глава 11 (1/1)
Как же иногда бывает сложно находиться рядом с любимым человеком. Нет, я, конечно,понимаю все последствия моих чувств, которые меня ждут. Но почему-то даже неизбежность хочется превратить в подобие светлого, а не оставлять кромешной тьмой. В один из теплых, но с некоторых пор, не приносящих мне удовольствие вечеров, я получил еще один ушат ледяной воды, еще один пинок под зад от моего жестокого писателя. Знаю, что называть Клима ?своим? в высшей степени эгоистично и неправомерно, но ничего поделать не могу.Он стоял на балконе спиной ко мне, разговаривая с кем-то по телефону. Позже по игривым ноткам в голосе мне не составило труда догадаться, с кем. И мои догадки подтвердились.— Макс, ты же понимаешь, что поздно уже. А я устал….Массаж? Хм, ты делаешь его просто божественно. Ммм? Занятное предложение. ..Конечно, скучаю. Что? Нет. С ним по-старому….А что мне прикажешь делать? И потом, разве ты не будешь по мне скучать?Я стоял на кухне, сильнее сжимая кружкучая, не замечая, как обжигающе горячая вещь терзает кожу на руках. Ну и что мне сделать, чтобы он успокоился уже и позволил только мне себя любить?— Яр, ты чего в темноте, как привидение стоишь? — немного насмешливо спрашивает Клим, а я даже не знаю, сколько простоял здесь, позволяя невеселым мыслям поглощатьмой разум.— Я люблю тебя, — выдаю я, вырывая бессознательное из его уютных душевных глубин.— Я знаю, — звучит достаточно отрезвляюще, стоит заметить. — Яр, разлюби меня, а?— Что? — я резко разворачиваюсь, надеясь, что недоумение во всей красе отразилось на моем лице. — Что ты несешь?— Я знаю, что говорю. Человеку ничего не стоит перестать испытывать эмоции, которые для него болезненны. Он может их контролировать. Я не могу питать твои иллюзии, малыш.— Я, пожалуй, пойду, — вяло выдаю я, проходя в коридор. — Прогуляюсь…Думаю, Климу будет плевать, если сегодня я не вернусь домой….***Ноги сами принесли меня к дому Михаила. Благо, адрес я знал. И был уверен, что здесь меня примут с распростертыми объятиями. Буквально. Конечно, тяжело быть последней сволочью, давая надежду тому, кому никогда не сможешь ответить взаимностью. Мне ли не знать? Так что, я понимаю Клима. Его искреннюю черствость. Он, хотя бы, не притворяется. Но все-таки, здравый смысл — это одно, а чувства — другое. И эти две прямые никогда не пересекутся, как ни пытайся.
— Яр? — счастливое удивление на лице Миши заставляет улыбнуться. Как ребенок, ей Богу!— Ты как тут оказался? То есть, проходи, конечно….Проходи…— Миш, я поживу у тебя пару дней? — вопрос сам срывается с губ еще до того, как я успеваю подумать. Но это же Миша. Его глаза наполняются радостью. Он впускает и не задает вопросов. А я сволочь….Квартира у парня в несколько раз меньше, чем у Клима. Это естественно. И замечательно. Потому что здесь тепло и уютно. Здесь не пахнет богемой. Одиночеством. Холодом. Здесь пахнет домом…— Яр, хочешь чаю? — Миша терпеть кофе не может. Вот тебе и еще одно противопоставление….— Да, но сначала не отказался бы от душа. Можно?— Глупый…зачем спрашиваешь? Иди, халат и полотенца там. Я пока поесть приготовлю.
Я уже собираюсь уходить, но поддаюсь порыву, оборачиваюсь и тихо, искренне, с благодарностью, произношу чуть слышно:— Спасибо, Миша….***Мобильный телефон трезвонит не переставая уже целый день. А я знаю, кто звонит. И с почти злорадным удовольствием гляжу на дисплей,где пляшет надпись: ?Клим?, не отвечая на звонок. Но это показное. Для себя самого, для него, для всех. Мне приятно и больно одновременно, что он звонит уже который раз. Значит, беспокоится. Могу я это предположить?— Яр, возьми уже трубку, — тихо произносит Миша, печально улыбаясь. Я бы хотел, чтобы этот солнечный рыжик никогда не грустил. Но я сам причиняю ему страдания.
