Деталь пятая (1/1)

Когда Бык, сильно пригнувшись, протиснулся в низкую арку, женщина уже не рыдала взахлеб и не звала на помощь, а безнадежно, глухо поскуливала. При виде возникшего на сумеречном фоне рогатого силуэта панически завизжала, спустя миг узнала и забилась раненой птицей, выкрикивая:—?Хиссрад! Благодарение Творцу, ты пришел! Я знала, я верила! Вытащи меня отсюда, умоляю, вытащи! О небеса, Бык, ты правда здесь, ты настоящий, я ведь не спятила, пожалуйста, пожалуйста, скажи что-нибудь, помоги мне, не бросай здесь!..—?Помолчи, Жози,?— кунари поднес палец к губам, и госпожа советница Инквизиции понятливо заткнулась. Закусив нижнюю губу с такой силой, что на смуглой коже появились глубокие, налившиеся кровью крошечные оттиски. —?Дай тишины, я гляну по сторонам. Давно ты здесь?..—?Час. Несколько часов. День. Седмицу. Не знаю,?— в отчаянии всхлипнула леди Монтилье. —?Я… мы были в таверне, в ?Цветущей розе?. Помню вкус грога, и разговоры, а потом мы уехали… дождь стучал по крыше. Темно. Холодно. Страшно, никогда в жизни не было так страшно! Где мы, что это за место? Это тюрьма? О боги, ты весь в крови! Ты ранен? На тебя напали? Здесь кто-то есть?—?Я никого не видел,?— осторожно ступая с носка на пятку, кунари обошел напоминающее массивный трон сооружение. —?Но наверняка кто-то затихарился поблизости. Со мной случилось то же, что и с тобой. Очухался в ловушке, выбрался ценой рваной шкуры. Шкура заживет, а тебя мы вытащим. Только успокойся и держи себя в руках.—?Да. Конечно. Я постараюсь,?— леди Монтилье закивала так сильно и размашисто, что выбившиеся из прически завитые прядки упали ей на лицо. До появления Быка она с силой металась в своих путах, сбросив атласные туфельки и изодрав подол пышной юбки. —?Я все сделаю, как ты скажешь… только мне жутко и мутит слегка.—?Ничего,?— не обнаружив коварно натянутых нитей и срабатывающих при нажатии плит, Бык подошел ближе. —?Бояться разумно и не стыдно. Главное, не дать страхам полностью завладеть твоим разумом. Это что угодно, только не тюрьма. Подвал заброшенной усадьбы или целого замка.Расширенными от испуга глазами Жозефина неотрывно следила за перемещениями кунари. Когда Бык оказывался у нее за спиной, она отчаянно ерзала, выгибаясь всем телом и судорожно выворачивая голову назад. Ее усадили в тяжелое, неподъемное даже для здоровенного кунари кресло с высокой спинкой, приковав руки к широким подлокотникам и закрепив вокруг талии железный обруч. На пробу Бык уперся в спинку кресла и толкнул?— стоит, как вкопанное. Идею отломать широченные подлокотники Бык после некоторого размышления отверг. Кто знает, что предпримут похитители, начни он нарушать установленные ими правила. Они с Жози стоят на пороге нового испытания?— значит, нужно разобраться, как его преодолеть.Склонившись вперед, кунари оглядел причудливую вещь на тонкой шейке леди Монтилье. Высокий кружевной воротничок ее платья был разорван и распахнут, открывая шею, плечи и верхнюю часть атласного корсажа. Плотно и крепко облегавшая шею Жозефины загадочная штуковина смахивала на тяжелое колье-ошейник, собранное из причудливо изогнутых стальных спиц с крохотными наконечниками и украшенное серебряными иглами. Колючие навершия зловеще поблескивали, отражая тусклый свет масляных ламп. Вместо кулона висел небольшой замочек двергской работы.—?Что там? —?сглотнув, тихонько спросила Жозефина. —?Я его чувствую. Оно холодное и колется. Что на мне надето, Бык?—?Ожерелье из металла. Красивое, но жутковатое.—?Зачем оно? —?самообладание Жозефины пошло глубокими трещинами. Она затрепыхалась на сиденье, тщетно стараясь вырвать руки из широких железных браслетов, но лишь обдирая тонкую кожу на запястьях. —?Для чего? Его можно снять? Бык, пожалуйста, придумай что-нибудь!