7. Смутные подозрения (1/1)

Была середина зимы нового 1908 года – январь. Дети разъехались по школам, и лишь Теодосия занималась дома с гувернанткой. Конечно, вместе с ней занимался и Генри, но Теодосия сильнее ощущала своё одиночество, оттого что у неё появилась причина для тяжёлых раздумий. С последнего посещения дома Эддисонов она забыла о покое, и серьёзные сомнения насчёт безопасности своего положения грызли её день за днём.Дядя мисс Буш в прошлом был тёмным колдуном и, если верить его рассказу, до сих пор занимался магией. Только теперь он стремился избавиться от своих сил, чтобы они не аукнулись ему, когда придёт время умирать, или не навредили его семье сейчас. История его жизни вызывала доверие, однако полностью Теодосия смогла бы довериться ему, если бы не знала о Змеях Хаоса. Здесь тоже занимались тёмной магией; здесь тоже жаждали могущества и свободы в её использовании; и эта схожесть пугала её. Не они ли были теми самыми чернокнижниками, с которыми он пересёкся в молодости и после заинтересовался опасными обрядами? А сколько лет существуют сами Змеи Хаоса? Ведь если речь идёт о молодости мистера Эддисона, то, учитывая возраст его детей, тёмной магией он стал заниматься около двадцати пяти лет назад – начало 1880-х годов. Существовали ли Змеи Хаоса уже в это время? Или они возникли позже?Мысли Теодосии крутились вокруг подобных вещей не один день. Мисс Буш продолжала ходить к ним и преподавать, не подозревая, какие предположения выстраивает её ученица. Теодосия как ни в чём не бывало слушала её, выполняла с успешностью задания и во время уроков не думала ни о чём, кроме самих уроков. Она силой воли заставляла себя концентрироваться на том, что она делает в данный момент, и, когда мисс Буш уходила, лишь в эту минуту снимала ограничения со своих мыслей. Постоянная загруженность домашней работой не позволяла отдаваться размышлениям надолго, и думать о сложившейся ситуации ей удавалось лишь в редкие моменты уединения в музее. Она бродила по залам и продолжала задаваться вопросом: что ей делать дальше? Прошла неделя с небольшим, а о том, что она услышала от мистера Эддисона тогда, никому больше не стало неизвестно. По идее, Теодосии немедленно следовало сообщить о новоявленном маге в Братство хранителей или хотя бы Фагенбушу, но она не знала, стоит ли это делать. Логично было предположить, что мистер Эддисон – агент-провокатор из Змей Хаоса, но вдруг он был абсолютно ни при чём? Вдруг он и вправду был всего лишь чистосердечно признавшимся в своём прошлом человеком? Как ни крути, требовались фактические доказательства его содействия или не содействия сторонникам фон Браггеншнота. И достать эти доказательства могли только разведчики хранителей.От Фагенбуша не укрылось поведение Теодосии. Зорким взглядом он уловил тревожность во всей её маленькой фигурке. Не раз замечая её задумчиво ходящей из зала в зал, он хотел подойти к ней и расспросить её о причинах беспокойства, но внутренний голос подсказывал ему, что лучше сейчас не спрашивать. Он понимал, что что-то произошло, и очень серьёзное, а она лишь зреет для рассказа этого другому. И вот наконец, когда Фагенбуш сидел в своём кабинете, Теодосия отпросилась у мисс Буш на перемену, поднялась наверх и постучалась к нему.-Войдите, – сказал Фагенбуш и повернулся к двери.-Здравствуйте, Фагенбуш, – сказала Теодосия, входя в кабинет и закрывая её за собой.Фагенбуш приподнял брови, показывая своим удивлением, что он не ожидал увидеть её в качестве посетителя. Теодосия несколько мгновений стояла на пороге, не двигаясь с места, а затем шагнула вперёд.-Я пришла к вам за советом, – сказала она, подойдя ближе. – Это очень важное дело, и я хочу поговорить с вами до того, как… нести или не нести его в Братство.Фагенбуш нахмурился и развернулся к ней полностью.-Что-то случилось? – спросил он, давая понять, что готов помочь.-Да, – сказала Теодосия, всё так же сомневаясь в том, что ей необходимо сделать. – Вы знаете дядю мисс Буш, мистера Лесли Эддисона?-Лично не знаю, – ответил Фагенбуш, – но твой отец что-то о нём рассказывал.-Так вот, – продолжила Теодосия, – в наш последний визит к нему я узнала о нём страшную вещь: он сказал, что много лет назад стал колдуном. Тёмным колдуном.Эта новость заставила Фагенбуша мгновенно вскочить на ноги, чуть не опрокинув стул. Он поражённо смотрел на Теодосию во все глаза и, вероятно, искал в её лице подтверждение тому, что всё услышанное им – полный абсурд, но не нашёл.-Что? – переспросил он, не веря ушам.