II (1/1)

Музыка лилась, и хотелось просто закрыть глаза и ни о чем не думать. Но с ферротипии, стоявшей на пюпитре рядом с раскрытой партитурой, глядел серьезный молодой человек. В мундире и с мушкетом. И она не могла не думать. На этом маленьком желтоватом прямоугольничке его лица почти не разобрать. Он кажется незнакомым. Не чужим, нет. Просто немного странным. Как будто она увидела его спустя много лет. И увидела не таким, каким помнила. Ада вздохнула и сняла руки с клавиатуры. Узнает ли она его, когда увидит? И – увидит ли? Последнее письмо от него пришло еще из Вирджинии. Полгода тому назад. Тогда все еще верили в победу. Верили, что неделя-другая, и солдаты вернутся домой. Каждый солдат вернется домой. Ада прикрыла глаза ладонью. Он вернется. И она узнает его. - Ада?.. Дорогая, тебе нездоровится? Она не услышала, как он вошел. Мягко ступая по толстому персидскому ковру. - Нет, папа, я... Поглядел поверх ее плеча в ноты. - Ты тревожишься, что от мистера Инмана нет вестей? - Я... Я думаю о нем, папа... Хотя это и странно. Я подсчитала, сколькими словами мы с ним успели обменяться до того, как он ушел на фронт. Вышло совсем немного. Преподобный Монро улыбнулся в седую бороду. - Мы с твоей матерью прожили в браке всего два года. А помню я ее всю жизнь. Ада сцепила руки на коленях.* * * Это случилось вскоре после их переезда в Северную Каролину. Отец взял ее с собой поглядеть на строящуюся церковь. День был солнечный, но не жаркий. Ада по привычке надела тоненькое батистовое платье и шляпку с белой вуалью. Затянутая в корсет талия и пышные юбки делали ее похожей на бисквитное пирожное, и она сразу почувствовала неловкость среди холщовых юбок и простых чепцов будущих папиных прихожанок. А еще больше смутилась от его взгляда. Он стоял на стропилах. Так высоко, словно рядом с солнцем. Без сюртука и даже без жилета. В одной рубашке с подвернутыми рукавами. И за его спиной высились синие горы. И глаза у него были того же цвета, что и горы. Она подошла к нему первой. Сама не знала, почему. В Чарльстоне она бы такого ни за что не сделала. А тут – просто взяла поднос со стоявшими на нем стаканами с сидром. Она не ожидала, что он такой тяжелый, и, должно быть, в эту минуту выглядела не слишком изящно. Он сказал: "Спасибо за сидр". И добавил почему-то: "Меня зовут Инман". В жизни не слышала такого странного имени.