Черные белые вороны (1/1)

Судьба решила: непродолжительному отдыху Сарнаута пора бы и конец положить, хватит прохлаждаться. Распоясались! Расслабились, обленились!И обрушила на мир гнев уже однажды побежденного безумного Восставшего-гения. Нет, не Тэпа, того били дважды. Иного злодея, воскресшего, как выяснилось позже, от избытка энергии схлопнувшихся друг о друга демиургов.Закравшуюся было в сердце надежду чародей изгнал, заставляя себя сосредоточиться на делах, требующих немедленного внимания. Без особых раздумий Великий выскреб добрую половину сокровищницы и отдал средства больницам: в точках, атакованных новым воплощением зла, если оставались выжившие, поступали в обитель исцеления в не лучшем состоянии.Вскоре проявила себя и таинственная организация, собрав лучших магов и воинов, подтянулись и более привычные и известные, однако битва всё равно далась тяжело и длилась пару лет, походя на перетягивание каната. В перерывах между меценатством и прочей работой Малкольм и сам заглядывал на поля сражений, в качестве поддержки проносился в рядах противника серебряной молнией (не чурался держать в руке меч, памятуя о канувших уже в лету битвах за Красоту), доставлял припасы. В основном инкогнито, разумеется, для масс. Там же познакомился с, вероятно, самой молодой Великой среди канийского народа – волшебницей Адой из побочной ветви Валиров. Оказалось, пару раз они сталкивались на эльфских приемах (как поведала девушка, она практически выросла в Доме ди Дазирэ после дворянского мятежа), но поговорить случая не выдавалось. Ада обернулась энтузиасткой некромантского ремесла, в отличие от ее то ли тетки, то ли сестры Элен. С последней довелось переброситься всего парой слов, когда та буквально рухнула в лагере от усталости, досадливо вскочила, напилась святой воды из первой попавшейся фляжки (отобранной у проходившей мимо татуированной жрицы, получившей сбивчивые извинения) и унеслась обратно. Да, компания ещё более разношерстная, чем среди пресловутых Торговцев.В один из редких вечеров затишья обессиленные войска защитников земель сарнаутских мрачно собрались у костров. Не пели, не радовались, планируя победу, а молча пили целебный друидский бальзам или переговаривались в полголоса. Орки с гибберлингами, хадаганцы с канийцами, эльфы с Восставшими, аэды с прайденами, и наоборот, и наискосок, и так, и эдак. Все в одной лодке.Малкольм, утомившись, не стал сразу возвращаться домой. Чародей только что покинул лазарет – свободные способные руки пользовались огромным спросом: страждущих не успевали исцелять. Жрецы могли многое, особенно в пылу священного рвения, но на всех раненых их не хватало, да и вера у кого-то пошатнулась. Погляди тут на силу легионов тьмы и не испугайся или не усомнись. Язычники тоже не оставались в стороне, без устали переливая энергию и стирая в порошок травы для зелий.Некромантия показывала себя не хуже, так что эльф наравне с адептами Света, облаченными в потрепанные мантии, сращивал кости, стягивал пробитые легкие, останавливал утекающую, уносящую из тела жизнь, кровь. Его могущества вполне хватало и прирастить кому-нибудь руку или ногу.Сидел он один. Ада сменила мужчину, а остальные едва ли обращались к подозрительному, сбросившему маску древнему, не по делу. Виновата в этом была и дистанция, которую маг поддерживал сам: сегодня настроения на панибратское общение не осталось.Однако с другой стороны лагеря к нему плавно, пешком, не на крыльях, целеустремленно направлялась эльфийка с протезированной рукой в сопровождении мощного, мохнатого, прямо-таки громадного паука. Малкольм усмехнулся – не каждый день видишь такую здоровенную нежить, да и лицо рыжеволосой после напряжения памяти Великий узнал. Девушка с фонтана с двойным Домом. А друидская атаманша – её давняя соратница.Они молча смотрели друг на друга, пока чернокнижница не примостилась на противоположном конце бревна, а осквернитель не сложил лапки где-то позади. Из-за приподнятых бровей и прикрытых век казалось, что героиня не испытывает ни единой эмоции – лишь отрешенность. Заскучавший телепат ограничился общим чтением фона: эльфийка была спокойна и решительна.