-Он был тёмным колдуном, – повторила Теодосия. – Точнее, никогда не переставал им быть после того, как стал им в молодости. Он мне сказал это, когда…-Откуда ты всё это знаешь? – перебил её Фагенбуш.-Он мне сказал это, когда я обнаружила одну дверь на втором этаже его дома. Мы играли в прятки – с другими детьми, – и, оставшись одна, я решила посмотреть, действительно ли та дверь заперта, и, прикоснувшись к ручке, почувствовала сильную тёмную магию. Оказалось, он искренне сожалеет о том, что углубился в колдовство, и там держит в заточении свою силу и пытается от неё избавиться. – Теодосия помотала головой: – Я не знаю, почему его сила там, а он всё равно чувствует, что к ней приближаются, но, видимо, с его точки зрения, магия может существовать отдельно от него…-Подожди, подожди, – жестом остановил её Фагенбуш, вновь сев на стул, – ты хочешь сказать, что мистер Эддисон – маг?-Да!-И что в той комнате он занимается колдовством?-Именно!-А он не объяснял тебе… – тут Фагенбуш замолчал на полуслове. – А почему он вообще рассказал тебе обо всём этом? Почему не сохранил это в тайне? И знает ли о его магии остальная семья? Включая мисс Буш?-Да, знает, – кивнула Теодосия и, не дав Фагенбушу снова задать вопрос, объяснила всё связно: – В молодости мистер Эддисон углубился в тёмную магию, но впоследствии пожалел об этом и решил от неё избавиться. Во-первых, это не дало бы ему покоя после смерти, так как все тёмные маги должны перед смертью передать свой дар дальше, а, во-вторых, он не хотел, чтобы пострадала его жена и дети. Тем более, если бы он умер, его дар пришлось бы передать кому-то из них, а этого он ни за что бы не допустил. А мисс Буш и её тётя и её кузены…Теодосия запнулась. Майкл. Майкл, родной брат мисс Буш, моряк. Он знает о мистере Эддисоне? Она посмотрела в глаза Фагенбушу. Стоит ли рассказывать ему о Майкле сейчас? Нет, сейчас не время, надо рассказывать ему дальше.-…они знают всё это потому, что однажды эту магию почувствовали. Она как-то посылает энергетику за пределы той комнаты, и люди могут её чувствовать. Даже слуг некоторых уволили, потому что они тоже чувствовали. Теперь в доме осталась только семья мисс Буш (а это мистер Эддисон, миссис Эддисон и их дочь и сын) и слуги, которым они доверяют и запрещают рассказывать посторонним обо всём, что случилось. – ?Странно, что они не уволились сами? – подумала при этом она.-То есть, – медленно сказал Фагенбуш, – теоретически мисс Буш знает о занятиях её дяди?-Да, – подтвердила Теодосия.-А что ты имела в виду под тем, когда говорила, что магия существует отдельно от мистера Эддисона?-Я имела в виду то, что в пределах своего кабинета он, возможно, может её применять, но за его пределы магия выйти неспособна (он ведь её там запер, чтобы не причинить зло другим), и мистер Эддисон может чувствовать, в безопасности ли эта комната. Он же не видел, что я подходила к двери – он был на первом этаже, а я на втором…-Тогда как он узнал, что ты подходила к ней?-Говорю, он почувствовал! Он чувствует, если к ней кто-то подходит или пытается проникнуть внутрь. Я подошла к двери, и он, связанный с тем, что за ней спрятано, почувствовал моё прикосновение. И ещё, – Теодосия вновь забеспокоилась, как в момент, когда разговаривала об этом с мистером Эддисоном, – он сказал, что почувствовал во мне светлую энергию, и спросил, не умею ли я обращаться со светлой, доброй магией.-И ты сказала… – начал ужаснувшийся Фагенбуш, но Теодосия предупредила его вопрос:-Нет, я сказала ему: ?Нет?, но очевидно, что он почувствовал во мне мой дар. Не знаю, поверил ли он моему ответу, но сейчас нам важно одно: на нашей он стороне, на Змей Хаоса или вообще нейтральный маг, который случайно пересёкся с полем наших действий. И я хотела бы попросить Братство установить за ним слежку. Это слишком странная и непонятная личность, чтобы мы просто пропустили его мимо. Каждый шаг для нас может оказаться рискованным, и лучше перестраховаться, чем потом жалеть.Фагенбуш некоторое время молчал, а затем произнёс:-Ты права. Наблюдение нужно установить, а точнее, усилить, и немедленно. – Он встал и посмотрел на неё: – Я сейчас отправлюсь в Соммерсет-Хаус и сообщу об этом Вигмеру, а ты, – сказал он удивлённой Теодосии, открывшей было рот, – оставайся здесь и никому не говори, что меня нет. Я постараюсь сходить туда и обратно и вернуться незамеченным. Если твои родители узнают обо всём прямо сейчас, они могут начать разбираться и спугнуть этого Эддисона, а этого нам сейчас не нужно. – Фагенбуш подошёл к двери и уже на пороге спросил: – А он больше у тебя ничего не спрашивал?-М-м, – помотала головой Теодосия.