Подарок для Сакамичи (Манами и Онода, третий год) (1/1)

Огонь в камине горел как никогда ярко, заставляя столы, стулья и диваны отбрасывать причудливые пляшущие тени на пол и стены. За окнами давно стемнело, и зеленоватый свет в гостиной сменился грязно-оранжевым, от камина и светильников. Манами свернулся в кресле в углу и зачарованно взирал на колышущиеся тени, пока звук голосов и шагов, наполнивший помещение, не напомнил ему, что пора собираться на ужин. Он спрыгнул с кресла, сделал несколько шагов в сторону лестницы, но увидел на одном из двух темно-зеленых стоящих друг напротив друга диванов освободившееся местечко рядом с Тодо, и, недолго думая, перемахнул через спинку и пристроился головой у того на коленях.— Мне приснился сон, — сообщил он, провожая взглядом Шинкая, поднимающегося по ступеням следом за своим братом — первокурсником Юто. Шинкай, словно почувствовав его взгляд, обернулся в сторону дивана:— Вы идете?— Идите, мы скоро догоним, — ответил Тодо, и в его голосе прозвучало напряжение. Дождавшись, когда гостиная опустела и дверь с глухим стуком закрылась за последним учеником, он нетерпеливо обратил свой взгляд на Манами:— Ну что там у тебя? Я опять завалю какой-нибудь тест?— Это сон о прошлом, — покачал головой Манами. — Но он тоже про тебя.— О прошлом? — переспросил Тодо. Манами запрокинул голову так, что затылок почти касался верхнего позвонка спины, и, взглянув Тодо прямо в глаза, сказал:— Расскажи мне — каково это? Целоваться?— Целоваться?! — поперхнулся Тодо.— Да, — Манами кивнул, не отводя серьезного и внимательного взгляда. — С языком.Тодо прикрыл лицо ладонью, и Манами показалось, что даже в свете огня его лицо меж разведенными пальцами слегка изменило цвет. Кажется, покраснел. Покраснел?— Ты еще…— Не говори мне, что я еще маленький, — перебил Манами. — Интерес у меня совсем не детский.— Мои поцелуи тебя не касаются! — раздраженно ответил Тодо и столкнул Манами со своих коленей. — Иди доставай кого-нибудь другого!Манами сел и развернулся лицом к Тодо, поджав под себя ноги.— Ну кого я еще спрошу, кроме тебя? — умоляюще склонив голову набок, проговорил он.— Кого угодно, — непреклонно отозвался Тодо. — Аракиту, Шинкая.— Но они целовались с девчонками, — разочарованно протянул Манами. — Это совсем не то.— Если тебе больше ничего не надо, я пошел на ужин, — сухо сказал Тодо. Он поднялся, одернул мантию и направился к выходу из гостиной.— Ну скажи, Джинпачи! — подскакивая вслед за ним, взмолился Манами.— Нечего говорить! — отрезал Тодо. — Это не описать! Не поймешь, пока сам не переживешь это. — Он поспешно поднялся по ступеням, взялся было за ручку, но Манами проскользнул прямо под ней, прижался спиной к двери и замер, с надеждой глядя на него:— И что, даже одного словечка не найдешь?Тодо со вздохом опустил руку.— Одно… пожалуй найду, — сказал он, и Манами испытующе уставился на него. Взгляд Тодо расфокусировался, словно он видел что-то недоступное Манами, и в нем появилось что-то похожее на… азарт? Желание?Нежность?— Мне кажется, что это… восхитительно, — закончил Тодо.— Восхитительно… — завороженно повторил Манами. Перед его глазами картинки сменяли одна другую.— Что, проверить собрался? С ним? — ехидно поинтересовался Тодо, и Манами, насупившись, отвернулся. Неужели все на лице написано?— Возможно, — упрямо ответил он.— Я уже говорил тебе, что ты торопишь события?— Угу, — кивнул Манами и поднял голову. — Всегда.— Смотри не обожгись, испорченный ребенок, — вздохнул Тодо, широко распахнул дверь и вышел в коридор.Манами на секунду остановился, забывшись и глядя перед собой. Восхитительно, промелькнуло у него в голове. Он улыбнулся, встряхнулся и в последний момент успел выскользнуть в закрывающуюся дверь.