Глава 24Конус Шанхэ 4. Что это за ситуация-то? Может, ему сегодня вообще рот раскрывать не надо было?! (1/1)

Наконец, хорошенько покопавшись, Шэнь Вэй в самом дальнем углу холодильника нашел пакетик с яичным супом быстрого приготовления, срок годности которого пока еще не истек. Помимо кипятка и лекарства, это оказалось единственной съедобной вещью в похожей на собачью конуру квартире Чжао Юньланя. Непонятно когда закуривший Чжао Юньлань оперся на край кровати и, прищурив глаза, посматривал на хлопотавшего профессора. Он раздражающе ухмылялся, и было непонятно, какие именно мысли крутились у него в голове. В два широких шага добравшись до него, Шэнь Вэй невозмутимо выхватил сигарету из его рта, так же невозмутимо затушил бычок в пепельнице и только после этого поставил чашку со свежезаваренным супом на прикроватный столик. - Пейте. Моргнув, Чжао Юньлань молча привстал с места, поднял чашку и принялся прихлебывать, недоумевая - даже с грабителями на улице Шэнь Вэй был обходительным, так чего он сейчас на него взъелся-то? С минуту поразмышляв о причинах такого поведения, он пришел к выводу, что все дело в его неотразимой красоте, и что Шэнь Вэй, точно, пал ее жертвой и влюбился в него!Шэнь Вэй просто терялся в догадках, как сидящему перед ним человеку удается быть настолько ?занятым? - даже попивая суп и явно не желая оставлять ни капли, тот занимался самолюбованием. Он вновь окинул квартиру взглядом, и увиденное нравилось ему все меньше и меньше. Шэнь Вэй просто не понимал, как можно было жить в такой обстановке. Даже приговоренный к смертной казни преступник перед самой казнью имел право на горячий обед, так как человек мог добровольно обречь себя на холод и голод? Он наклонил голову и еще раз взглянул на Чжао Юньланя, подозревая, что даже в случае его смерти никто просто не подумает пойти и поискать его хладный труп… Чжао Юньлань услышал, как молчавший до этого профессор вдруг ни с того ни с сего произнес: - Офицер Чжао, Вы уже немолоды, добились блестящей карьеры, самое время познакомиться с хорошей девушкой и создать семью. Чжао Юньлань тут же поперхнулся и так превышающим все нормы содержания приправ супом, и едва не выкашлял легкие в чашку. Рука Шэнь Вэя нервно дернулась, но он тут же опустил ее, прижав к боку и накрепко сжав кулак, вонзаясь ногтями в ладонь. Чжао Юньлань, не ожидавший, что его противник вдруг сыграет не по правилам и пойдет с такой карты, на короткий миг растерялся, не зная, что предпринять. Однако через секунду нашел способ. Отставив чашку на тумбочку, он перешел в решительное наступление, всеми силами изображая страдание. - Вы ведь не могли не заметить, что я пытаюсь за Вами приударить? - сознательно медленно, делая паузы между словами, мягко произнес Чжао Юньлань. Не спеша подняв голову, он посмотрел Шэнь Вэю в лицо и только потом перевел взгляд вниз, скользнув по стоящей перед ним фигуре. С точки зрения Шэнь Вэя взгляд Чжао Юньланя был наполнен разочарованием, его лицо словно поникло от невыносимых страданий… Шэнь Вэй тут же почувствовал, словно кто-то вонзил ногти в самую уязвимую часть его сердца. Краем глаза заметив его реакцию, Чжао Юньлань понял, что добился своей цели. Усмехнувшись в глубине души, он, тем не менее, никак не показал своей радости. Все так же удерживая печальное выражение, он вяло махнул рукой в сторону Шэнь Вэя. - Благодарю Вас за сегодня! Со мной все в порядке, думаю, Вы можете уже идти. Чжао Юньлань внутренне уже подготовился действовать. Если Шэнь Вэй действительно подойдет к нему, он собирался, тут же подскочив, заключить его в объятья и выдать самую лучшую из имеющихся в его запасе реплик. Вот чего он действительно не мог предположить, так это того, что профессор просто промолчит в ответ. В затянувшемся молчании, все еще не понимая, где именно он допустил ошибку, Чжао Юньлань хотел уже поднять глаза и посмотреть, наконец, на его реакцию. Как вдруг Шэнь Вэй глухим голосом ответил - Тогда я…тогда отдохните хорошенько. После этого он, даже не повернувшись ни разу, действительно просто ушел! Чжао Юньлань: … Что это за ситуация-то? Может, ему сегодня вообще рот раскрывать не надо было?! Надолго застыв, Чжао Юньлань несколько раз прокрутил в голове все произошедшее. Затем откинулся на подушку. Он прям и не знал, какими словами описать то, что сейчас чувствовал. Наконец, когда его голова уже начала кружиться от мыслей, потянувшись к прикроватной тумбочке, он вынул лежавший там календарь-справочник. Пролистнув до текущего дня, он прочитал два написанных слова: ?