3. Темная вода (1/1)

Мадрид, Испания10 лет назадСекс — это совокупность психических реакций, установок, поступков.Секс — это удовлетворение полового влечения.Секс — это эстетика.Секс — это бизнес.Работа, во время которой твоего тела касаются чужие мужские и женские руки и суют их туда, куда только возможно (в зависимости от воображения). Работа, которая не ограничивается восьмичасовой сменой пять раз в неделю. В ней ты не можешь сказать ?не хочу?, ты просто берешь и делаешь через ?не могу?. Через пролитые слезы, через боль, потому что какой-то мудак забыл использовать смазку перед половым актом или ему нравится ?пожестче?. Через унижения и оскорбления, потому что ты ?необразованная шлюха?, не имеющая собственного мнения. Через литры выпитого алкоголя, чтобы притупить чувство стыда и откровенного отвращения. Часто в ней нет и грамма той эстетики, какую показывают в порно, а про красивые картинки из сериала или фильма, в которых хрупкое женское тело извивается плавными линиями от наслаждения, даже говорить нечего.Секс-индустрия — это разврат. Это бизнес, главным источником дохода которого являются тела, которые чаще всего называются ?человеческими материалами?. Ты — чертов материал, в который запихивают все, что можно и захочется, и ты просто стоишь, нагнувшись раком, стиснув зубы, и терпишь это. В худшем случае ты пытаешься не блевануть прямо на месте, когда в твою глотку суют вонючий, грязный и обмякший старый член.Мария поняла это на втором году работы проституткой. Три года назад она перестала сопротивляться этой несправедливости, засунув свое мнение и желания туда, куда чаще всего ей засовывают пробку для большего ?удовольствия?. Она перестала жить и стала существовать, плывя по течению темной-темной воды, в которой оказалась по собственной воле.В конце концов, — ?клиент всегда прав?.И с этим принципом мы сталкиваемся везде: в магазине, кино- и обычных театрах, в салонах красоты и, конечно же, в секс-индустрии, где плата за удовольствие исчисляется несколькими нулями за один сеанс. Осознание этого всегда приводило Марию в сознание, продолжая и дальше скулить по ночам в подушку.Она всегда вспоминала об этом, когда теплая склизкая сперма разливалась во рту, говоря о том, что очередной женатый ублюдок кончил после хорошего минета. В этот раз было точно так же.Мария сделала над собой усилие перед тем, как проглотить вязкую жидкость и обворожительно улыбнуться, вытирая уголки рта несколькими пальцами. Перед ней сидел мужчина средних лет и тяжело дышал, облокотившись на руки сзади. Оглядев его с ног до головы, Мария медленно встала и подняла разбросанные вещи, чтобы одеться и привести себя в порядок.— Ты была хороша, — хриплый мужской голос отозвался в желудке Марии легкой тошнотой. Хотелось взять ножницы, которые лежали на столе и проткнуть ему глаз. — Держи, это тебе.Натянув лямку черного топа, Мария обернулась и увидела перед собой протянутую руку клиента с двухсотой купюрой евро. Мужчина устало и довольно улыбался и нетерпеливо водил банкнотой перед самым носом девушки, чтобы та затолкала ее в свой лифчик.Злость, которая охватила Марию в тот момент, разливалась по артериям, доходя до самого мозга. Ей так и хотелось отхлестать этого нахала по роже и закричать: ?Ты меня за проститутку тут держишь, что ли?! Я не такая!?. Но горькая правда состояла в том, что она уже три года являлась одной из тех, кого называли ?жрицей любви?, ?ночной бабочкой? и ?девушкой легкого поведения?. В настоящее время в научной литературе используется новый, не имеющий негативной окраски, термин ?секс-работница?.— Никому не говори об этом, — мужчина встал с кровати и застегнул ширинку на дорогих брюках. — Считай, что это твои чаевые за хороший сервис.— Спасибо, сеньор, — Мария обворожительно улыбнулась, забрала двести евро и засунула их в трусики, — она не носила бюстгальтеры, поэтому, если один из сосков не будет просвечиваться сквозь ткань, а под ней будет шелестеть крупная бумажка, это сразу заметят. — Всегда к вашим услугам.Натянув дежурную улыбку, Мария послала воздушный поцелуй на прощание своему клиенту и плавным движением покинула спальню. И чем дальше ноги уносили ее от этой комнаты, тем ниже спадали уголки ее губ. Руки тряслись в неприятной судороге, щеки и челюсть онемели — этот ублюдок не кончал слишком долго, хотелось блевать.