Часть 2 (1/1)
Крупный город стоял у подножия горы -- мощный, величественный и мёртвый, словно труп гигантского хищника, к которому собрались уже падальщики... Падальщик был лишь один -- небольшой городок из тех, что были уже практически полностью истреблены, вынужденный двигаться ночью, освещая свой путь мощным единственным прожектором. Если бы этот прожектор сломался, город наверняка бы погиб.Но город был жив, существовал и функционировал, и сейчас огромные по сравнению с человеком колёса впивались протектором в землю и перекатывались, неся его вперёд. Город приблизился к мёртвому гиганту, зацепил его ребром, и с истерическим звоном насквозь проржавевший металл осыпался.Город возвышался могущественной неподвижной глыбой, своими чёткими, правильными очертаниями выделяясь на фоне ещё более великой горы...Город пристыковался к гиганту. Его стыковая платформа оказалась типичной, но типичной для городов времён до Великого Голода, когда все нападали на всех, когда система рухнула, часть городов осела... Этот гигант был мёртв уже очень давно. Захрустел под ногами, прогнулся и осыпался ржавыми крошками металл платформы под ботинками проникших туда исследователей. Или захватчиков?Город решил поиграть в пиратство?Они вошли в город. Ржавчина потрескивала под ногами, в некоторых местах в платформе зияли дыры, тёмно-величественное рассветное небо низко нависало над гигантом, грозя упасть. В окне загорелся огонёк и тут же погас, словно прячась.Огонёк?..Тут есть кто-то живой?..Один из них махнул рукой, и они рассредоточились за возвышениями окраины города. Огонёк вспыхнул ещё раз, сильнее, потом ещё раз, ещё ярче, потом вновь и вновь, всё нарастая и нарастая, превратился в огромное солнце, взорвался, исчез... И все упали на платформу бессильными телами с бешено бьющимся в ужасе разумом.Писк.Писк.Вспышка.Вновь писк.На верхушке крупного здания зародилась и тут же погасла молния.Писк.Молния стала крупнее.Писк.Родилась ещё более крупная молния.Писк.Молния дотянулась до другого здания.Молнии оплели верхушки зданий города.И под оглушающий писк реальность превратилась в нечто иное. В то место, где огонь лился водопадами, где сталь текла, покрывая землю чёрной коркой, а города, целые города пропадали в огненном аду без вести, и не было пути спасения из этого ужаса... Огненная лапа захлёстывает гиганта, и взрываются его топливные баки.Весь огонь уносит на запад. Непрерывный испепеляющий ветер с востока, со стороны Шань-Го, заставляет сталь прикрывать рану на теле города и заходить внутрь остатков баков. Целые здания, размягчаясь, складываются гармошкой в бесполезные необитаемые кучи материала. Солнце светит десятикратно, и небо окрашивается в красные и розовые тона, цвета крови, цвета войны, цвета забытых веков, которые оставили после себя только ржавые остовы погибших городов в труднодоступных местах...Город разворачивается, колыхнувшись, как желе, и мчится от источника света и огня в слепой надежде на спасение. Где-то впереди город из дюралюминия, из тех, что знамениты своей скоростью, стекает в раскалённую лужу...Но города не оставляют свою вечную войну. В огненном аду взлетают огненные дуги, примитивное оружие вредит хозяевам едва ли не больше, чем жертвам... Но гигант прорывается, вырывается из этого ада, укрывается за скалой, и из недр его выходят люди. Люди ли?Строем выходили люди, десятки людей, сотни людей, и все одинаковые, каждый как любой другой, но среди них стали попадаться другие, иные существа, с абсолютно гладкими лицами, с нарисованными на них непропорциональными улыбками игрушек ребенка Древних... И они все обернулись, обернулись по одновременно, словно единый организм, словно шестерни одной машины, и выгляделись, вгляделись одинаковыми глазами, вгляделись пустыми гладкими лицами в твои глаза... И плотину самоконтроля прорывает рвущийся из тебя на свободу ужас, и ты кричишь, но крик твой тоже неправилен, он не идёт вовне, он идёт внутрь, лёгкие переполняются вибрирующим воздухом, и ты отбрасываешь голову назад, думаешь, что отбрасываешь, но ударяешься затылком о шершавую ржавую платформу. Ты здесь, ты на месте, ты в реальности, но чёрт, как же не хочется вставать, ты словно в кровати на этом жёстком металле, покрытом ржавой коркой, он укрывает тебя от странности и холода этого города, этого мира... -- Встаём.Что ещё за чёртов голос?-- Надо идти дальше.