Глава 54. Кисть Гундэ 8 - люди и боги, позволяю убить всех (1/1)

Наконец совсем стемнело.Закончив приготовления, Чу Шуджи встал на крыше засунув руки в карманы. Северный ветер трепал его волосы, и Го Чанчэну показалось, что его вот-вот сдует, настолько тот был худым, прямо-таки истощенным.Го Чанчэн не осмеливался даже пошевелиться с места, ведь крыша под его ногами была покрыта киноварью.Используя поверхность крыши словно огромный лист желтой бумаги, Чу Шуджи нарисовал киноварью огромный "талисман", затем установил черные камни для отметки восьми направлений. Стоявший в центре "талисмана" Го Чанчэн сразу же почувствовал изменения в окружающем воздухе, ночной ветер нес с собой особый запах, но дать ему точного определения он был не в состоянии.Ему казалось, что запах был липким и сырым, не дурным, но с примесью глины и вони крови и едва различимой струйкой горечи.Го Чанчэн растерянно шмыгнул носом:- Брат Чу?- Это запах ненависти, - не поворачивая головы ответил Чу Шуджи, всматриваясь в темноту внизу, "небесные силки и земные сети" уже расставлены, и Шэнь Вэй, стоявший на своей позиции в светлом пальто, заметно выделялся. Чу Шуджи покачал головой:- Кого же шеф Чжао привлек к себе на этот раз? Шэнь… никогда не слышал о таком человеке.В этот момент Шэнь Вэй поднял голову, словно всматриваясь вверх, однако из-за темноты Чу Шуджи не смог понять выражение на его лице. Еще одно мгновение - и Шэнь Вэй внезапно исчез.Чу Шуджи замер:- Появился.- Э? - лишь переспросил Го Чанчэн.- Чего "Э"?! - Чу Шуджи шагнул к нему и шлепнул на лоб желтый талисман, словно кусок сырой коровьей кожи. - Закрой рот! Нельзя издавать ни звука.Странный запах становился все сильнее и отчетливее, стоявший в северо-восточном углу Линь Цзин, покончив с селфи, засунул телефон в карман и с совершенно лишенным эмоций лицом открыл пузырек, откуда в небо тотчас вырвалась струя черного дыма. Подняв голову, монах сложил пальцы в мудра махабала - его застывшее в торжественной серьезности лицо наконец начало напоминать служителя Будды - однако, вопреки указанию Чжао Юньланя, вместо устранения, он низким голосом принялся читать заупокойные сутры.Это ведь была когда-то живая душа, такая же, как все остальные, квинтэссенция всего духовного; быть может, она существовала впервые, быть может, прошла множество перерождений. У Линь Цзина рука не поднималась рубить с плеча так же необдуманно и яростно, как у Чжао Юньланя.Однако священные сутры оказались так же действенны, что и звуки циня на бешеного быка, лишь беспокоя ненависть, и беспрерывные речитативы вместо успокоения привели к тому, что облако черного дыма с необузданным ревом начало разрастаться в небе словно монстр, окутывая тьмой залитую до этого лунным светом ночь.В этот момент безмолвную ночь вдруг прорезали три выстрела, разбивая скопление ненависти на мелкие осколки, тут же рассеявшиеся в воздухе.Окно на шестом этаже распахнулось изнутри, и Линь Цзинь заметил мерцание зажженного огонька. Он почти воочию представил, как Чжао Юньлань смотрит вниз, нахмурив брови и раздраженно бормоча "только и знает, что читать тупые сутры".В этом мире не от всего можно было избавиться чтением сутр, будь так, то ни Ордена Усмирителей, ни ССР не существовало бы; может, ты и хочешь отправить его в воды трех тысяч наказаний, не каждый согласен сделать этот шаг.