Два. (1/1)
- Доброе утро, Сынни.- Иди-ка ты нахуй.Джиен оборачивается, и его брови выгибаются в удивлении. Его глаза – красные от долгой работы, и сутулые уставшие плечи кажутся сейчас Сынри особенно неприятными. Джиен по девчачьи склоняет свою тонкую шею и смотрит на помощника так пристально и так знающе, что Сынри хочется его ударить.- Зачем ты напился перед рабочим днем? – Джи спрашивает почти без эмоций, и почему-то начинает рыться в одном из своих многочисленных ящиков. – Это абсолютно непозволительно, ты же знаешь. К тому же повода нет.Сынри кажется, что вот сейчас вот точно он размажет эту белобрысую башку о пультуправления. И хорошенько потопчется на его мозгах. У него уже девяносто три дня есть ахуительный повод напиваться каждый день.- Верни мне Сынхена. Верни его из этой чертовой дыры!Квон смотрит на него ласково, как мама на глупого сына. Хотя нет, скорее как доктор на нерадивого пациента. Он достает ампулу и наполняет её содержимым шприц.- Я не могу его вернуть, ты же знаешь. Датчики на его теле сработают ровно в установленное время и вернут его тело нам шестнадцатого октября.Сынри начинает звереть сразу после слов «его тело» , которые Джи так небрежно кинул ему под ноги.- Это тело зовут Сынхен, и он человек. А вот ты - чудовище, и ты найдешь способ вернуть его раньше. С каждым днем все меньше и меньше шансов, что он вернется живым! – голос начинает предательски дрожать. В животе Сынри что-то лопается и падает вниз. Он больше не может сдерживать всё это. – Джиен, если ты его не вернешь – я умру. Прямо в твоей крысиной лаборатории.Наконец-то Сынни различает недовольство на лице старшего и его движения вдруг становятся резкими и страшными, он подходит ближе.- Не говори глупостей. Он всего лишь подопытный, а ты замечательный ученый и ты не посмеешь умереть из-за него. Сынни, не поддавайся чувствам, в науке это непростительно.–Он уже совсем рядом и Сынри даже может различить его венки под тонкой кожей шеи. От него как всегда пахнет лекарствами и чем-то синтетическим. Сынри морщится. Джиён морщится в ответ.- Ты просто ошибся. Такое бывает даже с такими как мы. Ты не испытываешь чувств к этой подопытной обезьяне.Сынри вскидывает руку, что бы, наконец, ударить этого морального инвалида, но Джиен ловко и метко втыкает шприц ему прямо в шею. Сынри вскрикивает, а потом чувствует, что тело ослабевает. Он очень хочет кричать как сильно он ненавидит Квона, но получается только шептать о том, как болезненно он скучает по Сынхену.Внутри него пустота рвется, и он вспоминает их недолгие разговоры с Сынхеном. Безумно хочет услышать его гудящий голос. Но над ним только шелест Джиеновских слов, которых он не может разобрать, холодные, тонкие руки, тащащие его на кресло и серый потолок лаборатории. Сынри чувствует, как он устал бороться, противостоять. Как он устал без Сынхена, как он устал от Джиена.Его усаживают на специальное кресло, и он чувствует, как тонкие титановые заклёпки сходятся на его руках и ногах. Он думает, что Джиен нихера не умеет успокаивать отчаявшихся и общаться с пьяными. Еще Сынни очень хочется потерять сознание, но та херня, которую ему вколол Джи, видимо не позволит ему этого сделать.Сынри даже не хочет знать к чему вся это возня с препаратом и стулом. Он так давно просто не был пьян, что полная абсурдность происходящего не трогает его совершенно.Джиен встал к главному экрану и начал перебирать файлы. На его лице была до боли знакомая Сынри улыбка, такая бывает у Джи, когда тот вот-вот закончит проект. Его зрачки были расширены, и пока он искал нужный файл, он успел уже раз десять обернуться на помощника.