Глава 40. Конус Шанхэ 20. Осознав свой промах, Рассекатель душ тут же замолчал (1/1)

Совершенно лишенный отзывчивости и участия Чжао Юньлань довольно нетерпеливо прервал ее трагические воспоминания:- Ладно, хватит говорить о том, что давно прошло, давайте-ка поговорим о том, как нам быть сейчас.Рассекатель душ ненадолго замолчал, Ван Чжэн же раскрыла рот, собираясь сказать что-то, но Чжао Юньлань ткнув в нее пальцем, приказал:- Тебя не спрашивали, так что помолчи.Ван Чжэн: ...- Конус Шянхэ не просто поглощает души, подавляя их - не принимая во внимание специально пожертвованные души, даже души умерших своей смертью, попав в него, через некоторое время обратятся в злых духов, - немного помолчав, Рассекатель душ продолжил:- Думаю, другого выхода нет, можно либо разрушить Конус Шанхе, либо постараться силой усмирить духов внутри него.Не слишком понимая смысла произнесенных им слов, Ван Чжэн широко раскрытыми глазами уставилась на Рассекателя душ:- Ваша Светлость, Вы хотите сказать…Чжао Юньлань, перебив ее, объяснил:- Это значит, если не получится раздолбать святыню, то только и остается, что перерезать всех духов внутри и развеять, чтобы избавиться от хлопот.Ван Чжэн в ужасе прикрыла рот.Рассекатель душ покачал головой:- Это не слишком справедливо, казнить души без причины...Значит, оставался лишь один выход - разрушить Конус Шанхэ.Все трое надолго погрузились в молчание.Сев на землю, Чжао Юньлань задумался, поигрывая зажигалкой. Затем, уставившись на небольшое пламя, он вдруг произнес, обращаясь к Рассекателю душ:- Я вот что вспомнил - по пути в горы, на дороге, ведущей от деревни Цинси, мы встретили ведающего светильником Посланца тьмы, разве ему не было известно о происходящем тут, отчего он просто прошел мимо и не обратил внимание на Конус Шанхэ?Рассекатель душ ответил:- Он переправлял более сотни душ, должно быть, у него просто не хватило времени.Чжао Юньлань посмотрел на него в легком недоумении, однако, на время подавив подозрения, продолжил:- Четыре святыни раскиданы по земле уже довольно длительное время, отчего же Ваша Светлость только сейчас обеспокоились их сбором? В прошлый раз мы столкнулись с Часами бессмертия совершенно случайно, однако за Конусом Шанхэ Вы пришли целенаправленно, не так ли?Осознав свой промах, Рассекатель душ тут же замолчал… Сидевший рядом с ним мужчина был слишком проницательным, за маской недотепы и грубияна на самом деле скрывался крайне острый ум и сообразительность и, всякий раз, не давая оппоненту опомниться, он был способен докопаться до всех обстоятельств заинтересовавшего его дела.Не собираясь так просто сдаваться, Чжао Юньлань, медленно опустив глаза на широкие рукава одеяния Рассекателя Душ, заметил:- Ваша Светлость, Ваши рукава покрыты пятнами крови. Я никогда раньше даже не слышал о сумрачных скотах, тем не менее они появились вместе с Часами бессмертия, одной из четырех Святынь, Преисподняя также хранит молчание, в конечном счете, что же они такое? Они ведь не могли возникнуть просто так, из ниоткуда? Да и потом, четыре Святыни - разве не из-за них множество сторон бились до смерти? Так отчего им позволили столько времени оставаться на земле без присмотра?Рассекатель душ уже многие века судил других и никогда еще не сталкивался с таким допросом. Он очень долго хранил молчание, пытаясь подобрать надлежащую отговорку, затем чрезвычайно вежливо произнес:- Простите, я не могу об этом говорить.Пытаться солгать людям типа Чжао Юньланя - лишь навлечь позор на свою голову, именно потому, наилучшим ответом будет что-то типа ?