-А не угрожал?-Не угрожал, – снова отрицательно ответила девочка. – Вообще, он выглядел вполне дружелюбно, но если бы я не знала о Змеях Хаоса… – она многозначительно подняла плечи и тут же добавила: – И ещё кое-что! – Уже вышедший за дверь Фагенбуш обернулся и посмотрел на неё. – Выясните… вспомните, когда появились Змеи Хаоса или хотя бы назовите дату начала их активности – возможно, так нам удастся узнать, не они ли подтолкнули мистера Эддисона к колдовству, ведь если он занимался этим в молодости, то это, бесспорно, восьмидесятые годы прошлого века. Существовали ли Змеи Хаоса в этом десятилетии или они возникли позже? Это – ключевой момент в разгадке их возможной связи, и нам просто необходимо узнать о нём побольше.Фагеньуш серьёзно взглянул ей в глаза.-Хорошо, – он придержал дверь, чтобы Теодосия вышла следом за ним. – Но помни: молчи. Никому, даже родителям, – Теодосия закивала, поджав губы. – С мисс Буш не подавай виду, что что-то знаешь, хотя, – он усмехнулся, – судя по тому, что за эти полторы недели ничего с тобой не случилось, у тебя хорошо получается. Так держать.-А вы не скажете мистеру Эддисону, что это я обо всём рассказала? – умоляюще попросила Теодосия. – Ну, если у вас будет открытый разговор с ним, и он спросит вас, откуда вы это знаете? Мне не хотелось бы, чтобы он думал, – если он на нашей стороне, конечно, – что я не умею хранить секреты. Вы же знаете, я просто вынуждена вам это рассказать, а он может понять меня превратно.-Хорошо, – кивнул Фагенбуш. – Мы скажем, что вышли на него сами – мы ведь тоже маги; в конце концов, он чувствует свой кабинет и должен нас понять. Но пока настраиваться так оптимистично ещё рано. Возвращайся к мисс Буш и продолжай заниматься. Я скоро вернусь.Он быстро пошёл к лестнице, а Теодосия отправилась обратно в библиотеку. Ах, как же всё-таки было прекрасно никого не подозревать, ничего не бояться – так нет, пришёл мистер Эддисон и всё испортил! И кто его дёргал заниматься колдовством? Жил бы сейчас спокойно и не боялся бы за своих близких и ещё в придачу нервы бы ей не трепал. Как она тогда испугалась! Она ведь действительно вообразила, что без выгоды для себя он её не отпустит – он стоял в коридоре между людной гостиной и ею, напуганной маленькой девочкой. Даже непонятно, как он мог, рассказав ей свою историю, пропустить её к взрослым и, главное, к родителям. Понял ли он, что за светлую энергию он почувствовал? Вряд ли. Нет, точно не понял. Она родилась в египетском храме, под защитой богов – вот что он почувствовал, без конкретики. Более того, он увидел, что напугал её, и принёс за это свои извинения. Это всё располагало к нему и не позволяло в чём-либо подозревать. Поэтому, если окажется, что он притворяется (а это значит, что он, скорее всего, подговорил и мисс Буш), – что ж, в таком случае Теодосия будет первой, кто плюнет ему в лицо.Мисс Буш… Если и она окажется подставной, она сдаст свои позиции и, навсегда убедившись, что гувернантки – это зло, попросит родителей отправить её в школу-интернат. Нет, правда, сколько её можно тут разочаровывать? Одни гувернантки были так себе, другие – ещё хуже, да ещё и ?специально? мешались, а мисс Буш, первая и единственная адекватная из всей этой толпы, должна оказаться шпионом?.. Ужас просто, сам чёрт голову сломит.Удивлённой её долгим отсутствием мисс Буш Теодосия объяснила, что отдыхала – очень ей трудно привыкнуть к старому режиму работы, когда у неё столько дней были лишь игры с друзьями; тем более, у неё до них никогда друзей не было, поэтому она ещё и скучает. Мисс Буш с пониманием отнеслась к её словам, и Теодосия принялась за уроки. Но пришлось ей немало посидеть как на иголках, пока не наступил вечер – должен был вернуться Фагенбуш и принести вести из Братства.Пару раз заходил папа и спрашивал у них, не видели ли они Фагенбуша, – он понадобился, а его в музее нигде не найдёшь. Мисс Буш качала головой, Теодосия удивлённо хлопала ресницами и поднимала брови, а затем говорила, что совсем его сегодня не встречала (да, театр получился прекрасный…). Папа недовольно хмурился и уходил, а Теодосия думала: ?А действительно, что будет, если обнаружится самовольная отлучка Фагенбуша? Какими, интересно, проблемами это будет ему грозить??Наконец занятия закончились, и мисс Буш собралась уходить. Теодосия пошла к выходу вместе с ней, чтобы проверить, не вернулась ли её кошка, Исида. Кстати, ранее у неё мелькала идея проверить мисс Буш с помощью Исиды – как она на гувернантку отреагирует, доброжелательно или недоброжелательно, – но эта идея в скором времени отпала: кошка дичилась всех и каждого, кроме своей хозяйки, и поднести её к мисс Буш было решительно невозможно. Ненадёжный способ.