Глава 50. Кисть Гундэ 5 - Совсем как раньше, воспоминание отчетливо возникло перед глазами. (1/1)

Внутри Шэнь Вэя царила такая буря, что он едва сдерживался.Он только что понял, что все эти прошедшие тысячелетия он не был одинок, не был незаслуженно обижен, и о словах, что произнес Чжао Юньлань, он мог только мечтать. С одной стороны он понимал, что это невозможно, однако с другой - не мог перестать надеяться.Надежда схожа с подвешенной на паутинке жизнью.Он появился из-за этого человека и достиг сегодняшнего дня только из-за него.Однако даже самое твердое сердце можно разбить и вовсе не долгими суровыми условиями жизни, нет, для этого достаточно лишь протянутой вдруг руки и произнесенных тихим голосом слов:- Вернись домой.В этот момент ему хотелось спросить: почему он стал Рассекателем душ? Почему даже живущие столь короткое время ничтожные насекомые способны провести это время в паре, почему даже питающиеся на ветру и спящие на росе птички могут познать любовь, найдя приют в ветвях деревьев? Он был рожден между небом и землей, единственный в своем роде, однако есть ли место, которому он мог бы принадлежать?Все боятся его, пресмыкаются и одновременно строят козни против него, вплоть до того, что желают ему смерти.Он был рожден в хаосе, насилии и жестокости, у него в душе таится стремление к уничтожению, оно накатывает словно прилив, и ему страстно хочется перерезать всех вокруг.Вот только... Нет, в конечном счете он держит данное самому себе обещание и до сегодняшнего дня, спустя века, он не осмеливается нарушить его, потому что это единственное, что связывает его с этим человеком.Чжао Юньлань заметил, что глаза Шэнь Вэя покраснели, словно грозя пролиться кровавыми слезами.Через некоторое время Шэнь Вэй медленно покачал головой.Чжао Юньлань услышал, как тот едва слышно прошептал:- Я зловещее существо и обязательно причиню вред.Чжао Юньлань легкомысленно приподнял уголки губ, отчего на его щеках появились ямочки:- Хорошо, может, попробуем тогда посмотреть, окажется ли твоя мощь выше, или же моя кровь гуще? Эмм, если, по твоим словам, мне надо кого приносящего счастье себе найти, то только и остается, что на Манэки-нэко жениться, эхем… не слишком ли это извращенно?Шэнь Вэй не понял его шутку и уж точно не собирался ее поддерживать, его ладонь почти начала кровоточить от того, насколько крепко он вонзил в нее пальцы, наконец, не сдержавшись, он выпалил:- Как ты можешь…Как ты можешь так давить на меня?Ухмылка сползла с лица Чжао Юньланя, повернувшись, он потушил сигарету в пепельнице.Шэнь Вэй понравился ему с самого первого взгляда, изначально он все же полагал, что просто питает страсть к такому типу людей, однако не обратил внимания на возникшее чувство близости. Что же касается Рассекателя душ, то причины и следствия Чжао Юньланю еще не были понятны, однако у него язык не поворачивался спросить напрямую.Ему всегда казалось, что Шэнь Вэй таит в себе бездну горечи, иначе отчего каждый раз, когда он появлялся в своих черных одеяниях, все вокруг него застывало от мороза?Разве ему не холодно?- Прости, - немного помолчав, Чжао Юньлань осторожно взял руку Шэнь Вэя, раскрыл стиснутый кулак, затем наклонился и поцеловал тыльную сторону, небрежно отбросив в сторону драгоценный контракт на дорогостоящее здание.Шэнь Вэй закрыл глаза, чувствуя себя необыкновенно бесстыжим.Если хотел спрятаться, почему не забился вглубь Преисподней, тогда, даже переродись Чжао Юньлань еще десятки поколений, они никогда бы не встретились, и он никогда бы не узнал о его существовании, однако он просто не мог сдержаться.