Глава 18. "Снова опоздал". (1/2)
Тор не помнил, сколько просидел возле брата. Трикстера бросало то в жар, то в холод... Худое тело били судороги, буквально выгибали каждую мышцу. Локи то кричал, то плакал. А иногда принимался спорить с кем-то невидимым. Что-то доказывал, или просил... А иногда угрожал. Смеялся... Это было жутко. Осознавать, что они здесь не одни. Что есть еще кто-то... Кто-то, кто жаждет крови. Там, внутри его брата...
Бог Грома обнимает младшего, подтягивает его за плечи, удобней укладывая на своих коленях и вытирает испарину, покрывшую бледное лицо мага. Он не уверен, что Локи понимает сейчас хоть что-нибудь. Зеленые глаза с красными зрачками широко раскрытые, невидяще смотрят куда-то вверх. Тонкие пальцы медленно сжимаются и разжимаются, по ним течет кровь, потому что наручники будто растворяют кожу...
– Ты обещал, – вдруг резко дергаясь, хрипло выговаривает Локи, заставляя громовержца вздрогнуть, – обещал мне... Еще тогда...
Тор осторожно дотрагивается до щеки брата, гладит влажную кожу, пытаясь успокоить. И спрашивает, заглядывая в лихорадочно блестящие глаза:– Что обещал?
– Что не уйдешь... Ты забыл... Почему, Тор? – жутковатые глаза вмиг наполняются слезами.– Нет, Локи. Я помню. Я ведь рядом сейчас. Я не уйду, слышишь? Не надо плакать. Брат, не надо...
Но трикстер уже не слышит. Он всхлипывает, прижимая окровавленные ладони к лицу. Это уже пятая истерика за то время, что они провели здесь... Бесконтрольная, отдающая безумием...
А трикстер вскрикивает, прижимая обе руки к сердцу. Из-под тонких пальцев, расплываясь уродливым пятном на светло-зеленой рубашке, течет ярко-алая кровь...
Страх пронзает Бога Грома, будто один из кинжалов младшего. Тор резко разводит руки трикстера в стороны, отрывая от груди.
Лофт уже буквально кричит. Дергается, пытаясь сжаться в комок...Громовержец, сжав зубы, поднимает рубашку, обнажая светлую кожу. И едва не вскрикивает: клеймо превратилось в открытую жуткую рану, с рваными краями. А заодно вскрылись и почти все шрамы, имеющиеся на теле трикстера... Пальцы судорожно перебираются на спину брата, туда, к пояснице... Кожа разорвана, ткань пропиталась кровью... И Тор чувствует, как там холодно и липко.– Локи, я должен снять наручники! Ты истечешь кровью!
Маг вздрагивает, пытаясь вывернуться и хрипит:– Не... смей! Не... не надо! Так лучше... Чем я слабее, тем... лучше...
– Ты же умрешь! – выкрикивает Тор.Но трикстер мертвой хваткой вцепляется в его запястья, едва не дробя кости. И Бог Грома внезапно осознает, что Локи до сих пор сильнее его. И в любой момент мог...– Нет... – шепчет вдруг младший, – я бы никогда... Тор, я никогда бы не сделал тебе ничего... Эти силы скоро уйдут... Вместе с кровью...
– Я... – громовержец сглатывает слезы, – знаю, Локи. Я знаю.
И вдруг со скрипом распахивается тяжелая, обитая железом дверь, заставляя трикстера истерично дернуться, пряча лицо в живот брата. Тор чувствует спазмы, выкручивающее хрупкое тело. Чувствует все острые углы выпирающих косточек...На пороге стоит один из советников Всеотца.
?Недобитый?, – с отвращением думает Тор, запуская пальцы во влажные от крови волосы младшего. Ему плевать что подумает этот престарелый чиновник. Насколько Тор помнил, именно он зачитывал приговор, тогда, на площади...
– Всеотец прибыл! Он требует тебя к себе, наследник, – с пафосом выговаривает пришедший, – немедленно.
– Я приду, – бросает Бог Грома, – передай Одину, что я буду через пару минут.
Естественно, этот заплывший жиром чиновник боится спросить у громовержца, что у него на коленях делает самый опасный преступник Девяти миров. И естественно, Тор не собирается ничего комментировать. Сейчас хочется одного – выдернуть из-за пояса кинжал брата – и метнуть его в горло чиновника. Туда, под тройной подбородок...
Локи вдруг напрягается, и громовержец ощущает, как младший сильнее вжимается в него.
Тор мягко обнимает брата за плечи и перекладывает на пол, стараясь не задеть открывшиеся раны.
– Я должен пойти туда, брат. Нужно поговорить с Одином. Разобраться... со всем.В ответ громовержец слышит только напряженное хриплое дыхание. Тонкие пальцы скребут пол, стирая кожу на подушечках в кровь.Бог Грома целует мага в лоб и шепчет:– Я буду приходить, Локи.
