Бредочасть 6: "Финал" (1/1)
- А, ты проснулся наконец?Гилберт с трудом открыл глаза и несколько минут пытался сфокусировать взгляд на каком-то одном предмете. Предметом оказался Брагинский. Прусс дёрнулся от неожиданности и тут же зашипел - горло дико болело, не давая даже пошевелить головой.Профессор же только поцокал языком.- Я бы на твоём месте не стал этого делать. Я, конечно, заштопал тебя, как мог, но уж больно неудачное место для втыкания скальпеля ты выбрал - понадобится как минимум две недели, чтобы всё зажило как следует.Брагинский протянул руку к голове Байльшмидта, но тут же отдёрнул, потому что тот, за неимением других вариантов, яростно засопел, сверкая красными глазами. Иван со вздохом встал и вышел из комнаты, и только после этого прусс расслабился.Через некоторое время в комнату зашла Эржбета.
- Не подумай ничего лишнего,хамло, - она села в кресло и нахмурилась. - Лично мне на тебя плевать, ты меня раздражаешь, но вот профессора мне жалко. Он ходит задумчивый, и почему-то вздыхает.Гилберт поднял руку и начертил что-то в воздухе.- Что? - не поняла Эржбета, - пить?Прусс помахал рукой, показывая, что Хедервари не права. Через пару минут дёрганья рукой, ему наконец удалось показать, то, что хотелось.- А, так ты хочешь что-то написать! - наконец догадалась венгерка, - Держи.Она достала из кармана в фартуке небольшой блокнот, ручку-брелок, и положила их на кровать рядом с Гилбертом. Сев обратно на кресло, Эржбета снова нахмурилась. Байльшмидт пролистал записную книжку и укоризненно уставился на собеседницу. Та слегка покраснела.- Ну теперь-то что? Это моё маленькое хобби!Взгляд прусса из укоризненного стал скептическим.- Ах ты! - Эржбета невесть откуда достала сковородку и замахнулась. Гилберт взглядом указал на свои бинты, и венгерка со вздохом отбросила своё кухонное оружие.- В общем, сначала мы с Наташей решили, что он обдумывает какую-то новую операцию, но теперь я считаю, что он...испытывает к тебе что-то.Со стороны кровати послышалось тихое покашливание, быстро перешедшее в хихиканье."Он засунул в меня какую-то птичью херню!" - вывел Байльшмидт неровным почерком.- Он вколол тебе что-то типа адреналина, чтобы ты не сдох, а с птицей прокол случился! И вообще -это не смешно! - воскликнула Хедервари, - Всё время, что я его знаю, он был один. Вечные операции, богатенькие бульдогообразные тётеньки и шароподобные дяденьки, а порой его единственной напарницей становилась бутылка водки.Прусс удивлённо приподнял брови и написал: "Но он же не пьёт!"- Это он пиво не пьёт. А вот водка влёт уходит. Как же плохо ему потом - везде подсолнухи мерещатся и некий Генерал Мороз. Гил, - венгерка подошла к двери и полуобернулась к Байльшмидту, - я, конечно, не вправе тебя просить о чём-то таком, но будь с ним помягче, что-ли.Гилберт фыркнул, а Эржбета вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. Прусс ещё раз зачем-то перелистал блокнот, густо краснея при прочтении некоторых отрывков, и уставился в потолок, задумываясь обо всём, что ему сказала Хедервари.Вдруг дверь приоткрылась и на пороге появился Брагинский. Байльшмидт быстро закрыл глаза, притворяясь спящим, и стал ждать следующих действий Вани. Тот подошёл к кровати и положил на голову прусса что-то небольшое, но мягкое и тёплое. Не позволив себе большего, Брагинский так же тихо выскользнул из комнаты, словно его и не было здесь вовсе.Едва оставшись в одиночестве, Гилберт резко открыл глаза и положил руку на голову. Взяв "нечто", оставленное профессором, прусс поднёс это к глазам. Неизвестная штуковина оказалась маленькой жёлтой канарейкой. Такой сюрприз заставил Байльшмидта улыбнуться.Следующие две недели своего выздоровления прусс напрягал домашних странной ухмылкой и хитрым взглядом. И никому, даже Брагинскому, было невдомёк, что он строит воистину Великие планы по оккупации спальни профессора.Но об этом уже в другой раз...