Ревность (1/1)
Когда Джунён, попутно извиняясь, вышел вслед за Мину, Сэён с Донджуном так и остались стоять. Только красноволосый осознавал, что они всё ещё держатся за руки, а макнэ, в который раз за вечер захлебнувшись в водовороте мыслей, абсолютно не чувствовал, как сильно сжимает ладонь хёна. Он не очнулся даже, когда зазвонил телефон, и Сэён высвободился из цепкой хватки чужих пальцев, чтоб прочитать СМС.?Ребёнок! Умереть хочешь?! Я не знаю, что ты там делаешь с Донджуном, и, судя по лицам Джунёна и Мину, вряд ли когда-нибудь буду готов узнать. Умоляю, завязывай со своими экспериментами, и верни их макнэ на место!!!? - Сэён живо представил, с каким видом Гону набирал это сообщение, и искренне пожалел лидера. Тот, скорее всего, жутко разнервничался и напредставлял себе всяких ужасов, когда отправленная на поиски парочка вернулась тем же составом, но в другом настроении. Причём далеко не радужном. Зная характер и повадки самого непредсказуемого мембера группы, Гону мог подумать о чём угодно, кроме того, что дело в самих МинЁнах, а Сэён, в общем-то, ни при делах.
Красноволосый пару раз дёрнул Донджуна за рукав, возвращая в реальность.- Думаю, нам лучше вернуться, раз нас уже оба лидера потеряли, - он оторвал взгляд от экрана. – Похоже, у них там весело, а мы всё пропускаем. Пойдём? – Сэён улыбался так непринуждённо и широко, что все лишние мысли разом вылетели из головы макнэ.- Весело? После того, сколько они съели, кто-то ещё способен веселиться? Мы определённо должны на это посмотреть, - без тени улыбки заявил Донджун. Мгновение Сэён переваривал сказанное, задумчиво глядя на абсолютно серьёзного донсэна, а в следующую секунду согнулся пополам, задохнувшись от смеха. Не в силах больше сдерживаться, макнэ резко развернулся, уткнулся носом в подушку Кевина и захохотал в голос.Красноволосый попытался разогнуться и отдышаться, но увидев истерически всхлипывающего донсэна, откинулся назад и стёк спиной по шкафу:- Донджун-а, хватит ржать, - сквозь смех и слёзы ели выдавил из себя Сэён, но эти предсмертные хрипы рассмешили макнэ ещё сильнее. Он сполз на пол и захрипел в унисон с хёном. Минут через пятнадцать, полностью обессиленные и с одинаково красными глазами, они ввалились в гостиную, с трудом удерживая друг друга в вертикальном положении.Сэён рухнул на диван, а Донджун отполз чуть подальше, стараясь сесть так, чтоб не видеть хёна. Когда Хичоль спросил всё ли в порядке, макнэ поспешно зажмурился, закусил губу и активно закивал головой. Красноволосый дьяволёнок при этом изучал потолок с совершенно отсутствующим видом.
Вскоре, Гону засобирался домой, не в силах больше смотреть на Сэёна, который, то судорожно вздрагивал, то блаженно улыбался. Даже Инсу как-то растерялся, не понимая, почему донсэны так себя ведут. Видя всё это, Джунён вежливо поддержал их желание закончить посиделки.Но быстро распрощаться им не удалось. Ни один из девяти мемберов Джеа не успокоился, пока лично не попрощался с гостями. Сэён был на седьмом небе своего личного счастья от такого количества обнимашек, тем более, что с ним прощались особенно тепло. Оно и не удивительно, красноволосый дьяволёнок обладал поистине ошеломляющим обаянием, при виде даже самой скромной улыбки этого парня сердце таяло, наполняясь безоговорочной симпатией. Проняло даже Хёншика, не особо щедрого на проявление тёплых чувств к ближним.Гону был тронут таким трепетным вниманием к себе и своим согруппникам, даже сказать ничего толком не мог, а вот Инсу как будто прорвало. Он с поразительным энтузиазмом обнимался со всеми желающими, светясь при этом так, будто сегодня его день рожденья, а Джеа – подарок его мечты.Когда троица наконец-то смогла отчалить к себе домой, в общежитии стало потише, но не на много. Парни, давно не отдыхавшие так здорово и позитивно, засиделись дольше обычного, делясь впечатлениями, но уснули всё же быстро, так же, как после тяжёлого дня работы. Ну, почти все уснули.***Когда Донджун заходил во вторую спальню, чтоб пожелать хёнам спокойной ночи, он почти физически чувствовал обеспокоенный взгляд Хичоля, который уже устал откладывать разговор с макнэ на потом. Но и на этот раз обстоятельства оказались сильнее рэпера.
Обычно Мину спал без задних ног, так глубоко утопая в объятьях Морфея, что не редко просыпался в той же позе, в какой ложился накануне вечером. Вот только сейчас, всего за пару минут, пока Донджун сонно бродил по их спальне, танцующий принц несколько раз переворачивался с бока на бок. Хичоль, с виноватым выражением лица протянул макнэ руку, но тот и не думал обижаться, ободряюще сжав тёплой ладошкой длинные пальцы хёна, потом выключил свет в этой комнате и ушёл в свою, тихонько прикрыв за собой дверь.