Издалека донесся громкий рев, и Линь Цзинь, молитвенно сложив руки, повторил про себя имя Будды, затем, повернувшись на месте и подпрыгнув вверх, приземлился на ветку сухого дерева. Буквально в ту же секунду огромный шар черного дыма словно артиллерийский снаряд врезался в только что занимаемое им место. Безупречно уложенные напольные плитки тут же разлетелись вдребезги, взметая осколки в воздух на три чи, вместе с порывом ветра на том же самом месте внезапно появилась громадная, высотой в четыре-пять метров, фигура человека. Верхняя часть туловища казалась целой, однако ноги с середины бедра оканчивались костями. Стекающая по ним при каждом шаге черная кровь капала на землю, плавя камни словно кислота.- Вот уж нечего сказать, кроме "Встретишь бога - убей бога, встретишь Будду - убей Будду", - горько ухмыльнулся Линь Цзин. Однако, не теряя решимости, одним рывком бросившись к зданию, он уцепился за окно на втором этаже и словно огромный паук со скоростью лифта принялся карабкаться по стене больницы вверх, цепляясь голыми руками за облицовочные камни и оконные рамы на пути. Черная тень неотрывно следовала за ним по пятам.Вскарабкавшись таким образом до шестого этажа, Линь Цзин громко выкрикнул поджидавшему у окна черному коту:- Лови!Дацин черным пушистым мячиком отпрыгнул в сторону, подвешенные за углом шесть колокольчиков зазвенели одновременно, раздался женский визг, от стены неожиданно метнулся огромный питон, мелькнул раздвоенный язык, и черные клубы дыма буквально втянуло внутрь.Преследующие Линь Цзина темные тени отстали, под становящийся все более беспокойным звон бубенцов темный дым, окружающий оболочку ненависти, постепенно втягивался в пасть змеи, отчего черная фигура становилась все меньше и меньше.Наконец тень совершенно застыла в воздухе, отчетливо проявляя мужское обличье - того самого человека, которого Го Чанчэн успел заметить не так давно, с седыми волосами и темно-красными глазами.Внезапно воткнув остатки сигареты в подоконник, Чжао Юньлань крикнул:- Чжу Хун, в сторону!В то же мгновение непрерывно звонившие шесть бубенцов вдруг одновременно застыли и умолкли.Прыгнув на змею, черный кот повалил ее на землю, и та тут же вновь приняла облик девушки, окно шестого этажа разлетелось вдребезги, а мужчина с половиной тела внезапно вновь принялся увеличиваться в размерах.Нагнувшись, Чжао Юньлань помог Чжу Хун встать, затем подошел к окну, становясь в нескольких метрах от парившего в воздухе за окном силуэта ненависти.- Устав Усмирителей Душ, - произнес он небрежно, будто следуя формальному протоколу. - Ты умер плохой смертью и не смог переродиться, скоро новый год, так зачем начал травить людей?Казалось, словосочетание "новый год" разозлило ненависть, он вдруг резко выбросил огромную руку, окутанную клубами черного дыма, и попытался схватить Чжао Юньланя за шею.Устав Усмирителей, обернувшись живой лозой, выскользнул из манжета куртки и одним махом обернулся вокруг протянутой руки. Человек и призрак, не уступая друг другу, схватились сквозь осколки битого стекла в окне.Чжу Хун с силой пихнула Линь Цзина:- Ты что, ослеп? Помогай давай!Лицо Линь Цзина, только что сыгравшего роль человека-паука, стремительно удиравшего от ненависти так, что его руки все еще болели, а дыхание не восстановилось, приняло кислое выражение:- Помочь? Помочь… чем именно? Такая огромная ненависть, ты слишком меня переоцениваешь, что я могу тут поделать?- Звони в колокол! Ты знаток или нет, разве монахи не должны каждый день звонить в колокола? - заорала Чжу Хун.От ее крика в ушах Линь Цзина зазвенело, не видя иного выхода, он беспомощно ответил:- Прихожанка, успокойся, я всего лишь адепт-мирянин, ты когда-нибудь видела адепта-мирянина, каждый день звонящего в колокол? Кроме того, принципы буддистские сострадания простираются и на темные создания, ведь при жизни он был разумной душой. Да и влияние звона колокола на него ограничено, ты ведь не смогла поглотить всю ненависть, полагаешь, мой колокол справится лучше?