Финал (1/1)

Перо с красными чернилами мазнуло по бежевому пергаменту, завершив размашистую закорючку подписи наместника. Удостоверив, что предъявитель сего имеет полное и законное право на незамедлительную выплату не облагаемой налогами суммы в пятьсот золотых соверенов Ферелдена в любом из банков торгового дома Тетрас.—?Я бы и больше отсыпал, мне не жалко. Но ты ж пропьешь все, либо продуешься в хлам,?— заявил Варрик, старательно вдавливая в лужицу красного сургуча свою личную печать. —?И вообще, к чему Серому Стражу презренное золото? Вы же мир спасаете, а не промышляете торговлей.—?Замок куплю,?— отрезал Рудольф. —?Пивоварню открою. Или винодельню. Буду на старости лет греться на солнышке и орать на соседей, чтоб не смели дышать моим воздухом.Давняя мечта Стража была как никогда близка к исполнению. Полтысячи золотых с избытком хватило бы и на пивоварню, и на домик в Редклиффе с полной обстановкой, и на хорошего коня. Дело за малым: не позволить Стражу бездарно растратить вознаграждение в тавернах Киркволла, добраться до Редклиффа и заключить сделку. После чего с чистой совестью усесться в кресло на веранде и потягивать зимний эль, пока неугомонная Инквизитор вновь не призовет соратников к новым приключениям.Йонге наместник вручил посох. Старинной работы, с отполированным до матового блеска костяным древком и навершием в виде переплетенных сильверитовых драконов, сражающихся за хрустальную сферу.—?Не буду врать, с пеной у рта уверяя, якобы это и есть оружие легендарной Тирдды Авварской,?— заявил дверг. —?Скажу, чему лично был свидетелем. Мы отыскали его посреди груды костей на вершине скалы в Морозной Котловине. В священном месте, где аввары отдают мертвые тела своих героев птицам, ветрам и снегам. Были еще шлем и тяжелый доспех, но Инквизитор преподнесла их Сваре, тану авваров. В знак нашего горячего уважения и в обмен на помощь в охоте на одного крайне злобного дракона. В общем, держи и не теряй.—?Блестит-то как,?— восхитился Рудольф. —?Прям загляденье. Мэтр Дориан изойдет желчью от зависти. Йонге, а правду говорят, что вы, злобные чародеи, втайне меряетесь длиной посохов? У кого самый длинный, тот, стало быть, и колдует мастеровитей, а прочие должны перед ним падать ниц?—?И очищать виноград от кожуры, ага,?— Йонге бережно провел пальцем вдоль костяного древка, внимая едва различимому пению. —?Нет, друг мой, бессовестно врут. Высшая степень чародейского умения кроется в таланте накладывать чары так, чтобы никто этого не заметил. Ни друзья, ни враги.Сайнжа от предложенного наместником вознаграждения высокомерно отказался. Заявил, что настоящий охотник и воин сам добывает свои трофеи, а не вымогает их у слабых. Вдобавок он непозволительно задержался, сперва отбиваясь от напавших на него храмовников, а потом бегая по горящему замку в поисках компаньонов и помогая вытаскивать из задымленного подвала неподъемную тушу кунари. Нуаду не требовались безделушки и оружие, он хотел знать правду. Настоящую правду, не ту, которую поведали встревоженным горожанам и высоким гостям Киркволла?— об очередном раскрытом заговоре тевинтерских работорговцев, спасении коварно похищенной монны Авелин Валлен и свирепом пожаре, охватившем давно позаброшенный и пользовавшийся дурной славой пригородный особняк Тренхольдов.—?Правда неуловима и зыбка, как утренний туман над водой,?— невесело скривился Варрик. —?Возможно, она кроется в том, что мой давний друг Андерс слишком увлекся идеей принести в этот мир толику справедливости. И что моя не менее давняя и хорошая подруга Изабелла, побывав в обществе недружелюбных кунари, малость тронулась рассудком. А может, я заблуждаюсь, и эти двое были разумнее нас всех, вместе взятых. Кстати, я тут пролистал доклады дознавателей стражи по городам Вольных Марок и нашел следы наших одержимых друзей. Загадочные убийства и таинственные исчезновения. Люди, что пропадали на несколько дней. Вернувшись, меняли все?— от образа жизни до мировоззрения. Бывшая хозяйка борделя ушла к сестрам Андрасте, дав обет молчания. Беспечный юнец-аристократ стал храмовником. Зато лекарь, задаром помогавший беднякам, спился, а талантливый парень из двергов бросил камнерезную мастерскую и подался в наемники. Кстати, они уже тогда начали создавать из проигравших свои арканы тарока Мертвых, только дознавателям не хватило фантазии распознать карточные образы. Не до того было?