Глава 25 Конус Шанхэ 5. В борьбе разума и инстинкта он обрекает себя на смерть (1/1)

Шэнь Вэй, освободив одну руку, потрогал лоб Чжао Юньланя. - Небольшой жар. Вы что тут делаете? Ложитесь под одеяло. Услышав его слова, Чжао Юньлань и впрямь ощутил легкое головокружение, потом почувствовал, как его мягко подтолкнули к кровати. Шэнь Вэй поставил стакан с теплой водой, жаропонижающее и желудочное лекарство на прикроватную тумбочку и шепнул: - Примите лекарство и немного поспите. Не беспокойтесь обо мне, я приготовлю Вам что-нибудь поесть. У Чжао Юньланя в душе царил хаос: если миленький козлик сам придет в логово Серого волка, может ли Волк спать крепким сном?! Тогда у него точно зуб мудрости вылезет и все лицо опухнет. Тем не менее, может из-за температуры, а может и от легкого седативного действия жаропонижающих, но через минуту Чжао Юньлань уже крепко спал. Потратив немало времени, Шэнь Вэй наконец разобрал принесенные пакеты, содержимое которых заполнило совершенно пустые полки холодильника Чжао Юньланя, и перешел на кухню, в которой оказалось все, что только можно представить: от маленьких национальных горшочков до импортной газовой духовки, все отличного качества и абсолютно новое, даже ценники на месте. Немного подумав, Шэнь Вэй взял один из горшочков, помыл и отставил в сторону. Затем, не торопясь вскипятил воду, добавил туда необходимые ингредиенты и, дав закипеть и убавив огонь до минимума, насыпал приправы. Закончив, Шэнь Вэй помыл руки и, согрев их на печке, тихо ступая, прошел вглубь квартиры. Чжао Юньлань крепко спал, и Шэнь Вэй осторожно подоткнул раскрывшуюся руку под одеяло. Остановившись возле кровати, он наклонил голову и долгое время смотрел на спящего человека, потом сосредоточенно протянул руку и погладил его по волосам. Оказавшиеся очень мягкими прядки послушно обвились вокруг его пальцев. Другой рукой Шэнь Вэй погладил щеку Чжао Юньланя и тут же с неимоверной быстротой отдернул руку. Глубоко вздохнув, он закрыл глаза и молча поцеловал кончики собственных пальцев, при этом на его лице проступило близкое к благоговению выражение. Шэнь Вэй не знал, как он покинул дом Чжао Юньланя прошлой ночью, бездумно шагая, он даже не понял, как далеко ушел, пока его руки и ноги совершенно не онемели. Он внезапно будто осознал свою судьбу - так мотылек, всеми силами пытающийся превозмочь желание полететь на огонь, проигрывает в борьбе разума и инстинкта и обрекает себя на смерть. И ему было настолько больно, что он едва смог выдержать всего одну ночь. Он болен, никто не позаботится о нем, я всего лишь посмотрю как он… это одна из обязанностей, как друга - пытался убедить себя Шэнь Вэй, однако, кому, как не ему знать, что именно стоит за этими желаниями. Усмехнувшись над самим собой, Шэнь Вэй наклонился и, подняв с пола брошенное Чжао Юньланем пальто, положил его на край стула. Только тут он вдруг заметил стоящую на земле керамическую чашку, покрытую тонким слоем сажи от сожженных благовоний. Шэнь Вэй провел пальцем по дну чаши и потер пепел между пальцами. Поначалу коричневый, тот стал абсолютно белым, словно что-то уже всосало в себя жизненные силы. - Посланник тьмы? - он поправил очки и посмотрел на плотно задернутые занавеси, нахмурился и вновь перевел взгляд вниз, не зная, что и предположить. Заснувший в полной темноте Чжао Юньлань, открыв глаза, заметил, что уже вовсю светило солнце, слегка пробиваясь сквозь занавеси. Он весь вспотел, отчего скрутившееся одеяло неприятно липло к телу, голова слегка кружилась. Чжао Юньлань продолжал лежать, пока пробудивший его посторонний аромат еды вновь не достиг его ноздрей. Взволновавшись, он тут же поднялся с кровати. И увидел сидевшего в кресле неподалеку Шэнь Вэя, тихо перелистывавшего страницы книги о народных преданиях. Погруженный в чтение он выглядел настолько красивым, что Чжао Юньлань просто остолбенел, уставившись на него. Услышав шорох, Шэнь Вэй поднял голову и улыбнулся. - Вы проснулись. Чувствуете себя получше? Чжао Юньлань, все еще не до конца пришедший в себя, кивнул. Шэнь Вэй