Он признавал, что больше походит на разнаряженную блядь, вышедшую на оживленную улицу и ждущую, когда к ней кто-либо подойдет, а затем притворяющуюся целомудренной и чистой, которая может и хочет отказаться, однако все равно соглашается…Он всегда испытывал отвращение к самому себе, и сейчас оно было сильнее некуда.Чжао Юньлань опустился на кровать и принялся легонько массировать виски, тихонько проговорив:- У меня есть много чего другого, однако это тебе, возможно, просто не понравится, так что остается лишь мое сердце… если оно тебе не нужно, тогда просто забудем об этом.Эта фраза словно острый камень со всего размаху вонзилась в сердце Шэнь Вэя, он вспомнил, как когда-то очень давно кое-кто, также едва слышно вздохнув, произнес ему на ухо с редкой вдумчивостью в голосе, подчеркивая каждое слово: ?Я богат знаменитыми горами и великими реками, однако, если подумать, не так уж они и ценны, всего лишь кучка камней да дикие воды, единственное, что во всем моем теле и можно продать за пару цзиней, так это мое сердце. Оно тебе нужно? Забирай?.Совсем как раньше, воспоминание отчетливо возникло перед глазами.Он вдруг крепко обхватил Чжао Юньланя, словно пытаясь вложить в это всю свою силу, так что кости последнего отчетливо хрустнули, и спрятал голову у него на плече.Люди, что могут свободно выражать свои эмоции, в этот момент заплакали бы или завыли.Шэнь Вэй же, чуть подавшись над плечом Чжао Юньланя, впился зубами в собственное запястье, не замечая, насколько жестоким оказался укус, его рука тут же закровоточила, казалось, приглядевшись, можно было различить кость.Однако боли он не чувствовал.Вес бездонных глубин Преисподней давил на него, он не мог заплакать, однако эмоции оказались настолько сильными, что ему только и оставалось, что пролить собственную кровь.Почувствовав запах крови, Чжао Юньлань тут же понял, что что-то не в порядке:- Шэнь Вэй! Что ты сделал? Опусти меня!Однако тот лишь сжал его еще сильнее.Человек живет всего несколько десятков лет, и те пролетают в мгновение ока, словно скользнувшие по воде блики; Шэнь Вэй вдруг подумал, неужели я не достоин даже столь крошечного времени?- Шэнь Вэй! - пока Шэнь Вэй все еще колебался в размышлениях, Чжао Юньлань, наконец выкарабкавшись из его объятий, сел на кровати и, заметив что его простыни окрасились красным, тут же пришел в негодование. Он принялся браниться, словно вместо Шэнь Вэя перед ним оказался Го Чанчэн:- У тебя совсем мозги отшибло?! Даже если я, блядь, и похож на Чжу Бацзе*, я не собираюсь посреди бела дня насильно принуждать к чему-либо, ты ведь покачал головой, я тебе что-то сказал? Разве я тебе хоть что-то сказал?! Так с чего ты на три чи вокруг себя все кровью забрызгал?!*(п.п. - персонаж романа "Путешествие на Запад", воплощение алчности и похотливости)Нервничая, он хотел было подняться и найти аптечку, когда Шэнь Вэй вдруг протянув руку, схватил его:- Я поймал, - Чжао Юньлань услышал тихий голос Шэнь Вэя.Чжао Юньлань пораженно застыл, однако Шэнь Вэй, улыбнувшись, совершенно другим тоном… почти умиротворенно, продолжил:- Я поймал тебя, всю твою жизнь, и ?в жизни и в смерти?, и ?в смерти и в жизни? я больше не отпущу тебя, пусть даже однажды я надоем, ты пресытишься и захочешь уйти, я не отпущу тебя, пусть даже принуждая, я все равно буду крепко обнимать тебя.Чжао Юньлань: - …..Он несколько раз моргнул, прежде чем смысл слов Шэнь Вэя достиг его.Только теперь он наконец смог почуять в Шэнь Вэе крошечные частички Рассекателя Душ.