я знаю, однако не могу рассказать ничего об этом?, сказанное честным тоном, да и энергии сохранит намного больше, чем попытка выдумать лживое оправдание.Чжао Юньлань зажег сигарету и глубоко затянулся, и никто в этот момент не мог даже предположить, о чем именно он задумался. Прошло несколько минут, но он все также продолжал сохранять молчание, ничего больше не спрашивая.Наконец, поднявшись с земли, он достал из кармана пустую пачку сигарет и, вытряхнув оттуда кусок глины с нарисованным восьмиугольником, который он чуть раньше подобрал в пещере, положил на ладонь и показал Ван Чжэн:- Что это означает? В заклинаниях клана Ханьга этот символ изображает Конус Шанхэ?Ван Чжэн ненадолго задумалась:- Когда я была ребенком, отец учил, что это символ горы, а круг снаружи означает воду.- Твой папаша точно тебя не обманывал? - спросил Чжао Юньлань. - У твоего безграмотного народа разве не был другой символ для гор?К счастью, Ван Чжэн отличалась довольно мягким характером, поэтому, услышав эти слова, ей не только не захотелось ударить своего шефа, а напротив, девушка осталась совершенно спокойной и принялась объяснять все подробно:- Восьмиугольник означает священную гору, место, где расположен Конус Шанхэ. Это запретная земля моего клана и никто кроме главы не имел права входить сюда.Чжао Юньлань нахмурился:- Но я не видел ни одной реки, опоясывающей гору.Ван Чжэн слегка запнулась, затем ответила:- Прошло очень много времени, быть может ландшафт изменился.Чжао Юньлань запротестовал:- Это невозможно, если кольцо вокруг восьмиугольника означает реки вокруг горы это еще понятно, однако просто воду оно значить не может, в заклинаниях клана Ханьга нет таких неясных обозначений.Ван Чжэн в легком оцепенении уставилась на Чжао Юньланя. Конечно, она всегда считала, что их шеф хоть и хороший лидер, но больше склонен к безделью, тем большей неожиданностью стало то, что всего за несколько дней он настолько хорошо узнал о Ханьга.Подняв голову, Чжао Юньлань посмотрел на возвышавшийся перед ними Конус Шанхэ:- Духи гор и рек… Люди Ханьга использовали святыню в заклинаниях Робула вот уже несколько поколений, они, определенно, знали более глубокий смысл этой штуки. Если тела, погребенные в воде, могли избежать пленения души в Конусе, значит, кольцо вокруг восьмиугольника, означавшее воду, несет исключительно сложное для понимания значение.Рассекатель душ, постаравшись уловить смысл его умозаключений и несколько минут помолчав, предположил:- Гора стоит на месте, проточная вода не загнивает, глава отдела имеет в виду, что именно вода может оказаться в состоянии сокрушить святыню?Чжао Юньлань рассмеялся:- Ну, попробовать-то можно, не так ли?Рассекатель душ поднялся на ноги, а Чжао Юньлань тут же махнул рукой в сторону задумчиво стоявшей на месте Ван Чжэн, подзывая ее, словно собачку, и нетерпеливо постучал по наручным часам.Вспыхнув, силуэт Ван Чжэн тут же исчез.Рассекатель душ взмахом руки убрал созданный им теневой барьер, затем указал пальцем на снежно-ледяной покров вокруг Конуса Шанхэ, который тут же принялся таять прямо на глазах, окружая святыню потоком воды.И в самом деле, только что беспокойная святыня тут же затихла, словно на время успокоенный душевнобольной пациент.На этот раз Рассекатель душ не стал идти напролом, оставшись вне водяного круга, он осторожно наблюдал за состоянием Конуса Шанхэ.Под движением его рук все больше льда и снега таяло, с гор вниз устремились водные струи, они становились все больше и больше, медленно приближаясь к святыне, пробиваясь сквозь толщу льда с тонким шипением, они словно змеи закружили вокруг Конуса Шанхэ.