Это ерунда.Со временем подобные ?издержки? становились для Марии нормой и продавать собственное тело стало настоящей работой. Кто-то продает своему начальнику физическую силу или ум, чтобы в лучшем лучше получать зарплату чуть выше среднего, зарабатывая при этом болезни в спине и суставах от долгого сидения на рабочем месте. Проститутки же получали не только в три раза больше, но и находились на полном обеспечении сутенеров: спальные места, за которые не нужно платить, еда и защита, регулярные походы к гинекологам и другим врачам, ранний выход на пенсию. В этом есть что-то хорошее, если приглядеться.Только приглядываться нужно очень, очень долго и внимательно. И не сворачивать с намеченного пути.— Привет, — в коридоре борделя Мария встретила новенькую.При виде бывалой коллеги, девушка с веснушками, усеянными по всему лицу, застенчиво опустила глаза и быстрым шагом направилась к одной из спален. Она была еще совсем малышкой и чувствовала явный стыд за выбор своей деятельности.Никто не сворачивает на дорогу проституции по своему желанию. Все они объединены одной сложной жизненной ситуацией, только у каждого она своя.Все они влипли.Мария ласково кивнула в ответ и направилась к большой террасе первого этажа, где обычно они с коллегами могли перевести дух и отдохнуть после смены, обсуждая члены или вагины своих клиентов. Поправив перевернувшуюся на бедрах мини-юбку и глубоко вздохнув, она открыла дверь и вышла на улицу.Во внутреннем дворике борделя и, по совместительству, дома, на деревянных стульях сидели три девушки. Они были одеты в короткие шортики или юбки, оголяя излишества собственного тела, апельсиновую корку на коже и легкую щетину после бритья, а вокруг них витали громоздкие клубы сигаретного дыма. При виде Марии напарницы довольно завопили, не вытаскивая сигарет из накрашенных дешевой помадой губ.— А вот и наша звездочка, — прокуренный голос тучной женщины резанул слух Марии. Она была самой полной из присутствующих, но ее это никогда не смущало. Женщина всегда одевалась в обтягивающие топы и короткие шорты, глаза ее были накрашены уже почти стершимися яркими тенями, от тела разило потом и легким шлейфом выпитого алкоголя. — Как все прошло? Удачно отсосала?— Не переживай, Ребекка, сосу я лучше, чем ты со своими семью зубами, — Мария довольно хмыкнула и обняла собеседницу. — Есть закурить? У меня до сих пор во рту привкус его даунской спермы.Девушки утвердительно закивали, доставая из задних карманов пачки сигарет, предоставляя Марии широкий выбор. Не долго думая, она стрельнула любимый Parliament и зажгла кончик сигареты.— У тебя губа не дура, — вторая, чью сигарету Мария в итоге взяла, недовольно завопила и надула губки. Эта девушка была острижена под 0,5 и никогда не блистала особым умом и щедростью. Благодаря своей внешности девушка чаще всего спала с женщинами, что ценилось в их коллективе больше всего — женщины никогда не бывают мерзкими, в отличие от мужчин. — Это была моя последняя нормальная сигарета.— Не надо было предлагать, раз не хотела делиться, Паула, — Мария ухмыльнулась и безразлично пожала плечами, садясь в угол террасы так, чтобы находиться за спинами остальных. Она не любила быть объектом чьего-то внимания, отдавая предпочтение самой наблюдать за своими коллегами и молча слушать их разговоры.— Дорогуша, поблизости нет членов, поэтому закрой свой рот, — Ребекка довольно захрипела, кашляя от крепости всасываемого глоткой табака. — Если Амара захотела курить ?Парламент?, она будет его курить.Мария одобрительно похлопала по плечу Ребекку, сидящую перед ней, и присоединилась к стадному смеху. Проститутки не выглядели так, будто это смеялись изысканные и утонченные леди, скорее, они были похожи на полураздетых лошадей с потекшей тушью в уголках глаз, взъерошенными обесцвеченными волосами с отросшими корнями и сальными шутками. От них разило некачественными репликами дорогих парфюмов, которые полностью перекрывал запах пота и тонны выкуренных сигарет.— Анна, как твой сынишка? — Ребекка обратилась к пышногрудой девушке и сощурила глаза от попавшего в них дыма. — Продолжаешь отправлять ему деньги?