Худшее знакомство в жизни (1 курс, сентябрь) (1/1)

Впервые проходя барьер между девятой и десятой платформами на большом Лондонском вокзале Кингс-Кросс, Шунске Имаизуми мог сказать, что знает все о своей жизни наперед. И нет, он не был провидцем, ему не открылось будущее в каком-то безумном предсказании — все было гораздо проще. Неважно, насколько ты хороший и способный ребенок, но если ты принадлежишь благородной чистокровной семье и твои родители в полном здравии, тебе, скорее всего, никогда не познать такой роскоши, как распоряжение своей жизнью по собственному желанию.Все было распланировано на годы вперед: поступление в лучшую школу волшебства, семилетняя учеба, дальнейшее обучение и стажировка на работе в Министерстве магии, официальное получение должности, брак и так далее — Имаизуми помнил это очень хорошо, хотя предпочел бы навсегда забыть, но вот незадача — ему вдалбливали такой порядок в голову с восьми лет.Его отец был спокойным рассудительным человеком, постоянно чем-то занятым и часто отсутствующим дома. Его мать была, словно в противоположность, пылкой натурой, упрямо отстаивающей свои убеждения, если кто-то осмеливался в них усомниться. Кто-то вроде ее родного, единственного сына. Имаизуми довольно быстро понял, что с матерью шутки плохи, и что отец не встанет на его защиту в случае серьезной размолвки, потому что, кажется, являлся не более чем послушным последователем того, чему его научили его собственные чистокровные родители. Конечно, он считал, что мать Имаизуми во всем права, хотя иногда в его глазах можно было заметить нечто похожее на слабый огонек сожаления о своей роли.И своя роль, разумеется, была не только у него. У каждого в этом мире свое место, так всегда говорила мама — Имаизуми слушал и отчаянно пытался понять, почему ему нельзя поспорить, почему он сам не может открыть и изучить этот самый мир.Если ты из чистокровной почтенной семьи, которую уважают даже самые влиятельные люди в стране и магическом сообществе, ты должен вести себя подобающим образом. Ты должен быть благодарным, ты должен соответствовать своему статусу, ты должен быть лучшим.Родители, возможно, считали себя кем-то вроде королей этого мира, они сколачивали состояние, они налаживали связи, устраивая в меноре богатые приемы и ужины с такими же богатыми волшебниками, как и они сами. Имаизуми довольно быстро возненавидел такие дни, потому что каждый раз он чувствовал себя марионеткой на сцене или дорогущим сувениром внутри стеклянной витрины — вот, посмотрите на нашего сына, он обязательно вырастет выдающимся человеком и пойдет по стопам своих предков.Спорить было нельзя. Говорить что-то неуместное было нельзя.Ты не должен громко смеяться, даже если какая-то вещь действительно развеселила тебя. Ты должен вести себя сдержанно и обладать хорошими манерами, потому что ты выше всех обычных магов. Ты стоишь на пьедестале.Любой на твоем месте гордился бы своим положением. Это намного лучше, чем родиться в бедной или средней семье или же вообще родиться среди маглов.Так говорила мама, а Имаизуми должен был внимать ее словам, даже если большинство вещей имели и обратную сторону.Казалось бы, о чем можно сожалеть, если твоя семья богата, а ты живешь престижной жизнью? Но когда обладаешь чем-то действительно дорогим, следует ожидать, что рано или поздно твоим сокровищем захотят завладеть и другие. Имаизуми повезло меньше остальных, хоть он и был не единственным ребенком в Англии из богатой семьи. Он и сам не знал, почему помнил это происшествие так плохо, но всего лишь за два года до Хогвартса он оказался не по своей воле задействованным в способе манипуляции его родителями. Имаизуми, девятилетнего ребенка, как бы банально это ни звучало, похитили с целью выкупа, и этот факт был единственным в памяти, оставшимся с того странного случая. Родители после этого начали опекать его еще дотошнее, чем было раньше, лишая той крохотной частички свободы, о которой Имаизуми так мечтал.Эта свобода, к сожалению, заключалась не только в действиях по своему желанию. Она затрагивала и информацию, которая была ему доступна.В их домашней библиотеке были только те книги, которые одобрили родители, родители их родителей и дальше — Имаизуми прочитал все, надеясь найти хоть что-нибудь о том мире, который существовал параллельно его миру, о котором ему не рассказывали, потому что тот, другой мир был недостойным того, чтобы такой особенный ребенок, как он, забивал себе голову совершенно ненужными фактами.Имаизуми хотел увидеть эту часть реальности, в которой живут люди без магических способностей, умеющие обходиться без магии, но всем, чем он мог довольствоваться, были рассказы об устройстве магического мира и его истории.Учителя, приходившие для частных подготовительных к школе занятий, не упоминали ничего о современных так называемых маглах, и даже когда Имаизуми спрашивал, они отвечали, что если будут отходить от программы, то не успеют закончить вовремя.Больше Имаизуми не у кого было спросить, потому что дети, которых он лишь иногда встречал в своем доме на одном из очередных приемов, только фыркали и морщились при любом слове о маглах.Имаизуми был расстроен, но позже, когда он случайно услышал, как мать сетует на то, что в Хогвартс принимают полукровок и маглорожденных, у него появилась новая надежда. Я смогу узнать людей, которые отличаются от меня, — подумал он и начал отсчитывать месяцы до начала обучения.Летом, спустя пару месяцев после его одиннадцатого дня рождения, Имаизуми получил письмо из школы о зачислении, которое принесла красивая белая сова. Страницы пахли старой бумагой, а еще тревожили в груди трепетное предвкушение новых возможностей.Уже скоро я узнаю больше, — мысленно радовался Имаизуми, но перед родителями сохранял железную сдержанность. Мама погладила его по волосам и поцеловала в макушку, сказав, что в сентябре он поедет в эту лучшую школу для самых лучших.?Ты должен прилежно учиться и хорошо сдавать все экзамены?, — сказала она. ?Мы ведь будем гордиться тобой, Шунске, так??Имаизуми кивнул и посмотрел на отца, который, расположившись в глубоком кресле, читал выпуск ?