Его губы немного дергались. Он был похож на сумасшедшего ещё больше чем обычно.Только когда он облегченно выдохнул и запустил какой-то видео файл, к Сынри вдруг вернулись чувства. Страх, непонимание, неприязнь – все накрыло его и шатало из стороны в сторону. Джиен наклонился к нему и почти коснулся своей челкой лба Сынни. Тот попытался одернуться, но вызвал только злую ухмылку на лице Джиена. А вот такую улыбку Сынри ещё не видел ни разу. Ни у кого.- Какого черта, Квон? Что ты делаешь? Я не настолько пьян, что бы приковывать меня. Сраный ты извращенец, освободи меня!- Все хорошо, Сынни, не кричи. Я делаю это ради тебя. Ты достоин знать правду. Пожалуйста, посмотри на экран.- Я могу смотреть на экран и не сидя в этом чертовом кресле! Ты совсем спятил! – и вдруг Сынри стало страшно. Квон сжал челюсти от чего его скулы стали ещё острее, его брови сошлись на переносице, а руки сжались в кулаки. Невероятным образом он изменился и Сынри подумал, что за пять лет работы вместе он так и не узнал его. По крайней мере того человек, что стоял сейчас перед ним он не знал.- Сейчас ты заткнешься, и будешь смотреть на экран. А потом, я тебе обещаю, ты и думать забудешь про добровольца номер 7659.– он обошел кресло и положил свои руки-плети на плечи Сынри. - мы с тобой не очень -то ладим в последнее время, но я взялся это исправить.Еще чуть-чуть и веки Сынри порвались бы и глазные яблоки шустро покатились бы по полу. Что происходит?Они три месяца почти не разговаривали, и он называет это «не очень-то ладим». И каким это образомон собрался что-то исправлять, приковав его к стулу?Джиен почти проскользнул к экрану, и началось воспроизведение. На экране – их лаборатория, судя по дате в левом нижнем углу экрана 15 октября. Сердце Сынри пропустило удар. Время 23.15. Сам Сынни покинул лабораторию в тот день в 23.10. Он помнил всё детально.Джиен стоит и … ничего не делает. Это впервые. На видео он просто стоит у своего стола и с улыбкой смотрит в угол. Через секунду до Сынри из динамиков доносится самый знакомый голос во вселенной.- Джиен. Это. Я завтра туда это… полечу.Квон снисходительно ухмыляется на «туда полечу». У Сынри в животе все сворачивается, потому что голос Сынхена дрожит. Он молится святому Эйнштейну, что бы Сынхен не смел ни в чем признаваться этому ублюдку.- Я знаю, Сынхен. Я тебе не обещаю, но очень надеюсь, что все пройдет хорошо. Я приложил все усилия.Слышится шум и Сынри видит, как Сынхен, наконец, появляется на экране. Он подлетает к Квону, останавливаясь в каких-то сантиметрах от его лица. Джиен не двигается.- Я должен тебе сказать…Сердце Сынри стучит как бешенное, он мысленно просит не говорить этого большого придурка. Он не понимает, что Квон все подстроил. Он не видит, что Квон играет. Он не понимает, что…- Я люблю тебя. Ты самый ахуенный и странный из всех кого я когда-либо встречал. Не знаю точно, нравятся тебе мальчики, девочки или твои это роботы, но мне… Мне точно нравишься ты.
Повисает пауза и всегда веселый, красивый, притягательный Сынхен даже на экране выглядит жалко. Сынри не хочет думать, как он выглядел тогда в реальности перед Квоном. Джиен за его спиной тихо посмеивается.- Знаешь, Сынхен. – Джи на экране смотрит немного мимо своего собеседника. Прямо в камеру.– Мой помощник, Сынри… Он, кажется, тоже испытывает к тебе чувства. Такие же, как ты ко мне.