– Приветствую тебя, славная защитница Новограда, – Наклонил голову в вежливом жесте Малк, и сел в пол-оборота, чтобы лучше видеть незваную гостью. В его голосе не прозвучало и крупицы издевки – и всё же он почувствовал, что девушка едва не поморщилась. Кто-то, не обремененный пресловутым мистическим ?шестым чувством? и вовсе не заметил бы ничего подобного – некромантша прекрасно владела собой. – Что привело тебя ко мне?– Я вижу, мне нет нужды представляться, – Скривила губы в подобии улыбки Ренэсс. Пламя отразилось от прямоугольных линз очков, когда та повернула голову. Эльф отметил, что у него тоже есть такая привычка. В театральном образе Черного мага оная проявляется ярче всего. – Как, впрочем, и тебе. Хотя мало кто ожидал, что постановщик скандальных спектаклей появится на поле брани и взмахом руки скосит противостоящие ему механизмы, словно его герой.Да, мало кто. По прибытию он уведомил командиров войск, не вдаваясь в подробности, несмотря на их настойчивость. Все церемонии и расшаркивания с Конклавом можно было отложить до окончания военных действий.– Перейдем к сути, – Не дождавшись ответа, предложила девушка. Паук одобрительно прищелкнул жвалами. Бледно-золотые глаза, придающие белому лицу слегка болезненный вид, взглянули на древнего эльфа в упор. – Зачем ты здесь?Что ж, пожалуй, этот вопрос интересовал многих, но прямо подойти осмелилась только она, поднаторевшая в темном искусстве. Мужество требовалось колдунье каждый день в борьбе с собой, чем её могла напугать беседа с незнакомцем? А может, у черной представительницы светлого Дома ди Ардер нашлись личные причины.– Прошу прощения? – Точно не понимая, что некромантша имеет в виду, переспросил Малкольм. – Неужели никого не устраивают мотивы о защите добра, справедливости, помощи невинным? Не может старик просто так проявить неравнодушие? Какая дотошная пошла молодёжь.– Может, конечно, – Согласилась чернокнижница, пожав плечами. – Массу таких знаю. Но мне показалось, что тут есть ещё одна белая ворона, у которой все эти принципы на лице не написаны. Как у друзей моих, например.Великий беззлобно посмеялся и не стал возражать. Подобная видит подобного. Расчет, а не доблесть – не поможешь сейчас, будет хуже потом. Поступай как герой, героем не являясь. Достаточно ли этого? Имеет ли значение искренность?Никто из них не знал.Никто не знал – и поэтому уже через десять минут новые знакомые пили паршивое вино из деревянных стаканов, стянув бутылку у лагерного интенданта.***Когда Сарнаут принялся зализывать раны, среди эльфов куда усерднее поползли слухи о возвращении себе былой власти, независимости, шепотки суждений времен Битв за Красоту.От них веяло нотками ностальгии, но Малкольм, пообжившийся в современном мире и немного приглушивший характерное высокомерие, забеспокоился. Почему теперь? Кому это нужно?***До последнего, пока не вызнал всеми правдами и неправдами источник слухов (и более того – вполне серьезных планов), архимаг не верил, что за этим может стоять кто-то такой же, как он. Тем более… Тем более кто-то, кто провел столетия вне мира живых.Пожалуй, от избытка чувств и новостей Малк едва не уговорил целый пузырек валерьянки (или более увесистый – вишневой наливки), а потом долго уговаривал себя отправиться по координатам предполагаемого убежища смутьянов. Смутьянок.И всё же, несмотря на догадки, при виде знакомого двора замка, отстроенного, опрятного, уставленного ледяными скульптурами (всех до единой изображенных девушек он тоже знал в лицо), чародей почти хлопнулся в обморок, или так ему почудилось. А уж когда из-за живой изгороди показались белые с золотым отливом кудри, на земле могло разметаться и два бесчувственных тела.Старые друзья недоверчиво уставились друг на друга с почтительного расстояния, ощупывая ауры и плетения защитных заклинаний, а, наконец убедившись в подлинности, заметно расслабились да устремились навстречу, раскинув руки. Малк, смеясь сквозь навернувшиеся на глаза слезы, покружил девушку, и этот миг, в который они просто радовались, что обрели друг друга, миг, полный облегчения, растянулся на целую вечность в теплой тишине, потому что слова старым друзьям были не нужны.Время для слов и выяснения ?Как?? да ?Что?? скоро придет само, ведь ладно Малкольм – он проснулся, но как воскресла Максима?И, конечно, в чем сыр-бор с захватом власти. Лучшего времени, чем сейчас, выбрать нельзя.