Ежедневного пророка?. Отец был молчалив, как и всегда, и никто не мог сказать Имаизуми слов, в которых он действительно нуждался в этот момент.?Постарайся общаться только с детьми из хороших семей?, — говорила мама, снова настаивая на своем. ?Твои лучшие друзья обязательно должны быть чистокровными, но не переживай — тебе не придется волноваться о своем окружении, потому что ты поступишь на Слизерин?.?Я поступлю на Слизерин?? — переспросил Имаизуми, сжимая в руках конверт. Он знал о факультетах Хогвартса и еще знал, что в школе есть Распределяющая шляпа, которая в первый день учебы решает, кто на каком факультете будет учиться.Но почему шляпа должна была направить его именно на Слизерин??А что, если нет?? — рискнул спросить Имаизуми, но мама нахмурилась и снова потрепала его по волосам.?Мы с твоим отцом учились на Слизерине, и наши родители тоже. Слизерин лучше всего подойдет для тебя?.Имаизуми замолчал, опустив взгляд и не желая спорить. Мама легко заводилась, и проигрывать ей снова совсем не хотелось. Так же, как и поступать на Слизерин.Если там учатся такие же люди, как и его родители, это определенно становилось последним местом, где Имаизуми хотел бы оказаться.К тому же, как он слышал от одного мальчика, мечтавшего поступить на Слизерин, ученики этого факультета обычно обладали, возможно, не самыми приятными качествами личности, такими как хитрость, изворотливость, стремление получить желаемое любой ценой и потенциальная неприязнь к маглам.Только вот Имаизуми так и не понимал, за что его окружение настолько не любило маглов, даже не давая себе возможности познакомиться хотя бы с одним из них лично. Никто из маглов за все его детство ни разу и не навредил ему, не сделал ничего плохого. Так почему он должен был остерегаться их, когда в волшебном мире, его собственном мире, встречались те, кто мог без зазрения совести похитить чужого ребенка ради денег?Он надеялся, что вскоре наконец найдет ответ на свои вопросы сам, но пока его интересовала еще одна вещь.?В школе... я хочу играть в квиддич?, — сообщил Имаизуми о своих планах во время одного воскресного семейного завтрака.Отец глянул на него коротким невозмутимым взглядом, оторвавшись от тарелки, мать напряженно поджала губы.?Квиддич — это отлично?, — сказал отец без особого энтузиазма, но мама перебила его.?Тренировки могут отнимать много времени — ты уверен, что будешь успевать справляться со своими уроками? В первую очередь у тебя должны быть хорошие оценки, и еще... ты можешь пострадать, Шунске. Квиддич — это опасный вид спорта?.?Я знаю?, — тихо ответил Имаизуми, стараясь звучать уверенно. ?Но, если я пообещаю не отставать по учебе, мне можно будет... играть в квиддич???Не привязывайся особо к этой мысли: спортивная карьера — это не достойное занятие для кого-то из нашего рода?, — предупредил отец, и Имаизуми напряженно сжал кулаки.Снова. Конечно, родители снова все решали за него.?Только в школе. Можно хотя бы только на время учебы?? — спросил он с надеждой, а потом посмотрел на маму. ?Я... буду лучшим. Разве вы не этого хотите??Мама улыбнулась. ?Конечно ты будешь лучшим. Я в этом не сомневаюсь, Шунске?.Имаизуми вздохнул, а в памяти возникли яркие образы — мчащиеся сквозь воздух ловкие игроки на метлах, восторженные крики болельщиков, потрясающая демонстрация способностей участников команд. Родители только раз привели его на матч во время Чемпионата мира, но это запомнилось Имаизуми на всю жизнь. Тот восторг, который он испытал, наблюдая за игрой, был несравним ни с чем.А когда он узнал о том, что в Хогвартсе играют в квиддич, он захотел поступить в эту школу еще сильнее. Он был готов попробоваться в команду, даже если родители отказали бы ему. Имаизуми хотел сделать хоть что-то, отвечающее его собственным желаниям.В конце лета, отправившись в Косой переулок за покупками школьных принадлежностей, он замер перед витриной с гоночными метлами и отошел только тогда, когда мама настойчиво потянула его за локоть.?Веди себя прилично, Шунске, — мы купим метлу следующим летом, а сейчас у нас много других дел?.Имаизуми тихо извинился, а потом мама повела его за волшебной палочкой.В магазинчике Олливандера было мрачно и пыльно, маме здесь явно не нравилось, но все же она признавала, что это лучшее место в Англии для покупки палочки.?Нам нужна самая... самая лучшая палочка?, — сказала она, когда появился продавец.Он натянуто улыбнулся и ответил, что намного лучше, когда палочка сама выбирает себе хозяина.?Естественно она выберет его, — упрямо возразила мама. — Вы ведь понимаете, кто сейчас стоит перед вами... Наша семья достойна самого лучшего?.Имаизуми опустил голову — ему было стыдно, но продавец побежденно вздохнул и исчез в стеллажах. Он вернулся спустя пять минут — мама заскучала и прикурила тонкую сигарету прямо в магазине, выдыхая в воздух едкий дым, от которого Имаизуми хотелось закашляться, но он сдерживался.Когда продавец вернулся, он разложил на прилавке три открытые коробочки и описал составляющие каждой волшебной палочки, в конце называя цену. По его словам, они были самыми дорогими и редкими в ассортименте магазина на данный момент, и Имаизуми с любопытством осмотрел каждую, боясь прикоснуться. Палочки были красивыми, но очень разными. Искусно выполненными и источающими энергию.Имаизуми потянул руку, почувствовав неожиданную уверенность, и взял среднюю.?Бук и перо феникса?, — с улыбкой напомнил продавец. ?Хорошая палочка для умных не по годам. Вы будете принимать только мудрые решения и выполнять потрясающую магию?.?Возьми крайнюю, Шунске, — она лучше?, — посоветовала мама, но откуда ей было знать? Она делала свое предположение, основываясь только на ценнике.?Мне нужна эта палочка?, — попытался настоять на своем Имаизуми. ?Я понял это. Чувствую?.Мама согласилась, но, видимо, только потому, что не хотела устраивать публичный скандал, хотя Имаизуми прекрасно видел, как опасно дернулась ее левая бровь.Они отдали за палочку 12 галлеонов, и, покинув магазин, мама сказала с холодом в голосе: ?Никогда, запомни, Шунске, больше не перечь мне. Я прожила больше, чем ты, и знаю, что лучше для тебя. Ты должен доверять моему выбору, потому что я твоя мать?.?