* * *Два дня спустя в Большом зале маленькая бурая сова, пролетев среди светлых, почти белых облаков под потолком, уронила на стол Гриффиндора небольшую открытку. Проследив, как она попала в руки адресата, Манами поспешно выбрался из-за стола. Обед скоро должен был подойти к концу, но из-за слизеринского стола вставать пока никто не торопился — Манами в одиночестве проследовал к выходу и задержался прямо за дверью. Как только Онода, озираясь по сторонам, вышел в коридор, Манами схватил его за руку и потянул за собой за ближайший угол.— Эй! — Онода неловко взмахнул свободной рукой, споткнувшись и едва не упав от резкого движения Манами. — Сангаку, ты чего?Манами приложил палец к губам:— Тихо. Твои друзья нас видели?Он осторожно высунулся из-за угла, и Онода присоединился к нему. В небольшой группке гриффиндорцев, направившихся в сторону лестницы в подземелье, они заметили Наруко и Имаизуми, по-видимому занятых разговором. Имаизуми шел вперед, мрачно глядя перед собой, а Наруко что-то шумно доказывал ему, оживленно жестикулируя и то и дело забегая вперед. До них долетел обрывок фразы — ?…даже и подумать не можешь, что кто-то…? — и Манами услышал, как Онода негромко усмехнулся, очевидно, при виде этой знакомой картины. Как только гриффиндорцы приблизились к верхним ступеням лестницы, Манами отступил обратно за угол и потянул Оноду за собой, ухватив за капюшон мантии.— Кажется, не видели, — неуверенно проговорил, обернувшись к нему, Онода. — Снова спорят о чем-то.— А ты тепло оделся, — Манами помял в пальцах толстую ткань капюшона.— Ты тоже, — кивнул Онода. — Два урока зельеварения подряд. На одном теория, на другом проверочная. Можно себе что-нибудь отморозить.— Отстой, правда? — сказал Манами, окинув взглядом пустеющий коридор, и предложил: — Давай прогуляем.Онода испуганно замахал руками:— Нельзя! Нас накажут! Все были предупреждены о проверочной.— А мы скажем, что у нас была уважительная причина.— Какая еще? — недоуменно спросил Онода. В ответ Манами заговорщически подмигнул:— Твой день рождения.Онода смущенно опустил голову, и Манами с удовольствием заметил, как он покраснел.— Ты не забыл? — еле слышно пробормотал Онода.— Ну конечно не забыл. Это ведь день рождения Сакамичи. К черту зелья. Пойдем в Хогсмид.На лице Оноды ясно читалось сомнение и что-то вроде священного трепета, что Манами показалось смешным.— В Хогсмид? Но нам можно только со старшими и в выходные.Манами наклонился поближе к его лицу и как можно убедительнее проговорил:— Уважительная причина. — Онода вопросительно взглянул на него — Манами широко и призывно улыбнулся: — Разве ты не хочешь, чтобы этот день стал особенным? Пойдем.Снова выглянув из-за угла, Манами убедился, что холл опустел. За дверями Большого зала, однако, еще слышались отдельные негромкие голоса, и он, стремясь обогнать тех, кто, очевидно, уже опаздывал на занятия, схватил Оноду за руку и поспешно потащил его в сторону выхода на улицу.— Пешком? — спросил Онода. — Я думал, ты захочешь на метле.— Пешком, — утвердительно кивнул Манами. — Лень возиться с замком, ты же знаешь. Не удивлюсь, если мистер Канзаки в этот раз наложил на него чары помудренее. Мы потеряем кучу времени, и нас могут застукать.— Да, наверное, ты прав, — согласился Онода, опасливо оглядываясь на окна замка.Они пересекли внутренний двор, едва не поскальзываясь на мокром снегу и все еще держась за руки. После насыщенно-яркого внутреннего убранства замка сплошь покрытый снегом двор был ослепительно белым. Снег приглушил все цвета: падая в безветренную погоду, он занял, кажется, каждый маленький выступ на стенах и оградах, припорошил каждую голую ветку, заполнил каждое неприкрытое углубление так, будто собирался утвердиться здесь надолго. — Как думаешь, может, стоит хранить запасную метлу под кроватью в спальне? — усмехнулся на бегу Манами.