Глава 32. Не по плану (1/1)

Спустя час к парку подкатил серебристый автомобиль, из которого вышел Дуглас. Обменявшись крепким рукопожатием с Вилли и поцеловав жену, он наклонился, чтобы взять задремавшего Виллито на руки и перенести в машину. Внезапно на плечо миллионера упреждающе легла тяжелая ладонь. Дуглас недоуменно оглянулся и, поймав на себе просящий взгляд голубых глаз, отошел в сторону. Вилли склонился к сыну и, бережно поцеловав пухленькую детскую щечку, аккуратно взял малыша на руки. Сердце в очередной раз сжалось от странной всеобъемлющей нежности к этому маленькому существу, сосущему большой палец во сне. "Я всегда буду рядом, сынок, чего бы это ни стоило" — мысленно сказал мужчина и улыбнулся. — Эй, папаша, — негромко окликнула Паола, протягивая руки — рада, что в тебе проснулся отцовский инстинкт, но нам пора. Вилли с сожалением вздохнул и осторожно передал ребенка Паоле. — А ты молодец, дорогуша, — одобрительно хмыкнула та. — Не думала, что вы так быстро поладите. Вилли усмехнулся, стараясь скрыть смущение и тихо сказал: — Спасибо. — Обращайся, дорогуша, — хихикнула женщина и юркнула в машину. — Паола! — запоздало крикнул Вилли вслед отъезжающему автомобилю, после чего достал из кармана мобильник и быстро написал смс: "Когда я снова смогу увидеть сына?" ***Жюли разносила заказы, тихо напевая себе под нос какую-то незамысловатую французскую мелодию.— Чего мурлыкаем? — с интересом спросил Мануэль, обслуживаюший посетителей за барной стойкой.— Настроение хорошее, — пожала плечами девушка и расплылась в глупой улыбке. Она то и дело поглядывала на входную дверь, ожидая, что та распахнется и в их захолустное заведение войдет принц из ее грез. Вернее, вчерашний посетитель с грустными карими глазами.Стоило Жюли вспомнить про заказанные им "руки курицы", как из груди вырвался короткий смешок.— Ты чего это? — удивился Мануэль.— Да я так... — спохватилась Жюли, неумело изобразив приступ кашля.— Ну-ну, — покачал головой бармен и сочувственно изрек: — Ты бы это, девочка, шла бы, подремала в подсобке, пока народу не так много. — Я не уставайла, — рассеянно откликнулась француженка и вновь покосилась на дверь."С чего я вообще решила, что он снова сюда заглянет?!, — внезапно разозлилась на себя девушка — может, мы вообще больше никогда не встретимся!"От этой мысли улыбка на девичьих губах мгновенно угасла, а в глазах неприятно защипало. ***Окрыленный встречей с сыном, домой Вилли буквально летел, едва касаясь ногами земли. И даже то, что ему предстояло пешком пройти добрую половину города, совсем не пугало молодого человека. Можно было, конечно, взять такси и доехать с комфортом, но кому нужна машина, когда с лазурного небосклона светит полуденное солнце, ласковый ветерок, будто шаловливый ребенок, треплет волосы, а где-то неподалеку раздаются соловьиные трели?!Вилли остановился посреди улицы и, бдаженно закрыв глаза, раскинул руки в стороны. В этот миг он чувствовал себя так, словно весь мир был у его ног. "Да что такое этот чертов мир в сравнении с лучезарной улыбкой собственного ребенка?" — подумал Вилли и, вновь втянув носом воздух, припустил в сторону дома. Хотелось обнять весь мир, чтобы каждому подарить частичку того бескрайнего счастья с нотками безграничной нежности, которое переполняло его сердце. В памяти всплыла сцена на карусели. Молодой человек задумчиво посмотрел на свои по-прежнему ухоженные, но уже не столь холеные руки. Он никогда не был обделен физической силой, но в тот миг, когда он придерживал это крошечное, хрупкое существо, Вилли понял, что готов на все, чтобы защитить. От падения, боли, от слез — от чего угодно. Теперь же, вспоминая проведенный с сыном день, Вилли понял, что готов защищать сына не только от чего угодно, но и любой ценой. Даже ценой собственной жизни. Эта мысль, внезапно пронзившая сознание, вызвала у мужчины улыбку. "Я больше никогда не буду трусом, сынок — подумал Вилли, бережно прижимая к себе папку с рисунками. — Я сделаю все, чтобы ты был счастлив".