Я очень люблю тебя, ты же знаешь?, — сказала она и поцеловала сына в макушку.Имаизуми прижал перевязанную лентой коробочку с его палочкой к груди и слабо улыбнулся, не слушая маму, но думая о том, что день исполнения его первой мечты становится все ближе.И вот он уже стоит на платформе ?девять и три четверти? с большим чемоданом впереди и родителями за спиной. Яркий красный паровоз издал громкий гудок, заставив вздрогнуть. Вокруг было все таким живым и шумным. Кругом дети, подростки, их родители. И все они совершенно разные, так, как Имаизуми и хотел.Мимо его ног пробежал пушистый белый кот, а сразу следом за ним — мальчик его возраста. Имаизуми улыбнулся и взглянул на родителей, но их лица не выражали ничего, кроме плохо скрытого недовольства.— Только посмотри, во что они одевают своих детей, — шепнула мама отцу, говоря о ком-то, и Имаизуми только теперь заметил, что одежда многих из присутствующих выглядит совершенно обычно.Обычно, — повторил он про себя с восторгом и подумал, что хочет быстрее сесть на поезд и отправиться в школу, где будет полно таких вот самых обычных детей, которым никто не навязывал с пеленок, как себя вести и с кем общаться.— Не забудь о том, что мы тебе говорили, — попросила мама, прощаясь, и в ее глазах стояли слезы. Имаизуми почувствовал грусть лишь на секунду, а потом постарался улыбнуться родителям. — Не забывай, кто ты, и не забывай, чего ты достоин.— Я буду стараться, — пообещал он, а потом его наконец отпустили.Внеся свой чемодан с учебниками и другими вещами в один из вагонов, Имаизуми попробовал найти свободное купе, но все уже были заняты, а в некоторых расположилось по несколько человек. Он не знал, мог ли присоединиться к любому из учеников, не знал, о чем будет говорить, если вдруг окажется собеседником полукровки или маглорожденного. Ему было страшно, честно признаться, но так же он хотел обрести этот опыт, о котором думал столько лет.— Эм. Привет. Ты не против, если я сяду здесь? Все купе уже заняты, — осторожно спросил Имаизуми, заглянув за одну из дверей. Поезд уже тронулся, и было бы неплохо найти себе пристанище до конца поездки.В купе сидел мальчик, и, даже не вдумываясь, Имаизуми все равно успел заметить, насколько он маленький, — если бы они встали рядом, то Имаизуми был бы выше почти на целую голову. Значит, тоже поступающий на первый курс, как и он?Также мальчик был невыносимо рыжим и удивленным. Волосы торчали в разные стороны в какой-то нелепой укладке, на коленях у него сидела такая же рыжая кошка, а одежда была явно дешевой.— Да, здесь больше никого нет, — согласился мальчик, видимо пребывая в полном шоке, и Имаизуми, чувствуя себя неловко, прошел внутрь со своим чемоданом.— Спасибо. Я поступаю на первый курс, поэтому первый раз. Ты, как полагаю, тоже?— Первый курс? Ты?Мальчик все еще смотрел на него слишком внимательно и как-то странно, а потом он вдруг завопил. И от его голоса у Имаизуми чуть не заложило уши.— ТЫ ЖЕ...! О-ОГРОМНЫЙ! ПРЯМО КАК ТЕЛЕВЫШКА! — воскликнул мальчик, некрасиво указывая пальцем.Имаизуми так и опешил, не зная, как реагировать.— Теле... что? — только и выдавил он, совершенно не понимая, о чем речь.— Телевышка! — повторил мальчик, продолжая тыкать пальцем. — Такая высоченная махина у маглов! Ты не знаешь?— Э... — растерялся Имаизуми. — Нет... А ты... ты родился в семье маглов? — нерешительно спросил он, и не рассчитывая, что первый, с кем он заговорит в Хогвартс-экспрессе, окажется как раз маглорожденным.— Пф, нее, — ответил мальчик, махнув ладонью и разбивая все ожидания Имаизуми. — Я чистокровный, мои родители волшебники, но они очень интересуются жизнью маглов, — сказал он, гордо ткнув большим пальцем себе в грудь. — Слыхал, что они пользуются такой очушенной вещью, которая называется интернетом! С помощью него и компьютеров они могут быстро получать разные двигающиеся картинки! Ну как их… фильмы! Это как театр, только все записано и можно посмотреть сто раз! А еще мультики!— Мультики?.. — тихо повторил Имаизуми, запутавшись еще сильнее. Честно говоря, от этой сумбурной речи и информации голова уже шла кругом.— Да-да, — кивнул мальчик. — Да все знают о мультиках, даже чистокровные! Моя мама сказала, что если мы будем хорошо себя вести, она тоже организует нам интернет!— Вот как, — сказал Имаизуми, наконец решаясь сесть напротив своего собеседника. — Так вас много?— Ну да, — краснея, ответил мальчик. — У меня есть старшая сестра, которая в прошлом году закончила Хогвартс, а еще два младших брата. Жду не дождусь, когда они тоже смогут присоединиться ко мне, и мы вместе будем учиться на Гриффиндоре!— На Гриффиндоре, — повторил Имаизуми, припоминая описание факультета. Кажется, он был довольно популярным.— А это моя кошка! — сказал мальчик, поднимая пушистый комок шерсти со своих колен, которые были все в рыжих кошачьих волосках. — Ее зовут Драконий Коготь!От этого Имаизуми уже не выдержал и тихо хохотнул в кулак.— Чего? — недовольно поинтересовался мальчик, опустив кошку обратно.— При чем тут драконий коготь? Это кошка.— Ну и что? — обиженно вспыхнул мальчик. — Я люблю драконов, но родители не разрешают мне завести дракона!Имаизуми снова усмехнулся.— Дракона? Ты себя видел вообще? Ты же крошечный — дракон от тебя и мокрого места бы не оставил.— Я не маленький — я еще расту! — гневно вскочил мальчик, скидывая кошку со своих колен.Она раздраженно махнула хвостом, а потом прыгнула на сиденье Имаизуми и села, с интересом поглядывая на соседа.Это было забавно: когда мальчик встал, он вряд ли показался внушительнее, чем было. Для Имаизуми он все равно был коротышкой, даже если сам он теперь сидел.— Ладно. Не обижайся, — сказал Имаизуми, пожав плечами, и мальчик вроде успокоился.Он сел обратно, фыркнул, а потом спросил:— Ну а ты? Определенно чистокровный, да?От этого прямого вопроса Имаизуми стало не по себе. Он вспомнил слова родителей и то, что они ему наказывали.Не забывай, кто ты...— Ну...— Это видно, — хмуро сказал мальчик. — Как зовут?— Шунске, — неохотно ответил Имаизуми.— Хм... Просто Шунске? Шунске, который ничего не знает о маглах? Думаешь, они даже не стоят твоего внимания, так?