Едва туманный покров был снят, Чжао Юньлань услышал какое-то гудение, сперва ему показалось, что это остаточный след влияния на него святыни, однако немного погодя в гудении он различил чью-то прерывистую речь:- Не старый… не старый, но разрушенный…Он вдруг понял, что это ощущение ему уже знакомо, оно походило на тот внезапный трепет в груди, появившийся во время недавнего землетрясения.Чжао Юньлань очень четко различал слова и совсем скоро он, словно утратив связь с реальностью, принялся бездумно повторять вслух:- Не старый, но разрушенный камень, не холодная, но замерзшая вода, не рожденное, но мертвое тело, не сгоревшая, но развеявшаяся душа…Рассекатель душ вдруг обернулся к нему, и хотя выражения его лица невозможно было увидеть, его взгляд пронзал насквозь.Встряхнув головой, только что казавшийся одержимым духами Чжао Юньлань пришел в себя. Он изо всех сил потер лоб, подозревая у себя чрезмерную реакцию на что-то, вызвавшую внезапную галлюцинацию - на какое-то мгновение ему показалось, будто здоровенная каменная глыба Конуса Шанхэ попыталась установить с ним связь и притянуть к себе…Едва он опустил голову, как вспышка белого света, отраженного от снега, вдруг ослепила его глаза. Со своего места он ясно увидел, как непонятно откуда возникший человек с гигантской секирой в руках появился позади Рассекателя Душ, и его оружие было нацелено прямо в голову последнего!С момента входа в долину рука Чжао Юньланя ни на мгновение не покидала спрятанного в кармане пистолета, со скоростью света выхватив оружие, он вскинул руку и, опустив ее на плечо Рассекателя душ, не моргнув, выстрелил.Пройдя через глушитель, пуля попала прямо в лоб появившегося человека, и одновременно с этим Рассекатель душ, развернувшись, будто свирепый черный вихрь, вскинул меч. Покинувшее ножны с режущим ухо скрежетом лезвие столкнулось с режущей кромкой секиры.Оба вынужденно отступили на три шага назад, и Чжао Юньлань ясно разглядел, что у мужчины с топором лицо было закрыто белой маской с нарисованным на ней призрачным лицом, а из пулевого отверстия во лбу сочилась черная жидкость.Бросив взгляд на Рассекателя душ, Чжао Юньлань вновь перевел его на странного человека, он никак не мог сообразить, что происходило в данный момент, ведь он никогда раньше и не слышал ни о ком, похожем на него!Призрачнолицый медленно поднял руку и вытер черную жидкость со лба, затем повернулся к Чжао Юньланю. Черты ?нарисованного? лица на белой маске слегка дернулись, принимая вид… насмешливого оскала:- Добродетельный государь, - раздался из-под маски слегка меланхоличный голос. - Потерялся на многие века, однако совершенно не изменился.- ..., - Чжао Юньлань почувствовал, что слегка не готов к такого рода встречам со ?старыми друзьями?.Брови на маске опустились вниз, отчего на ?лице? появилось странное выражение полусмеха-полупечали, после чего призрачнолицый продолжил:- Однако добродетельный государь никогда раньше не был настолько безжалостен ко мне. Тем не менее абсолютно не имеет значения как именно Вы обращаетесь со мной, ведь я никогда не забуду милостиво подаренного огня, сотни смер…Рассекатель душ не дал ему закончить - его лезвие сверкающим лучом со свистом рассекло воздух. Не совсем понимая, кто есть кто в этой схватке, Чжао Юньлань поспешил отскочить в сторону, чтобы не мешать битве двух божеств, ну и самому не пострадать заодно.Он никогда еще не видел Рассекателя душ в такой ярости.Голос Ван Чжэн раздался из глубины наручных часов:- Шеф Чжао, кто это?