Глава XII: Было больно. (1/1)
Алейфа они обнаружили там же, где оставили – на чердаке. При виде Эйрелона мальчик тотчас бросился к нему, точно к хорошему знакомому:- Госпожа Магда ушла?..- Кто? – переспросил Эйрел, не понимая.- Он, наверное, о той жрице, - оказалась более сообразительной Вейалтрил, и Алейф кивнул, её слова подтверждая:- Она говорила, что если она снова меня увидит, то она мне руку отрежет, как… - тут мальчик осёкся и, отчего-то взгляд спрятав, пролепетал, - Как и любому вору. Вновь показалось Эйрелу, что что-то недоговаривает это дитя. Да что ж это за место такое! Можно подумать, никто здесь быть до конца откровенным не хочет. Но сейчас было не время думать о причинах подобного поведения мальчика: нужно было узнать, когда и где скончалась первая жертва ?эпидемии?.- Для начала – знакомы ли тебе люди с именами Эрик, Аудун, Атли, Асгерд, Раннвейг? – столь легко слетали с языка Вейи лишь однажды услышанные имена, словно кто-то невидимый шептал их ей на ухо. Реакция мальчика была неожиданной: он побледнел, точно полотно, и тихо проговорил:- Я их не знаю.- Не лги, - возможно, резче, чем следовало, рявкнул Рэнон, - Вот паршивец! У тебя язык отсохнет сказать правду?! Мальчик сжался в дрожащий комочек, обнимая себя руками. На зелёных глазах начали появляться слёзы.- И нечего хныкать! Меня ты не разжалобишь. Я в твои годы уже наравне со старшими должен был работать и охотиться, а ты! Жалкий воришка! – разошёлся Рэнон. Эйрел сжал зубы: отчего-то ему неприятно было видеть, как все налетают на ни в чём не повинного мальчика.- Они мои друзья… были. Всхлипнув, парнишка плюхнулся на пол и тихо заревел, размазывая по лицу слёзы. Рэнон, поняв, что перестарался, виновато бормотнул:- Не реви, и в следующий раз правду говори. Вейалтрил присела рядом с хнычущим мальчиком:- Они умерли во время эпидемии, да?- Госпожа Магда сказала, что это я виноват! А я не делал ничего! – продолжал плакать мальчик. Эйрелон, неуверенно дотронувшись до плеча Алейфа, тихо спросил:- Почему она решила, что это твоя вина? И что случилось?- Мы тут жили, за деревней. Землянку там построили. Только её во время недавней бури водой из реки смыло. Только нас там уже не было. Я один остался, - мальчик затрясся, точно ждал, что сейчас его кто-то ударит. А затем, неожиданно успокоившись, он начал говорить – тихо, чуть слышно, глядя в одну точку. Эйрелон невольно содрогнулся, видя это пугающее выражение совсем ещё детских глаз.- Сначала убили Берту. Но тут никто из нас не виноват, её деревенские мужчины порвали! Убили, и бросили, а в деревне потом трепались, мол, её волки разорвали. А потом… не знаю, что случилось, но все начали болеть и умирать. Первым был Эрик. Он кашлял кровью, и у него изо рта что-то красное вываливалось. А потом он посинел и задохнулся. Потом Аудун. У всех было одно и то же. Все болели и умирали, кроме меня. А когда заболели жители в деревне, госпожа Магда сказала, что это я виноват, раз я один не болею.- Но это же абсурд! – воскликнул Эйрел, - Ведь остались же и другие люди, которые…- Они от больных стараются подальше держаться, а я совсем рядом был – и не заболел, - мальчик поднял на альвов наполненные слезами, перепуганные глаза, - Ведь и правда получается, что это я виноват! Я пытался уйти от деревни, вот, в доме заброшенном поселился, да только куда мне идти?! В лесу опасно, а я не хочу, чтобы меня разорвали!- Странно… - неожиданно протянула доселе молчавшая Алаэсиль, - Вейа, ты тоже это видишь? Эйрелон непонимающе посмотрел на женщину. Что она ещё сказать пытается?! Неужели не ясно, что это дитя не в чём не виновато?..- Отпечаток духов. Да, вижу, - кивнула Вейалтрил.