В чужом тоне засквозило ощутимое презрение, очень похожее на то, которое Имаизуми обычно слышал от детей, с которыми сталкивался раньше. Этот мальчик тоже был чистокровным, но он... совсем не походил ни на кого из тех, кого Имаизуми знал раньше.— Я не...— Да ладно, многие из вас такие, — отмахнулся мальчик. — Заносчивые детишки из богатых семей. Не удивлюсь, если одни твои ботинки стоят больше, чем весь мой гардероб, который я взял с собой.— Значит, уже война? — спросил Имаизуми, немного удивившись такой резкой перемене в чужом настроении.— Нет. Думаю, я смогу пережить одну поездку, а дальше наши пути все равно разойдутся, — сказал мальчик, поднявшись и забрав обратно свою кошку. — Не хочется портить свой первый день в Хогвартсе такой ерундой, как вражда с будущим слизеринцем.Имаизуми нахмурился, потому что последние слова ему уже совсем не понравились. С чего эта... малявка решила, что он обязательно попадет на Слизерин?— Да лучше на Слизерин, чем на один факультет с кем-то, кто мыслит так стереотипно, — тем не менее ответил Имаизуми, чувствуя раздражение.— Стерео-чего?? — не понял мальчик, и в его голосе снова послышалась обида.— Так ты еще и тупой? — недружелюбно ухмыльнулся Имаизуми. — Хотя... ничего удивительного.— Возьми свои слова назад! — разозлился мальчик. — Если я не знаю одного умного словечка, то это еще ничего не значит!— Если мои родители богаты — это еще тоже.Мальчик фыркнул и отвернулся.— Это не я придумал. Это происходит из поколения в поколение.Имаизуми решил промолчать — ему тоже не хотелось провоцировать конфликт и портить себе настроение в такой день. Хотя этот разговор все же заставил его забеспокоиться о своей дальнейшей судьбе. Неужели у него и правда не было выбора, кроме как поступить на Слизерин и пойти по стопам своих родителей? Как он будет чувствовать себя на этом факультете? Найдет ли друзей, или его ждут лишь выгодные связи и тонны тошнотворного лицемерия? Честно говоря, Имаизуми и сам не до конца понимал, чего хочет от своей учебы в Хогвартсе. Может быть... он просто хотел спокойной жизни? Хотел узнать много нового и вступить в квиддичную команду на следующий год. Возможно... он сможет смириться со всем остальным, что его ждет, если получит хотя бы это?К счастью, его не самый лучший спутник на эту нелегкую поездку, похоже, успокоился и замолчал, просто уставившись в окно. Имаизуми решил, что это неплохое развитие событий для него… для них обоих, а потом достал из чемодана учебник по трансфигурации и открыл на девяносто третьей странице.Конечно, он уже прочитал все купленные учебники еще до начала семестра, но трансфигурация казалась самой занимательной и сложной наукой — Имаизуми взялся за учебник во второй раз, размышляя о том, что в этом году обязательно порадует родителей хорошими оценками и лучшими баллами за все экзамены, чтобы они уж точно купили ему гоночную метлу, когда он перейдет на второй курс и ему будет разрешено играть в квиддич.И, к приятному облегчению, первая пара часов пути прошла спокойно. Мальчик, который, кстати говоря, так и не представился, зато представил свою кошку и рассказал о родственниках, задремал возле окна, видимо со скуки, или, может быть, у него просто была бессонная ночь, что тоже казалось вполне вероятным объяснением, с учетом его возбужденности. Наверняка в обычном состоянии он и минуты не мог усидеть на месте. И не мог, конечно же, разговаривать в спокойном, негромком тоне. Имаизуми совсем не привык к таким людям — его мать была просто олицетворением сдержанности по сравнению с этим парнем. Наверное, поэтому он чувствовал себя несколько некомфортно. А еще, наверное, потому, что этот парень каким-то образом пробуждал в Имаизуми неожиданное желание так же повысить свой голос до крика.Когда в их купе заглянула женщина и предложила им сладостей и сока, мальчик проснулся и быстро оживился. Он очень долго выбирал себе что-нибудь одно, разрываясь между тыквенным печеньем и шоколадом.Почему бы не взять оба? — скучающе подумал Имаизуми, а потом понял, что у мальчика просто слишком мало карманных денег и он не хочет спустить все в первый же день.У Имаизуми же карманы были набиты монетами, да и в сумке лежала приличная сумма — он действительно не знал, зачем родители дали ему столько, а потом ему в голову пришла мысль, о которой он впоследствии пожалел.— Дайте ему и печенье, и шоколад, — сказал Имаизуми, подойдя к тележке и протягивая женщине два золотых галлеона. — И еще сок, пожалуйста, а сдачу можете оставить себе.Рыжий мальчишка, увидев монеты, распахнул глаза и задохнулся в немом крике, а потом снова ткнул в Имаизуми пальцем, едва не попав ему в подбородок.— Поверить не могу! Ты что, издеваешься? Ты хоть представляешь, сколько там останется сдачи? Если ты хотел унизить меня, то поздравляю — у тебя прекрасно получилось!Женщина поспешила продать им сладости и сок, после чего торопливо удалилась, словно убегая от пожара, и Имаизуми закатил глаза.Мальчик, конечно же, отказался есть купленную на деньги Имаизуми еду. Он возмущенно сложил руки на груди, надувшись, как пятилетний ребенок, и гордо игнорировал голод, хотя его желудок порой урчал очень громко. Имаизуми настаивать не стал и сам съел печенье, но после все-таки решил попробовать найти к своему будущему товарищу по учебе (даже если они окажутся на разных факультетах, что случится, скорее всего, именно так, им все равно придется сталкиваться на совместных уроках) новый подход.— Тебе нравится трансфигурация? — спросил он, как бы невзначай листая учебник.Мальчик промолчал, а после тихо буркнул:— Я не хочу разговаривать с заносчивыми богатенькими зазнайками вроде тебя, которые считают, что им дозволено все, даже стебать тех, кто беднее их.— Стебать? — переспросил Имаизуми, услышав новое слово. — Я не намеревался тебя стебать, что бы это ни значило.— Ха! Зазнайка тоже не такой уж и умный! — ехидно фыркнул мальчик и возмущенно вздернул подбородок. — Могу поспорить, что ты жутко старомодный и скучный! Родители тебя из дома, что ли, не выпускали?Имаизуми нервно дернул бровью — это было почти проницательно.— Хорошо, — сохраняя спокойствие, сказал он. — А как насчет квиддича?Ну с этим он ведь точно попал? Всем нравился квиддич.