Чжу Хун:- Это меня не касается, придумай что-нибудь!Бросив взгляд на Чжао Юньланя, Линь Цзин бессильно вздохнул:- Будда такой милосердный, так почему ты не мог сделать этого ученика таким же красивым.Закончив говорить, он засунул руку в карман и, вытащив небольшой – с ладонь размером – бутылек, отвинтил крышку. Изнутри тут же разлился сильный аромат масла. Нерешительно заглянув внутрь, Линь Цзин все же поднял руку и собрался было выплеснуть содержимое, однако Чжао Юньлань, словно видя его намерения, махнул рукой:- Прибереги свое масло, мне не нужна твоя помощь.В ту же секунду дух ненависти вырвал руку из пут кнута Усмирителя душ, отчего последний, взвившись в воздух, вновь втянулся под рукав хозяина. С громким ревом испытывающая ненависть душа буквально рванула окно на себя, после чего, почти снеся все на своем пути, огромный сгусток принялся ввинчиваться внутрь.Чжао Юньлань в это время как раз отступил назад, вытянув руки перед собой, он раскрыл ладонь левой и, держа в правой кинжал, медленно провел по ней лезвием, по выемкам которого тут же потекли струйки ярко-красной крови, через несколько мгновений замершие на месте.На лице мужчины вдруг появилась улыбка.Наблюдавший за этим сбоку Дацин почувствовал, как его шерсть встает дыбом. Не выдержав, черный кот запрыгнул в объятия Чжу Хун, потому что улыбающийся Чжао Юньлань совершенно не походил на обычного себя. В тот момент его глаза казались совершенно пустыми, а взгляд – застывшим и равнодушным, тень от высокой переносицы падала на щеки, приподнятые уголки рта застыли в злобной усмешке.Сложно было понять, кто из двоих был настоящим призраком.- Преисподняя, повинуйся приказу, - даже голос не был похож на Чжао Юньланя, невыразимо сиплый, словно тупая пила вгрызающийся в уши присутствующих. - Кровь в качестве клятвы и стылое железо в качестве подтверждения, призываю взаймы трехтысячное воинство духов, на небесах и на земле, люди и боги, позволяю убить всех…Последние слова были произнесены почти невнятно, они звучали мрачно и почти безумно. Потеки крови на лезвии внезапно почернели, а из серой стены позади него вырвались бесчисленные орды пустых доспехов верхом на скелетах боевых лошадей и державшие ржавое оружие. Словно необузданные силы стихии они бросились на почти протиснувшегося через окно призрака и вытолкнули наружу, при этом отрубая одну из его рук.Чжао Юньлань отступил на шаг назад и пошатнулся, облокотившись на стену, словно силы покинули его. Не обращая внимания на полные ужаса взгляды людей вокруг, он съехал по стене вниз на пол, удерживая на весу все еще истекающую кровью руку, затем опустил ее и слегка задыхающимся голосом проговорил:- Твою мать, рукав все же запачкал, интересно, в химчистке с этим справятся?Дацин осторожно приблизился к нему и, остановившись где-то в полуметре, с особой осторожностью спросил:- Юньлань?Чжао Юньлань приподнял бровь:- М?Это выражение было хорошо знакомо черному коту - все выражения на его лице, при виде которых Дацину хотелось вскочить и отвесить ему пару оплеух лапами, были ему хорошо знакомы, - поэтому кот без колебаний выпустил когти и от всей души ударил его, выкрикнув:- Какого черта только что было?! Я тебя такой черной магии не учил!- Люди могут читать, тупой кот, - самодовольно ответил Чжао Юньлань.Это еще больше взбесило Дацина, запрыгнув на колени, он поднялся на задние лапы и положил передние на плечи Чжао Юньланя:- Что за книгу ты взял из библиотеки в прошлый раз?!