Донджуну казалось, что он уснёт прежде, чем голова коснётся подушки, но, когда наконец-то залез под одеяло, желания спать уже не было, и парень с трудом подавил всхлип разочарования, не понимая, что такого ужасного сделал в прошлой жизни. Он вдруг пожалел о том, что Хичоль решил не будить Мину. Донджуну начало казаться, что он не успокоится, пока с кем-нибудь не поговорит. Его так и подмывало пробраться в соседнюю комнату и вытянуть рэпера для срочного разговора.
Но в голову неожиданно пришла другая мысль, из-за которой, казалось бы, непреодолимое желание пропало. Хичоль ведь уже давно хотел поговорить с Донджуном, причём гораздо сильнее самого макнэ. Но он не решился потревожить и без того неспокойный сон Мину, а значит именно этот донсэн в тот момент беспокоил рэпера сильнее всего. Да и сам танцующий принц выглядел очень несчастным, взять хотя бы его судорожные попытки найти удобное положение для сна.
?Стоп. А с чего Мину такой нервный? Ну, не ревнует же он в самом-то деле?? - Донджун даже сел, поражённый своей догадкой, в голове один за другим прокручивались моменты, которые прежде парень никак не мог понять. От столь резкого озарения у многострадального макнэ разболелась голова. Он откинулся обратно на подушку, спрятав лицо в ладонях, но это, естественно, не помогло.***Хичоль даже от физического труда не уставал так сильно, как устал от нервного напряжения, в котором известная троица держала его весь сегодняшний вечера, так что вырубился он, как только за макнэ с еле слышным шелестом затворилась дверь. И уж точно абсолютно не чувствовал толчков, которыми награждал его Мину, хотя сам блондин кривился каждый раз, когда задевал хёна. Прошло уже прилично времени, когда умаянный попытками уснуть пареньпонял, что ко всему прочему ещё и зверски голоден. Мысленно выругавшись, он аккуратно снял с себя руку Хичоля и выбрался из-под одеяла.На кухню он прокрался как шпион со стажем - без единого шороха и скрипа – безмолвной тенью проскользнув вдоль коридора. Достал из холодильника коробку с остатками пирожного и сел прямо на пол там, где на него попадал свет из окна, но почти сразу пересел, решив облокотиться спиной о стул.Схомячив чей-то десерт, он вдруг понял, почему Джунён ест сладости в одиночестве, оказывается так кайфово, когда на твою пироженку никто не облизывается, намекая, что надо бы заделиться. Утолив голод, Мину слегка залип, провалившись в омут мыслей и вопросов, их было так много, что даже выудить на свет что-то определённое не представлялось возможным, не говоря уже о том, чтоб найти какие-то ответы в этой безумной круговерти.
Донджуна блондин заметил только, когда тот об него спотыкнулся.
- Хён, как ты меня напугал!- макнэ прикрыл глаза и прижал руку к груди, даже через пижаму чувствуя, как колотится сердце.
- Джунни, что ты здесь делаешь? – слабым шёпотом пролепетал Мину, пытаясь вспомнить, как надо дышать.
- У меня голова заболела, пришёл за водичкой, таблетку запить, - так же тихо ответил Донджун. Шок понемногу начал проходить, и макнэ абсолютно ясно осознал, что если он и дальше будут молчать, то точно с ума сойдёт. Но куда важнее для него было, чтоб Мину перестал сходить с ума, мучаясь в одиночку. А зная своего упрямого хёна далеко не первый год, Донджун был уверен, что он отмалчивается и партизанит, пытаясь для начала сам в себе разобраться.
Безусловно, Мину был уверенным в себе человеком, прекрасно знал себе цену и умел добиваться поставленных целей. Но, как у любой сильной личности, у него были свои слабости. Танцор от бога, талантливый, харизматичный парень с милой улыбкой и добрыми глазами, он почему-то принимал всё слишком близко к сердцу. Если у него что-то не получалось, Мину никогда не сдавался, не терял веру в себя, но при этом находился в постоянном напряжении, и давал себе расслабиться, только после достижения желаемого.
Как бы больно и обидно не было Донджуну, но все его переживания ушли на задний план после того, как парень несколько раз за вечер увидел потерянный, какой-то даже затравленный взгляд хёна. Тогда, за ужином, когда Джунён помог макнэше, и позже, когда лидер держал его за руку, переживая всё ли в порядке, на Мину просто лица не было.- Мину-я, ты хоть понимаешь, что из-за тебя Хичоль-хён уже все локти искусал? – ничего умнее макнэ не придумал. Но это не имело особого значения, главное вытащить дэнс-машину из раковины, в которую тот спрятался с головой.- Что ты имеешь в виду? – Мину сидел ни живой, не мёртвый. И его сердце, не сумев спрятаться в пятках, казалось, стучит уже под языком, ища возможность удрать совсем.
- Хён, - начал Донджун, стараясь говорить как можно осторожнее. – Ты ревнуешь?У застигнутого врасплох блондина забегали глаза. Он не мог ничего ответить, его как будто током ударило, лишив чувств.