— Чтобы можно было летать в любое время, когда вздумается?Оказавшись на извилистой дороге, под сомнительным прикрытием низкой каменной стены, Манами наконец отпустил руку Оноды и замедлил шаг, чтобы отдышаться.— Тебе вообще здорово, — сказал он, прижимая ладонь к колотящемуся сердцу. — Можно прямо из окна.— Нет, ни в коем случае! — взволнованно замотал головой Онода. — Ты знаешь, как там высоко?— Так же веселее, — рассмеялся Манами, но Онода, очевидно, менять свое мнение не собирался.— Нет. Я ни за что не смогу.— Тебе стоит быть смелее, — задумчиво сказал Манами, сунув руки в карманы. — Иначе я выиграю у тебя Кубок в этом году.Онода улыбнулся:— Уже о Кубке думаешь? Нам сначала еще с Рейвенкло играть в конце этого месяца. Вдруг мы не сможем победить?— Вот еще, — решительно тряхнул головой Манами. — Ты выиграешь. Обязательно.Онода на это только промолчал.Какое-то время они просто шли по изогнутой дороге, сопровождаемые лишь звуком еле слышно похрустывающего под ногами снега. Где-то впереди их ждали улочки Хогсмида, а громадина замка скрылась за поворотом. Манами расслабился. Холодный воздух, белая пустыня и постоянно мелькающая на периферии зрения темная мантия Оноды — все это вместе будило в нем радостное предвкушение.— В матче против Хаффлпаффа я едва не проиграл, — заговорил Онода. — Ты сам видел. Наруко прикрыл меня от бладжера в последний момент. Если бы не он, я был бы сбит.— В том и суть команды, верно? — пожал плечами Манами. — Твои товарищи придут на помощь в трудную минуту и поддержат.Онода вздохнул:— Было бы неплохо, если бы они и снитч могли за меня поймать.— А тебе тогда что делать? Не-е-ет, — протянул Манами. Он вскинул голову, и перед его глазами вместо серых облаков и белого снега возникла совсем другая, яркая картина: ослепительная зелень травы на поле, притихшие в ожидании, но все равно колышущиеся словно живые трибуны, насыщенно-красный мяч в поднятой руке. — Когда придет время ловить снитч, мы будем там вместе, — мечтательно проговорил он. — Я хочу сразиться с тобой. Та битва, с ловцами других команд, — это совсем не то. — Ты побеждал слишком быстро, — возразил Онода.— Да, — кивнул Манами. — Слишком. Просто потому что очень боялся проиграть.— И теперь… ты уверен, что хочешь сразиться со мной?— Да. Точно.Онода отвернулся. Повернув голову в его сторону, Манами увидел торчащие из снежных сугробов темно-серые камни изгороди.— Я думал… — после паузы тихо сказал Онода, сверля взглядом свои ботинки, — против меня играть ты боишься больше всего.— Это из-за боггарта? — Манами встревожился и наклонился, чтобы заглянуть ему в лицо. — Ерунда. Я преодолел это, ты же знаешь, — постарался он сказать как можно тверже. — Наверняка, сейчас он превратился бы в кого-то другого. Или во что-то другое.— Как думаешь, в кого?Манами задумался, почти мучительно пытаясь материализовать свой главный страх. Получалось не очень.— Я… не знаю. Какую форму может принять страх потерять самое дорогое?— Ладно. Давай не будем об этом? — смущенно улыбнулся Онода. — Мне очень стыдно за то, что для меня боггарт явил иллюзию темного леса.— Нет ничего постыдного в том, чтобы бояться заблудиться. Или столкнуться в лесу с кем-то плотоядным. Никто этого не хочет.— Да, но… — Онода развел руками. — Если это твой самый серьезный страх, то это как-то… неловко.— Неправда. Ты слишком строг к себе. И разве не ты предложил закрыть эту тему?— Точно, — согласился Онода, и, чуть помолчав, добавил: — Мне все равно понравились твои матчи, хотя я и был удивлен.