Так вот, Теодосия и мисс Буш шли по направлению к холлу, и Теодосия заметила там четырёх человек. Это был Вимс, говоривший о чём-то с Дольджем и Суини, и Стилтон, державший в руках блокнот, в котором он делал какие-то записи. На мгновение отведя взгляд и заметив бродящую туда-сюда чёрную кошку, Теодосия во второй раз посмотрела на Стилтона и в удивлении остановилась: он провожал мисс Буш глазами, полными сожаления. Не замечая этого, мисс Буш, проходя через холл, пожелала им всем доброго вечера и попрощалась. Пока она открывала дверь и выходила, Теодосия внимательно смотрела на Стилтона. Обернувшись на дверь, за которой скрылась мисс Буш, тот перевёл взгляд на Теодосию, улыбнулся ей и, тут же погрустнев, снова обратился в блокнотные записи.?Вот так-так!? – протянула мысленно Теодосия, чья проницательность не подвела её. Ему, кажется, приглянулась мисс Буш! Вот так новость! В иной ситуации она, может быть, загорелась бы желанием свести их, но она-то знала, что мисс Буш уже любит другого, и это огорчало её сильнее всего. ?Эх, Стилтон, – подумала она, – пожелала бы я Вам удачи, да вот только встретили Вы её поздно?. Стилтон был неплохим человеком и мисс Буш наверняка бы понравился… Обидно за него, но есть надежда, что это чувство слабо, когда-нибудь пройдёт, и он со временем станет к ней безразличен.…После той давнишней историей с изумрудной скрижалью Стилтон поступил неожиданно. Он не стал из вежливости спрашивать Теодосию, кто были те люди, которые её спасли, и почему Фагенбуш оказался среди них. Впоследствии Фагенбуш вкратце рассказал Стилтону (но Теодосия, по поручению Вигмера, об этом не знала), что существуют две группировки, одна из которых – за хаос и власть над всем миром, другая – за мир и сдерживание египетских проклятий. Теодосия, сказал Фагенбуш, имеет очень весомое значение и поэтому состоит и действует в интересах второй группировки, а ему, Стилтону, лучше больше не ввязываться в магию и держать произошедшее в тайне. И Стилтон сохранил эту тайну. ?А что насчёт Вашего поступления к нам, – усмехнулся Фагенбуш, – то здесь уж не обессудьте: слишком много будет наших агентов на один музей?.Сделав для себя выводы по прошлому, Стилтон старался стать увереннее, чем он есть, долгое время терпел неудачи, но время приносило свои плоды, и за период с марта по январь он заметно изменился. Да, он по-прежнему иногда заикался, однако он, вопреки предположениям Теодосии, догадывался о влиянии на себя музея и поэтому с ещё большим упорством стремился справиться со своей неуверенностью. Теодосия отдалилась от него с тех пор, как он прекратил свою магическую деятельность и перестал быть её напарником, но она и Стилтон так же симпатизировали друг другу, как и раньше.Теодосия вышла из холла и как можно быстрее зашагала к кабинету Фагенбуша – отчасти потому, что не хотела слышать опротивевшего ей голоса Вимса (и почему все остальные работники музея не соберутся и дружно не потребуют его увольнения, он уже всех давным-давно замучил), отчасти желая встретить вернувшегося Фагенбуша и узнать у него распоряжения Вигмера. К её облегчению, Фагенбуш вернулся и преспокойно сидел за столом. Обернувшись на вошедшую Теодосию, он сказал ей:-Ну, Тео, дала твоя история жару! Так беспокойно у нас давненько не было. А если сразу к сути дела, Вигмер приказал нескольким агентам внимательней следить за домом Эддисона и за самим хозяином тоже. Но по наведению справок выяснилось, что со Змеями Хаоса он точно никогда не контактировал, а они сами появились позже, чем он увлекался и даже чем кончил увлекаться колдовством. Так что, вероятно, он о них и не знает вовсе.-Значит, – начала Теодосия, которую окатила волна радости и надежды, – мисс Буш и мистер Эддисон… совершенно обыкновенные люди?-Ну, я не сказал бы, что совсем уж обыкновенные…-Я имею в виду, им можно будет доверять?!-Да, – сказал Фагенбуш, – мне кажется, дело идёт именно к этому.Теодосия улыбнулась, не в силах сдержать эту улыбку. Неужели всё будет именно так, как она и предполагала?-Но я бы на твоём месте пока так не радовался, – предупредительно заметил Фагенбуш, глядя на её сияющее лицо. – Должно пройти время, чтобы мы могли сказать точно.-А сколько времени должно пройти? – спросила Теодосия, немного сбитая с счастливого настроя грустным смыслом этих слов.-Для полной проверки, думаю, агентам хватит времени до февраля. Первого числа дать ответ не обещаю, но в феврале он будет дан окончательно.