Глава 4 (1/1)

Спустя почти неделю Баки понимает, что в целом под надзором Джонни не чувствует себя заключённым. Да, он не может никому позвонить и использовать интернет, его передвижения, за которыми неустанно следят агенты ЩИТа, ограничены площадью квартиры, но это всё же лучше, чем небольшая камера заключения, где он находился в течение нескольких дней после того, как Капитан Америка и Человек-факел поймали его и передали ЩИТу.И это не единственный плюс.В конце концов, когда расследование завершится, из квартиры Джонни будет проще сбежать. Баки изучил её вдоль и поперёк и нашёл несколько возможных путей отступления, которые позволят ему, как он предполагает, скрыться незамеченным, что очень важно.А ещё, конечно, плюсом является сам Джонни.Джонни относится к Баки тепло, без каких-либо предубеждений и, похоже, действительно верит в его невиновность. Но, несмотря на это, подозрения, что Джонни всё же работает на Пирса, не проходят — они только укрепляются в нём из-за такого приветливого и добродушного отношения: Баки не находит этому по-настоящему стоящих причин.ЩИТ узурпировал Стива, в то время как Джонни хочет, чтобы Стив ушёл из этой организации и присоединился к его команде, Фантастической Четвёрке, это слишком мелочно, разве нет????Баки, наученный горьким опытом, старается быть всегда начеку, но потом Джонни, сидя в один из вечеров на диване перед телевизором, делает попкорн, используя вместо конфорки на кухонной плите свою руку — жутко горячую, что можно обжечься, Баки уверен, — и предлагает посмотреть вместе фильм, который Джонни видел, кажется, уже раз шестой, зато не видел Баки, и сомнения, терзающие его, на какое-то время рассеиваются: Пирс никогда не стал бы иметь дело с кем-то, вроде Джонни, который настолько безответственно и беспечно использует свои способности и доброжелательно относится к потенциальному врагу, искренне называя его другом. Скорее, он предпочёл бы такого, как Стив, но Стив до мозга костей предан ЩИТу и его идеологии, которая разнится с идеологией, которой придерживается лично Пирс. У него не вышло бы переманить Стива на свою сторону. Или?..Нет людей без изъянов. Никто не может быть идеальным, верно? Даже абсолютно идеальный с виду Капитан Америка.Баки чувствует, как Джонни кладёт ладонь ему на середину бедра, мягко скользит по ноге вниз и ненавязчиво сжимает колено, стараясь то ли поддержать и утешить, как будто он догадывается, о чём Баки сейчас думает, то ли обратить таким образом на себя внимание. От неожиданности — и… наглости? — происходящего Баки напрягается, но руку Джонни не скидывает. Она ощущается тёплым и приятным весом, точно именно здесь её место.Баки не поворачивается к Джонни, сосредотачивая взгляд на экране телевизора, где в фильме главный герой выращивает на Марсе (хорошо, это был жилой модуль астронавтов на Марсе, но Баки всё равно не понимает, как это возможно: разве в грунте планеты не слишком много железа?) картофель, но интересуется:— Что?— Всё в порядке? — тот же говорит Джонни, как будто только и ждал этого вопроса.Краем глаза Баки видит, как Джонни обеспокоенно хмурится. Что он такого сделал, что это заставляет Джонни волноваться? У него нет приступа, и он осознаёт и контролирует себя.Почему Джонни вообще волнуется?Баки жив, Тони, одолеваемый праведным гневом, не ломится к ним в дверь, а Сью не старается размозжить его силовым полем о стену, этого Джонни должно быть достаточно, чтобы чувствовать себя спокойно.Спокойно себя Джонни не чувствует.— Да, — Баки кивает и всё же поворачивается к нему лицом, потому что, если он не сделает этого, Джонни точно прожжёт в нём взглядом дыру. — Почему ты спрашиваешь?— Ты минут пять пялился на свои колени отсутствующим взглядом и не моргал. Я подумал, что у тебя может быть что-то вроде приступа, или как ты это называешь. Решил перестраховаться, если ты вдруг опять набросишься на меня. Я, вообще, не против, даже пошире открою объятия — набрасывайся, только не с целью убить же, — Джонни широко улыбается. — Имей совесть: это неприятно, вообще-то.