— Да. Он уже так вырос, посмотрите, — Анна с гордостью заговорила о своем семилетнем сыне, доставая из кармана джинсовых шорт скомканную фотографию голубоглазого маленького блондина. При виде мальчика все женщины с нежностью заулюлюкали. — Его тупорылый папаша прислал мне постановление суда, в котором говорится, что я больше не могу с ним видеться.Анна часто заморгала глазами, чтобы остановить поток невыплаканных из-за ситуации слез и с агрессией сплюнула на землю. Напарницы с сожалением похлопали ее по плечу, чтобы хотя бы немного ободрить ее.— Этот подонок не имеет права, — Ребекка гортанно завопила. — Мать не должны разлучать от ее ребенка! Так ведь, Амара?Мария практически не слушала женские разговоры. При упоминании детей ее мозг автоматически отключался, выстраивая в голове невидимые барьеры и преграждая летящим словам путь к сознанию. Амара смотрела вдаль, на большое высокое дерево, стоящее прямо по центру поляны перед задним двором дома. Она не знала его названия, но его очарование и преклонный возраст привлекали ее разум куда больше, чем болезненные разговоры о детях.— Амара, блять, тебя инопланетяне похитили? — Ребекка обернулась и помахала перед глазами Марии толстыми огрубевшими руками. — Ты вообще слушаешь нас?— Ну чего тебе, шлюшка моя? — Амара виновато улыбнулась и опустила глаза.Ребекка была единственной, кто знал историю Марии, поэтому, заметив в ее карих глазах смятение и горькую боль, понимающе кивнула и не стала продолжать поднятый женщинами разговор.— Как твоя мама? Давно навещала ее?Амара сделала последнюю затяжку, сощурив глаза и смотря прямо на разговаривающую женщину, и потушила бычок о деревянную поверхность стула на котором сидела.— Я ежемесячно перечисляю ей деньги. Моего присутствия там не требуется, — Мария безразлично пожала плечами.— Ну ты даешь, — Паула скорчила гримасу отвращения. — Дочь года прям.— Паула, закройся, пожалуйста, — Мария нервно шыкнула и облокотилась на спинку стула, складывая ноги на соседнее пустое место.Она наслаждалась теплотой сегодняшнего летнего дня, его палящим солнцем, которое так нежно ласкало открытую кожу. Если закрыть глаза и отключить мозг, то можно представить, что сейчас Амара находится не в одном из забытых богом загородных домов Мадрида, а где-нибудь на берегу жаркой Сицилии, лежа в комфортном лежаке и потягивая дайкири.Мария часто мечтала о своей идеальной, желательно богатой, жизни.Вот она просыпается в накрахмаленной белоснежной постели, от которой веет свежестью какого-нибудь дорогого и экологичного порошка. Сладко потягивается под одеялом и медленно переворачивается на другой бок, к большому панорамному окну, откуда перед ее еще заспанными глазами открывается вид на утренние высотки Нью-Йорка. Ее ноздрей касается аромат горячих тостов и свежесваренного рафа с арахисовой пастой, которые стоят на деревянном подносе, находящимся в крепких руках ее идеального мужчины и родственной души.Думаете, слишком слащаво?Это могло бы быть так, если бы не случай, произошедший с Марией в первые минуты ее восемнадцатилетия. После того, как она задула восемнадцать свечей на шоколадном торте и загадала желание о собственном благополучии, за правым ухом Мария почувствовала неожиданную резкую боль. Будто кто-то паяльником выжигал на нежной бледной коже причудливые узоры, доставляя жуткий дискомфорт. Подобная неожиданность напугала юную Марию, поэтому она сразу же побежала к зеркалу, чтобы разглядеть источник боли. Но как бы она ни крутилась перед собственным отражением, нужное место находилось в недоступном ее глазам месте, поэтому ей пришлось прибегнуть к помощи ее соседки по комнате, которая изрядно испугалась звонких воплей именинницы.?— Да ты, Мария, меченная, — задумчиво произнесла девушка, рассматривая нужное место за ухом. — Даже не знаю, поздравлять тебя с этим или нет.— Агата, что это, блять, значит? — Мария нервничала. — Если ты решила поупражняться в остроумии, то это нихера не смешно.— Крошка, за твоим ухом появились инициалы твоей родственной души, которая предначертана тебе судьбой, — Агата закатила глаза и терпеливо объясняла шокированной подруге интересующие ее подробности. — Проще говоря ?соулмейта?. Ты носишь его инициалы, а он твои. Я редко встречала меченных людей, а тех, кого знала, плохо заканчивали.