— где война, где эпидемия, где порождения Тьмы валят из-под земли… Какие уж тут изысканные игрища ума.Сайнжа понимающе щелкнул клыками. Здесь, в кабинете наместника, нуаду снял свою глухую маску с узкими глазными прорезями. В особняке сегеронцу не удалось избежать близкого знакомства с пламенем, и теперь в его роскошной гриве справа зияла изрядной величины проплешина. Нуаду безжалостно отсек обугленные косицы, в ответ на причитания напарников заявив, что сожалеть не о чем?— через год-другой отрастут заново.—?А еще я наткнулся в своем архиве на них,?— Варрик положил на стол несколько пергаментных листков, с обоих сторон исписанных крупными, старательными буквами. —?Письма Фенриса. Когда эльф вместе с Хоуком уехали из Киркволла, он по старой памяти какое-то время писал мне. Фенрис выучился читать и писать уже в зрелом возрасте, оттого и почерк у него был малость такой… своеобразный. Когда я увидел первую записочку, мне даже не стукнуло в голову, что он мог вернуться. Фенрис ненавидел Киркволл. И Андерса тоже?— за магию крови, за то, что из-за этого треклятого взрыва церкви им с Хоуком пришлось бежать. А теперь еще выясняется, что Андерс с Изабеллой виновны в смерти младших Хоуков… Надеюсь, отомстив, он обрел хотя бы частицу покоя.—?Думаю, он не отыщет покоя нигде и никогда,?— Йонге с содроганием вспомнил оскаленную, сияющую улыбку эльфа. —?Интересно, он убрался прочь из города или затаился где-то неподалеку?—?В Киркволле по-прежнему околачиваются торговцы живым товаром. Фенрис без труда отыщет союзников и тех, кому необходимо выпустить кишки,?— предположил Рудольф. —?Эльфийские боги ему судьи. Меня куда больше беспокоит судьба Ваэля, старкхэвенского принца. Они действительно его уморили, как описано в книге, и избавились от трупа, или его все-таки прикончили порождения Тьмы?—?А какая разница? Главное, Старкхэвен лишился единственного наследника правящего рода и уже который год мечется, как курица с отрубленной головой,?— отмахнулся дверг. —?Я вот о чем размышляю. Может, от греха подальше попытаться выкупить тираж ?Театра теней?? Кто его знает, вдруг объявятся другие… последователи?—?Ага, и он сразу станет библиографической редкостью. Цена на сохранившиеся экземпляры взлетит до небес,?— предсказал Йонге. —?А потом ценители навроде Рудольфа начнут резать глотки тем, кто имеет несчастье обладать этой книгой. Нет уж, пусть все остается, как есть. Просто книга о зловещих преступлениях.—?Напиши третью часть! —?влез с непрошеным советом немедля возрадовавшийся Страж. —?Про вот это все, что стряслось в Киркволле, и про нас. Трилогии всегда раскупаются лучше, чем дилогии. В цифре три кроется некая таинственная загадочность и эта, как ее, сказочная образность. Героям легенд всегда выпадает три испытания или искушения, им необходимо выбрать одну из трех дорог или сразить трех могущественных врагов…—?Руди, заткнись,?— утомленно воззвал Йонге.—?Ой, да ладно тебе! Варрик, правда, напиши! И пусть эта магическая зануда станет главным злодеем, а я?— героем!—?Я подумаю об этом,?— пообещал наместник. Рудольф довольно заухмылялся.—?Ты не годишься в герои,?— рыкнул Сайнжа.—?Зато у меня клыки не торчат из пасти,?— парировал Страж.В дверь вежливо поскреблись, без слов напоминая о том, что его светлость наместник лишен права на долгие посиделки с друзьями и должен вернуться к исполнению обязанностей. В приемной наверняка тесно от наступающих друг друга на ноги представителей Вольных Марок. Кому-то нужно разгрести последствия случившегося, уведомить Инквизитора, разобраться с запутанным наследием трагически погибшей Жозефины Монтилье…—?Ох,?— вспомнил Варрик, когда собеседники начали выбираться из-за стола,?— тут еще утром Авелин подала прошение об отставке. В чем-то я ее понимаю, но как город обойдется без нее?—?Найми Быка и его отряд,?— Сайнжа с легкостью выдернул из-под стола внушительных размеров корзину, стеклянно позвякивающую и испускавшую дивный аромат свежайшей выпечки. —?Вскоре он оправится от ран и начнет подыскивать новое занятие. Может, его заинтересует работа блюстителя порядка. Вдобавок от Киркволла до границ Тевинтера расстояние гораздо меньше, чем от Скайхолда. И море пересекать не нужно.