Он в своём репертуаре — опять несерьёзен, чтобы отвлечь, думает Баки и не сдерживает усмешку, даже несмотря на то, что улыбаться ему сейчас хочется мало, но Джонни, кажется, делает всё возможное, чтобы вызвать улыбку и поднять ему настроение. Хотел бы Баки иметь такого человека рядом постоянно — может быть, так со временем его приступы прекратились, и он избавился бы от них окончательно, а после, ещё немного времени спустя, вспомнил всё, что позабыл, даже не используя для этого журнал.— Я задумался, вот и всё, — уклончиво отвечает Баки.Джонни хмыкает себе под нос ?ага-а?, будто что-то для себя решает или догадался, что Баки говорит не совсем правду, убирает миску с попкорном в сторону и выключает звук на телевизоре, чтобы не отвлекаться на него. Баки наблюдает за тем, как Джонни, повернувшись к нему, вновь опускает ладонь на его колено, и вновь не говорит ни слова против. Прикосновение Джонни действует успокаивающе, как и его уверенный тёплый голос и внимательный, но ласковый взгляд.— Не поделишься? — мягко спрашивает Джонни.Он не настаивает на немедленном ответе, предоставляя Баки возможность отказаться и промолчать, и уже только за это Баки ощущает благодарность.— Уверен, что хочешь знать?— Это что-то неприличное, да? — Баки с немым упрёком смотрит на Джонни, Джонни делает вид, что не обращает на это внимания, и хитро улыбается, сильнее стискивая его колено. Баки остро чувствует жар его ладони даже через ткань джинсов. — Что-то неприличное обо мне? Или о Стиви? Или о нас двоих сразу? Конечно же, я хочу о таком знать! Я просто обязан знать!Баки усмехается, качая головой.Нет, определённо, Пирс не стал бы иметь дело с Джонни.Или Баки ошибается вновь.— Нет, ничего неприличного, — говорит он и слышит вполне ожидаемое ?а жаль? в ответ. — Я думал о расследовании.На миг на лице Джонни мелькает мрачная тень, и Баки успевает это заметить. Что ж, значит никаких хороших новостей, но не то чтобы Баки их ждал. Он прекрасно понимает, что исход не будет удачным, так что стоит тщательнейшим образом продумать свои действия, когда за ним придут агенты ЩИТа.— О, — разочарованно тянет Джонни, сокрушённо сдвинув брови к переносице, — лучше бы думал о чём-нибудь неприличном, я бы тебя в этом поддержал.Баки игнорирует замечание Джонни и спрашивает:— Как идёт расследование?Джонни тяжело вздыхает. От его беспечного настроения не остаётся ни следа. Он пронзительно, словно стараясь отговорить, заглядывает ему в глаза и говорит:— Ты точно хочешь поговорить об этом? — Баки кивает, и Джонни добавляет: — Я ведь не обязан тебе ничего рассказывать, ты ведь понимаешь?— Понимаю, — соглашается Баки вместо того, чтобы сказать, что Джонни был не обязан брать его и под свой надзор, но почему-то всё равно сделал это, и нет ничего, что помешало бы поступить Джонни подобным образом ещё раз, — но, пожалуйста, Джонни, мне нужно знать.Джонни поджимает губы, убирает руку с его колена и трёт ладонью шею, чувствуя себя неуютно. Баки убеждается, что правильно предполагал, что ничего хорошего — для него, во всяком случае, — в ходе расследования не было выявлено, иначе Джонни не выглядел бы сейчас таким подавленным.— Расследование идёт, и это всё, что я знаю, — в итоге говорит Джонни после значительной паузы, — если хочешь подробностей, нужно спрашивать Стиви. Он знает об этом намного больше меня: он знаком с тем, кому поручили вести это дело.— Вряд ли он расскажет мне, — Баки вспоминает все те немногочисленные моменты его встреч со Стивом, в течение которых Стив относился к нему не самым доброжелательным образом, и лишь сильнее убеждается в собственной правоте. — Он меня даже с трудом переносит, если ты не заметил.Наверное, и правда не заметил. Потому что, когда Стив очень красноречивыми взглядами выражает своё недовольство из-за присутствия Баки здесь, в квартире Джонни, его безопасном месте, когда должен быть заточён в охраняемую камеру на базе ЩИТа, Джонни всегда смотрит на Баки, а не на Стива. Баки до сих пор не может к этому привыкнуть — Стив, наверное, тоже.