протянул руку и приложил ее ко лбу, проверяя температуру. Отметив, что ее не было и, ощутив испарину, он убрал руку и спросил: - Боль в желудке прошла? Чжао Юньлань опять кивнул головой. Он увидел, что разбросанная ранее одежда была безукоризненно сложена и лежала в изголовье кровати. Протянув руку, он ощутил исходящее от нее слабое тепло, словно ее только недавно согрели на печке. - Я нагрел ванную, Вы вспотели и, скорее всего, чувствуете себя некомфортно. Примите душ и оденьтесь, я воспользовался Вашей кухней и приготовил легкий завтрак. Все также, не проронив ни слова, Чжао Юньлань подхватил одежду и отправился в ванную. Даже не смотря на то, что он сам выбрал для себя такой уровень жизни, сейчас, словно находясь во сне, в его сердце внезапно зародилось какое-то сложное для понимания чувство. Чжао Юньлань рано стал жить самостоятельно, он привык питаться вне дома, приглашая или отвечая на приглашения, привык заказывать еду на дом. Он совершенно забыл, когда в последний раз просыпался от аппетитных ароматов приготовленных блюд, и когда кто-то просил его принять душ и почистить зубы… Приняв душ и полностью сменив одежду, он вышел из ванной и изумленно замер. Его похожая на собачью конуру квартира была чисто прибрана. Годами не раскрывающиеся занавеси на окнах были раздвинуты и висели по краям приоткрытого окна, через которое в квартиру задувал свежий ветерок, и хотя температура в комнате едва заметно понизилась, приносимая им свежесть была приятной. Ошеломленный Чжао Юньлань даже слегка застеснялся. Пройдя на кухню, он увидел Шэнь Вэя, достающего из кипящей воды бамбуковые палочки, которые прежде так и лежали не распакованными с момента приобретения. Сполоснув их в холодной воде, Шэнь Вэй отложил палочки в сторону. Открыв крышку кастрюльки, он попробовал содержимое ложкой, а Чжао Юньлань, ощутивший богатый аромат бульона, внезапно понял, что невероятно голоден. Он почувствовал, как что-то дотронулось до натянутой в его сердце струны, которой другие люди раньше пренебрегали, и она завибрировала, не резко, но волны этой вибрации все еще звучали в душе. - Я забронировал два билета в Большой национальный театр на сегодня. Я хотел пригласить Вас посмотреть спектакль поле ужина, - внезапно сказал Чжао Юньлань. Шэнь Вэй, бросив на него быстрый взгляд, погасил огонь. Затем, неторопливо выложив на две тарелки простые домашние блюда и наполнив чашки рисом и супом, он попросил Чжао Юньланя: - Помогите мне. Разомлевший Чжао Юньлань, подойдя к стойке, взял приготовленные блюда и, поставив их на маленький столик, весело рассмеялся. - А в результате я чувствую, что Вы останетесь дома со мной, и мне больше совсем не хочется куда-либо идти. - Вечером прохладно, лучше не выходить из дому, - ушел от прямого ответа Шэнь Вэй. Сев за столик напротив него, Чжао Юньлань уставился на профессора ярко горящими глазами. - Ох, ну честно, Шэнь Вэй, если ты только согласишься, я завтра же продам эту развалюху и куплю большой дом поблизости от вашего университета! Шэнь Вэй не издал ни звука. Чжао Юньлань продолжил говорить: - Прежде я никогда и не задумывался о покупке дома, думал, это слишком обременительно. А сейчас вдруг неожиданно понял значение одной фразы: Ежели удалось добыть хорошую жену, непременно нужны роскошные чертоги, дабы ее спрятать. От такого неприкрытого домогательства, Шэнь Вэй застыл, избегая его взгляда. - Давайте есть, еще немного и пища совсем остынет. Чжао Юньлань внезапно протянул руку и положил ее на руку Шэнь Вэя, слегка надавив. - Пусть это так и не выглядит, но я говорю абсолютно серьезно. Рука Шэнь Вэя по-прежнему была очень холодной, поэтому Чжао Юньлань, не сдержавшись, взял ее в собственную, но тут же почувствовал, что сидящий напротив него человек резко вздрогнул. Шэнь Вэй внезапно вскинул голову. Его глаза, обычно теплые и ласковые, сейчас смотрели почти что загнанно и, как показалось Чжао Юньланю, даже слегка агрессивно. Некоторое время пристально глядя на Чжао Юньланя, Шэнь Вэй, изо всех сил дернув, освободил свою руку и, словно