Теодосия вышла из кабинета в коридор, полная надежды на будущее спокойствие. Слова второго помощника Хранителя музея вселили в неё необычайный энтузиазм и нетерпение. Лучшее завершение этого дня! Мисс Буш будет оправдана, мистер Эддисон – тоже. Кажется, с этой стороны им точно ничего грозить не будет, если новости такие хорошие. Жалко вот только опять придётся ждать, и ждать, и ждать… Что ж, в этот раз она хотя бы знает, до какого момента может продлиться ожидание – так ей будет гораздо легче. Ведь, когда временные рамки поставлены, ждать разрешения сложного вопроса проще, чем в любом другом случае.* * *Глубокой ночью к одному из богатых и красивых домов Лондона подошли люди. Перед ними преградой встала закрытая входная дверь. Но это их не смутило: один из людей наклонился к скважине, что-то прошептал, и замок с щелчком открылся. Все стремительно зашли внутрь, и дверь снова захлопнулась. В доме они сразу же отправились на поиски лестницы, ведущей на второй этаж. Странно, но эти люди шли по дому, совершенно не таясь. Данная деталь – неосторожность – была несвойственна для грабителей, а эти люди всем напоминали грабителей: они проникли в чужой дом и сейчас искали то, что им не принадлежало. Однако никто из спящих жильцов этого дома не слышал никаких шагов – шагов просто не было слышно. Совсем.Лестница была найдена. Люди побежали наверх, и вскоре они вшестером стояли перед дверью. Запертой дверью. Тот, кто стоял к двери ближе всех, поднял руку и начертил на ней несколько символов. Тут же снова щёлкнул замок. Люди переглянулись, и главарь осторожно взялся за ручку, а затем аккуратно распахнул её. Постояв на пороге, он внимательно вглядывался в темноту с минуту, после чего так же осторожно медленно вошёл в комнату. Его напарники сделали то же самое, но двое из них остались стоять в коридоре. Остальные четверо молча начали осматривать комнату и находящиеся в ней предметы. Было похоже на то, что её хозяин разбирается в тёмной магии: книги о родах колдовства, какие-то подвески и амулеты – всё это могло насторожить или напугать кого угодно, но не пришедших сюда. Они ожидали увидеть именно это или хотя бы что-то подобное, и поэтому, оглядев комнату, четверо человек сделали пометки в своих блокнотах о том, что они здесь нашли, и быстро вышли из неё в коридор. Двое посторонились, и главарь снова начертил на двери символы, только уже другие. Убедившись, что она заперта, он кивнул в сторону лестницы и направился к ней. За ним последовали остальные.Когда входная дверь закрылась, в доме стало тихо. Хотя, как уже было сказано, эти странные ночные посетители не издавали шагов, будто они были привидениями. Но никакими привидениями они не были, а просто сами кое-что ведали в магии. Не ведали они только того, что после их исчезновения из дома в соседней комнате от той, в которой они побывали, на кровати неподвижно лежащий мужчина наконец вздохнул и пошевелился, а женщина, сидевшая рядом, закрыв рот руками, смотрела на него заплаканными глазами.-Они ушли, – сказал мужчина и принял сидячее положение. – Теперь всё в порядке.-Кто ушли? – дрожащим голосом произнесла женщина. Она вглядывалась в его лицо и ждала ответа. – Они? Те, кто потревожил твою магию?Мужчина кивнул. Женщина судорожно всхлипнула и, прижавшись к нему, тихо заплакала. Тот обнял её и, не переставая, думал о том, что ему делать дальше.-Кто это был? – чуть успокоившись, спросила женщина, глядя на мужа. – Это кто-то… оттуда?Мужчина отстранился от неё так, чтобы видеть её лицо. Молча он смотрел на неё, не отвечая на вопрос.-Лесли, не молчи! – женщина заговорила уверенней и даже встряхнула его за плечи. – Кто это был? Почему ты молчишь?Мужчина по-прежнему не отвечал ей. Это вконец разозлило его жену.-Сейчас же отвечай мне, что произошло, или я выбью всё из тебя силой! - прошипела она сквозь зубы, продолжая с силой трясти его. – Немедленно отвечай!!!-Нет, они пришли не оттуда, – медленно покачал головой мистер Эддисон. – Это приходили люди. Живые люди.-Как живые? – с недоумением спросила его жена. Она оглянулась на дверь. – Никто не входил в дом!-Это ты так думаешь, – с горечью улыбнулся мистер Эддисон.-Мы бы услышали…-Но мы не услышали! – прервал её мистер Эддисон. Он схватил её за плечи и выразительно посмотрел на неё: – В том-то и дело, что мы не услышали! Гвен, понимаешь? Они тоже маги! Они тоже в этом кое-что смыслят! Это были такие же люди, как и я!Женщина побледнела, но стала серьёзной:-Почему они сюда пришли? Это могли быть… твои знакомые из прошлого?