— Неправда, — категорично возражает Джонни, — Стив просто осторожен, он со всеми людьми поначалу такой. А так, не сомневайся, ты ему очень даже нравишься.— Нравлюсь? — переспрашивает Баки, не в силах поверить этому. — Не похоже на то.— Ты ему нравишься, — уверенно повторяет Джонни, — потому что ты нравишься мне, — Баки хочет спросить, как это связано, но Джонни продолжает, мешая Баки вставить хоть слово: — Но ты непарный, ты не поймёшь этого, так что просто поверь мне, — и словно чувствуя, что Баки начнёт возражать, Джонни добавляет, звуча примирительно: — У тебя ещё будет возможность в этом убедиться. Он улыбается губами, улыбается глазами, что паутинки смешливых морщинок, разбегающихся в стороны от уголков глаз, углубляются, делая взгляд Джонни мягче и ласковее, и это первый раз за очень, очень долгое время, когда кто-то дарит Баки настолько открытую и настолько сердечную улыбку.Это просто улыбка, Баки это понимает, но ничего не может поделать с тем, что чувствует, как в груди от неё разливается приятное и позабытое за долгие годы одиночества тепло. Каково было бы видеть эту улыбку каждый день????Баки заставляет себя отвернуться, потому что осознаёт, что иначе может смотреть на Джонни очень долго, и вряд ли Джонни поймёт это правильно. В ту же минуту раздаётся характерный звук затвора фотокамеры, и Баки рефлекторно поворачивает голову — Джонни держит в руке смартфон.Джонни его сфотографировал, понимает Баки, но для чего?— Ты?.. — начинает он, хотя ещё толком не знает, что именно собирается сказать: то ли ?ты в своём уме??, то ли ?зачем ты меня сфотографировал??.— Я, — кивает Джонни и поясняет, одновременно с этим стуча пальцами по экрану, явно набирая кому-то сообщение: — Это нужно было запечатлеть для потомков, — отправив сообщение, он убирает смартфон обратно в карман и смотрит на Баки, вновь улыбаясь, но улыбка на его губах уже самодовольная, немного нахальная, она не имеет ничего общего с той, что всколыхнула в сердце Баки тепло. — Ты покраснел и смущённо улыбался, выглядел жутко соблазнительным, я не мог устоять. Было бы просто преступлением не сфотографировать тебя таким, а я супергерой, моя работа — предотвращать преступления, знаешь ли.Слова Джонни нисколько не убеждают Баки.— Удали, — с нажимом говорит он, стараясь не удивляться тому, что человек, который совсем недавно, буквально несколько мгновений назад, вызывал у него настолько тёплые и приятные чувства, теперь вызывает у него лишь лёгкое чувство раздражения.Джонни лукаво сверкает глазами — у Баки нехорошие предчувствия.— Я, конечно, могу, — задумчиво говорит Джонни, и Баки ждёт ?но?, которое следует незамедлительно: — Но я только что переслал твоё фото Стиву, так что оно уже останется у нас в любом случае.Стиву? Чувство раздражения, медленно заполняющее грудь Баки, уступает место озадаченности и недоумению.Баки хмурится.— Зачем ему моё фото? Что Стив собирается с ним делать?На этом фото Баки всего лишь смущён, оно бесполезно — его не получится использовать ни для ориентировок при розыске, ни в качестве доказательства его преступной деятельности или причастности к убийству Говарда и Марии Старк, чего Стив, наверное, желает больше всего.— Ну, ты знаешь, — Джонни намекающе играет бровями и делает неприличный жест рукой.Баки с трудом верится, что Стив — Капитан Америка — будет дрочить на его фото, но от одной мысли об этом ему неловко, а возмущение так и рвётся из груди. Баки, не сдерживая сокрушённого стона, откидывается на спинку дивана и, впервые сожалея, что его волосы не длинные, как были когда-то, что за ними можно было спрятать лицо, а подстрижены по-привычному коротко, прячет лицо в ладонях, чтобы Джонни не сделал ещё одну его фотографию. Если Джонни опять достанет смартфон, Баки клянётся, что сомнёт его левой рукой, сразу приводя в негодность, чтобы Джонни никогда не смел его больше фотографировать ни с его согласия, ни тем более без.Баки должен скрывать своё лицо и личность, а не позволять супергероям дрочить на его фото.