Все сначала (2/2)
- Ты не прав. Ничего не было.- Уходи, - твердо просит Кю, но не так твердо держится на ногах. Тело бросает в дрожь, но он старается этого не показывать. Больше он не будет таким глупым и слабым. Ведь не будет, правда?– Это твое ?мой любимчик? - сплошная бутафория, каки ты сам. Я больше в тебе не нуждаюсь, - врет Кюхён. Врет, потому что это полюбить можно в одно мгновение или, как обычно говорят, с первого взгляда, но разлюбить так же быстро никогда и ни у кого не получится. По крайней мере, у тех людей, что сильно любили, всей душой, всем своим существом.
Для всего мира прошло три месяца. Это тот срок, что помогает хоть немного охладить собственные чувства, но для Кюхёна - лишь два дня, перед которыми над его сердцем профессионально поиздевались, растоптали тяжелыми ботинками с шипованной подошвой и выкинули в контейнер для отходов, чтобы оно медленно гнило вместе с мусором.
Когда дверь за Шивоном тихо закрывается, Кюхён падает на кровать, не позволяя себе плакать. Сейчас он бы с удовольствием все забыл и начал жизнь заново. Но амнезия не бывает по заказу.…- Что за погром?- Навожу порядок.Лидер заходит в комнату макнэ, осторожно переступая через разбросанные вещи на полу.
- Порядок – это когда все раскладываешь на места, а не вываливаешь кучей.
Кюхён пожимает плечами, забрасывая в мусорный пакет очередной фантик.
- Я на начальной стадии.Чонсу поднимает с пола плюшевого медвежонка, у которого выколоты глаза. В некоторых местах разорваны швы, отчего одна лапа свисает на тонких нитках, а другая валяется где-то на полу.- Жестоко. Хочешь от него избавиться?- Хотел, но передумал. Пусть от того Кюхёна хоть что-то останется.Лидер натянуто улыбается, обводя пальцам пустые глазницы. Жутковато. Игрушка, а все равно жалко.- С каких пор ты такой сентиментальный? – спрашивает Чонсу, присаживаясь рядом с макнэ и заглядывая в пакет. Замечает разорванные фотографии, что были сделаны три недели назад перед Рождеством, но ничего не говорит. Все-таки ему не понять, что ощущает Кюхён, глядя на фото со своим участием, но совершенно этого не помня.- С тех пор как потерял три месяца жизни.- Хочешь, я помогу тебе убраться? Могу даже подключить кого-нибудь к этому нелегкому делу?Кюхён отрицательно качает головой, сжимая в кулаке черные глаза-пуговки.- Я должен сам. Давно надо было привести комнату в порядок и выкинуть все ненужное.- Ты и порядок на разных параллелях, - шутит Итук, а потом серьезно добавляет, - не перестарайся. Избавиться от ненужного не значит избавить себя от боли. - А ты, как всегда, все знаешь, да? – Кюхён с поддельным интересом рассматривает свои руки, которые изрисованы мелкими царапинками и блеклыми шрамами, словно изучает карту сокровищ.
- Знаю, - просто отвечает лидер, не обращая внимания на иронию. - Когда тебя привезли в больницу без сознания, медсестра мне передала одну записку. Наверное, ты ее написал перед тем, как попасть в аварию.
- Ты сохранил ее?- Нет. Отдал Шивону.- Хён, - Кю поднимается на ноги, нечаянно наступая на диск и разламывая его напополам. В пятку врезается острый пластик и делает больно. Кюхён собирает обломки и с раздражением закидывает их в пакет. - Я так в жизни не уберусь, если ты будешь продолжать меня отвлекать.- Хорошо-хорошо, ухожу.Кюхён освобождает все ящики шкафа, тумбочку, книжную полку, в которой всего две книги, а все остальное хлам. Большую часть просиживает просто так, потому что настроение на уборку бесследно пропадает. На обратную раскладку вещей нет ни желания, ни сил. Совершенно случайно среди цветных папок Кюхён замечает черныйблокнот, который принадлежит явно не ему, потому что он его не помнит. Хватает одного взгляда на первую страницу, чтобы распознать в нем личный дневник. Его личный дневник. Точнее того Кюхёна, которого больше нет.Кю жадно читает каждое предложение, каждое слово, каждую букву, потому что вот оно – доказательство того, что эти месяцы он жил. Первые страницы написаны с неловкостью, что заметно по обрывающимся фразам и аккуратному почерку, словно он задумывался, прежде чем написать. Остальные же с куда большим энтузиазмом, размашисто, с чернильными разводами от ручки, расписывающие, наверное, каждую секунду его жизни.Из написанного Кюхён понимает, что тому Кюхёну было страшно и очень сложно смириться со своей амнезией, тяжело освоиться среди хёнов, которые почему-то его не принимали. Кюхён откладывает неприятный факт в голове, чтобы потом припомнить об этом старшим и по возможности пристыдить.