избегать брака?, и наконец, решил свалить все события дня на ?неудачный год?. Обида, переполнявшая его, походила на засунутую насильно в горло и застрявшую там паровую булочку, у него даже в глазах потемнело. Чжао Юньлань решил, что сегодня у него нет настроения ни для игр, ни для поисков в интернете. Вместо этого он, выключив свет, просто лег спать.Около полуночи на улицах воцарилась тишина, а большая часть близлежащих строений окутала тьма. Шум машин, проезжавших внизу, также заметно утих. Лишь иногда, непонятно откуда взявшиеся проблески света отражались от оконных стекол, не пробиваясь через плотно задернутые занавеси. В тот момент, когда часовая и минутная стрелки на мгновение сошлись вместе, наручные часы Чжао Юньланя, которые он позабыл снять перед сном, едва слышно звякнули. Тут же их, казалось бы спящий мертвым сном, хозяин внезапно открыл глаза. В темноте снаружи раздался громкий звук колотушки ночного сторожа, он словно появлялся из ниоткуда и исчезал в никуда... Через мгновение звук раздался совсем близко, и обычный мужской голос монотонно, четко проговаривая каждый слог, заговорил, словно прямиком в уши Чжао Юньланя. Будто отдавая последний долг усопшему, голос произнес: - Дорогу Посланцам тьмы, живые души должны отступить, - после чего три раза стукнул колотушкой. Занавески на окне Чжао Юньланя, закрытые весь день, автоматически распахнулись, обнажив распустившиеся на окнах морозные цветы. Сквозь щели в окна проник белый свет, тихо замерший снаружи. Встав с кровати, Чжао Юньлань поправил одежду и произнес: - Пожалуйста, проходите. С легким ?звяк? защелка на окнах раскрылась, и окна сами по себе вдруг раздвинулись. В ноздри ударил проникший снаружи ледяной ветер, смешанный с морозной стужей, и оголенные участки кожи Чжао Юньланя тут же покрылись мурашками. Темная тень с бумажным фонариком в руках проплыла в окно находящейся на 16 этаже квартиры. Этот ?человек? был сделан из бумаги, ростом с обычного человека, на белом, словно известка, лице углем были нарисованы неподвижные глаза. Когда он поднял голову, обнаружился огромный, словно таз для крови, рот. По сравнению с ним, старика У с ул. Гуанмин, 4 можно было спокойно заявлять на конкурс красоты. Чжао Юньлань неторопливо вынул из ящика тумбочки керамическую чашку, лежавшие сбоку от нее ритуальные бумажные деньги и курительные свечи. Он вставил пару свечей в небольшую выемку на краю чашки и поджег их, сдул огонь и только затем сдержанно кивнул в сторону гостя. - Прошу прощения за недостойное угощение, Посланец тьмы, Вы проделали весь этот пусть, у Его Чести есть ко мне дело? Огромный рот бумажной фигуры дернулся, словно радуясь подношению и благодаря за него. В человеческом мире большинство высокопоставленных людей смотрят на всех свысока, и никогда еще никто не оказывал уважение посыльным преисподней. Никто, кроме действующего Усмирителя душ, воистину добродетельного и тактичного. Забывая даже о серьезных делах, такие ?небольшие пустяки? он не забывал никогда. Бумажный человек, сложив руки в знак приветствия, согнулся в благодарственном поклоне. - В последний раз, когда сбежал голодный призрак, Яма-раджа (п.п. владыка ада) сильно разгневался и издал приказ провести тщательную проверку всех трех сфер. С того момента души живых, души умерших, ожидающие наказаний и так далее, все были проверены и зарегистрированы, а Книга жизни и Книга смерти были объединены в одну. Этот ничтожный получил приказ от Десяти царей преисподней преподнести один из экземпляров Книги добродетельному государю. Закончив говорить, бумажная фигура, достав переплетенный в черную кожу том, обеими руками передала его Чжао Юньланю. Внешне книга выглядела довольно обычной, обложка на ощупь походила на выделанную коровью кожу, если бы не ее нереальная легкость - казалось, будто в ней всего пара страниц. Чжао Юньлань, взвесив ее на руке, потер пальцами обложку и понюхал странички. - Бумага, изготовленная из коры фусан (п.