Глава 12 (часть 2). "Я пил ее ужас". (1/2)

Болезненный белесый свет, заливающий жертвенник в центре зала... Сияние идет откуда-то снизу, из щелей в полу... и от этого подсвеченная, полуобнаженная фигура брата кажется чем-то гротескно-абстрактным. Будто пародией на себя.

А Локи поднимается на алтаре в полный рост и улыбается, обнажая идеально ровные белоснежные зубы.

– Иди сюда, брат...

И тянет худые окровавленные руки.

Безумие. Жуткое, тяжелое безумие. Светящиеся красные глаза...– Знаешь, каково это – приносить жертвы самому себе? – Локи наклоняет голову набок и разглядывает старшего. Смотреть на трикстера снизу вверх непривычно. Но в данный момент – правильно... Тора передергивает от этого чувства, а маг продолжает, будто довольный произведенным эффектом:– О да, мне приносят жертвы ежедневно. Тысячи жизней... Но это не сравнится с жизнью, которую ты отнял сам... Их страх... Он – как наркотик... И я наркоман, брат. Наркоман. – Неожиданно горько заканчивает Бог Безумия и просит:

– Подойди. Пожалуйста.И Тор делает шаг. Еще один...

Нога запинается обо что-то мягкое, влажное, тяжелое... Громовержец опускает глаза и выдыхает сквозь сжатые зубы: лежащая лицом вниз девушка. Светлые волосы слиплись от крови, из-под груди растекается темная густая жидкость.

Переступает через труп и бредет дальше. Ближе...Совсем близко к каменному алтарю, две плоские ступеньки...И захлестывающий ужас...

Что ты творишь, брат?!Мертвый ребенок у ног Локи.

Девочка, с разодранной грудной клеткой.Тело настолько изуродовано, что...– Ты прав, брат... – певуче тянет Лофт, – я убивал ее долго... Я пил ее ужас... Он тут теперь, – тонкая ладонь дотрагивается до груди, – во мне... И мне не больно.

Трикстер вдруг спрыгивает с возвышения и нервно щелкает пальцами. Под потолком формируется несколько зеленоватых сгустков, а жутковатый свет из трещин в полу притухает.– Почему ты молчишь, Тор?Голос Бога Безумия неуловимо меняется... Глаза младшего лихорадочно блестят, уголок рта приподнят в кривой улыбке... А на теле старые шрамы. Внизу живота, на ребрах... Не исчезли. Будто напоминание, будто дополнительные клейма...– Я не знаю, что сказать, – Бог Грома делает осторожный шаг к брату.– А что бы я хотел услышать? – Лофт резко проходится взглядом по лицу старшего.– Может, то, что ты чудовище?

Слова вылетают сами собой. Тор не успевает даже подумать о сказанном...Лицо трикстера дергает болезненная гримаса. И Тору кажется, что он только что влепил младшему пощечину.