— Почему? — Глаза именинницы распахнулись в ужасе.— Потому что они не находили своих родственных, Эррера. Земля огромная и на ней живут миллиарды человек. Думаешь, так просто найти своего соулмейта? Это повезет, если твои инициалы находятся у него на лбу, а если на члене или как у тебя, за ухом? А? Кто-то из моих знакомых слишком загонялся по поводу поиска своей родственной и тонул в первых попавшихся мужиках с похожими инициалами, внушая себе, что они — те самые. Кто-то отказывался верить в силу меток и элементарно затухал от одиночества и боли без соулмейта. На моей памяти не было ни одного счастливого меченного человека.— Что хоть за инициалы у меня? — Эррера решила проигнорировать печальную статистику меченных людей, заостряя внимание на своей недавно полученной метке.— АДФ.Мария Эррера уже семь лет носила за правым ухом инициалы своей родственной.Иногда метка слегка пульсировала, говоря о приближении потенциального соулмейта, но, чаще всего, она попросту молчала. Первые пять лет Мария верила и мечтала встретить мужчину, предначертанного ей судьбой, но чем дольше она сталкивалась с разочарованием и утопала в грязи проституции, в чужих и холодных руках, тем меньше ей хотелось встретить того самого. Она прошла через все пять стадий принятия своего неизбежного одиночества, поэтому, в конечном счете, метка стала не больше, чем необычная и странная татуировка, которую никто и никогда не увидит.Но, все же, в особенные моменты, подобные этому, Амара задумывалась и представляла, что где-то по земле, по которой она ходит, ходит и ее родной человек.В конце концов, для чего тогда это все нужно, если человек может элементарно сгнить от боли без своего соулмейта?— Какая задница!— Вот это осанка! Малыш, а ты, случаем, не меня ищешь?Размышления Марии прервали вязкие и пошлые вопли коллег. Они в хаотичном порядке врезались в разум, возвращая ее в горькую и грязную реальность, от которой так хотелось сбежать. Безразлично подняв глаза, Амара взглянула на женщин, чьи влюбленные взгляды были прикованы к высокому темноволосому мужчине в приталенном костюме-тройке. Он смотрел на женщин с высоты своего роста снисходительно, мягко улыбаясь на каждый вылетающий из их ртов перл в свой адрес.— Красавчик, я готова отсосать тебе бесплатно! — Ребекка облизнула потрескавшиеся сухие губы и жестом показала процесс минета.— Дамы, вы все прекрасны, — мужчина плавно кивнул и спрятал руки в карманы брюк, — но, к сожалению, мне уже давно пора.Мелодия его голоса эхом отозвалась в пустой голове Амары. Ее тело будто прошиб электрический заряд, а три незаметных инициала за правым ухом огнем вспыхнули на бархатной коже. Мария медленно перевела глаза на стоящего брюнета, который вежливо отбивался от подошедших к нему куртизанок, и приложила три холодных пальца к пульсирующей больше обычного метке.— Посмотрите на него, да он еще и воспитанный! Не хочешь провести для меня несколько уроков вежливости? — Анна довольно хихикнула, расцветая как тюльпан и выпячивая все свои достоинства.— Красавчик, да ты не стесняйся. Смотри, какой выбор!Карий незнакомый взгляд действительно излучал неподдельную вежливость, которая никак не вязалась с тем, что он видел перед собой. Этот мужчина явно уважительно относился к проституткам, либо был настолько равнодушен к ним, что не имел никакой негативной окраски по отношению к ним.Удивительно.Скользнув взглядом по каждой из участниц этой неожиданной встречи, мужчина еле заметно скорчил лицо в болезненной гримасе и схватился за внутреннюю часть своего левого локтя.— Обещаю, в следующий раз мы обязательно побеседуем с вами, — взяв себя в руки, гость поднял ладони в капитулирующем знаке.— Вот те на! Малыш, нам не разговоры нужны, а ты.Женский синхронный смех пискляво отозвался в барабанных перепонках. Мария продолжала молча наблюдать за тем, как куртизанки облепили бедного прохожего, который, по всей видимости, даже не планировал снимать здесь шлюху и оказался здесь случайно, будто кто-то высадил его посреди трассы и он забрел в бордель, чтобы вызвать такси до города. Задумчиво склонив голову вбок, Эррера медленно встала со стула и величественно подошла к мужчине, мягко расталкивая руками женщин по обе стороны от себя.