— Квиддич? — переспросил мальчик, и в его глазах загорелись азарт и возбуждение. — Конечно я обожаю квиддич! Я мечтаю играть уже несколько лет, и когда я перейду на второй курс, то обязательно попаду в команду и буду играть во всех официальных матчах своего факультета!Вот так было уже лучше.Имаизуми слабо улыбнулся и хмыкнул, задумавшись. Кем… планировал играть этот парень? С таким мелким ростом ему вряд ли будет удобно играть на одной из четырех позиций, разве что…Ловцы чаще всего были как раз маленькими, ловкими и проворными.— Я тоже собираюсь вступить в команду в следующем году, — сказал Имаизуми, пытаясь поддержать так хорошо начавшийся разговор. — На какой позиции ты хочешь играть?— На позиции загонщика! — энергично ответил мальчик, и Имаизуми удивленно заморгал.Это была… шутка такая? Нет, этот парень действительно говорил серьезно? Загонщик?— Эм… — растерянно протянул Имаизуми, не зная, как лучше сказать. — Извини, конечно, но ты… в курсе вообще, чем занимаются на поле загонщики?— Естественно! — запылал справедливой яростью мальчик. — Они отбивают бладжеры, направляя их в соперников или отводя от своих! Это самая крутая позиция для самых смелых, точных и безжалостных!— Ладно, — сказал Имаизуми, почесав щеку. — Тогда другой вопрос. Бладжеры… если ты вдруг не знаешь, самые тяжелые мячи в игре, и они летают с собственной скоростью. Загонщикам же нужно уметь отбивать их, сидя при этом на метле. А знаешь, что происходит, когда ты сидишь на метле в воздухе, а не стоишь на твердой земле собственными ногами? Правильно — тебя легче вывести из равновесия. Даже если ты будешь в удачной позиции, чтобы отбить бладжер, твоей массы просто не хватит для того, чтобы удержаться на метле и не упасть. Да и удар вряд ли получится сильным, потому что опять же недостаточно массы. Именно поэтому на позицию загонщиков берут высоких и крупных игроков.Имаизуми закончил и взглянул на собеседника, который, вообще-то, даже не думал показывать удивление или понимание.— О, полагаю, теперь ты думаешь, что спас меня от самой большой ошибки в моей жизни? — сказал мальчик, снова сложив руки на груди. — Как заботливо и как… тупо с твоей стороны. Неужели ты и правда мог подумать, что я решил бы попробовать свои силы в квиддиче, ничего о нем не зная? Ты настолько мудак, что считаешь, что каждый твой встречный просто круглый идиот в сравнении с тобой, так? Настолько раздуто твое самомнение?— Я не это имел в виду, — ответил Имаизуми, но напряжение на этот раз скрыть не смог.— Я слышал это сто раз! — вскочил с места мальчик. — Отец говорил мне то же самое, но я… Я докажу всем, что смогу стать загонщиком! Более того, я стану лучшим! Все это увидят, даже ты!Он затих так же резко, как начал говорить. Его маленькие плечи под дурацкой джинсовой курткой вздымались, а дыхание было тяжелым от ярости. Имаизуми смотрел на него, смотрел — и вдруг понял, что дрожит во власти невиданной силы. Силы этого сумасшедшего парня, который пытался донести до него свои амбиции, свою решимость, свою веру в себя и… желание стать лучшим.Так ты хочешь стать лучшим, — сказал Имаизуми про себя, чувствуя, как улыбается.Я знаю… каково это… желать стать лучшим, но…— Чтобы стать лучшим, недостаточно одного желания. — Имаизуми тоже поднялся на ноги, и мальчику пришлось задрать голову, чтобы не разорвать зрительную битву. — Ты не сможешь стать лучшим, только крича об этом как неуравновешенный кретин.— На какой позиции ты собираешься играть? — спросил мальчик, говоря уже тише, но все так же яростно.— Охотник, — уверенно сказал Имаизуми, ухмыльнувшись, и мальчик на секунду облизал губы, остановив кончик языка возле широкого верхнего клыка.— Превосходно. Теперь я буду ждать второго года с еще большим нетерпением, и тогда… когда мы встретимся на поле, я уничтожу тебя. Если, конечно, у тебя кишка не тонка пройти отборочные.— Попробуй подрасти сначала, — со смешком фыркнул Имаизуми. — А то придется тебе единственному играть на детской модели метлы. Вот потеха будет.— Да как ты смеешь? — зашипел парень, теряя остатки самообладания. Имаизуми их тоже уже потерял, вообще-то, хотя это, наверное, было… впервые в жизни? — Ну все. Я не собираюсь терпеть это. Не вынесу больше ни секунды здесь — я ухожу.Схватив свою кошку, мальчик направился к выходу из купе и шумно открыл дверь.— Надеюсь, думать над заклинанием по увеличению роста, — добавил Имаизуми напоследок, словно желая добить окончательно, и мальчик разъяренно развернулся.— Как можно быть такой сволочью?! Закрой рот!Он ушел, хлопнув дверью, и с этим звуком Имаизуми словно вынырнул из ядовитого тумана. Он медленно сел обратно на сиденье, ошарашенно пытаясь понять, что произошло, но мысли в голове путались. Это было так… странно и непривычно. Впервые он говорил с кем-то в таком тоне. Впервые пытался задеть за больное нарочно, словно это и правда была битва. И он мог точно признаться себе, что предпочел скорее смерть, чем поражение в этом бою.Как такое произошло? Как парень, которого он даже толком не знал, которого увидел впервые, который… даже не назвал своего имени, смог довести его до такого состояния?Прижав ладонь к груди, Имаизуми глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, но сердце колотилось как сумасшедшее.В себя привел только звук снова открывающейся двери. Это снова был он. Это был рыжий мальчишка, и на секунду Имаизуми поймал себя на безумной мысли, что он... рад снова увидеть его?Вот черт.— Я передумал, — заявил парень, держа на плече кошку и указывая рукой куда-то в конец вагона. — Я не уйду — ты проваливай! Я занял это купе первым — оно мое, так что катись, придурок, и не смей попадаться мне на глаза до нашей первой игры!— Хорошо, — удивившись себе, ответил Имаизуми и, спрятав учебник обратно в чемодан, попробовал выйти.Мальчик вроде попытался толкнуть его в отместку, когда они встретились в дверях, но Имаизуми был физически сильнее — это трудно отрицать, поэтому он просто вытеснил соперника наружу и вопросительно приподнял бровь.— Чего же ты меня не пропускаешь, раз выгнал? — спросил он, глядя в большие злые глаза мальчика.Тот оскалился, пододвинулся ближе и сказал почти в самое лицо:— Забыл кое о чем.