Тот погладил его по голове здоровой рукой:- Книгу Душ, не беспокойся, мне лишь нужно было кое-что проверить, а на это я просто внезапно наткнулся, ну и вспомнил сейчас. У меня нет никаких намерений, ты же не сомневаешься в моих моральных принципах?Черный кот зарычал:- А что, у тебя они имеются?!Все лицо Чжао Юньланя оказалось забрызганным кошачьей слюной.Все еще кипящий от негодования Дацин спустил лапы с его плеч, едва принимая предложенную версию. Конечно, он понимал, что Чжао Юньлань заслуживал доверия, однако все же недовольно произнес:- Если хочешь, чтобы крайне уродливое фото с твоего удостоверения личности оказалось на ордерах на арест преисподней, и в ближайшем будущем все вокруг получили по копии, мне на это совершенно наплевать!Едва его слова стихли, как Чжао Юньлань спихнул его с колен и выругался:- Моя фотография на ID исключительная, несказанно прекрасная и выдающаяся, такой плоскомордый свинокот, как ты, просто завидует!Голос позвонившего ему с крыши Чу Шуджи звучал непривычно перевозбуждено:- Только что, это был Призыв воинства духов? Кто его провел? Разве это не безумие?! Мать его, это было просто здорово!Потеряв терпение, Чжу Хун вырвала трубку и отключила звонок.Линь Цзин, не в силах больше терпеть, спросил:- Для Призыва воинства духов в качестве проводника служит кровь?- Кровь и стылое железо, оба, - медленно выдохнув, Чжао Юньлань поднялся с пола и, отряхнув одежду от пыли, направился к выходу. - Настоящим катализатором являются дурные намерения, дурные намерения приводят к насилию, я называю это изгонять яд с помощью яда.Немного поколебавшись, Чжу Хун догнала его и пошла рядом:- Значит, у тебя тоже есть дурные намерения?- А что, я не человек, что ли? - улыбнувшись, ответил Чжао Юньлань, а потом чистосердечно признался:- И они не просто есть, на самом деле их много… На самом деле я считаю, что Призыв воинства духов не должен классифицироваться в качестве темной магии, как по мне, он хорош как умственная йога и детокс, помогает расслабиться и очиститься.Чжу Хун: - …..Запрыгнув к нему на плечи, Дацин с удовольствием врезал ему когтистой лапой по переносице.- Больно! Дохлый толстяк!Призванное воинство духов все еще наседало на дух ненависти, тесня его, и вскоре тот, поняв, что не может противостоять им, попытался сбежать.Два слоя сети, натянутой Чу Шуджи, немедленно активировались. На самом деле никто и подумать не мог, что злобный дух окажется настолько сильным, и если бы Шэнь Вэй не оказался на нужной позиции, теснимый призванными Чжао Юньланем силами дух все же мог сбежать.Долгое время сдерживаемая вспышка молнии, расколов небо, упала вниз, связывая злобную тень невидимыми путами, а преследующее ее воинство тьмы неожиданно рассеялось. Мертвый дух изо всех сил старался освободиться, отчего многоэтажная больница и земля вокруг вибрировали - находившиеся вне защитного контура люди, скорее всего, принимали это за землетрясение.Чу Шуджи громко прокричал с крыши:- Муха увязла в паутине, паук, не дай ей уйти!Надолго пропавший Шэнь Вэй внезапно появился из ниоткуда позади ненависти и, вытянув руку, словно невидимыми тисками сжал шею призрака. Окутывавшее того черное облако мало-помалу рассеялось, обнажив находившуюся внутри безногую фигуру, с невыразимой злобой взиравшую на Шэнь Вэя.Совершенно не обращая на это внимания, тот лишь сильнее сжал руку, и дух, словно скомканный лист бумаги, превратившись в небольшой шарик, со вспышкой исчез в его ладони.https://vk.com/video320424183_456239206