Яркие губы беспомощно шлепали, и Бык отметил некую странность. Из уголка рта леди Монтилье свисала ленточка. Тонкая, шелковая, так любимого ею золотистого оттенка.—?Не шевелись. Ты что, проглотила ленту? —?протянув руку, кунари двумя пальцами сжал кончик скользкой материи и слегка потянул на себя.Глаза Жозефины выкатились из орбит. Ее горло испустило низкий, дрожащий звук, нечто среднее между сдавленным вскриком и мольбой о пощаде. От неожиданности Бык выпустил ленточку.Заставив их обоих непроизвольно дернуться, проникновенно зазвенел текучий, отливающий ледяной хрипотцой голос.—?Железный Бык, прозванный Молотом Инквизиции,?— произнесла бестелесная женщина. —?Жозефина Монтилье, непревзойденный дипломат с серебряным языком. Острый меч, без пощады разящий недругов. Бойкое перо, что порой бывает опаснее меча. Двуликие хранители чужих тайн, обладатели редкого, драгоценного товара. Исписанный листок с печатью Инквизиции с легкостью превращается в горсть золотых. Тайное знание помогает найти союзников и обеспечить их верность. Вынуждает армию тронуться в завоевательный поход или оставаться на месте. Короли и королевы, их свиты и подданные, фигурки на огромной доске. Иногда фигурки орошают своей кровью камни Рваного берега, ибо игрок решает пожертвовать ими ради собственных целей. Золотое горлышко поет в предрассветный час и в час полуночный?— ответь, прирожденный лжец, чье ухо внимает сладким песням?Вместо клепсидры отведенный им краткий срок отсчитывали песочные часы. Большие, в отливающем тусклой позолотой корпусе, доверху заполненные растертым в мелкий порошок светящимся лириумом.—?Пока ты валялась без сознания, тебе в горло затолкали ключ,?— времени ходить вокруг да около не оставалось, только говорить напрямую. —?Надо его вытащить. Про какие-такие ночные песни она разглагольствовала?—?Прости, я так испугалась, что все прослушала…—?Откуда ты знаешь мое былое имя? —?не унимался кунари.—?Хиира сказала. Раз это был твой секрет, я ни с кем им не делилась.—?Ладно,?— Бык тяжело вздохнул. —?Открой рот. Будет больно.Жозефина на миг зажмурилась и мелко затрясла головой. Кунари намотал конец шелковой ленточки на палец и потянул, ощутив нарастающее сопротивление кольца судорожно стиснувшихся мышц. Жозефина удушливо закашляла, дергаясь всем телом.—?Тихо, Жози. Крепись.Быку удалось извлечь ленточку где-то на полпальца, прежде чем ключ мягко уперся в перемычку пищевода и остановился. В горле у Жозефины клекотало, как у тонущего человека.—?Нет, нет,?— с трудом выговорила она. —?Я не могу. Режет… больно режет!—?Знаю,?— кивнул Бык. —?Предпочитаешь смерть?—?Нет! Только не умирать… только не сдохнуть вот так!—?Значит, терпи,?— кунари осторожно потянул ленту, меняя направление приложенной силы. Жозефину скрутило долгим спазмом сухой рвоты, вокруг нее облаком распространилась кислая вонь мочи. Из-под стиснутых век брызнули слезы. —?Жози, пока все идет неплохо. Он смещается,?— краем глаза Бык покосился на песочные часы в нише. Верхняя чаша опустела почти на треть, песчинки сверкающим снегопадом сыпались сквозь тоненькое литое горлышко. —?Давай, соберись.Подвывая, Жозефина скребла ногтями резные подлокотники, оставляя глубокие царапины на полированном темном дереве, и изо всех сил лупила пятками по каменном полу. Ленточка не поддавалась, ключ застрял в складках упругой плоти. Дергать резче Бык опасался?— вдруг намокший в желчи и слюне шелк не выдержит возросшего натяжения и порвется?Порвется. Зазубренный металл кромсает изнутри плотные волокна, края рваной дыры все шире расходятся в стороны, кровь из порванных сосудов толчками заполняет внутренние полости тела. Рваный берег. Почему женщина упомянула Рваный берег, место, где его отряд потерпел такое жестокое и неожиданное поражение? Они ожидали заурядной стычки с кораблем работорговцев, а напоролись на прекрасно подготовленный отряд. Из трех десятков наемников выжить удалось только пятерым и ему самому. Да, самая сущность их ремесла кроется в том, чтобы рисковать жизнями за щедрую плату, но Бык всегда тщательно готовился к вылазкам. Он оценил численность врагов, исходя из сведений, переданных ему леди Монтилье?