— Нет, Миш, не хочу, — произношу я, и ставлю телефон на беззвучный режим…***Жюли дождалась. Я пожаловал к ней в полдень. Она визжала от радости, насколько вообще может позволить себе визжать взрослая, самодостаточная, уверенная в себе женщина. Она чуть ли не как ребенка тискала меня, обнимала и поила чаем со свежеприготовленной ей ореховой коврижкой. Она чуть уловимо мрачнела, когда видела мои потухшие зеленые глаза.— Милый, как тебе мои скудные кулинарные способности?— Они выше всяких похвал, Жюли, — я правда наелся. Раздулся, как воздушный шарик, и был готов улететь в любую минуту. Но следующий вопрос снова пригвоздил меня к земле.— Как ты поживаешь, а, Яр? — женщина заботливо опустила свою ладонь на мое запястье и чуть сжала.— Плохо. Мне плохо, — даже врать не надо.— Вижу. Но я не буду говорить тебе, чтобы ты его забыл. Не буду сыпать тебя премудрыми советами, которые не сработают, милый. Я просто пойду и прибью Клементия к чертовой матери! — и тут я прыснул со смеха. То, какой интонацией она назвала его полное имя, то, что она назвала его ?Клементий?, живо нарисовало в голове картину хозяйки, отчитывающей нашкодившего щенка…Чуть позже пришел Поль, и с причитаниями ?Дай мне уже пожрать, женщина!?, нагло, но очень органично вклинился в нашу беседу, далеко отошедшую от темы ?Клим?…***Я уже два дня жил у Миши, и этот солнечный парнишка старался сделать мое пребывание в его доме комфортным и уютным. За это я был ему благодарен. Звонки от Клима не прекращались, но я ни за что не стал бы сейчас с ним разговаривать.Мы с Мишей смотрели какую-то жутко глупую комедию, пытаясь скоротать вечер. Его вопрос прозвучал настолько неожиданно, что я вздрогнул.— Можно я тебя поцелую?— Почему ты всегда спрашиваешь?— Потому что тебе решать — позволить или оттолкнуть…. И я позволил. В который раз. Потому что, безумно больно было видеть его потухшие глаза, слышать его чуть печальный смех и доброту во взгляде, переплетающуюся с отчаянием. Он являлся моим отражением. И это разрывало меня на части…*** Я вышел из душа и заметил, как Рыжик сидит с моим мобильным в руках и сосредоточенно о чем-то думает. Я уже понял, что он ответил на звонок. Теперь по сценарию последует разговор, который не заставил себя долго ждать:— Этот Клим странный мужчина, — как-то обреченно произнес парень и посмотрел на меня.— Да. У него бывает.
— Он сказал, что ты не умеешь варить кофе, — как-то недоуменно произнес Миша. — При чем тут кофе?А я перестал думать. Действительно, при чем тут кофе? И почему мне тогда к нему опять захотелось? Не готовить же этот гребаный кофе? Эта фраза словно кармическая какая-то….— Миша….Мне пора уходить…. — как-то отрывисто произношу я, а он опять печально улыбается.— Я все понимаю, Яр. Иди. А я подожду столько, сколько нужно…Я киваю, и ухожу собираться, понимая, что, кажется, сколько нужно — столько не живут…..
*** Никаких эмоций. Ничего, только лишь тени чувств, такие же неуловимые, как светлячки в цвете ночного неба.
— Ты не брал трубку….— Я не хотел с тобой разговаривать….— Я это уже понял…. Ну что мне сделать? Как вывернуться наизнанку, чтобы ты заметил?У нас очень конструктивный диалог. Обожаю конструктивные диалоги…Я решаюсь задать ему вопрос, на который с замиранием сердца жду ответа…— Хочешь, я научу тебя любить заново? Помогу вспомнить?И проходят долгие минуты, в течении которых я пытаюсь понять, что чувствует этот непрошибаемый человек, циничный и закрытый….И его ответ заставляет сердце забиться чаще:-Я подумаю над твоим предложением…***— Клим, почему ты никогда меня не целуешь? — он пил кофе. Улыбался, радуясь, наверное, тому, что я научился-таки его варить.— Почему не целую-то? — мне могло показаться, но он вполне искренне возмутился. — Очень даже целую.— Не так, как надо, — продолжаю я, и в его глазах загорается хитрый огонек. И это не к добру.— Яр, ты меня на поцелуй что ли разводишь? — интересуется он, а я моментально краснею, и утыкаюсь носом в тарелку.— Зря стараешься! — Я вскидываю голову, и он добавляет:— Плохой из тебя обольститель. Иди сюда.И он целует….Это не простое прикосновение губ…не простое механическое движение, а неожиданно мягкое, но настойчивое…У Клима сухие, теплые губы. Он уверенно целует меня, полностью забирая инициативу, которую я и так с радостью ему отдам. Наши языки сплетаются в причудливом, произвольном танце, не сражаясь, а гармонично играя друг с другом. Я таю в его сильных руках, пытаясь отчаянно не думать, что все это — иллюзия в угоду мне.
И кто сказал, что нельзя умереть от счастья?