- Так это и правда я сделал?.. – голос мальчика стал совсем жалким, и Алейф сгорбился, - Тогда, наверное, правильно было бы, если бы меня убили. Тогда больше никто бы не умер… Эйрелон почти со злобой во взгляде уставился на сестру и Алаэсиль. Не могли они помолчать?! Теперь из-за их слов приходится смотреть на то, как на глазах тает, точно льдинка на солнце, это маленькое создание, с каждой минутой становясь всё бледнее.- Нет, отпечаток нейтральный… Не ты виноват, - Вейа слегка дотронулась до волос Алейфа, - Ты скорее… что-то вроде якоря. Кто-то призвал этих духов, а твою силу использовал, чтобы привязать их к этому месту…- То есть, если я уйду, они тоже уйдут? – вновь неправильно истолковал слова девушки Алейф. Алаэсиль головой покачала:- Духи – существа с иным разумом, и иногда даже нам трудно их понять. Может, уйдут с тобой, а может, просто исчезнут, отдалившись от своего призывателя. Но более вероятно то, что они, оторвавшись от тебя, окончательно обезумеют. Ты, можно сказать, удерживаешь их…- … И, скорей всего, тот, кто их призвал, этого вовсе не планировал, - завершила фразу Вейа, - Вряд ли ты на каждом шагу говорил о том, что магией владеешь…- А я владею? Столь неожиданным был этот наивный вопрос, что все альвы, не сговариваясь, уставились на мальчика. Вейа же через пару мгновений шепнула:- Не знал ты? Все альвы магией владеют. Она отличается от людской магии, ведь мы, в отличие от людей, связь с духами сохранили. Но твоя магия… она ещё более необычна, чем та, с которой я встречалась… Возможно, другие наши сородичи больше знают о ней, но мне подобное неведомо. Мальчик почему-то вздрогнул, услышал о некой неведомой магии, и крепко руками себя обхватил. Дотронувшись до плеча Алейфа, ощутил Эйрел его дрожь.- Я, скорей всего, и правда демон, а не такой, как вы. Чувствуя растущее с каждым мгновением раздражение, Эйрелон воскликнул:- Откуда у тебя такие глупые мысли?! Мы все владеем магией, даже я! Одно только обладание магией не делает тебя демоном, и… Губы Алейфа чуть дрогнули, и неожиданно он стянул с себя плохонькую рубашку, поворачиваясь спиной и демонстрируя всем два шрама на спине. Содрогнулся Эйрел: при свете дня две широких красных полосы на спине мальчика смотрелись особенно жутко.- Вот оно что… - неожиданно проговорил Рэнон, - Так значит, правда это.- Я демон, да? – тихо спросил мальчик. Всё ещё не понимал Эйрелон, что происходит, а старый альв вновь заговорил:- Знаешь легенду о парящем городе? Говорят, когда-то существовали воздушные альвы, те, кто парил в воздухе на крыльях. С помощью своей магии они сумели приручить даже драконов, и те служили им, точно ездовые животные. И однажды воздушные альвы, поклявшись более никогда не ступать ногами на землю, с помощью магии подняли свой город в небо, и до наших времён парит он где-то в небесах…- Вы же не думаете… - начал понимать Эйрелон, а Рэнон важно спину выпрямил:- В молодости казалось мне, что я видел где-то в небе парящий город, но тогда списал я всё на буйное воображение. А теперь… теперь понимаю, что до сих пор где-то есть этот город, и перед нами – один из представителей его.- Но разве у него не должно быть… - тут взгляд вновь натолкнулся на жуткие шрамы, и Эйрелон похолодел, сообразив, почему вдруг заговорил об этом Эйрелон.- Было больно. Этот голос – испуганный, надрывный, казалось, вовсе не должен был бы принадлежать ребёнку. Втянув голову в плечи, мальчик прошептал:- Они начали расти, когда мне шесть лет было. Все говорили, что я демон, и что меня следует утопить. А госпожа Магда меня спасла. Она сказала двум крестьянам держать меня, а третьему – отрезать. Было больно, очень. Эйрелон закусил губу, слегка касаясь пальцами шрама на спине подростка. Алейф вздрогнул: видимо, до сих пор терзали его воспоминания о той боли.- Ужасная жестокость, - тихо проговорила Вейа. Рэнон и Алаэсиль молчали. Молчал и Эйрелон. Да и что он мог бы сказать?..