— Мне твой тоже, — сказал Манами, вспоминая это захватывающее зрелище — ало-золотая молния, проносящаяся над полем. Онода просто не знает — не может знать, насколько это поразительно. — Если бы ты посмотрел на себя со стороны, понял бы. Я уверен, что с Рейвенкло тоже будет круто.— Спасибо.Они шли в тишине, пока из раздумий Манами не вырвал звук, с которым Онода втянул воздух. Манами заметил, что он немного сжался под мантией и спрятал руки в карманы.— Замерз, да? — заторопился Манами. — Прости, у меня тоже нет перчаток, но… — он вытащил волшебную палочку, — есть кое-что другое. — Уверенным движением, призвав в памяти знакомые слова, он наложил на свитер Оноды согревающие чары.— Ну вот. Скоро станет теплее. Хотя, если хочешь, мы всегда можем немного пообниматься.— С-спасибо, Сангаку, — застенчиво поблагодарил Онода. — Ты просто чудо.Следующие несколько минут Манами почти на каждом шагу украдкой посматривал на Оноду. Удостоверившись, что он распрямился и уже не так часто шмыгает носом, Манами успокоился. Поймав его взгляд, Онода несмело улыбнулся.— Хочешь, расскажу кое-что веселое? — начал Манами. — Недавно случилось.— Что?— Юто… ну, младший брат Шинкая, нашего охотника, вчера пробрался на тренировку. Взял школьную метлу и форму своего брата, представляешь? — Манами фыркнул, припомнив обиженного мальчишку, который стоял с опущенной головой, упрямо сжимая метлу в руке. — Она на нем мешком просто висела: он же еще маленький. Мистер Канзаки, конечно, почти сразу его заметил.— Правда? — рассмеялся Онода.— Не знаю, на что он рассчитывал. Первокурсников не допускают до полноценных тренировок.— Если так подумать, у нас тоже есть один первокурсник, который все время рвется на поле, — вспомнил Онода. — Аояги даже взялся тренировать его отдельно, так что вполне возможно, что на следующий год он уже попадет в основной состав.Следующий год будет совсем не таким, внезапно подумал Манами. Эта мысль, отчего-то неожиданно неприятная, заставила его поежиться. Онода посмотрел на него, и он сказал вслух:— В следующем году все изменится, да? Почти все игроки нашего основного состава выпустятся.— Из нашего тоже трое. Даже не верится как-то.— Буду скучать по крикам Аракиты и возмущениям Тодо, — усмехнулся Манами.— У нас все темы кончаются чем-то грустным? — робко предположил Онода.— Прости. Сегодня не подходящий день для грустного. Может, обсудим комиксы, которые ты привез? В ответ на это предложения Онода явно оживился:— Ты уже все прочитал?— Да. Еще в понедельник закончил. Хотел тебе их вернуть, но все забываю.— Ничего страшного, — замотал головой Онода. — У Имаизуми тоже есть все последние выпуски, и я могу взять у него, если мне понадобится. Так что можешь держать мои у себя сколько хочешь.— Я попробую принести их на следующий совместный урок, — сказал Манами и добавил про себя: ?Если не забуду?. — Кстати, как ты думаешь, отец главного героя окажется злодеем?— Мне больше интересно, почему главный герой не хочет узнать эту тайну, хотя у него есть хорошая возможность, — стал воодушевленно рассуждать Онода.— Автор решил оставить интригу? — со смешком предположил Манами. — Или сюжетную дыру. Это ведь никак не объясняется.— Может, объяснение будет позже?— Имаизуми думает, что этот персонаж отрицательный, — немного поучительным тоном сказал Онода, и Манами рассмеялся. Было довольно забавно, что Онода прибегал к авторитету Имаизуми не только в вопросах учебы, но и… развлечения?— Ну, Имаизуми никогда не ошибается… Ты уже согрелся?— Да, — закивал Онода. — Спасибо еще раз.— А как насчет того, чтобы согреться еще сильнее? — предложил Манами и взял Оноду за руку. — Я опоздал на обед, поэтому до сих пор голоден. Пойдем быстрее?И они пошли быстрее, и весь остаток пути преодолели почти бегом. Немного запыхавшись, они ворвались на главную улицу Хогсмида, и первым делом Манами потянул Оноду к полукруглым витринам ?