п. - священное дерево на востоке, из-за которого всходит солнце, миф), записи о жизни и смерти, слабостях и заслугах выполнены чернилами из рыбы-иглы, для каждой из душ нанесены письменные заклинания, не так ли? Бумажный посланец тьмы, не торопясь, ответил: - Добродетельный государь, воистину, проницателен, этому ничтожному нет никакой нужды сообщать Вам о назначении данной книги. - Имея талисман с полным именем человека и восемью знаками (п.п. служат для обозначения года, месяца, дня и часа рождения человека) - произнес Чжао Юньлань, - или, используя талисман вместе с волосом человека, можно проследить его жизненный путь, предыдущие воплощения и послесмертие. Говоря, он пролистнул пару страничек книги, из которой вдруг выпал тонкий бумажный листок. - А? Ордер на арест? Листок из сюаньчэньской бумаги оказался совершенно пустым, но едва Чжао Юньлань коснулся его рукой, из него тут же поднялся черный дым, внутри которого появилась похожая на человеческую фигура, с крупной безволосой головой, покрытой саркомой, и искривленной шеей. Точь-в-точь, как та тварь, что была обезглавлена Рассекателем душ. Чжао Юньлань, не подав и вида, невозмутимо спросил: - Что это? Посланник тьмы ответил: - Данное существо - звероподобный человек под названием сумрачный скот. Он способен издавать человеческую речь, однако, по натуре очень свирепый и лютый, через каннибализм способен поглощать души умерших, опасается света и огня. Ежели Достопочтенный государь его увидит, ему необходимо соблюдать осторожность. Дозволенно убивать. Сумрачный скот… Посланник тьмы упомянул многое, но не сказал ни слова о том, откуда эти существа появились, какова их сущность и почему они должны быть убиты. Непонятно отчего Чжао Юньлань ощутил, что за версией ?звероподобный человек? скрывается иное, слишком сложное для понимания толкование. Отведя взгляд, он вложил орден на арест ?сумрачного скота? внутрь обернутой в черную кожу книги и, добавив еще пригоршню ритуальных денег в керамическую чашу, с улыбкой произнес: - Благодарю за услугу. Фигура посланника отвесила почтительный поклон, и огонь в керамической чаше тут же вспыхнул, мгновенно сжигая ритуальные деньги дотла. Посланник подвернул рукава одеяния, и чаша тут же оказалась абсолютно пустой, ни следа пепла от денег и свечей. Он удовлетворенно кивнул. - Этот недостойный удаляется. Белый фонарик несколько раз мигнул, и фигура посланника тут же испарилась в воздухе. Он даже был настолько вежлив, что закрыл окна на защелку и задернул занавеси. Рассекатель душ, четыре святыни, сумрачный скот… и стоявший за всем этим ?Хозяин?. Лежавший навзничь поверх уже остывшего одеяла на кровати Чжао Юньлань все никак не мог заснуть. Он уже отбросил думы о том, как попал впросак с Шэнь Вэем, как незначительные мелочи, в голове мелькало множество иных мыслей в попытках додуматься о причинах и следствии. Ночь постепенно становилась все темнее, его размышления также становились все глубже, и вдруг из ниоткуда Чжао Юньланя посетило какое-то неблагоприятное предчувствие. Полночи толком не спавший Чжао Юньлань глубоко за полночь вновь почувствовал себя плохо. Он встал и принял еще лекарства. Его беспорядочные условия жизни, продолжавшиеся уже довольно давно, вкупе с холодной пищей привели к хроническому гастриту и начинающейся язве, которые иногда, как сейчас, обрушивались на него разом, заставляя страдать. Именно поэтому, когда в 7 утра раздался звонок в дверь, только недавно заснувший и, естественно, совершенно не выспавшийся Чжао Юньлань сейчас походил на бешеную собаку. Бешеная собака, как можно судить по названию, абсолютно бесчувственное, готовое укусить любого существо. С большим трудом подняв себя с кровати, с ноющим от боли телом, Чжао Юньлань очень медленно передвигался в направлении к двери, в процессе уже размышляя про себя, какой именно из десяти великих пыток он подвергнет стоящего за ней человека. А, распахнув дверь, он увидел стоящего за ней Шэнь Вэя. С большим количеством пакетов в руках. Застыв на пару секунд, Чжао Юньлань тут же стремительно попытался сменить ?зверское? выражение лица на ?да здравствует новый год!?, но, учитывая все еще не проснувшийся мозг, его тело просто не поспело за мыслью. Именно поэтому на его лице родилось что-то среднее между ?зверством? и ?новогодней радостью?. Если описать точнее, то получилось нечто похожее на ?Да здравствует зверский новый год!?.