—?А вы, случаем, не навестить его собрались? —?Варрик шумно втянул сладостный запах яблок с корицей, запеченных по рецепту самой Андрасте. —?Передайте ему и Дориану мой пламенный привет с пожеланиями скорейшего выздоровления… ну, и намекните заодно, что кунари в качестве капитана городской стражи?— именно то, чего не хватает Киркволлу. Все остальное дерьмо здесь уже повидали.Компаньоны вывалились из кабинета, оставив наместника наедине с грудами неподписанных бумаг, ожидающих рассмотрения прошений и назойливыми посланцами союзных городов. Возможно, Варрик Тетрас уже потихоньку разочаровывался в своем давешнем стремлении добиться власти над Киркволлом и с тоской вспоминал о временах, когда он следовал за Защитником или Инквизитором, лихо отстреливая из арбалета тварей Тьмы. А может, и нет. Может, двергу из клана потомственных торговцев, дельцов и политиков все происходящее было очень даже по нраву.* * * * * *Над обрывистым берегом озера Каленхад невесомо витали первые снежинки. Зябко кутаясь в толстый меховой плащ, Авелин Валлен прислушивалась к бодрой перекличке отдаленных голосов. Артель странствующих двергов-мастеровых складывала инструменты в повозку, готовясь отправиться в путь. Басовито заржал пони, надрывно заскрипели колеса. Постепенно стихая, звуки отдалялись, растворяясь в посвисте ветра среди облетевших ветвей. Становясь все тише, неуловимей, прозрачнее…Исчезли совсем.Авелин осталась одна. Наедине с легчайшей снежной взвесью, буковой рощей, прихваченной первым заморозками землей и могильным камнем с рунической надписью. Огрен перед смертью не успел сказать, как именно звали его отпрыска. Заказывая плиту, Авелин обратилась к мастеру-камнерезу с вопросом, уместно ли разместить на стеле только прозвище ребенка?Почтенный дверг огладил длинную бороду и заявил, что Камень знает и помнит все имена своих творений. Прозвища будет вполне достаточно.?Здесь покоятся Огрен, Фельзи и Бутуз, их сын?.Глубоко вырубленная надпись поблескивала лунным серебром. Авелин исполнила все, что обещала в тот день. Вместе с тяжелой плитой черного гранита она доставила на берег Каленхада бронзовый сосуд с прахом Огрена, сожженного по всем традициям гномской общины. В Хайевере она столкнулась с искавшими работу двергами и наняла их, объяснив, что предстоит найти, выкопать и снова захоронить трупы женщины и ребенка. Мастеровые отнеслись к ее просьбе с пониманием?— война, всякое бывает. Тогда не успели достойно захоронить, значит, сделаем сейчас.В глубоком овраге, под слоями прелой листвы они отыскали то, что осталось от Фельзи. Неподалеку от заброшенной и поросшей мхом хижины?— маленький керн, отмечавший могилу ее сына. Для места их последнего упокоения Авелин подобрала хорошее место, откуда открывался вид на бескрайний озерный простор и далекую Башню Круга. Ей хотелось верить, что Огрен одобрил бы ее выбор. Не зря же дверг решил поселиться с семейством именно здесь.Монна Валлен с трудом привыкала к своему новому статусу. Было удивительно сознавать: она больше не капитан городской стражи Киркволла, а просто хорошо обеспеченная вдова. Варрик при расставании предлагал ей патент на титул, уверяя, что ?баронесса Авелин Валлен? звучит в точности как перебор струн на виоле. Она отказалась. Ну какая из нее баронесса. Всю жизнь она только и делала, что размахивала мечом, была верной и честной, и пыталась заставить людей соблюдать требования закона.Андрасте не даст ей солгать, сколько бессонных ночей она провела, в сердце своем безответно взывая к Пророчице и умоляя дать ей знак?— как ей распорядиться своей нелепой, пустой жизнью? Жизнью, в которой больше не было ни Уэсли, ни Донника… ни Хоука. До скончания дней влачить лямку честной служаки в Киркволле? Вступить в армию и сгинуть в бою, стать храмовницей или сестрой Андрасте? Привязать веревку к балке и шагнуть с качающегося табурета? Пойти в гавань, наняться матросом на любой из отплывающих кораблей? Попытаться в третий раз выйти замуж за какого-нибудь отчаявшегося бедолагу? Киркволл полон овдовевших, горюющих мужчин с детьми, многие из них почли бы за счастье составить ей пару.