Сладкого королевства?.Магазин встретил их всегдашней сумасшедшей смесью ароматов самых разных сладостей. Внутри было непривычно пусто — ни одного человека, — но прилавки, полки, бочонки, коробки и горшки, уставленные и наполненные конфетами в ярких обертках, все равно создавали ощущение тесноты, словно вместе с ними в магазин забилась как минимум еще дюжина проголодавшихся школьников.— И что мы здесь делаем в такой час? — окликнул их появившийся за прилавком продавец. — С уроков сбежали, детишки?— Точно! — широко улыбнулся Манами. — Мы за подарком!— За подарком? — озадаченно повторил Онода.— Да, для тебя, — и Манами снова повернулся к продавцу: — У этого замечательного парня сегодня день рождения. Мы выберем для него что-нибудь, но прежде можно мне большой пакет мармеладок? Я умираю с голоду.Бросив на них еще один недовольный взгляд, продавец все же взмахнул палочкой, и мармеладные слизни один за другим нырнули в пакет, который плюхнулся на весы. Получив его в руки, Манами тут же вытащил длинную малиново-красную конфету и, задрав голову, обхватил ее губами и быстро втянул в рот, словно спагетти. Краем глаза заметив обалдевший вид Оноды, он поспешно проглотил мармеладку и сказал:— Выбирай что хочешь, Сакамичи. Я все куплю, не стесняйся.Несколько минут Онода изучал пестрые витрины и в конце концов застенчиво взял с полки бледно-голубую коробочку с мятными жабами. Увидев это, Манами только вздохнул и двинулся в обход магазина. Вскоре его стараниями у кассы образовалась приличная куча: несколько коробок сдобных котелков, пакет тыквенного печенья, горсть крученых лакричных палочек, горка Друбблс и куча разноцветных леденцов. Манами вывернул карман брюк и ссыпал в ладонь его содержимое. Из выбранных среди всякого мусора монет он быстро возвел на прилавке башенку, которую продавец, пробурчав что-то неодобрительное, отлевитировал в кассу.— Тебе не стоило покупать все это для меня, — сказал на выходе Онода, одной рукой толкая дверь, а другой — прижимая к себе коричневый пакет, перевязанный красной лентой. — Вышло дорого.— Об этом можешь не переживать, — махнул рукой Манами. — Мама все равно дает мне слишком много карманных денег. Лучше я потрачу их на тебя, чем они просто будут лежать без дела.— О… — примолк Онода. — Неужели ты не хочешь чего-нибудь себе? Можно было бы купить что-то дорогое…Манами, деланно задумавшись, огляделся по сторонам, окинул взглядом витрины магазинов вдоль главной улицы, посмотрел на Оноду и улыбнулся:— Сакамичи Онода не продается, ведь так?От этих слов Онода густо покраснел.— Я не… Я… — заикаясь, начал он. — Сангаку, не говори так.— А что? — удивился Манами. — У меня есть все, что мне нужно. Моя гоночная метла, место в команде и ты. Этого достаточно.— Х-хорошо, — обреченно склонил голову Онода. — Но куда мы пойдем дальше?— В ?Три метлы?, конечно же, — ответил Манами, и в подтверждение своих слов указал рукой на вывеску паба.— Туда? Серьезно? — Онода выглядел таким же испуганным, как и после предложения пойти в Хогсмид в неурочный день.— Мы ведь отмечаем день рождения, разве нет?По лицу Оноды определенно можно было сказать, что он не находит свой день рождения подходящим оправданием, но Манами это не беспокоило. Таща растерявшегося Оноду за руку, он решительно пересек улицу и первым ввалился в заведение.В полутемном пабе было немноголюдно и оттого тихо. Осмотревшись, Манами направился прямо к стойке, за которой стояла девушка-бармен. Повинуясь движениям ее палочки, из-под стойки выпрыгнул, оставив капли воды на блестящей поверхности, вымытый стакан. Она взяла его в руки и стала вытирать.— Холодная зима в этом году выдалась, правда? — обратился к ней Манами, стараясь как можно дружелюбнее улыбнуться. — Но некоторым цветам удается оставаться прекрасными даже в таких условиях.