-Вряд ли. Я давно потерял с ними связь, а из виду мы друг друга упустили ещё раньше. Я не думаю, что они могли найти меня через столько лет. Они снисходительно считали меня очередным молодым фанатиком и ничего серьёзного от меня не ждали. Потому-то мы и были лишь знакомыми – я им был попросту неинтересен. Они и не предполагали, как далеко я зашёл в колдовстве. Это были другие люди, незнакомые мне, но очень могущественные. Слышала, как они ходили по дому? Вот и я говорю о том же.-А как ты предполагаешь, они были дружелюбно настроены или нет?-Гвен! Подумай сама! Какой дружелюбно настроенный маг придёт в чужой дом посреди ночи? Да ещё и в дом к другому магу, причём незнакомому? Да они, ко всему прочему, ещё и глупы, если не додумались защитить себя. Я еле-еле сдерживал магию внутри кабинета, не давая ей навредить им и, тем более, вылететь оттуда. Не знаю, откуда они знают про меня и про то, что я запер магию именно там, но теперь нам всем необходимо стать гораздо осторожнее.-Нам всем? Ты имеешь в виду и детей?Кивок.-Ты с ума сошёл! – охнула Гвен. – Я не позволю тебе впутать в это ещё и их! Хватит с них того, что они знают про тебя и живут бок о бок с твоим кабинетом!-Гвен, послушай меня! Я не имею в виду то, что им тоже следует углубиться в магию. Просто если в Лондоне появились люди, способные обнаруживать её местонахождение, а они имеют прямую связь с человеком, ею занимающимся, – со мной, – им стоит кое-чему от меня научиться, вам всем, – ради собственной же безопасности…* * *Ожидание февраля действительно оказалось гораздо проще, чем то, как Теодосия ожидала хороших вестей ранее. Теперь она уверенно ждала положительного разрешения всей этой истории с мисс Буш и её дядей. Слова Фагенбуша обнадёжили её, и она позволила стать себе доверительнее по отношению к гувернантке. Всё потекло так же, как и в начале их знакомства. Мисс Буш преподавала, Теодосия её не боялась, а Генри оставался прежним энергичным учеником. Он, кстати, не знал ничего про подозрения, которые возникли у сестры и у родителей по отношению к мисс Буш – было обговорено, что ему не скажут ни слова (родители были против того, чтобы здесь был замешан ещё и он, а Теодосия помнила, что обещала им не ?сотрудничать? с Генри). Иногда он, правда, спрашивал Теодосию, не получила ли она какого-нибудь нового задания от Братства, но она отвечала ему отрицательно. И она не врала – ей-то лично ничего не поручали, слежка за мистером Эддисоном совершалась агентами Братства.Иногда, сидя за учебниками, она задумывалась о прежних днях, насыщенных рискованными авантюрами и непрекращающимися спасениями чего-либо (или кого-либо). Как ни странно, она привыкла к этому и теперь ждала подвоха от чрезмерно спокойной жизни. Ни поручений от Избранных хранителей, ни тайного исследования опасных артефактов в подвалах музея, ни скрытия следов своей деятельности от окружающих людей – ничего из этого теперь не было в её будничных днях. Ну, правда, некоторые проклятия в музее пошаливали время от времени, но с ними Теодосия справляться привыкла. Ещё она грустила по Уиллу – что ни говори, а мальчик был её напарником на протяжении долгого-долгого времени, и сейчас, когда они практически не пересекались, у неё сжималось сердце от тоски по их дружбе.Наконец начался февраль. Теодосия ждала новостей со дня на день. Никто, включая родителей, не знал об её рассказе Фагенбушу. Во-первых, она обещала молчать самому Фагенбушу, а, во-вторых, до этого, – мистеру Эддисону. Факт того, что она рассказала чужой секрет, по-прежнему мучил её совесть, но она успокаивала себя тем, что у неё не было другого выхода. Если бы мистер Эддисон знал, что она за свою жизнь пережила и с кем встречалась, то он бы её понял и простил. ?А если он узнает о нас и согласится с нами сотрудничать, будет вообще превосходно! – думала Теодосия. – Если он знает колдовское дело от корки до корки, это может сыграть решающую роль в борьбе против соратников Хаоса?. Такой маг был им необходим, и Теодосия уже строила в голове предположения по поводу его возможных связей с Братством, как долгожданное событие свершилось. Фагенбуш принёс ответ.Когда одним вечером мисс Буш ушла из музея, а Генри радостно побежал смотреть выставку (по случаю занятий он не имел достаточно времени, чтобы осмотреть все новые экспонаты, а выставка очень его заинтересовала), Фагенбуш позвал Теодосию в папин кабинет, где в этот момент сидели оба родителя. Он оглядел их троих и сказал:-Что ж, вы знаете, как долго мы наблюдали за вашей гувернанткой, как долго вы – и мы – ожидали, чем наше наблюдение закончится, и могу вас поздравить: за эти полтора месяца она ни разу не была замечена контактировавшей с кем-то из Змей Хаоса. Она абсолютно безопасна.