Держа сигарету в зубах, Чжао Юньлань дернул рукава рубашки чуть ниже, пряча в них руки. Усевшись на пол в сторонке, он с выражением незаинтересованности на лице низким голосом ответил:- А я откуда знаю, я ведь не могу знать всех вокруг…Я что, по-твоему, выгляжу человеком, который беспорядочно себе друзей подбирает, что ли?Обладай Ван Чжэн чуть более несдержанным характером, в этой ситуации она вполне могла бы ответить фразой вроде: ?и у тебя еще хватает наглости говорить это??. Однако, к сожалению, будучи мягкой и сдержанной по природе, она лишь, ничего не ответив, промолчала.Чжао Юньлань некоторое время лениво наблюдал за схваткой - словно фильм в 3D смотрел - затем, выкинув докуренную сигарету в снег, он подышал на сложенные ладони и, в попытке хоть немного согреть, принялся растирать их.- Не старый, но разрушенный камень, не холодная, но замерзшая вода…, - медленно произнес он, смотря по сторонам, затем постучал по циферблату часов:- Раз мы тебя вернули, я тут кое-что придумал, пойду попробую!Опасаясь того, что могло прийти ему в голову, Ван Чжэн вскрикнула:- Шеф Чжао, шеф Чжао!Однако тот, не обращая на нее никакого внимания, неторопливо отцепил от пояса связку ключей, на которой болтался старый и потертый брелок в виде книги со стертыми узорами на поверхности. На задней части брелока виднелся криво выписанный иероглиф ?усмирять?, а посередине - нечто вроде пустой щели.Взяв брелок в руку, он направился к Конусу Шанхэ, как вдруг несколько сумрачных скотов, выскочивших на поверхность, с алчными взорами окружили его.Чжао Юньлань окинул их взглядом, казалось, они не спешили нападать и лишь дьяволами во плоти преградили дорогу, не давая приблизиться к святыне.Вытянув и сцепив руки над головой, Чжао Юньлань лениво потянулся, затем растягивая звуки, произнес:- А-а-а, теперь я кое-что понял, выходит это и есть ?хозяин?? Часы бессмертия также забрали вы, но как именно и для чего вы намерены использовать четыре святыни?Конечно же, сумрачные скоты ничего ему не ответили и лишь принялись наступать на него шаг за шагом, пытаясь отпугнуть.Холодно усмехнувшись, Чжао Юньлань неторопливо нащупал в кармане сигарету, затем щелчком раскрыл потертую книжицу. Внутри оказались совсем не семейные фотографии, а небольшой сгусток огня, отчего по виду вещица стала напоминать изящную зажигалку, и поджег сигарету.С легким ?чик? захлопнув маленький брелок, Чжао Юньлань отчего-то не стал затягиваться дымом, вместо этого, удерживая сигарету двумя пальцами, он, вздохнув, посетовал:- Больше всего в своей жизни я ненавижу две вещи: первое - уродливых личностей, второе - мерзких злых собак, преграждающих дорогу... И это по особому заказу именно сейчас передо мной напрашивающиеся на конфликт уроды?Его голос затих, и ?сигарета? в руке тут же вылетела из пальцев, будто маленькая петарда, в одно мгновение превратившись в огромный огненный шар с длинным шлейфом, словно метеор ворвавшийся в толпу сумрачных скотов.Те, истошно завопив ?истинный огонь самади?, попытались было улизнуть, однако в то же мгновение языки пламени полностью охватили их, и пламя Бифан (п.п. - божество огня и пожаров в образе одноногой птицы), будучи действительно выдающимся, моментально испепелило дьявольские создания, обратив их в пепел.Чжао Юньлань, стоявший неподалеку, расплылся в усмешке:- Какой еще ?истинный огонь?, ?фальшивый огонь?? Ни хрена не знающая деревенщина, не поняли еще, что это самое настоящее секретное оружие, люди называют его ?удивительная обезьяна, взметающая в поднебесье?? (п.п. - салют ракетного принципа).Модно названный ?удивительная обезьяна, взметающая в поднебесье? огненный шар устремился прямо к подножию Конуса Шанхэ.