— Обломитесь, дамы, но это ко мне, — Амара подмигнула брюнету и схватилась за рукав его коричневого пиджака. — Пойдем, красавчик.— Твою мать! Опять все самые сладкие хуйцы достаются Амаре, — Ребекка звонко засмеялась и сплюнула скопившуюся во рту густую слюну, после чего по всему заднему двору разлился звонкий лошадиный смех остальной компании.Показав фак присутствующим, Мария легко прикоснулась к теплой мужской руке и повела своего спутника внутрь дома. Они молча шли по длинному коридору борделя, привлекая внимание проходящих мимо проституток и администраторов. Кто-то облизывал губы, кто-то трогал себя за грудь и показушно присвистывал при виде такого элегантного мужчины.Раньше в их доме подобных не было.— Вам, наверное, выход нужен? — Мария не смотрела на брюнета, не желая видеть его карий веселый взгляд, с которым он смотрел на нее всю дорогу. Метка за ухом неприятно пульсировала, но после их случайных прикосновений просто заливалась огнем.— Вы правы, — мужчина тоже не пытался вести с Эррерой светские беседы.Кто захочет обсуждать темы о высоком с обычной проституткой?Они подошли к запасному выходу, где кроме них никого больше не было. Амара жестом указала на дверь и молча кивнула. Она потянулась за пачкой сигарет, но с огорчением вспомнила, что забыла ее в одной из спален, где прошла ее встреча с последним клиентом.Мягко усмехнувшись, мужчина внимательно посмотрел на Амару и протянул ей пачку сигарет и зажигалку из внутреннего кармана пиджака. В его карем взгляде читался едва ощутимый интерес и чертики. Много-много дьявольских чертиков.— Спасибо, — Мария взяла белую сигарету и зажала ее между зубов, зажигая самый кончик.Благодаря поступающему в легкие никотину, ее натянутые струны нервов постепенно расслаблялись, поэтому уже через несколько затяжек Эррера могла спокойно разглядывать своего кавалера. Она подметила его классический стиль в одежде, дорогие наручные часы на левом запястье, прямую осанку и величие. А еще ту снисходительность, с которой он смотрел на нее, склонив голову вбок.— Вы отличаетесь от наших обычных клиентов, — интонация Марии была спокойной. Она старалась вложить в нее максимум нейтральности, насколько это было возможно.— А вы отличаетесь от тех проституток, которых я видел, — мужчина приподнял уголки губ и спрятал руки в карманы брюк.Помимо метки, которая не давала Амаре расслабиться последние десять минут, внутри нее перехватывало дыхание и останавливалось сердце, стоило ей только посмотреть на стоящего перед ней собеседника. Хотелось сумничать, показаться равнодушной или хотя бы забавно пошутить, но голова была пуста.— А вы видели много проституток в своей жизни? — Мария недоверчиво изогнула бровь и выпустила тонкую струйку дыма из полуоткрытых губ.— Как минимум четыре, — бархатный голос преобразовался в мягкий смех.Его чертики в глазах стреляли по Марии так безжалостно, что по ее телу пробежал нервный холодок. Хотелось продолжить разговор, но она не знала, за что зацепиться, ведь это единственный мужчина за ее долгую карьеру проститутки, с которым хотелось общаться, а не трахаться и получить после этого деньги.— И чем же я не похожа на обычную проститутку? — Амара усмехнулась и сложила руки на груди, продолжая держать сигарету во рту. Выглядело это далеко не женственно, но именно это и придавало ей особый чарующий шарм. Во всяком случае, она на это надеялась.— Вы единственная, кто не отпускал похабные шутки при виде меня, — брюнет слегка поднял голову и посмотрел на Эрреру сверху вниз. — К тому же, вы почти помогли мне выбраться из этого места, не прося при этом засунуть в ваш лифчик несколько купюр за помощь.— Я могу попросить засунуть ваш сладкий язык мне в вагину, — Мария стрельнула карим взглядом в собеседника и довольно улыбнулась. — Это будет ваша лучшая оплата за мои услуги.Мужчина ничего не ответил и лишь поднял голову к потолку, мягко смеясь на выданную девушкой несуразную реплику. Его глаза бегали от одного оголенного участка тела Амары к другому. Выглядела она, мягко говоря, не особо презентабельно: кожаная черная мини-юбка, растянутый старый топ, заляпанный то ли спермой одного из клиентов, то ли ванильным мороженым, которое она съела сегодня в обед. Ее обесцвеченные волосы были растрепаны, а выпрямленная челка предательски прилипла ко лбу.