Сынхен отшатывается и засовывает руки в свои бесконечные карманы. Он чертовски красиво и безумно безразлично улыбается.- Он хороший парень. Но…Сынри мечтает только об одном. Что бы у него был хоть один шанс, хоть один малюсенький шансик, что Сынхен задумается, кого из них выбрать. Но он знает в чью пользу будет этот выбор. Конечно же Квон Джиен.Это всегда будет Квон.А потом начинается боль. Сынхен прижимается к губам Джи, и делает это так страстно и так порывисто, что, похоже, даже сам сценарист этого абсурда не ожидал.Он прижимает его к столу и зарывается своими руками в белые волосы ученого. В горле Сынри набухает комок, странные паутинки тянутся к глазам и давят на веки.
Джиен отвечает на поцелуй и скрепляет свои пальцы в замок на спине Сынхена. Даже Сынри чувствует его безразличность, но Сынхен продолжает целовать, начиная спускаться на шею. Квон счастливо улыбается и снова смотрит в камеру. А потом поднимет вверх большой палец. Сынри начинает дергаться и слезы все сложнее сдерживать. Ненависть поднимается из самого сердца и впервые хочется убить. Джиен рядом с ним уже смеётся во весь голос.- Подожди, это ещё самое интересное не началось.На экране Сынхен прижимает к себе Джиена так сильно, что они почти сливаются.Джи закрывает глаза и говорит:- Я хочу тебя.Из груди Сынри вырывается стон, слезы уже капают с подбородка. В груди нарастает боль и Сынри надеется, что это его сердце, и оно скоро разорвется. Сейчас он очень хочет умереть.Сынхен выглядит счастливым и даже немного пугающим в своей страсти. Он резко садится на колени. Сынри кричит.- Сделай это – шепчет Джиен и кладет свою рукуСынхену на затылок. Тот выглядит смущённым и все ещё неуверенным, но его гений слишком ярко ему светит. Он поднимает руку и ведет собачку комбинезонаДжи вниз. Тот самый ненавистный Сынри комбинезон соскальзывает с гибкого хрупкого тела и даже через экран видно, что Сынхен сходит с ума.
Сынри тоже сходит с ума.Хотя псих в комнате только один.Потом у Сынри все стирается, все сжимается в комок боли, звуков и образов, он пытается не смотреть, но не может. Он не хочет слышать, но не может закрыть уши.Сынхен несмело ласкает член Джи и берет его в рот. Квон улыбается и запрокидывает голову. Сынри умирает.
Через минуту слышатся причмокивания и пару хриплых стонов. Сынхен с членом во рту смотрит на Джи снизу вверх, словно ища одобрения. Такой Сынхен ужасный, непривычный, но что бы там ни было для Сынри всё ещё любимый.
Он больше не может. Он больше не может даже дышать. Сынри кричит так громко, как только может, что бы заглушить все звуки.- Пожалуйста, Джиен… Пожалуйста, выключи… - у Сынри слова с языка не слетают, а просто скатываются. Больно уже почти физически. Он больше не хочет это видеть и слышать. Он больше не хочет любить.- Терпи, Сынни. – Голос Джиена немного грустный и ласковый. Поучающий. Он учит своего помощника. – Ты должен понять, насколько он тебя недостоин.Позвоночник Сынри выгибается, когда Джиен наклоняет к столу Сынхена. Так не должно быть. Так не может быть. Он же любит, он же знает, что Сынхен не мог быть таким.
Стоны боли Сынри смешиваются со стонами удовольствия Джиена и Сынхена. Он искусал себе губы в кровь, но казалось, что кровоточит всё тело. Его трясло на кресле, и его мир заканчивался с каждым услышанным звуком.А потом наступила тишина.Джиен стоял возле экрана и держал в руках аптечку. Прежде чем вколоть Сынри успокоительное он целует его в лоб, а потом в искусанные губы. Сынри хрипит от отвращения итеряет сознание.