— Да? О чем же? О хороших манерах в общественном месте? — саркастично спросил Имаизуми, но мальчик улыбнулся.— Представиться.— Твое имя такое же маленькое, как и твой рост, я угадал?— Ха-ха, — сказал мальчик, а потом грозно взмахнул рукой. — Это было самое ужасное знакомство в моей жизни, но я Шокичи Наруко! И я стану лучшим загонщиком во всей истории квиддича! Так что лучше запомни это имя!Снова о загонщиках заладил? — фыркнул про себя Имаизуми и ответил:— Да ты такой мелкий, что тебя в игре только вместо квоффла можно использовать! Как раз цвет подходящий!— А твои жалкие оскорбления ограничиваются только попытками задеть меня из-за моего роста? Ты просто отвратителен! — вскрикнул в ответ Наруко. — Я не ошибся, когда говорил об этом! Твое место там, в подземельях Хогвартса, во тьме! Так что счастливо оставаться, слизеринец!Этими словами он, похоже, и решил закончить разговор. Уйдя в купе, Наруко закрыл за собой дверь, оставив Имаизуми одного в пустом коридоре вагона.Ну и… куда ему было теперь идти?До школы они не доберутся дотемна, а значит, нужно снова искать себе место.Раздраженно фыркнув, Имаизуми взял свой чемодан и побрел в конец вагона, надеясь, что где-нибудь окажется еще одно не слишком заполненное купе. К счастью, спустя пару дверей ему улыбнулась удача. Через маленькое окошко он увидел двух ребят, один из которых, кажется, пытался что-то наколдовать своей палочкой, а второй пытался его отговорить.— Эм… Простите за беспокойство, — тихо сказал Имаизуми, заглянув через приоткрытую дверь, но мальчики, видимо, были слишком увлечены, чтобы сразу заметить потревожившего их.Парень, сидевший справа, направлял палочку на учебник, положенный сверху на высокий чемодан, стоявший рядом с окном, а парень слева в смешных очках активно махал руками, надеясь остановить происходящее.— Не переживай ты так — я ведь опытный волшебник, — сказал мальчик с палочкой и произнес какое-то странное слово — заклинание или что? — а после этого учебник вспыхнул фиолетовым пламенем.Очкастый парень вскрикнул в ужасе. Имаизуми удивленно моргнул, ничего не понимая, но потом сообразил достать свою палочку и, войдя в купе, направил ее на горящую книгу.— Фините инкантатем, — сказал он, за секунду потушив маленький пожар, и очкастый вжался в спинку своего сиденья, обняв клетку с белой совой и едва не теряя сознание.— О, — произнес другой мальчик, изумленно глядя на неожиданного гостя. — Спасибо. Я тут немного ошибся с заклинанием.— Ошибся? — спросил Имаизуми, опуская палочку. — Не знаю, что ты пытался сделать, но кажется — это просто полный провал. Какие идиоты экспериментируют с заклинанием на школьных учебниках?Поздно поняв, что сказал, Имаизуми прикусил губу, подумав, что его сейчас выгонят и отсюда и ему точно придется провести остаток пути в коридоре, сидя на своем чемодане. Но… эти ребята, кажется, не планировали обижаться на него.— Спасибо, — тоже поблагодарил мальчик в очках. — Это… это было потрясающе. Ты третьекурсник или старше?— Нет, — ответил Имаизуми, убирая палочку в карман. Это был первый раз, когда он опробовал ее в действии, — он, на самом деле, даже не думал, что у него выйдет заклинание, которое он просто видел в исполнении матери как-то раз, но интуиция раньше пробуждения здравого смысла заставила его действовать. — Я поступаю на первый курс. Вы оба тоже?— О, да! Это просто отлично, что мы ровесники, — может быть, попадем на один факультет! Я Теруфуми Сугимото, приятно познакомиться! — представился парень-недоразумение, и Имаизуми растерялся оттого, что его приняли так радушно здесь.— Эм, я… — Имаизуми замешкался, с неприязнью вспоминая о своем имени. — Я Шунске… можно просто Шунске.— Круто! Ты, очевидно, очень хорошо колдуешь, Шунске! Уже практиковался дома, да? — возбужденно сказал Сугимото.— Да нет, — пожал плечами Имаизуми, честно говоря, не понимая, зачем он устраивал весь этот бред, когда вечером вся школа в любом случае услышит его фамилию на церемонии.— Конечно, — совершенно не слушая, закивал Сугимото. — Нельзя овладеть отменяющим заклинанием без должной тренировки.— Ну а ты? — спросил Имаизуми, обращаясь ко второму мальчику. Тот вздрогнул, прижав к себе клетку еще сильнее. — Как твое имя?— Са… Сакамичи, — пискнул мальчик, кажется чувствуя себя очень неловко. — Просто Сакамичи.После этого он попытался улыбнуться, и Имаизуми понял, что все действительно в порядке. Эти ребята с удовольствием разрешили ему сесть в их купе, и оставшаяся часть пути прошла для него именно так, как он и ожидал, когда входил в вагон утром. Сугимото оказался чистокровным волшебником с дурной манией экспериментов с волшебной палочкой. Сакамичи сказал, что он из семьи маглов, и Имаизуми почти до самого прибытия поезда в Хогсмид расспрашивал его о магловском мире и его технологиях, с восторгом впитывая информацию, которая была гораздо доступнее той, о чем болтал рыжий недоумок Наруко.Но все хорошее рано или поздно заканчивается. Путешествие подошло к концу, и Имаизуми с сожалением понял, что церемония распределения уже совсем близко.После того, как первокурсников доставили в школу по озеру сквозь ночную темноту, а потом запустили в Большой зал, Имаизуми даже не смог найти в себе силы восхититься потрясающими видами. Хогвартс был потрясающим. Даже если Имаизуми и видел его на колдографиях, вживую все было гораздо восхитительнее. Ну, по крайней мере, он пытался так думать, но все эмоции сбивало волнение перед тем, что его ждало.Слизерин, да? Шляпа скажет: ?Слизерин??Когда профессор, представившаяся преподавателем трансфигурации и деканом Гриффиндора, вынесла табурет с Распределяющей шляпой и начала вызывать первокурсников по списку, у Имаизуми задрожали ладони. Его фамилия была не так уж и далеко от начала — он знал, что очередь дойдет до него быстро, и не ошибся. Шляпа довольно резво расправлялась с учениками, сортируя их по своим факультетам. Двое уже ушли к слизеринскому столу, и Имаизуми не мог перестать думать о том, что ему, скорее всего, придется последовать за ними.Неужели он боялся этого?Когда после затихших аплодисментов девочке, которая была направлена на Хаффлпафф, профессор произнесла его имя, у Имаизуми рухнуло сердце, а в горле воцарилась раскаленная пустыня.