От этого мелодичного смеха метка за ухом Марии только усиливала свое действие. Ее хотелось постоянно одергивать, придерживать прохладными руками и материть до срыва голосовых связок, лишь бы она хотя бы на минуту перестала доставлять этот жгучий дискомфорт.Нужно просто набраться храбрости и спросить его имя. Глупо, конечно, представить, что ее родственная душа ошивается в борделе, но сама-то она уже несколько лет здесь обитает.Ведь в этом нет ничего странного, верно? Мария может позволить себе познакомиться с мужчиной, которого она буквально спасла от растерзания теток с заднего двора и теперь ведет с ним непринужденную беседу.— Как вас зовут? — Мужской баритон перебил намерения блондинки.Его интонация, до этого вежливая и мягкая, мгновенно превратилась в холодную и требовательную. От такой смены полюсов Эррера изумленно вскинула брови и с осторожностью взглянула на собеседника. Брюнет был серьезен. В его глазах больше не было тех причудливых чертиков, которые до этого забавляли Амару. Теперь в них была сталь и холод.Хренов хамелеон.— Меня зовут Амара, — Мария протянула руку для рукопожатия, как заметила на лице собеседника проблеск секундного разочарования. Он быстро скрыл эту эмоцию за маской натянутого дружелюбия, но Эррере удалось подметить его первоначальное состояние.— Сальвадор, — мужчина забрал ладонь Амары и мягко сжал ее в своей.В этот момент, когда их руки прикоснулись друг к другу, Мария готова была поклясться, что их тела прошиб самый настоящий ток. Ну, знаете, как это бывает в фильмах, когда два супергероя встречаются взглядами или дотрагиваются друг до друга, и между ними вспыхивает яркая белая вспышка. От этого чувства Эррера распахнула глаза и испуганно пробежалась по серьезному лицу мужчины, который продолжал молча держать ее вспотевшую ладонь и исподлобья заглядывать в ее карий испуг. Уголки губ слегка приподнялись и Сальвадор задумчиво склонил голову вбок.Неужели он этого не почувствовал?Что это вообще сейчас было?Сердце извивалось в шокированной пляске, но теплота мужской ладони постепенно приводила эмоции Марии в свое обычное нейтральное состояние. Не рассчитывала же она на то, что этот красивый и явно богатый мужчина будет ее родственной душой?Рассчитывала.Всего лишь на несколько секунд Эррера позволила своим эмоциям воскреснуть после долгого анабиоза и пожить с легкой надеждой на то, что в свои двадцать пять лет она, наконец, встретила человека, предназначенного ей судьбой. Только вот в имени Сальвадор не было и намека на те инициалы, которые последние полчаса сводили Амару с ума. К тому же, кто вообще захочет связываться с самой настоящей шлюхой? Лучше погибнуть от одиночества без своего соулмейта, чем каждый раз думать о том, сколько членов повидала ее вагина.Она просто начинает сходить с ума. Как говорила Агата семь лет назад? ?На моей памяти не было ни одного счастливого меченного человека. Они либо сходили с ума, либо погибали от того, что так и не смогли встретить свою родственную?. Неужели именно так Мария закончит свою и без того никчемную жизнь? Раздвигая ноги и открывая рот в забытом богом борделе.— Всего доброго, Амара, — Сальвадор медленно кивнул и выпустил тонкую женскую кисть из своей руки. Он приподнял уголки губ и внимательно посмотрел девушке в глаза. — Берегите себя.— Удачи, Сальвадор, — Эррера натянула свою дежурную улыбку, с которой прощалась со всеми своими клиентами, пытаясь скрыть горечь разочарования и собственной скорой кончины. — Надеюсь, вам больше не придется забредать в бордели.Сальвадор мягко засмеялся и, поднимая голову к потолку, застегнул пиджак на две пуговицы. В его глазах снова бегали чертики, которые с интересом разглядывали уже снова закурившую Марию. Кивнув в прощальном жесте головой, Сальва открыл дверь на улицу и уверенной походкой направился к черной блестящей машине. Даже не обернувшись, мужчина открыл дверь с водительской стороны и плавным движением опустился на сидение автомобиля, заводя мотор.Проводив своего спутника, Амара закрыла за ним дверь, легко похлопала себя по покрасневшим щекам и вернулась в свою реальность, где она — обычная проститутка с не более, чем забавной татуировкой за ухом.Это ерунда.