Часть 4 (1/1)

Солнце вставало со стороны равнины. Оно медленно выглядывало из-за крон деревьев, окрашивая все в равномерный бледно-розовый цвет. Там, в рощах пели птицы, и их голоса доносились до Клио. Она оглянулась, чтобы узнать, не гонятся ли за ней стражники, и застыла в восхищении. Никогда раньше Клио не покидала городских стен. Никогда не видела свой город на рассвете. Да и, честно говоря, рассвет вообще редко видела – Клио предпочитала поздно ложиться и поздно вставать, что очень не нравилось отцу.Розовый рассветный свет играл на башнях дворца, отражаясь в отполированных плитах. От этого дворец принимал вид чего-то сказочного и нереального. Ярче всего была освещена башня, в которой жила Клио. Черным провалом зияло зарешеченное окно. Клио думала, что стоило бы кому-то взглянуть на эту башню сейчас, и ему сразу было бы понятно, что в этой комнате нет хозяйки. Настолько сиротливо выглядело это черное пятно на фоне розового камня.Усилием воли Клио заставила себя развернуться обратно и двигаться дальше по дороге. Мощеная недалеко от городских стен дорога, стоило ей только скрыться за деревьями, стала песчаной. При каждом шаге сапоги девушки поднимали тучу пыли. Несколько раз, после того, как она особенно неловко шагала, у Клио начинался приступ чихания. В конце концов, она сошла с дороги и пошла по траве рядом с ней.Солнце не успело еще подняться как следует в небо, а Клио уже поняла, что ужасно устала. Сначала нервотрепка со сватовством Аркана, обернувшаяся для нее бессонной ночью, потом побег, потребовавший от нее огромного нервного напряжения. Стычка со стражниками взбодрила ее и заставила забыть об усталости, но ненадолго. Ноги ступали по траве легко, но голову скорее можно было назвать тяжелой. Глаза закрывались так, будто в них насыпали дорожной пыли. Клио старалась поминутно занимать голову чем-нибудь интересным, благо нового и неизвестного на ее пути было немало. Но потом случилась новая напасть.Сапоги, которые дал ей Гурт, были все-таки рассчитаны на мужчину-воина, а не на юную девушку. То есть, оказались ощутимо велики. Сначала Клио это не слишком мешало, но потом портянки сбились и начали натирать кожу. Клио останавливалась, снимала мешок с плеча, садилась на землю, перематывала портянки, натягивала сапоги и шла дальше. Но, однажды почувствовав слабину, сапоги не собирались сдаваться и продолжали планомерное наступление. В конце концов Клио поняла, что ноги болят так, что она не может сделать больше ни шага, чтобы не охнуть. Она отошла подальше от дороги, чтобы ее не заметила погоня – вдруг отец уже пустил за ней стражников? – спряталась за кустами и с облегчением стащила с себя сапоги. Ноги и правда были сбиты, и Клио обмотала раны крупными листьями подорожника – она читала в сборнике лекарственных трав, что это должно помочь.Идти дальше, со сбитыми и обмотанными подорожником ногами, она, разумеется не могла, поэтому решила полежать и отдохнуть в тени. Клио растянула по земле куртку, положила под голову мешок с едой и, даже не отцепив меч, провалилась в сон.Проснулась она, когда солнце стояло прямо над головой и настойчиво светило прямо в глаза. Несколько секунд после сна ей понадобилось, чтобы понять, что она делает в лесу. Но потом память услужливо нарисовала ей все, что произошло за этот день, а в довершение заныли раненые ноги. Клио поморщилась, встала, выпила воды и сгрызла кусок колбасы с хлебом. Потом подняла куртку, отряхнула ее от мелких травяных жучков и надела на себя. Оставалось только натянуть сапоги, и Клио перекашивало от одной мысли о продолжении пытки.Но, обернувшись, она не обнаружила сапог. Клио моргнула и посмотрела еще раз под тот куст, под которым их оставляла. Трава все еще была примята, но сапог не было. Не было их и поблизости и даже под дальними кустами, куда Клио заглянула от отчаяния, зная, что там их и не может быть. Вывод напрашивался сам собой – сапоги украли. Здесь, в достаточном отдалении от города, можно было встретить множество лихих людей, девушка не раз слышала рассказы о них, от купцов, часто проезжавших этой дорогой. Но сегодня, устав, она совсем о них забыла. Подумав еще, она решила, что потеря сапог – не худший вариант. Вор мог бы и убить ее, не будь она в форме королевского стражника – их боялись даже спящих.Впрочем, в сапогах или без них, но путь продолжать нужно было. С таким трудом сбежав из дворца, Клио вовсе не хотела, чтобы ее поймали и вернули домой в тот же день. Она отлепила от ступней подорожник и двинулась вдоль дороги босиком.Ноги болели меньше, чем в сапогах, но все-таки каждый шаг был неприятен. И чем дольше она шла, тем хуже ей было. Через некоторое время Клио перестала прятаться и шла едва ли не посередине дороги – сил на то, чтобы прятаться, не было. Она шла и шла, не различая дороги, ориентируясь только на ощущение песка под ногами. Она очень боялась упасть, зная, что может и не подняться потом. Боялась – и держалась на ногах.Темно стало сразу, как будто погасили солнце. Только что оно светило с неба и вот уже через секунду закатилось за западные горы. Клио сразу стало страшно и неуютно, хотя ей казалось, что что-то чувствовать она перестала еще несколько часов назад.Дорога смутно светлела впереди полосой песка. Клио не знала, сколько еще ей осталось идти, но сходить с дороги, чтобы отдохнуть она боялась. Оставалось только идти вперед и вперед, сколько хватит сил.Когда позади заскрипела телега, Клио даже не испугалась. Ее не беспокоило даже то, что это мог оказаться разбойник или знающий ее купец, за вознаграждение с легкостью выдавший ее отцу. Она остановилась на обочине и стала ждать. Плохо смазанные колеса скрипели все ближе.