Он едва заставил себя двинуться к табурету, а потом, когда услышал за своей спиной неразличимый шепоток, захотел сбежать отсюда. Его знали, о нем говорили, его ждали слизеринцы.Садясь на табурет и надевая на голову Распределяющую шляпу, Имаизуми старался не смотреть на других учеников, а потом обзор закрыла старая затхлая изнанка шляпы.— Так-так-так, — послышался странный приглушенный голос, заставляя занервничать еще сильнее. — Кажется, это будет гораздо сложнее, чем в предыдущее разы. В твоей голове хаос из мыслей и сомнений, а качества твоей личности… Интересно. Интересно.Голос затих, и какое-то время не было слышно вообще ничего. Имаизуми показалось, что он попал в плотный пузырь, куда не может проникнуть ни единый звук. Ему показалось, что он остался совершенно один здесь.Так он и будет себя чувствовать, да? Если попадет на Слизерин. Одиноким, потому что не найдется никого, кто смог бы понять его, приблизиться к нему достаточно, чтобы обрести нечто… называемое связью.Да. Потому что на Слизерине не будет кого-то вроде Наруко.Имаизуми сжал губы, силясь сдержать ухмылку, потому что ему очень хотелось посмеяться сейчас, но он понимал, что на него смотрит вся школа, и Наруко в том числе. Но почему, черт возьми, он подумал о нем в такой момент?— Это очень долго, вам не кажется? — послышался чей-то отдаленный голос, вырвав из транса, но профессор перебила бестактного ученика.— Тихо. Такое бывает, когда решение принять сложно. Сохраняйте терпение.Решение принять сложно? — переспросил про себя Имаизуми. Какое решение? Его место ведь на Слизерине.Но тут шляпа снова заговорила, похоже позаботившись о том, чтобы ее голос слышал только Имаизуми.— Ты мыслишь верно. Слизерин был бы неплохим вариантом для тебя. Амбиции, решительность, целеустремленность — всего этого в тебе хватает с излишком. Ты мог бы стать выдающимся, если я направляю тебя на этот факультет, но…Но? — мысленно спросил Имаизуми, и чужой голос тихо захихикал.— Твой ум. Твое стремление к истине, любознательность. Если все это смешать воедино, получается нечто удивительное. Рейвенкло тоже отлично подходит для тебя.Лучше Рейвенкло, чем Слизерин, — подумал Имаизуми, рассматривая новую перспективу. Факультет для любящих науку, факультет для самых умных и креативных — почему нет?— Но есть еще кое-что… — сказала шляпа, и ее голос снова прервался на неопределенное время.Имаизуми понял, что устал сидеть, что у него онемели пальцы, потому что он слишком крепко вцепился в табурет, но так же он не мог пошевелиться. Он не мог встать и уйти, пока шляпа не примет свое решение.Слизерин или Рейвенкло.Пожалуйста, быстрее, я не вынесу этого ожидания больше, — мысленно взмолился Имаизуми, и шляпа снова ответила ему.— Я вижу и их тоже. Еще некоторые качества, которые ты сможешь раскрыть в полной мере, только если попадешь на соответствующий факультет. Кажется, ты не хочешь быть одинок, верно?Верно, — согласился Имаизуми.— И, конечно же, у меня есть для тебя ответ, который позволит тебе добиться того, чего желаешь…Имаизуми прикусил губу, и шляпа на его голове почти оглушительно закричала:— ГРИФФИНДОР!Это было подобно выстрелу. Имаизуми задохнулся, ничего не понимая, а потом с трудом сообразил снять шляпу. На него смотрели сотни удивленных глаз. Он чувствовал себя ужасно, и он не верил. Что? Гриффиндор?— Можете пройти к столу своего факультета, поздравляю, — сдержанно сказала профессор, декан Гриффиндора, теперь и его декан тоже.Имаизуми вздрогнул, поспешил слезть с табурета, оставив на нем шляпу, и на немеющих ногах двинулся к, Господи Боже, гриффиндорскому столу.Его новые товарищи, очень сильно затормозив, наконец начали приветствовать его аплодисментами, и Имаизуми напряженно присел на свободное место на скамейке.— Это было реально очень долго, — сказал кто-то, осторожно хлопнув его по плечу.— Целую вечность! — добавил другой ученик.— Я чуть не уснул, — пожаловался третий. — Это рекорд. По-любому новый рекорд.— Поздравляю, чувак, мы рады, что ты присоединился к нам.Имаизуми смог только кивнуть, и он все еще был в полном шоке. Эти люди… правда были рады видеть его за своим столом? Но Гриффиндор… как это вообще могло случиться? Факультет для храбрых и честных? Факультет для настоящих, как иногда еще любили говорить о Гриффиндоре, героев. Что, черт возьми, Имаизуми должен был делать здесь? И что скажут родители, когда узнают…?Но исправить что-то, кажется, было уже нельзя. К тому же распределение продолжалось, новые ученики подходили к шляпе, но вскоре профессор обвела оставшуюся группу первокурсников внимательным взглядом, после чего напряженно нахмурилась и, прервав церемонию, подозвала к себе сопровождающего детей до Хогвартса. Очень тихим шепотом они обменялись несколькими фразами, после чего профессор, похоже, разозлилась и повысила тон, позволяя разобрать, но не без труда, жесткий приказ:— Найдите его сейчас же! Мы не должны допустить, чтобы с ним что-то случилось!Они потеряли одного из учеников? — изумился про себя Имаизуми, но ненадолго, поскольку распределение снова возобновилось. И это быстро дало понять то, что его собственное присоединение к гриффиндорцам — это еще не самая большая проблема.Очередь дошла до Наруко, шляпа, естественно подумав только несколько секунд, отправила его на Гриффиндор, и вскоре он уже сидел за одним столом прямо напротив Имаизуми, сверля его полным ненависти взглядом.— Зараза, — сказал Наруко. — Как я собираюсь побить тебя в квиддиче, когда мы окажемся в одной команде, если пройдем отборочные?Вот уж чего Имаизуми действительно не понимал, так это того, как он будет выдерживать постоянное присутствие рядом этого рыжего комка эмоций. Им же придется проводить время в одной гостиной, спать в одной спальне, ходить на все уроки и трапезы вместе. Черт. Может, Слизерин был не таким уж и плохим вариантом?Распределение продолжалось. Чуть позже рядом с Имаизуми возник еще один новоиспеченный гриффиндорец, а потом возле Наруко сел дрожащий от потрясения Онода — кажется, он тоже совсем не ждал попасть на этот факультет, но шляпа, видимо, решила оторваться по полной сегодня.