Гнев (1/1)

— Я для вас всего лишь слуга! — он знал, что делает брату больно — боли он и добивался.Обида шипела внутри, как аспирин в воде. Старший брат сидел в кресле, смотрел жалобно и молчал, будто забыл все слова. Чэну, в свою очередь, уже нечего было добавить, и он развернулся, чтобы уйти. Хотелось сломать что-нибудь.— Брат! Нет! Не уходи, — за спиной тихо скрипнуло кресло.— Поговорим завтра, — стало еще обидней оттого, что старший брат не хотел его отпускать, оставляя за собой право решать даже такие мелочи. — А Чэн, пожалуйста, — он просил так трогательно-униженно, будто вовсе не повел себя как полноправный хозяин дома и начальник, и, что уж скрывать, его господин. Ладони легли на плечи близко к шее — так же, как старший брат любил класть их во время секса, придерживая, чтобы можно было вбиваться в него сильнее. Тело отреагировало мелкой дрожью, Чэн почти сразу возбудился.— Пусти!— А Чэн, — да, он звучал жалобно, но Чэн знал, как старший брат умеет притворяться. А еще знал, что легко сдастся его напору, стоит лишь на пару минут задержаться в комнате. Старший брат уже приблизился к нему, спину будто ошпарили — таким горячим показалось его тело, — губы коснулись шеи, и Чэн задрожал сильнее.— Останься, побудь со мной, — старший брат целовал его, дыхание приподнимало короткие волоски на коже. От таких поцелуев могла бы утихнуть любая ярость. Пусть старший брат знал все его чувствительные места, но и Чэн знал, куда бить:— Значит, я не только слуга?— Конечно, нет, — одна рука старшего брата скользнула вниз, по спине, успокаивая его, словно нервного жеребца.— Я для тебя еще и всегда доступная задница и рот, — пальцы, сжимающие его левое плечо, будто окаменели.— Что ты?.. Чэн!— Пусти, — с отчетливой угрозой процедил он, но, когда не почувствовал свободы, просто развернулся одним движением и почти без замаха ударил. Старший брат приложил палец к скуле, потом отнял и проверил, есть ли кровь. Он просто не мог поверить в произошедшее и недоверчиво щурился на Чэна, словно не понимал связи между ним и только что возникшей болью.— Если хочешь кого-то трахнуть, позвони Манчунь, она точно не откажется, — еще одна болезненная точка. Эта стерва всегда смотрела на Чэна свысока, а старший брат ее не одергивал. Так было нужно для дела, но... Но все же. С Манчунь он явно перегнул. Старший брат весь будто вспыхнул, метнулся к Чэну и дернул к себе за галстук:— Ну хватит! — выкрикнул он. Накрахмаленный воротник рубашки врезался Чэну в шею.— Пусти! — на этот раз Чэн использовал болевой прием, но старший брат лишь вздрогнул и рассвирепел еще больше. Его лицо на миг исказилось, словно одновременно от физической и душевной боли. Он сделал подсечку, но Чэн успел сгруппироваться, чтобы не так сильно удариться спиной. Встать он уже не смог — старший брат навалился сверху, его бешеный взгляд испугал по-настоящему, но ничуть не умерил ярость. Хочет запугать меня, подумал Чэн, снова подчинить и все сделать по-своему! Старший брат увернулся от удара в пах, и колено попало в живот, он охнул и откатился в сторону. Чэн вскочил. Но брат успел схватить его за лодыжку и потянуть на себя. И откуда только силы взялись?! Другой рукой он все еще держался за живот. От удара плечо обожгло болью и в глазах потемнело. Пока Чэн приходил в себя, старший брат прыгнул на него прямо из лежачего положения и прижал запястья к полу. Чэн извивался всем телом, но в итоге сделал только хуже: возбужденный член болезненно заныл от трения. Старший брат резко опустился на него, выбив воздух из легких, и тут же вцепился в шею Чэна, сильно сжав зубы.— Ты! Пусти! — он отвлекся на укус, и Чэн смог освободить руку. На этот раз не стал бить, а вцепился в волосы и потянул. Старший брат отпустил шею и вынужденно откинул голову за рукой Чэна. У него на глазах выступили слезы.— Ну хорошо, — сердито зашипел старший брат, — чего ты хочешь? Он уже не знал, чего хочет. В драке возбуждение достигло предела, и уходить сейчас было бы глупо, но остаться с братом в постели после такого казалось немыслимым.— Отсоси мне, — процедил Чэн, будто команду для собаки. Старший брат вскинул брови и потерся бедрами. Наверное, решил, что все позади и можно расслабиться.— Пойдем в спальню.— Нет, — Чэн сильнее дернул за волосы, вынуждая брата опуститься ниже, — здесь, давай. Старший брат пожал плечами и послушно спустился вниз по его телу. Звякнул язычок ремня, и Чэн почувствовал, как голой кожи коснулся прохладный воздух комнаты. Старший брат резко сдернул штаны вниз вместе с бельем и без предисловий взял член Чэна в рот. Заглотил сразу весь и не стал возражать, когда Чэн начал двигаться сам, трахая его. Чэн держал старшего брата за волосы, вбивался в горло, ощущая влажный теплый рот вокруг своей плоти. Упругий язык ласкал головку, и Чэн закусил губу, заглушая стон. Старший брат промычал что-то удовлетворенное, и пришлось резко толкнуться, чтобы он замолчал.— Да! — выкрикнул Чэн, чувствуя, как приближается к разрядке. Старший брат, до этого ласково поглаживающий его бедра, коснулся входа Чэна большим пальцем. Он даже не пытался вставить, хватило легкого надавливания, и Чэн захлебнулся очередным стоном, издав какой-то невнятный булькающий звук, не успев хотя бы предупредить. Старший брат сам виноват, мстительно подумал он.Оргазм, такой мощный, что он и не помнил, когда испытывал подобное в последний раз, размазал его по полу, и он лежал опустошенный и расслабленный, пока не ощутил теплый влажный поцелуй на губах. Чэн послушно открыл рот, скользнул языком, чувствуя собственную сперму у брата во рту. Ярость, казавшаяся такой естественной совсем недавно, вся испарилась, и он раздвинул ноги, чтобы старший брат мог удобнее устроиться на нем, и уже почти мурлыкал, готовый на что угодно. — Завтра же она уйдет, — пообещал старший брат, — только ты не уходи от меня больше.Чэн потерся о щеку старшего брата своей. Он хотел бы сказать что-то нежное и глупое, иногда слова так и рвались наружу, но просто вздохнул:— Пойдем в спальню.