— Я же говорил: ты ему нравишься, — Джонни смеётся.Баки от этого нисколько не легче. Он предпочёл бы вообще не знать об этом, если это, конечно, правда, а что-то говорит Баки, что это не так — Стив, Капитан Америка, слишком правильный, чтобы дрочить на наёмников. Представить Джонни за этим занятием намного проще. Баки с шумом выпускает воздух через нос и трёт лицо, стараясь отогнать на удивление яркие картины, словно Баки и вправду видел их и видел совсем недавно, дрочащего свой член Джонни — Баки знает, как Джонни выглядит без одежды, и представить такое очень просто. Даже чересчур. Баки срочно должен думать о чём-то другом.Джонни хлопает его по бедру.— Ну-ну, — говорит он, и Баки слышит в его голосе то ли усмешку, то ли издёвку — Джонни этого даже не старается скрыть, — не стоит стесняться. Это вполне естественные вещи.— Ничерта подобного, — отняв ладони от лица, цедит Баки и раздражённо дёргает ногой, на которой лежит ладонь Джонни, — и давай закроем эту тему и лучше досмотрим кино, хоть оно и невероятно скучное. Почему оно тебе нравится? Я думал, ты больше любишь боевики.Баки ожидал, что Джонни скажет ему очередное ?я умею удивлять?, но Джонни вполне искренне говорит:— Во время съёмок этого фильма режиссёр и его команда консультировались с ребятами из НАСА, — он неуверенно ведёт плечами, — наверное, я просто скучаю.— О ком?— О НАСА. Я работал там, но после одного случая меня выгнали.— Ты работал в НАСА, — скептически повторяет Баки, не в состоянии поверить в это. Джонни и наука кажутся Баки абсолютно несовместимыми вещами. Он легче представляет Джонни кем-то вроде каскадёра, делающего опасные трюки на байке, а не научного работника.— Да, — с нажимом говорит Джонни, — и твой удивлённый взгляд меня глубоко оскорбляет. Неужели ты думал, я пустоголовый придурок? — Баки молчит, и Джонни уязвлённо фыркает: — Так вот, что бы ты знал, я не такой.Джонни обиженно скрещивает руки на груди. Баки закатывает глаза.— В любом случае за что тебя выгнали?— Я разбил испытательный модуль о стену: отвлёкся на двух фэшн-моделей, — Джонни широко улыбается, — да, я взял с собой в кабину двух горячих штучек, и это было фан-тас-тич-но. Ты должен был там быть! Ты и Стиви, конечно.Обречённо вздохнув, Баки бросает на Джонни мрачный взгляд, но молчит. Он двигается ближе к боковой спинке дивана, упирается в неё локтем и, подперев голову кулаком, старается обращать внимание только на происходящее действие на экране телевизора, игнорируя сверкающего довольной белозубой улыбкой Джонни, но продолжается это недолго: через несколько минут Джонни кладёт голову ему на колени. Баки опускает на него тяжёлый взгляд, полный недовольства, но Джонни в ответ улыбается ему снова той сердечной улыбкой, и Баки думает: пусть.???— Твоя шея открыта, — словно между прочим замечает он ещё через несколько минут, когда понимает, что Джонни намерен и дальше лежать на его коленях, — не боишься, что я могу задушить тебя?Чтобы подкрепить свои слова доказательствами, Баки кладёт руку Джонни на горло, но Джонни лишь беззаботно усмехается. Он даже не выглядит хоть сколько-нибудь обеспокоенным или напряжённым.— Попробуй, — говорит Джонни, и Баки чувствует приятную вибрацию его голоса под ладонью, — и я сожгу твою руку раньше, чем ты успеешь позвать мамочку.— Нет, спасибо, — Баки убирает ладонь не сразу и медленно, наслаждаясь нежностью тёплой кожи, и Джонни самоуверенно улыбается, как будто заранее знал, что именно так и случится, — правая рука мне ещё нужна.— Правильно, иначе подрочить совсем не сможешь, — Джонни благосклонно кивает, поощряя принятое им решение, — к тому же я тоже не хотел бы вновь делать ремонт.— Ты устраивал пожар, — понимает Баки.Джонни ещё раз кивает.— Ага, и не один раз, честно говоря, но это было давно, ещё в самом начале. Тогда я ещё не совсем разобрался, как работает моя способность и иногда воспламенялся, когда не хотел этого.Баки окидывает его внимательным взглядом.— Ты выглядишь виноватым, — заключает он. — Мучает совесть, что поставил под угрозу жизни своих соседей?