Девушка снисходительно улыбнулась ему — в этот момент стакан в ее опустившихся руках переместился вниз — и поинтересовалась:— И чего ты добиваешься?— Мы хотим по сливочному пиву, — объяснил Манами.Девушка с подозрением осмотрела Оноду и категорично ответила:— Первокурснику не продам.— Мы уже на третьем, — поспешно сказал Манами. — Оба. И сегодня у нас день рождения.— Что, у обоих сразу? — насмешливо спросила она.— Мы же парочка, — заулыбался Манами. — А значит, у нас все общее. — И охнул оттого, что Онода с тихим укоризненным ?Сангаку!? пихнул его в бок. Манами улыбнулся и ему тоже, а потом достал из кармана горсть серебряных сиклей.— Если удостоите меня доверием, я оставлю много чаевых, — склонившись поближе к стойке, сообщил он.Почти не раздумывая, девушка взмахнула палочкой, и деньги скрылись под стойкой, а их место заняли две кружки сливочного пива с шапками из лопающихся пузырьков пены.— Спасибо, мадам, — поблагодарил Манами, подхватил кружки и, оглядевшись, подтолкнул Оноду к одному из свободных столиков подальше от входа. Онода сел боком к двери, Манами придвинул стул и устроился рядом с ним.— Это было очень дерзко, — шепотом отчитал Онода. — На секунду мне показалось, что она выставит нас.— Мне тоже, — легко согласился Манами. — Но, кажется, я умею быть убедительным.Онода опустил голову и пробормотал что-то вроде ?очаровательным?.— О, правда? Спасибо, Сакамичи! — с преувеличенной благодарностью отозвался Манами, на что Онода заторопился возразить:— Я-я не то имел в виду! То есть… — оборвал он себя, опустив плечи. — Ладно, это так и есть.— Спасибо второй раз, Сакамичи. Давай попробуем. — Манами придвинул к себе кружку. — Старшие говорили, что это очень вкусно.Он отпил немного. Онода посмотрел на него, Манами ободряюще улыбнулся, и Онода несмело сделал глоток.— Здорово… — облизнул он губы. — Тебе нравится?— На вкус как… — Манами замолк, прислушиваясь к ощущению. Ощущение было не приятным. Смутно напоминало лекарства, которыми мама поила его в детстве. — Ладно. Хочешь выпить и мое тоже?— Ты не хочешь? Но я… — растерялся Онода. — Что, если я опьянею?— Ну и что? Боишься, что я не смогу доставить тебя обратно в школу в целости и сохранности? — поддразнил Манами. — Шучу. Я выпью свою сам, а то ты маленький. — Без прежнего желания он снова поднял кружку. — Действительно, напьешься еще. Твое здоровье, — и сделал глоток.Закончив с пивом, Манами достал из пакета несколько мармеладных слизней и жевал их, чтобы отбить лекарственный вкус, пока Онода, неторопливо, кажется даже смакуя, расправлялся со своей кружкой.— Вкусно все-таки, — сказал он, допивая остатки. — Спасибо, что купил его для меня. Сегодня ты меня избаловал.— Ты запачкался, — улыбнулся Манами, внимательно глядя на него.— Где? — всполошился Онода, трогая пальцами щеку.— Вот… — Манами поднял руку, и осторожно, едва касаясь кончиком большого пальца стер с губ Оноды оставшиеся сливки, — …здесь.Онода снова залился краской и отвернулся, прикрыв лицо рукой.— У меня голова кружится, — проговорил он.— Из-за сливочного пива или из-за меня?— Сангаку… — почти беззвучно шевеля губами, сказал Онода и опустил руку под стол. Манами сделал то же самое и под столом взял руку Оноды в свою, переплетая пальцы.— Сакамичи.— Я так счастлив сейчас, — взволнованно зашептал Онода. — Это лучший день рождения в моей жизни.— Рад это слышать, — слегка улыбнулся Манами. — Но все было очень спонтанно. В следующий раз я постараюсь лучше, — сказал он, но Онода помотал головой:— Все идеально, правда.