разъясняя, произнес: - Женитьба и обзаведение наследниками и есть правый путь. Вы пока что молоды, поэтому Вам не следует пренебрегать небесными высшими принципами нормы отношений. Слегка обалдевший от столь высокопарной фразы Чжао Юньлань ошеломленно спросил: - Что это еще за ерунда с небесными принципами и нормами отношений? Шэнь Вэй задал встречный вопрос: - Проводя целыми днями с мужчиной, как Вы собираетесь в будущем объяснить это своим родителям? Если Вы в действительности прервете свой род, кто позаботится о Вас в преклонных летах? Чжао Юньлань воровато спросил: - Чего объяснять? С чего это я должен что-то объяснять? И я не брал на себя обязательств по оплодотворению всего человечества. Профессор Шэнь ты… ты пришелец, что ли? Шэнь Вэй, осознав, что за всеми приведенными доводами не стоит ничего, кроме самообмана, понял, что совершенно не может и дальше продолжать спорить с Чжао Юньланем. Поэтому он предпочел закрыть рот, спокойно продолжить есть и больше не разговаривать. Всматриваясь в Шэнь Вэя, Чжао Юньлань никак не мог поверить, что за столь радующей сердце и взор красотой, вопреки всем ожиданиям скрывается закостенелый старый педант. Погрустнев, он залпом опрокинул в себя пол чашки супа и попытался разъяснить: - По поводу детей, если честно, то даже женившись, нельзя с точностью быть уверенным, что родится ребенок. Даже если он и родится, нельзя с уверенностью сказать, что он вырастет. Даже если он вырастет и станет взрослым, нельзя точно сказать, каким он будет в будущем и надеяться на его заботу в преклонном возрасте. Как по мне, лучше уж вкладывать деньги в специальные трастовые фонды. Да и потом, если ты так любишь детей, можно же воспользоваться услугами суррогатных матерей. Сейчас, если денег достаточно, ребенок не является проблемой. Шэнь Вэй абсолютно не желал обращать на него внимание. Чжао Юньлань продолжил: - Когда страдаешь, надо подумать об этом побольше, чтобы впредь не повторить тех же ошибок. Если счастлив, надо думать поменьше, выкинуть из головы все доводы за и против. Если земля сейчас остановится, все люди на ней станут призраками. И перед тем как закрыть глаза в последний раз, ты вдруг поймешь, что все еще не получил того, чего хотел, значит все окончится простыми сожалениями об утраченных возможностях. Шэнь Вэй, немного помолчав, спросил: - Неужели у тебя столько желаний? - Ага, - сказал Чжао Юньлань. - Если другие хотят тебя обидеть, зачем тебе самому обижать себя? Тогда, что за радость вообще быть живым? Шэнь Вэй: - Не говори чепухи. Почувствовав, что его тон слегка смягчился, Чжао Юньлань вытянул ноги и расслабился. Решив воспользоваться выгодной ситуацией, он спросил: - Я приглашаю тебя сходить в кино на следующей неделе, пойдем? Слегка поколебавшись, Шэнь Вэй покачал головой. Чжао Юньлань тут же слегка поник. Не выдержав его выражения лица, Шэнь Вэй не стал больше сдерживаться и объяснил: - В следующую среду я уезжаю в командировку. Мне нужно подменить коллегу и вывезти студентов для исследований, необходимых для написания проектов. О? Почувствовав надежду, Чжао Юньлань понял, что, наконец, пробил крохотную брешь в крепкой защите профессора. - Куда? И когда вернешься? Шэнь Вэй автоматически проигнорировал первый вопрос. - Через неделю или около того. Чжао Юньлань не стал допытываться. Раз Шэнь Вэй сам не сказал, у него есть свои методы добыть информацию. С отличным настроением он вкусно покушал, умяв целую чашку горячего риса. Во второй половине дня он, после долгих уговоров и дешевых приемов, достал давно неиспользовавшиеся старые диски, включил домашний кинотеатр, который был в том же состоянии, что и его кухонная утварь, и уломал, наконец, Шэнь Вэя остаться с ним до вечера. Он бы, конечно, хотел оставить его еще подольше, но Чжао Юньлань отчетливо почувствовал, что с приближением темноты Шэнь Вэй становился все более напряженным. Имея далеко идущие планы, Чжао Юньлань опасался спугнуть его, поэтому решил стерпеть текущий сердечный зуд и пока что отпустить профессора домой. Все равно впереди еще целая вечность.