— И да, и нет, — Баки изумлённо поднимает брови, и Джонни с усталым вздохом поясняет: — Однажды со мной был Стиви в один из таких моментов. Мне-то огонь не страшен, а вот ему… Я ужасно испугался, что могу навредить Стиви, потому что без других людей прожить я смогу, а вот без него — нет.— Ты невероятно эгоистичный супергерой, тебе так не кажется?Джонни растягивает губы в странной улыбке, которая может означать как ?я знаю, но мне не стыдно?, так и ?мне плевать, я ведь супергерой, меня всё равно идеализируют, а любят выдуманный образ?, и переводит взгляд на экран, уходя от ответа.???— Несколько лет абсолютного одиночества, — задумчиво говорит Джонни, глядя на то, как главный герой фильма в очередной раз делает запись в видеодневник, — вот ты бы смог так прожить? Я бы не протянул без других людей и недели.Баки пожимает плечами.— По крайней мере, меня никто не пытался бы убить или преследовать. Это несомненный плюс, разве нет?— Да ты оптимист, — Джонни весело усмехается.— Это не оптимизм, — категорично возражает Баки, зная, что порой оптимизм может сгубить, — я говорю очевидные вещи: на безлюдной планете нет как друзей, так и врагов.Джонни примирительно выставляет перед собой руки, как скажешь. Баки довольно кивает самому себе, всеми силами игнорируя умилительную улыбку на лице Джонни.???Мёртвая тишина — это первое, на что обращает внимание Баки, проснувшись. Он прислушивается. В квартире никого, кроме него, больше нет, он в этом не сомневается, но всё же, проверяя, обходит все комнаты и убеждается окончательно в том, что он прав.Джонни впервые оставил его в квартире одного. Баки довольно усмехается: как это опрометчиво с его стороны. Он и предположить не мог, что Джонни сделает ему такой ценный подарок. Вовремя. Ему уже давно стоило сбежать. Он не собирается сидеть на месте и послушно дожидаться того дня, когда за ним придут, чтобы отконвоировать в камеру — на этот раз уже на пожизненное заключение, а Баки не сомневается, что решение будет именно таким.Он идёт в ванную и, чуть поворачивая голову вбок, смотрит на шею. Он сможет вынуть чип-трекер, только с этим придётся повозиться, потому что работа должна быть аккуратной и точной: он не хочет задеть сонную артерию, у него нет регенерирующего фактора, чтобы в случае неудачи не умереть.Найдя сменную кассету на бритвенный станок, Баки ломает её и вынимает лезвие, достаточно острое и тонкое, чтобы сделать всё удачно.Что ж, у него только одна попытка, и нужно определённо поторопиться: он не знает, сколько времени у него есть в запасе. Он успеет вынуть чип и скрыться? Или ему придётся вновь уходить от преследования?Он удобнее перехватывает лезвие, как до слуха доносится, что входную дверь открывают с помощью ключа. Баки замирает, так и не донеся лезвие до шеи, и поворачивает голову в сторону дверного проёма ванной.Джонни уже вернулся?Чёрт.Спрятав лезвие, Баки идёт в коридор, чтобы встретить Джонни и спросить, куда он уходил. Если это касается расследования, Баки хотел бы это знать.Дверь открывается, и ?Джонни?, уже почти что сорвавшееся с губ Баки, застревает где-то в глотке, ведь перед ним Стив. Он уверен в этом, но на Стиве почему-то одежда Джонни. Он хотел обмануть Баки и уверить, что он — это не он? Или это ещё одна шутка, как та, что устроил Джонни, взяв щит Капитана Америка? Но к чему это? Они ведь уже, кажется, выяснили, что Баки отличает их друг от друга. Джонни и Стив чертовски похожи, конечно, но внешние различия между ними всё же есть. Этих различий немного, и состоят они в том, что Джонни по комплекции чуть уступает Стиву, но это несильно бросается в глаза, особенно если они не стоят рядом, и в том, что они по-разному зачёсывают волосы. А ещё у Джонни волосатая грудь в отличие от Стива, и об этом Баки узнал в первый же день своего заключения в его квартире.???— Я выгляжу так более мужественно, не находишь? — сказал Джонни и широко развёл руки в стороны, покрутился на месте, как будто красуясь перед Баки, и усмехнулся. — А Стив терпеть не может волосы на груди, но я тебе этого не говорил, — он подмигнул.