С каждым днем она все глубже погружалась в черные пучины отчаяния. Сознавая, что вино вскоре перестанет приносить забытье, и наступит время искать средство посильнее. Скажем, порошок дурман-корня. Лириумная настойка тоже отлично подойдет.Посланец судьбы возник перед ней, когда в свободное от службы время капитан стражи шаталась по рынкам Нижнего города в поисках торговца лириумом.Ее вестник был безумен, одержим местью и скорбью по утраченной любви. Фенрис скитался по Вольным Маркам, ведомый единственной целью?— завершить то, что не удалось Хоуку. Отыскать и прикончить убийц его брата и сестры. Пребывавший после смерти Хоука в некотором помутнении рассудка эльф то находил след, то терял его, встревая в охоту на тевинтерских магов или сражаясь с порождениями Мрака. Однако ее, Авелин, он помнил. Фенрис был убежден, что убийцы либо вскоре объявятся в Киркволле, либо уже скрываются здесь.Они заключили союз. Авелин предстояло стать жертвой, эльфу?— охотником, выслеживающим скрытного зверя.Они справились.Да, их план изначально был шит белыми нитками и трещал по швам. В него то и дело вмешивались посторонние люди, частенько все шло наперекосяк, ей позарез недоставало отточенного умения Андерса все предусмотреть и все просчитать. Но у нее было упрямство, бесконечное терпение и страстное желание дойти до конца. У нее был Фенрис, скользивший неуловимой тенью на грани восприятия и выжидавший удобного мгновения. На ее стороне были внезапные компаньоны, магик и Страж, совершенно не разбиравшиеся в тонкостях игры, но преданные друг другу.Авелин надеялась, у них теперь все будет хорошо. У этих двоих и их чудовищного приятеля с Сегерона, с боевым кличем ломившегося сквозь хохочущее прожорливое пламя, чтобы прийти к ним на помощь.—?Прощай, Огрен,?— затянутой в перчатку рукой она коснулась холодной стелы. —?Прощай, Фельзи.На берегу озера ее терпеливо дожидались два фордера, выносливые лошади местной породы, верховая и нагруженная поклажей. Меч, щит без герба и арбалет были приторочены к седлу так, чтобы в любой момент оказаться под рукой. Повинуясь внезапной прихоти, Авелин проверила большой кожаный тубус, надежно укрытый в дорожных торбах. Разумеется, он был на месте?— тубус с чертежами безумно талантливой, но такой доверчивой, напрочь лишенной подозрительности Дагны. Некоторые чертежи обуглились по краям и обзавелись большими прорехами, но Авелин полагала, что со временем научится в них разбираться.?Эльтина была мелочной, пустой и злобной старухой, одержимой властью. Все, что ей хотелось?— иметь возможность безнаказанно причинять страдания. Она никогда не помышляла ни о какой справедливости,?— Авелин вставила ногу в стремя, рывком подтянулась и устроилась в седле. —?Андерс и Изабелла были целеустремленными и рассудительными, но чрезмерно увлеклись внешней стороной. Наверное, это произошло из-за неуемной тяги Беллы ко всему яркому и красочному. Они словно играли на сцене в орлесианском театре и жаждали похвалы зрителей. Они не желали действовать в простоте, им нравилось ощущение того, как ловко они распоряжаются эдакой сложной махиной, своим кровавым конструктом. Я учту их ошибки. Я все сделаю правильно. Жаль, что Фенрис не захотел пойти со мной, вместе было бы легче. Но я справлюсь и одна. Мне нужно было порвать свои цепи и научиться принадлежать только самой себе. Судьба даровала мне шанс, и я его использую?.Лошади размеренно били копытами по комкам смерзшейся земли. Озеро дышало холодом, вдоль берега белела тонкая кромка первого льда. Снегопад кончился, до наступления темноты оставалось еще несколько часов. Авелин рассчитывала выехать на Имперский тракт, заночевать в какой-нибудь из придорожных таверн, найти попутчиков и наутро двинуться к перевалу Герлена. За ним начнется долгий и тяжелый спуск к границам Орлея. Империя масок, управляемая падшей женщиной, погрязшая в грехе распущенности, околоцерковных интригах, безудержном чародействе, мздоимстве и двуличии. Конечно, в одиночку она мало что сможет изменить, но Пророчица всегда говорила: большое начинается с малого. Сперва добраться хотя бы до Халамширала и осмотреться, найти свое место в новой жизни… Может, со временем у нее даже появятся единомышленники.Одинокая и свободная, бывшая капитан городской стражи Киркволла ехала навстречу своей судьбе.The end. The happy end?