Неловко достав руку, Онода вытащил из пакета и открыл коробочку с мятными жабами. Оба взяли по одной. Во рту сразу стало прохладно, но Манами чувствовал, что у него горят щеки, и видел, что Онода, застенчиво поглядывающий на него, тоже не перестал краснеть. Внезапный порыв — сделать это — был таким сильным, что Манами, поддавшись ему, наклонился вперед, ближе к губам Оноды, уже почувствовал его дыхание с примесью сливок и мяты…В себя его привел звук захлопнувшейся двери и шумные голоса только что вошедших посетителей. Манами огляделся и увидел, что народу в пабе прибавилось. Кое-кто даже посматривал на них с неодобрением, а то и возмущением, и Манами предложил вернуться в школу.На улице их встретили порывы ветра и вновь начавшийся снегопад. Ветер, правда, был совсем легким и почти теплым, а мокрые снежинки моментально таяли, стоило им только коснуться разгоряченных лиц.— Как думаешь, нам сильно влетит, когда мы придем на следующий урок зелий? — спросил Онода, когда они, наклонив головы от снега, миновали станцию.— Даже если так, я не пожалею, — сказал Манами. — Мне было весело. А проверочную потом с должниками напишем. Все равно половина класса завалит.— Наверное, составим компанию Наруко, — усмехнулся Онода. — Уж очень он не хотел идти на урок.— Прорвемся, — уверенно заявил Манами, закинув руку Оноде на плечо. — Мы всегда это делали, верно?— Только если кто-то не сбежит, — коротко глянул на него Онода.— На что ты намекаешь? — прямо встретил его взгляд Манами, но Онода только покачал головой:— Прости. — И ускорил шаг.Манами, остановившись, посмотрел ему вслед. Потом, слегка улыбнувшись, наклонился над обочиной, проломил пальцами тонкую корку подмерзшего снега, зачерпнул под ней горсть мокрого и тяжелого и слепил снежок.— Эй, Сакамичи, — окликнул он. Онода только успел обернуться, как снежок попал ему в плечо.— Так нечестно! — возмутился он. — У меня же руки заняты.Манами с улыбкой наклонился взять еще снега, но раньше, чем он выпрямился, в бок ему ударил снежок от Оноды. Манами заметил, что пакет с конфетами уже лежит на сугробе, и с азартом бросился в бой.Они перебрасывались снежками, бегая от одной стороны дороги к другой и радостно перекрикиваясь, пока окончательно не выдохлись.— Все, — Манами согнулся, держась за бок и тяжело хватая ртом воздух. — Больше не могу. У меня руки заледенели, — и встряхнул головой, чтобы скинуть с нее налипший снег.— У меня тоже, — подошел Онода. — Ничья?Манами выпрямился, приблизился к нему вплотную.— Согласен, — слегка кивнул он, полувопросительно, и взглянул прямо в глаза Оноды. Онода ответил ему непонимающим взглядом, и Манами, чуть наклонившись, взял его холодные и мокрые от снежков руки в свои и поцеловал прямо в губы. Губы Оноды были такими же — холодными, влажными от снега, с чуть грубой обветренной кожей, Манами упрямо впился в них, проник глубже, почувствовал на языке его слюну с привкусом мяты, протолкнулся вперед, к его — по контрасту с губами — горячему языку…Онода вздрогнул и резко отшатнулся назад. Прижав запястье к губам, он ошеломленно посмотрел на Манами и невнятно пробормотал:— Ч-что? Что ты…?— С днем рождения, Сакамичи, — просто сказал Манами.Онода опустил голову, в который раз за день сильно покраснев.— Но, Сангаку. Ты… меня поцеловал!— Ага, — согласился Манами. — Тодо сказал, что это восхитительно. Я надеялся, этого будет достаточно для лучшего подарка.— При чем здесь Тодо?— Да так, — пожал плечами Манами. Он вернулся к обочине, поднял с сугроба пакет со сладостями и подошел к Оноде, чтобы взять его за руку и продолжить путь. Онода словно окаменел и двинулся с большим трудом.— Пойдем, — потянул его Манами. — Я не хочу, чтобы ты снова замерз.Онода посмотрел на него и сказал, обиженно и все еще смущенно:— Сангаку.Манами облизал губы и улыбнулся.— Вот же угораздило родиться в такой холод, — вздохнул он.