У меня нет волос на груди, зачем-то подумал Баки. И правда, зачем? Он до сих пор не мог найти объяснения этим мыслям.???Но Баки отличает их даже не по этим различиям. Глядя на кого-либо из них, Баки просто знает, кто сейчас перед ним, и Стиву это, кажется, не очень нравится.— Стив? — удивляется Баки.Стив замирает на какое-то мгновение, потому что ему всё ещё непривычно, что кто-то отличает их друг от друга — словно бесцеремонно и без спроса влезли в их маленький, обособленный мир, существующий только для них двоих.— А где Джонни?— Джонни на миссии, — говорит Стив, неуютно передёрнув плечами, — так что я буду присматривать за тобой, пока он не вернётся.Присматривать, мысленно повторяет Баки и удивлённо хмыкает: звучит очень… сглаженно и нейтрально. Баки рассчитывал услышать нечто вроде ?следить? или ?охранять?, особенно от Стива, который считает его виновным. Вряд ли он передумал.— Джонни не предупреждал меня.Стив, не сдерживая усталого вздоха, говорит:— Это экстренная миссия. У нас нет ежедневника, в котором были бы отмечены все даты, когда плохие парни из космоса решат атаковать.Баки усмехается.— Жаль. Уверен, он был бы очень полезен, — Стив окидывает его тяжёлым взглядом, в ответ на который Баки лишь поджимает губы в подобие улыбки. — Ты голоден?— Что?— Ты голоден? Я собираюсь приготовить завтрак.— Завтрак, — растерянно повторяет Стив, — для меня?— И для тебя, — кивает Баки, мысленно изумляясь реакции Стива, как будто никто и никогда не готовил для него завтраки, и, скорее всего, некоторая часть эмоций отразилась на его лице, потому что Стив начинает хмуриться, глядя на него. — Мой руки и приходи, а я начну готовить.Не дожидаясь ответа, Баки уходит на кухню, чувствуя спиной внимательный и настороженный взгляд, направленный в его сторону. Баки не позабыл, каково это, но сейчас, когда он провёл некоторое время в обществе Джонни, который был настроен к нему в основном доброжелательно, такой взгляд ощущается почти что непривычным. Даже удивительно. Баки хмыкает. Когда он вновь пустится в бега, то нередко будет ловить на себе похожие взгляды, так что нет причин удивляться, он уже проходил через это.Ничего ведь не изменилось, не так ли????Сидя за столом, Стив, сложив руки на коленях и не притронувшись даже к столовым приборам или к кофе, который Баки сварил, пока готовил завтрак, уже которую минуту подозрительным взглядом смотрит в тарелку, и Баки это, честно говоря, надоедает. Он наклоняется через стол, пробует яичницу с беконом и помидорами из тарелки Стива и делает глоток кофе из его кружки, Стив тут же поднимает на него недоуменный взгляд.— Что ты делаешь? — недовольно говорит он. — У тебя есть своя порция.Баки жестом просит, чтобы Стив подождал, пока он прожуёт, и только после этого отвечает:— Показываю, что яичница не отравлена. Можешь есть, а не буравить тарелку подозрительным взглядом, иначе наш завтрак грозит стать ужином.Стив фыркает, но вилку в руки всё же берёт и с подозрением — уже меньшим — переворачивает вяленые помидоры, словно под ними может находиться капсула с цианидом как минимум.— У меня иммунитет к ядам, — заявляет он следом, и Баки замечает, что Стив всё это время следит за ним, отмечая реакцию. Он усмехается и качает головой.— У тебя нет иммунитета к ядам.Стив поднимает взгляд от тарелки, смотрит на Баки исподлобья и раздражённо сжимает вилку в руке. Баки сдерживает усмешку: в случае чего Стив будет использовать в качестве оружия вилку?У меня бионический протез, думает Баки, вилка тебе не поможет, Кэп.— Ты не можешь этого знать, — упрямо говорит Стив.— Могу. Мне заказывали убить тебя, так что пришлось кое-что узнать.— И почему же ты этого не сделал?— Я ещё не был… — Баки осекается и натянуто улыбается, встречаясь с нахмуренным взглядом Стива, — кхм, просто не захотел лишать страну национального символа.Стив выгибает бровь. Он не поверил, и Баки этому не удивлён. Вряд ли вообще нашёлся кто-то, кто поверил бы в его слова.