— Охуенно, — произнес Наруко, подпирая щеку кулаком. — Компания богатенького заносчивого мудака и забитого ботаника. Мне уже можно начинать ненавидеть эту школу?Онода вздрогнул, пытаясь отодвинуться от Наруко, и Имаизуми стиснул зубы:— Закрой свой грязный рот, пока я не помог тебе.— Что, даже грязнее твоего? — ехидно ухмыльнулся Наруко. — Мы еще выясним это, да?Имаизуми ухмыльнулся в ответ — и именно так все и началось. Все трое, с кем он разговаривал в Хогвартс-экспрессе, поступили на один и тот же факультет вместе с ним. После того, как закончился праздничный пир, во время которого Наруко не оставлял попытки кинуть в Имаизуми какой-нибудь едой, староста факультета отвел всех в гостиную Гриффиндора, показав дорогу и велев запомнить временный пароль.Затем мальчиков-первокурсников, конечно же, отправили в общую спальню, и Имаизуми понятия не имел, как получилось так, что их с Наруко кровати оказались соседними, словно насмешливо олицетворяя первую и грандиозную попытку обстоятельств разрушить все планы родителей.* * *Красный. Красного цвета было так много, что у Имаизуми заболели глаза. Шторы, гобелены, ковровые дорожки на полу, пологи, повешенные на высоких столбиках кроватей, покрывала на постелях, волосы Наруко. От такой цветовой гаммы интерьера, кажется, можно было сойти с ума, и Имаизуми, честно признаться, не очень представлял себе, как сможет привыкнуть к этому.Другие, если не считать Оноду, ученики, которые поднялись в спальню первокурсников вместе с Имаизуми (всего их оказалось пятеро), были впечатлены гораздо больше. Наруко так вообще снова вопил, как ненормальный, словно увидел восьмое чудо света. Нет, ну на самом деле здесь не было ничего такого, чем можно было бы так восхищаться, да и вообще, одна спальня Имаизуми в меноре была в четыре раза больше этой, предназначавшейся для них пятерых.Имаизуми нашел свой чемодан, присел на кровать рядом и принялся выкладывать учебники на комод. Он надеялся быстро разобрать свои вещи и просто лечь спать, потому что уже завтра начинались занятия, но от своих планов его отвлек новый вопль все того же рыжего безумия.Ну что там еще? Увидел подсвечник в виде льва?Устало подняв голову, Имаизуми взглянул вперед и через одну кровать увидел происшествие.Оказалось, что трясущийся до сих пор от нервов или от страха (Имаизуми не знал точно) Онода всего-навсего уронил что-то из своих вещей, а Наруко поднял это и снова разорался.— Правда? Это магловские комиксы? — голосил он, листая книгу и изумляясь. — И ничего не перемещается в самом деле! И текст не появляется на страницах, а написан изначально! Вау! И ты все это понимаешь?Онода вздрогнул и принялся растерянно теребить другой комикс.— Ну… да. Здесь используются другие способы выражения действия…— Круто! — восхитился Наруко. — Да ты же гений, наверное! Ты ведь из семьи маглов? Что же ты сразу не сказал?— Ну… я… — пискнул Онода, но Наруко даже не дал ему договорить.— А интернет у тебя дома тоже есть? — возбужденно спросил он.— Э… да, конечно.— Вау! И ты смотришь фильмы? И мультики? И играешь в игры на компьютере?— Да, каждый день… — кивнул Онода. — По крайней мере, до приезда в Хогвартс…— Это потрясающе! — воскликнул Наруко и обнял Оноду за шею одной рукой, пристраиваясь к нему сбоку. Онода при этом выглядел так, будто сейчас точно грохнется в обморок или сразу умрет. — Всегда мечтал познакомиться с кем-то вроде тебя! Как здорово, что мы оказались на одном факультете! Ты должен стать моим лучшим другом! Мы будем самыми крутыми друзьями!Имаизуми вздохнул и, прокашлявшись в кулак, сказал:— Мне кажется, у каждого есть собственное право решать, с кем дружить.Наруко зыркнул на него мрачным взглядом, отпустил побледневшего Оноду, но тут же снова к нему пододвинулся, чтобы сказать:— А вот этого парня никогда не слушай и вообще держись подальше от него.Наруко, конечно, даже не постарался понизить свой тон достаточно, чтобы Имаизуми его не услышал.— Говори за себя. Это с тобой лучше не связываться, иначе можно оглохнуть или заразиться манией преувеличивать свои возможности, — хмуро сказал Имаизуми, и Наруко почти зарычал.— Эм… Я думаю, — нерешительно вмешался Онода, не поднимая головы, — что Шунске неплохой… И он нам очень помог в поезде…— Спасибо, Сакамичи, — чуть улыбнувшись, кивнул Имаизуми.— Наверняка он сделал это только ради какой-нибудь гадкой выгоды, — фыркнул Наруко, и Имаизуми уже не выдержал.Резко поднявшись на ноги и шагнув вперед, он сказал:— Я не намерен слушать это от тебя. Если ты не прекратишь…Наруко дерзко ухмыльнулся. Скинув ботинки, он вдруг запрыгнул на кровать, шагнул прямо к Имаизуми и остановился напротив, самодовольно уперев руки в бока.— И? Это тебе не поможет — ты все еще мелкий, — сказал Имаизуми, хотя ему все-таки пришлось задрать голову, чтобы смотреть Наруко в лицо.— Я знаю. Ну и как тебе? — все еще ухмыляясь, спросил Наруко.— Как мне что?— Смотреть на кого-то снизу? И что ты мне сделаешь? Я никуда отсюда не денусь — придется терпеть.Имаизуми раздраженно вздохнул. Наклонился, обхватил Наруко под коленями руками и, закинув его себе на плечо, двинулся в сторону.— Эй! Какого хрена ты творишь? Отпусти! — начал возмущаться Наруко, протестующе замолотив руками и ногами.Имаизуми эти попытки вырваться проигнорировал и направился к окну.Наруко был легким, как перышко, хотя он все-таки, на удивление, оказался довольно сильным — кажется, завтра можно будет пересчитывать синяки на спине.— Собираюсь выкинуть тебя из башни — облегчу себе жизнь.— ЧЕГО?— Эм, ребята, может, не надо? — испуганно вмешался Онода. — Давайте жить дружно — разве староста не сказал, что мы теперь как семья?Имаизуми фыркнул со смешком. Семья, да?Развернувшись, он бросил Наруко на кровать и выпрямился, видя на лице рыжего мальчишки неописуемый коктейль эмоций.— Я шучу, — улыбнулся Имаизуми, и Наруко возмущенно заерзал, перемещаясь к изголовью. Кажется, он все же испугался. Неужели поверил?— Засунь себе свои шутки знаешь куда…Имаизуми поднял упавший комикс, передал его взволнованному Оноде и снова повернулся к Наруко.Сдерживать победную улыбку было сложно.— Ну и что ты мне сделаешь? Я никуда отсюда не денусь — придется терпеть.