Папа впечатлённо покачал головой, мама радостно ахнула, а Теодосия еле сдерживала широкую улыбку и желание закричать от восторга. Наконец-то! Она так долго ждала этих слов! Просто не верится, что это действительно правда!-Я рад это слышать, – сказал папа, – и тем более я рад, что вся эта непонятная история разрешилась в положительную сторону.-Мне так было стыдно смотреть в глаза мисс Буш, когда мы её подозревали, – призналась мама, прижимая ладонь к груди, – ведь она даже не знала, что мы считаем её плохим человеком. Это так ужасно – притворяться в своём отношении к кому-то.-Тем лучше, что всё выяснилось, – ответил Фагенбуш. – Теперь мы можем быть спокойны на её счёт.После того, как первая всеобщая радость прошла, Фагенбуш за спиной у родителей показал Теодосии глазами на коридор. Теодосия поняла, что теперь настало время разговора по поводу мистера Эддисона и его магических способностей. Выйдя из кабинета, Фагенбуш прикрыл дверь за собой и повернулся к девочке.-Ну что? – спросила Теодосия. – Что с мистером Эддисоном? Ему мы тоже можем доверять?-Понимаешь, Тео, – начал Фагенбуш тихим голосом и отвёл её чуть дальше от кабинета, – доверять мы ему можем: и со Змеями Хаоса он не был знаком, и, как ты говоришь, стремится избавиться от своего умения колдовать, да и сейчас мы не заметили в его доме подозрительной активности тёмной магии. Я вот хотел тебя спросить, – он повернулся к ней и посмотрел ей в глаза, – у нас в Братстве не раз возникали предложения о его сотрудничестве с нами. Предположим, ему можно рассказать о нас и о Змеях Хаоса. Если он будет держать нейтралитет или, более того, будет сочувствовать нам, как думаешь, нам удастся уговорить его на сотрудничество? Можно предложить обмен: он помогает нам в борьбе против Змей Хаоса, а мы помогаем ему в избавлении от его колдовского дара. Что думаешь? Он такой человек, которому можно доверять? Ты настолько хорошо его знаешь, чтобы ответить на подобные вопросы?-Да, – Теодосия не верила своим ушам. – Да, такой! Я сама размышляла о том, чтобы поговорить с ним на эту тему и даже рассказать ему о вас. – Тут Теодосия запнулась и нахмурилась. – Знаете, мне тут пришло в голову… А стоит ли вообще возвращать его на путь магии? Он же так жаждет избавиться от своего дара и все свои знания направляет именно на избавление от него. Захочет ли он вновь делать то, что причиняет ему боль, стыд и ужас? – Она с мольбой взглянула на Фагенбуша. – Каким бы великолепным магом он ни был, я не хочу, чтобы его деятельность заставляла его мучиться. Он ведь очень хороший человек, и…-Ему же приходиться заниматься магией, чтобы убрать эту самую магию из своей жизни, – убедительно произнёс Фагенбуш, – а так он сможет напоследок принести своими способностями хоть какую-то пользу. Я думаю, он был бы не против того, чтобы его прошлые ошибки были искуплены последним хорошим делом, в котором ему придётся использовать магию.Теодосия задумалась. Фагенбуш был прав, но ей было жалко мистера Эддисона. Неужели ему снова придётся практиковать ненавистную ему способность? С другой стороны, это дело стоило того, чтобы хотя бы попытаться.-Подумай о том, – продолжил Фагенбуш, – что на него могут выйти Змеи Хаоса. Они могут наговорить ему всё, что угодно, и тогда он обратит свои знания против нас, а это выйдет нам слишком накладно. Стоит вербовать хороших сторонников прежде, чем на них обратит внимание враг.-Хорошо, – согласилась Теодосия. – Но, пожалуйста, не забудьте про то, что я вам про его прошлое не говорила. Вы вышли на него сами, а то, что я состою в ваших рядах, – просто совпадение.Фагенбуш улыбнулся.-Не забуду. Я предупрежу остальных хранителей, и они не обмолвятся об этом и словом.-Только, наверное, придётся объясниться с его семьёй, – сказала Теодосия. – Хотелось бы, чтобы они не встретили негативно то, что их тайна раскрыта посторонними людьми. Нужно будет убедить их, что мы сделали это по чистой необходимости, а не из собственной прихоти.-Думаю, с этим мы тоже разберёмся, – задумчиво сказал Фагенбуш. – Будь готова к тому, что наше объяснение произойдёт на днях. Это ещё нужно будет обсудить в Братстве, но, мне кажется, тянуть здесь нечего.