Когда ему впервые заказали убить Стива, Баки был обычным человеком, а обычному человеку чревато переходить дорогу супергерою — Баки понимает это. Он — наёмник, а не дурак.— Неужели, — скептично говорит Стив, и Баки, продолжая натянуто улыбаться, кивает, — прекращай этот спектакль, — грубо говорит Стив, откладывая вилку в сторону, и, сложив руки на столе, наклоняется к Баки. — Ты не был кем? Договаривай, раз начал.Баки сверлит его взглядом и, видя в серых глазах Стива непоколебимую решимость узнать правду, с тяжелым вздохом качает головой.— Ты ведь не поверишь мне и сейчас, раз не веришь, что меня подставили.Стив, застанный врасплох, недоуменно хмурится, но быстро берёт себя в руки.— И всё же я жду.Баки ведёт плечом — как знаешь, я предупредил, — и признаётся:— Я ещё не был подобием Капитана Америка. Стив напрягается, слыша это. Баки замечает, как на его лице выступают желваки. В какой-то степени это выглядит устрашающе.— Сыворотки больше нет, — сквозь зубы говорит он.— Нет, — кивает Баки, соглашаясь, — твоей. В меня вводили экспериментальную разработку, созданную в лабораториях Гидры, — он скашивает взгляд на свою левую руку, — протез сделали там же.— Ты работал на Гидру, — говорит Стив. В его голосе звенят стальные ноты, а взгляд становится злым и острым.Баки пожимает плечами.— У меня не было выбора.— Не было выбора? — Стив сжимает руки в кулаки. — Выбор есть!..Выбор есть всегда — Баки горько это слышать, потому что он выяснил на собственной шкуре, что, нет, это не так.— Нет, — перебивает Баки, устало прикрыв глаза, и качает головой, — ты не понял, — он, стараясь занять себя и не углубляться в воспоминания, вяло ковыряет вилкой в тарелке, — в прямом смысле. Меня лишили воли, я не мог выбирать, не мог чего-то желать. Меня лишили воспоминаний, уничтожили мою настоящую личность. Я не помнил самого себя, и всё что я делал, так это подчинялся приказам.— И почему же ты тогда сейчас здесь, а не всё ещё с ними?Баки смотрит на Стива — его лицо непроницаемое, и понять, о чём Стив думает, невозможно.— Мне удалось сбежать: их способ контролировать меня не был совершенен, а воспоминания о том, кто я есть, через некоторое время начали понемногу возвращаться, когда я сталкивался с чем-либо из моего прошлого, что тоже ослабляло их контроль, — Баки делает паузу, откладывая вилку в сторону, тяжело вздыхает, глядя в пространство перед собой задумчивым взглядом. — Меня подставили, чтобы вы помогли им найти меня и вернуть. Единственное, в чём я не уверен, для чего они это сделали: чтобы убить меня или чтобы вновь сделать… тем созданием, — он встаёт из-за стола под внимательный взгляд Стива и вновь натянуто улыбается. — Извини, у меня что-то пропал аппетит, а ты продолжай завтракать: как мы выяснили, еда не отравлена.Баки берёт тарелку в руку, как Стив ловит его за правое запястье. Хватка на удивление несильная, даже осторожная. Баки недоуменно хмурится и невольно отмечает, что ладонь у Стива грубая и чуть мозолистая, а ещё она тёплая — почти такая же, как ладонь Джонни.— Что?— Оставь, — приказным тоном говорит Стив и отпускает его запястье, — ты готовил, так что я помою посуду. Это будет справедливо.Баки искренне усмехается, но тарелку ставит обратно на стол.Справедливо.Он почему-то нисколько не удивлён: чего ещё стоит ждать от супергероя, от Капитана Америка? Может быть, будь Стив хэндлером Зимнего Солдата, его существование в качестве этого монстра было бы более сносным.Может быть, будь Стив хэндлером Зимнего Солдата, порядок можно было бы достичь без боли.— Ты не хочешь завтракать — пусть, — продолжает Стив, звуча почти что примирительно, и это производит впечатление, потому что его голос всё так же остаётся твёрд, как будто Стив всё же отдаёт приказ, — но останься здесь, — и подумав, он добавляет мягче, что Баки на какое-то мгновение даже обманывается и думает, что перед ним Джонни: — Пожалуйста.Баки остаётся. Он так поступает не потому, что слова Стива похожи на приказ, а потому что — Баки хочет думать, что он так поступает, потому что ему всё равно некуда деваться.