Поэтому, никак не комментируя произнесенные сладкие, но все же отдающие жестокостью слова, Чжао Юньлань, не проронив ни слова, спокойно вытащил аптечку из-под кровати, вынул стерильные влажные салфетки и, нахмурив брови, сел на край кровати, притянул растерзанное запястье Шэнь Вэя ближе и принялся стирать кровь, такую же холодную на ощупь, как и хозяин. Его руки действовали мягко и осторожно, однако произнесенные вскоре слова все же оказались довольно невежливыми, через, казалось, целую вечность, Чжао Юньлань, вздохнув, произнес:- Ты на самом деле абсолютный мерзавец.После всего произошедшего Чжао Юньлань, пожалуй, адски устал. В офисе с его сотрудниками, половина которых была людьми, половина же - призраками, положиться особо было не на кого, Чжао Юньланю приходилось постоянно трудиться, словно он был рожден только для этого, да еще и сегодня вечером, он потратил немало сил со всем произошедшим… После того как он сменил окровавленные простыни, у Чжао Юньланя не осталось ни сил, ни желания на страсть, поэтому, едва коснувшись головой кровати, он почти тут же глубоко и ровно задышал.На этот раз он действительно заснул.Подняв руку, Шэнь Вэй посмотрел на тщательно и аккуратно обернутое запястье, затем, приподняв покрывало с другой стороны кровати, почти не дыша, осторожно лег рядом с Чжао Юньланем.Накрыв ладонь Чжао Юньланя своей, он закрыл глаза и притянул его руку к себе, укладывая на грудь.Шэнь Вэй никогда не думал, что однажды он сможет уснуть и проспать всю ночь напролет, царство снов никогда не одаривало его своей роскошью, и почти никогда ему не доводилось познать ночь без сновидений.Сейчас для него это оказалось долгожданным счастьем.Следующим утром Шэнь Вэя разбудили странные запахи, доносящиеся с кухни. Проснувшись, он еще с полминуты оставался в кровати, пока наконец не вспомнил, где именно он был. Опустив голову, он посмотрел на ?улики? на собственном запястье, и его обычно бледное лицо тут же покрылось слабым слоем румянца.Он тут же осознал, что делал и что именно говорил вчерашним вечером!Действительно… страшно даже вспомнить…В этот момент кто-то едва внятно произнес:- С добрым утром!Подняв голову, Шэнь Вэй тут же увидел Чжао Юньланя, зажавшего в зубах палочки для еды и удерживающего в руках непонятно откуда взятый пластиковый поднос почти метровой длины с выемками на нем – пятью в общем – в каждой из которых можно разместить одну большую чашу или средних размеров тарелку.Пять выемок, если предположить, что человек собирается есть один, то там как раз можно разместить стандартный набор - четыре блюда и суп и перенести все за один раз.... Интересно, и что за лентяй мог додуматься до такой удивительной вещи…И на этой самой удивительной вещи Чжао Юньланя находились еще более удивительные ?вещи? - слева направо на подносе в ряд стояли картонные упаковки быстрорастворимой лапши, каждая из которых исключительно странно пахла, и над каждой поднимался легкий дымок…Шэнь Вэй: - …..Сев на диван с необычайно гордым видом, Чжао Юньлань, указывая на поднос, принялся перечислять:- Первая слева - это лапша с жареной говядиной в кипятке; вторая - лапша со вкусом выдержанных квашеных овощей, залитая кипяченым молоком; посередине идет лапша с тушеной курицей и грибами в микроволновке; вторая справа - лапша с морепродуктами, мне показалось, что вкус слегка слабоват, и я добавил туда черпак сладкого бобового соуса; ну и последний - это заваренная кофе лапша в сливочном соусе с беконом… Думаю, именно эта должна быть вкусной, выбери сам чего захочется.