Прошло три дня. В течение этого времени Теодосия перечувствовала и волнение, и страх, и стыд, и неловкость – странно, что её не разорвало от переживаний. А вдруг не получится? А вдруг они ошиблись? А вдруг мистера Эддисона завербовали Змеи Хаоса, а хранители этого не узнали? А вдруг… Это бесконечное повторение одного и того же слова то заставляло её впадать в отчаяние, то приводило в такую ярость, что, казалось, дай ей железный прут, она переломит его пополам. Как-то ей удавалось держать себя в равновесии, но вот на четвёртый день…На четвёртый день Теодосия и Генри, как обычно, ждали мисс Буш. В десять часов она уже приходила и начинала заниматься с ними, но вот наступила уже половина одиннадцатого, а она всё не появлялась. Дети переглядывались в недоумении и не понимали, что же такое могло произойти, из-за чего мисс Буш так опаздывала. В конце концов, Теодосия поднялась к родителям и сообщила им о том, что мисс Буш очень сильно задерживается, и это их с Генри беспокоит. Папа с мамой удивлённо посмотрели друг на друга, и папа встал, чтобы попросить Стилтона съездить к ней домой и узнать, в чём там дело. Вместе с Теодосией он отправился на поиски своего третьего помощника.Стилтон тихо переговаривался о чём-то с Вимсом в Зале статуй. Даже издалека, слыша их напряжённые голоса, можно было догадаться, что они о чём-то серьёзно спорят. Но они увидели Теодосию и её папу и смолкли. Теодосия заметила, как папа строго посмотрел на них и покачал головой, словно он прекрасно понимал тему их разговора.-Стилтон, – Стилтон посмотрел на него, – я бы хотел попросить Вас съездить домой к мисс Буш. – Тот поднял брови. – Дело в том, что она до сих пор не пришла в музей, и нам бы хотелось узнать, что с ней произошло.-Хорошо, сэр, – сказал Стилтон, выражая своим видом полную готовность ехать.Папа назвал адрес, и Стилтон отправился было в путь, но папа остановил его и, молча дав Теодосии понять, что ей нужно уйти, остался с Вимсом и Стилтоном. Теодосия шла прочь и вспоминала тот взгляд Вимса, полный злости, который он бросил в сторону Стилтона при словах папы, и слушала резкий пониженный голос отца: ?…я вам говорил… обсуждали… дети…?. ?Что бы это могло значить?? – думала она, но вскоре переключилась на мысли о мисс Буш.Стилтон вернулся чуть менее чем через час с известием о том, что у мисс Буш дома произошло что-то нехорошее и длилось до сих пор, ведь его на пороге встретил швейцар и на все вопросы отвечал, что пустить его не может – семейные обстоятельства, а мисс Буш пусть сегодня не ждут. Папа с мамой встревожились и не смогли продолжать нормально работать. Они обсуждали это событие, перебирая все возможные варианты. В библиотеке Теодосия и Генри тоже выдвигали сотню предположений, но какое из них точное – никто не знал.Всё разрешилось к вечеру. Когда на улице зажглись первые фонари, Теодосия ходила туда-сюда в холле и не находила себе места. Она смутно предчувствовала какую-то беду – и беду страшную. Сидевший в углу Генри (стул он принёс из своей комнаты в музее) хмурил брови и был чрезвычайно тих – наверное, тоже что-то чувствовал.В холл спустился Фагенбуш. Он оглядел холл и его обитателей и со вздохом сказал:-Что, тоже волнуетесь?Теодосия и Генри кивнули. Фагенбуш медленно прошёлся по холлу.-Да, денёк. – Он посмотрел на детей. – Интересно, что же всё-таки случилось с мисс Буш?-Хороший вопрос, – кивнула Теодосия, глядя на него. – У меня предчувствие, что будет что-то нехорошее.-И у меня тоже, – хмуро добавил Генри со стула.Фагенбуш ухмыльнулся:-Ну, давайте не будем столь негативно настроены. Может быть, всё ещё выяснится.В молчании прошло десять или двадцать минут. Фагенбуш не уходил, и Теодосия понимала, что он тоже ждёт какую-нибудь весточку. Она должна была придти. Должна…В холле показались родители. Папа осмотрелся и хмыкнул:-У нас что здесь, собрание членов музея? А почему я не знаю?Фагенбуш не сдержался и тоже хмыкнул. Теодосия слабо улыбнулась, но мама была серьёзна:-А может, мисс Буш заболела? И находится на грани жизни и смерти?-Генриетта, не нагнетай обстановку, – предупреждающе покачал головой ей папа, – все и так переволновались хуже некуда.-Нет, ну правда, что может произойти? – в отчаянии произнесла в никуда Теодосия.-Или заболел кто-то из её семьи? – продолжала мама, волнуясь всё больше. – Вдруг на самом деле что-то произошло?-Конечно, произошло, – согласился с ней папа, – но откуда мы знаем, что это плохо? Вдруг там…Он не договорил. В музее открылась дверь, и вошла мисс Буш. Она была бледна, а лицо её – заплаканно. На негнущихся ногах она сделала несколько шагов и обвела глазами окружающих. Папа и мама, Теодосия, Генри, Фагенбуш смотрели на неё со смесью тревоги и сострадания во взгляде. Мисс Буш помолчала, всхлипывая, и произнесла прерывистым голосом:-Дядя Лесли… только что скончался.