же, что надо в голову целиться? —?уточняет мужчина, и Хангин недоумённо моргает.—?Почему?Йонсин выгибает бровь.—?А чем ему есть без головы? Или как ходить? Ты сам-то пробовал? —?мальчик едва заметно улыбается, и мужчина мысленно радуется маленькой победе. —?Кстати о еде. Ты голоден? —?Хангин косится на труп и уверенно качает головой. —?Ну и зря, потому что я?— да. Поэтому ты идешь за грибами.—?Один? —?испуганно спрашивает тот. —?И почему я, если голодны вы?—?Потому что я займусь большим костром. Как-то же ты добывал еду, пока жил сам. Съедобные хоть различаешь?—?Да,?— ворчит ребенок, поднимаясь.—?Хорошо. И долго не задерживайся, времени не так много.Насколько он заметил вчера, мертвецов в селении действительно собралось много, и мысли нет разделаться с ними за один раз. Но с чего-то надо начинать, в любом случае.В какой-то момент, может, через час или чуть больше, Хангин к нему подходит и протягивает плошку, вызывая у Йонсина почти смешок: сколько таких они перебили ночью? Черепки попадаются едва ли не на каждом шагу.В плошке обнаруживаются варёные грибы.—?Ух ты,?— не сдерживается мужчина, с удивлением поглядывая на смущенного ребёнка,?— признавайся, потратил всю воду?—?А вот и нет,?— дуется тот,?— наткнулся на ручей, пока ходил.—?А огонь?—?Взял у вас те особые камни, чтобы искру того… —?уже тише отвечает Хангин,?— я всё положил на место!—?Надеюсь, ядовитых нет? —?уточняет мужчина и принюхивается. —?Смотри, я ещё не всех монстров добил. Я бы на твоем месте дождался, пока загорится костёр, а уж потом…—?Не буду больше ничего у вас есть,?— бурчит тот обиженно, и Йонсин хмыкает довольно.Пахнет на удивление недурно.Ребёнок зыркает на него исподлобья, и Йонсин всё же улыбается краешком губ:—?Спасибо, Хангин-а,?— со всей серьёзностью говорит он,?— ты молодец.Тот моргает пару раз и поспешно сбегает в дом, а Йонсин надеется, что среди грибов и впрямь не затесались какие-нибудь поганки.