Закончив говорить, он, наконец, все же немного смутился:- Так вот… больше я ничего делать не умею, а заполучив тебя с таким трудом сюда, подать две чашки ?быстрой? лапши не слишком подходило.Поэтому он заварил пять… какая щедрость.Скользнув взглядом по пяти дымящимся упаковкам с лапшой, Шэнь Вэй никак не мог удержаться и не подумать: как именно это человек еще не отравился?К счастью, сделай Чжао Юньлань что угодно – хоть пиалу с мышьяком – Шэнь Вэй был согласен не меняясь в лице съесть все до крошки. Тем не менее учитель Шэнь, выбрав стакан с приготовленной более стандартным образом лапшой и слегка склонившись над ним, напомнил:- Все эти жаренные в масле блюда не слишком хороши для тела, постарайся есть их пореже.На что Чжао Юньлань непринужденно ответил:- Ну в последнее время я довольно беден, бонус по зарплате еще не пришел, придется мне скоро у отца милостыни просить.Говоря это, он бросил быстрый взгляд на Шэнь Вэя и - как говорится, удача оживляет ум, - широко улыбнувшись, Чжао Юньлань продолжил:- Или просить кого-то содержать материально, грея постельку в ответ.Подавившись острым бульоном, Шэнь Вэй отвернулся в сторону и принялся откашливаться.Захихикав, Чжао Юньлань беззаботно сменил тему разговора:- Год почти подошел концу, время подсчета заслуг и добродетелей, в последнее время среди людей объявилось слишком много воришек, кланы духов и нечисти что-то слишком поздно спохватились.Выпрямившись, Шэнь Вэй аккуратно вытер рот и неторопливо спросил:- Умышленные деяния могут привести лишь к незначительному влиянию на карму, разве так легко заполучить заслуги и добродетели?- Хмм, - словно абсолютно лишенный вкусовых ощущений человек, Чжао Юньлань отхлебнул свою совершенно невообразимую смесь лапши быстрого приготовления и кофе, - и не говори, к тому же у нас как раз случилось связанное преступление.Четыре святыни: сначала Часы бессмертия, после Конус Шанхэ, третьей идет кисть Гундэ*. Сейчас, когда две святыни уже проявили себя, Шэнь Вей волей-неволей испытывал повышенную чувствительность к словосочетанию ?заслуги и добродетель?.*(п.п.: Кисть Гундэ - кисть заслуг и добродетелей)Однако не успел он задать вопрос, как телефон Чжао Юньланя внезапно зазвонил.Торопливо поставив стакан с лапшой на стол и бросив быстрый взгляд на дисплей, Чжао Юньлань пробормотал:- Только упомянул - и вот уже снова все сначала.Прошла всего одна ночь, а в больницу уже поступили еще два человека.С теми же симптомами, никаких заболеваний, никаких травм, жертвы лишь жаловались на ноги и катались от боли. Семьи пострадавших обратились в полицию в пять утра, и отвечавшим за дело сотрудникам ничего не оставалось, кроме как выбираться из теплых постелей.Распространившиеся случаи отравления негативно отразились на общественной безопасности, ситуация ухудшалась на глазах, да и еще все происходило в конце года, когда совершенно необходимо поддерживать стабильность, поэтому связанные с этим делом и оказавшиеся в совершенной беспомощности начальники полицейских отделений вынуждены были беспрестанно досаждать Чжао Юньланю.Чу Шуджи с уверенностью утверждал, что эти дела рано или поздно будут переданы в ведение ОСР, и поэтому, придя на работу, они сразу отправят отчет ?наверх? и Чжао Юньланю. Так что как бы ему это ни хотелось, спихнуть ответственность не удастся.Тем не менее на завершение всех формальностей уйдет от половины до целого дня как минимум, поэтому Чжао Юньланю пришлось по телефону пообещать, что он сам лично отправится в больницу сегодня.