— а она получила их от своих агентов.Часто и быстро дыша, Жози стонуще икала, широко раскрыв рот и запрокинув голову. Ленточка ныряла в темно-розовую глотку, исчезая между двумя полукружьями белых зубов. Выгнувшийся горбом язык часто дрожал, как угодившее в ловушку маленькое животное.—?Насчет Рваного берега…Она вскинула измученный, затравленный взгляд. В мутных от страха перед неизбежными страданиями глазах Бык увидел свое дрожащее отражение?— кажущаяся такой крохотной голова между широченных плеч и огромных рогов. Жозефина Монтилье никогда не испытывала на своей шкуре боли, голода или полнейшей беспомощности. То, что в ее представлении было бедностью, многие сочли бы умеренной роскошью. В этом свете многое вставало на свои места. Многое, на что они закрывали глаза. Ведь Жозефина Монтилье была подругой Кассандры и Лелианы, одной из первых, кто высказался в поддержку Инквизитора. Улыбчивая барышня из Антивы, доброжелательная, прекрасная и рассудительная, всегда готовая выслушать, ободрить и помочь. Все в Скайхолде любили Жозефину. Через ее ловкие руки проходили планы и распоряжения, от имени Инквизиции она заключала и расторгала союзы, вербовала сторонников и договаривалась с противниками. Никто не лез в в хитросплетения ее дипломатических дел, полагая, что леди Монтилье и так отлично справляется…—?Хиира знала?Жозефина опустила веки и медленно повела остреньким подбородком?— влево-вправо, влево-вправо. На ее губах запузырилась розоватая пена.—?Пожалуйста,?— с трудом выдохнула она. —?Пожалуйста, не надо. Хиссрад, умоляю тебя.—?Это не мое имя.—?Бык. Мы же друзья. Мы всегда были на одной стороне. Я просто хотела… —?она беспомощно, по-детски всхлипнула.Последние частицы лириума упали на островерхую горку в нижней чаше песочных часов. Массивное ожерелье щелкнуло, преобразовываясь. Сработали укрытые внутри спиц и заранее взведенные пружины. Два бритвенно заостренных наконечника крест-накрест пронзили золотое, нежное и лживое горло Жозефины Монтилье, неверной посланницы Инквизиции. Из распяленного в беззвучном вопле рта вылетел кровавый сгусток. Жозефина мелко затряслась, мучительно агонизируя и суча ногами в порванных чулках.Кунари отступил на шаг. Мертвецы на пустынном берегу, опутанные водорослями мертвецы качаются в волнах. Те, кто шел за ним, потому что доверился. Хрипящую Жозефину рвало черной кровью, она упрямо цеплялась за утекающую жизнь. Шелковая ленточка промокла насквозь, сменив цвет на грязно-пунцовый. Мертвые солдаты, мертвые дети, удушливая волна всепоглощающей ярости, жажда крови. А он-то самоуверенно решил, что научился владеть собой. Как бы не так. Он никогда не овладеет искусством прощать и забывать. Бык хотел выволочь Жозефину из кресла и убить ее снова, собственноручно. Они доверяли ей. Карты и пешки в ее личной игре. Зачем, Жози, зачем?Страдальчески кривясь, Бык пятился спиной вперед, пока кончики рогов не скрежетнули по выступающим камням арки. Жозефина наконец обмякла в кресле, уронив растрепанную голову на грудь. Иглы и острия глубоко воткнулись в ее нежную шею, множество мелких порезов кровоточили. Вскоре кровь свернется и перестанет течь, масло в лампах выгорит и Жозефина останется здесь. Коротать одиночество в темноте, если только устроители испытания не извлекут ее из кресла и не подбросят труп на городскую улицу. На их месте он так бы и поступил. Пусть стража ломает голову, кто и зачем прикончил очаровательную леди Монтилье.Хиира расстроится. За эти годы Инквизитор накрепко прикипела душой к Жози. Что ж, теперь ей предстоит узнать, каким лживым может быть якобы любящее сердце.