– Да, – бесцветно отвечает трикстер и отворачивается к обшарпанной стене. Он почему-то знает: Тор не вернется...***В покоях Всеотца уже успели навести относительный порядок. Стерли кровь, убрали разломанную мебель...
Один сидел в своем обычном кресле у окна. Фригг в комнате не было. Скорее всего, подумалось Тору, она осталась в Ванахейме. И будет оставаться там до того момента, как здесь не решатся все проблемы.
– Поздравляю, сын, – улыбается Верховный Бог, вставая на ноги, – Асгард спасен благодаря тебе. Позволь спросить, как тебе удалось заковать предателя в цепи?Тор буквально передергивает от этого дружелюбного тона.
– Позволь задать встречный вопрос, отец. Откуда на моем молоте появились руны подчинения?Вопрос явно застает Одина врасплох. В его взгляде мелькает целая гамма противоречивых чувств... Но, наконец, совладав с собой, он спокойно произносит:– Эти руны были поставлены нами для защиты. Чтобы Локи не смог воздействовать на твой разум своей магией.– Интересный расклад... – с издевкой тянет Тор, – а почему мне об этом не сказали?
– Тогда бы магия не подействовала, – заготовлено отвечает Один.Тор насмешливо хмыкает и кивает головой. Естественно, правды отец ему не скажет, Бог Грома уверен в этом. Ну, а раз так...
– Хорошо, я благодарен тебе, отец, – громовержец вежливо улыбается, – зачем ты звал меня?– Я бы хотел, Тор, чтобы ты отправился в Ванахейм и забрал мать. С ванами у нас временное перемирие, я заключил его перед лицом опасности вторжения, но сам понимаешь, этот мир шаток. Но я желаю выжать из него все, что только возможно. Мы можем договориться с ними о помощи в восстановлении Асгарда и финансовой помощи. Естественно, ты скажешь, что Локи заключен под стражу и мы спасли их мир от разрушения. Думаю, это займет у тебя не больше, чем неделю.Бог Грома только кивает. В данном случае противиться воле отца опасно. Единственное, что волнует – судьба брата. Тор отчетливо помнит, как обещал младшему не оставлять его одного... И от этого на душе становится муторно и пусто, будто он совершает предательство, подчиняясь воле Одина...– Что будет с Локи? – стараясь, чтобы голос не выдал, ровно спрашивает громовержец,–могу я надеяться, что по возвращении застану его живым?– Думаю, мы отложим разбирательство на неделю, если ты хочешь, – добродушно улыбаясь, отвечает Всеотец, – а теперь, иди. Ты отправляешься сейчас же.
***Переговоры проходят донельзя скучно. В общем-то, как и любая дипломатическая миссия. Ваны долго ломаются, не желая признавать заслуг Асгарда в пресечении разрушений. Называют Локи попеременно то чудовищем, то предателем, то ублюдком...
Слушая это, Тор едва сдерживает себя. Ему хочется вскочить из-за низкого церемониальногостола и закончить, наконец, весь этот фарс. Но он только вежливо улыбается, приводя все новые и новые аргументы в пользу позиций Асгарда. Доказывает, что если бы не отвага асов – Ванахейм давно пал бы, разрушенный Черным Легионом с Богом Безумия во главе.
И вспоминает тоскливые зеленые глаза, когда младший протягивал Тору тонкие запястья, чтобы он защелкнул на них наручники...
Несколько раз вместе с ним в переговорную приходит Фригг. Она тоже приводит какие-то доводы, рассказывает о возможности совместной военной кампании против ослабленного Йотунхейма, с последующим разделом территорий...
И наконец, все приходят к соглашению. В подчинение Асгарду на время переходит часть ванахеймских рабов, а так же некоторые финансовые средства.
Напоследок, Тору задают вопрос о способе наказания и казни Локи. И тут же спрашивают о возможности присутствия на суде законного представителя Ванахейма.
Бог Грома проглатывает ругательства, скопившиеся на языке, и обещает обсудить этот вопрос со Всеотцом.
Сейчас ему больше всего хочется просто увидеть младшего. Поцеловать тонкие губы, прижать к груди хрупкое тело и просить о прощении... За все сказанные за эту неделю слова.
Церемонное прощание – и вспышка телепортации. Тор успевает подумать о том, что, кажется, он забыл в комнате для гостей книгу, прихваченную из библиотеки...
***Асгард встречает унылыми видами пожарищ и разрушенных домов. Мелькает мысль, что все это – сотворил его младший брат. Но... ведь это именно Тор вернул его к жизни. Он виноват. Где-то просчитался, не учел все возможные исходы... Мало литературы прочел...
Бог Грома качает головой и оборачивается, чтобы подождать мать.
Последнее время Фригг подавленно молчит. Замедленно отвечает на вопросы и часто просит оставить ее одну. Тору тяжело находиться рядом с ней. Он чувствует, как раздражение темными волнами поднимается в груди, когда слышит, как Верховная Богиня с нескрываемым ужасом рассказывает сопровождающей служанке из ванов, что пытался ?сотворить? Локи с ее мужем и сыном.