На одной из страниц Кюхён сразу же переключается на обведенную запись, пропуская три предыдущие. Сердце останавливается вместе с дыханием, словно из него резко выкачивают кровь вместе со всеми запасами кислорода. Он перечитывает несколько раз две строчки – хочет верить в их правдивость и не хочет, потому что боится пойти на поводу у своих чувств. Вновь ошибиться. Кю достает из кармана телефон и с разочарованным стоном смотрит на время. Почему, когда надо, всегда ночь?Послав все к черту, Кюхён вырывает страницу из дневника и, хватая с крючка на двери ключи от машины, выбегает из комнаты.- Куда это ты? – в коридоре его ловит Чонсу-хён, задерживая за руку и толкая к стене. Оказывается, Кюхён не единственный, кто не спит этой ночью.- Отпусти! Я не маленький ребенок, чтобы меня контролировать, - грубо отвечает он, наплевав на все приличия, и пытается оттолкнуть старшего. Но Итук еще крепче прижимает его к стене, перекрывая все пути к отступлению. Хён только на вид такой хрупкий, а на самом деле намного сильнее – как внешне, так и внутренне. Кюхён не любит ругаться с лидером, но сейчас ситуация вынуждает срываться на грубость. – Да пусти ты! Я не обязан ни перед кем отчитываться.- Обязан. После того, что произошло – обязан! У тебя руки дрожат. В таком состоянии за руль ты не сядешь, - лидер сжимает его руку, делая больно, потому что металлические ключи впиваются в кожу. Кюхён шипит, раскрывая кулак и роняя ключи в ладонь хёна.- Мне нужно, понимаешь? И это не может подождать до утра, - быстро проговаривает Кю, когда лидер собирается вставить очередное здравомыслящее слово.- Я тебя отвезу, - Чонсу отпускает Кюхёна и, накидывая на себя куртку, открывает дверь. – Или так, или никак, - говорит он, выходя на площадку и подходя к лифту. Макнэ недовольно ведет плечами, но все равно выходит следом за хёном.- Есть ручка? – спрашивает Кюхён, когда они подъезжают к дому Шивона. Чонсу стучит пальцами по рулю, прислоняясь головой к стеклу. Его глаза закрыты, видно, что он хочет спать. Наверное, это должно пристыдить Кю, но он не заставлял лидера подрабатывать для него шофером.
- Посмотри в бардачке.Кюхён роется в бардачке в поисках ручки, но находит только черный стержень.Записывает два слова, а потом останавливается. Думает, а нужно ли? Нужно ли ему возвращаться обратно на истоптанную дорожку, в которой на каждом шагу возможен скрытый листьями глубокий ров. Но потом вспоминает собственную запись про ?второй шанс?…и дописывает надуманное до конца.- Подожди меня. Я через минут пятнадцать-двадцатьвернусь, - Кюхён выбирается из машины и идет кдому Шивона. Оказываясь около его двери, Кю беспрерывно жмет на звонок, с силой давя на кнопку.Внезапно вспоминается, что в день аварии он был в таком же нервном состоянии. Определенно пагубная привычка действовать на эмоциях, но сейчас отступать поздно. Через несколько минут дверь открывается. Шивон непонимающесмотрит на Кюхёна, но вопросов не задает, наверное, ждет, что Кю начнет первым.- Это правда? – Кюхён раскладывает страницу, вырванную из дневника, и протягивает ее хёну. – Только ответь честно.
Шивон пробегается глазами по написанному. Чуть мнет лист бумаги, прислоняясь к дверному косяку спиной, и кивает.- Почему ты мне не сказал?- Потому что поздно понял. Только когда потерял.- Как драматично, – горько усмехается Кюхён над очередным словесным пафосом. Эмоции, которые до этого зашкаливали как сумасшедшие, атрофированы. Глухо и смешно. – Это все, что я хотел знать.
- Подожди, - Шивон легонько касается его плеча, а потом, когда Кюхён замирает на месте, крепко обнимает. – Я знаю, что словами ничего не изменить, но…прости меня. Прости за то, что я самый большой идиот на свете.
- Идиотизм не лечится, не извиняйся. – Кюхён выбирается из объятий хёна, чувствуя, как сердце посылают на расстрел. Сам не понимает, как его еще хватает на сарказм.
- Не простишь? – тихо спрашивает Шивон, когда макнэ заходит в лифт и жмет на кнопку первого этажа. Кюхён смотрит на него неотрывно, пока на циферблате не загорается красная цифра спуска. От неизбежного не убежать. Поэтому прежде чем двери лифта закрываются, он говорит:- Посмотри на обратной стороне.Шивон сначала не понимает, что имеет в виду Кю. Затем смотрит на помятый лист бумаги в своей руке, разглаживает его и переворачивает на обратную сторону,внимательно вчитываясь в строчки. Слабая улыбка затрагивает уголки губ. Кажется, ему дали второй шанс.…После сегодняшнего разговора с Шивон-хёном, я кое-что понял.Чо Кюхён, возвращайся скорее! Он любит тебя, но не меня……Список дел:1.Простить Шивона.И только от тебя зависит, будет ли вычеркнут этот пункт или нет. Не облажайся в этот раз.