Потом подумал немного и нежно прошептал:— И твоя мама тоже...***— Тебе не кажется странным, что сеньора Паола и сеньора Паулина так долго гуляют с детьми? — спросила Лолита и, взяв с блюдца кружку, сделала маленький глоток чая, вернув ее на место. — Что ж тут странного? — пожала плечами Качита, ловко шинкуя капусту огромным ножом, — детям полезен свежий воздух.— Только маленьким? — не унималась брюнетка.— Почему? Всем! — простодушно ответила повариха, не понимая, куда та клонит.— А почему тогда Карлитос и Лисетте остались дома? — хитро прищурилась юная сплетница и взяла из стоявшей на столе вазочки печеньку. — Они ведь не наказаны! Их просто не взяли! Тебе не кажется это странным?Качита, которая, как и Феделина, считала, что прислуге не следует совать свой нос в дела хозяев, не выдержала и, повернувшись к Лолите, рыкнула:— А тебе-то что, девочка? Иди лучше пыль протри!Брюнетка состроила обиженную гримаску, демонстративно одним глотком допила содержимое кружки, поперхнулась, но, быстро справилась с собой и, гордо задрав подбородок, вышла из кухни.Уже в гостиной девушка вспомнила про зажатую в руках печеньку и, пожав плечами, закинула ее в рот. После чего взяла с журнального столика цветную метелочку и начала манерно смахивать пыль, успешно создавая видимость бурной деятельности. Внезапно послышался топот маленьких ножек, и в гостиную спустилась Лисетте. Тяжело вздохнув, девочка уселась на нижнюю ступеньку лестницы. Вид у обычно беззаботной малышки был до того печальный, что Лолита мигом забыла про уборку.Подбежав к девочке, она присела рядом и тревожно спросила:— Что случилось, Лисетте? У тебя болит что-нибудь?!— Нет, ничего не болит, — флегматично отозвалась малышка, подперев кулачком щеку.Лолита не смогла сдержать облегченного вздоха: она искренне считала, что нет ничего хуже болеющего ребенка, а со всем остальным можно справиться.— Тогда почему грустит прекрасная принцесса? — поинтересовалась девушка и с наигранным беспокойством уточнила: — Может, ее заколдовал злой волшебник?Лисетте, которой польстило сравнение с принцессой, хихикнула и отрицательно покачала головой:— Нет.— Тогда, может... — Лолита сделала вид, что задумалась, а затем в ужасе воскликнула:— Неужели, дракон съел все Ваши сладости, Ваше высочество?!Малышка вновь отрицательно мотнула головой и, вздохнув, призналась:— Принцессе просто скучно. Потом помолчала и обиженно добавила:— А еще у принцессы лунная походка не получается.— Я знаю, кто может помочь, ваше высочество! — оживилась Лолита и дала девочке руку:— Идемте, я отведу вас к придворному балетмейстеру! — К кому? — не поняла малышка.— К балетмейстеру, — улыбнулась Лолита — это мастер по танцам.Лисетте понятливо кивнула и ринулась вверх по лестнице с радостным криком:— Карлитос, идем скорее к блинмастеру! Он научит нас лунной походке!"Вот Педро удивится, узнав, что он блинмастер!" — подумала Лолита и прыснула от смеха.Едва она успокоилась, как в гостиную спустились дети.— А далеко идти до этого твоего балетмейстера? — с ходу спросил Карлитос.— Не-а, — весело подмигнула брюнетка и, взяв детей за руки, повела их в сад. Педро пил кофе, сидя в беседке.— Педро, любимый, — до приторности сладким голосом защебетала юная кокетка, хлопая ресницами. — научи детей лунной походке.— Я?! — шофер поперхнулся.— Ведь ты же притворный блинмастер! — с благоговейным придыханием выпалила Лисетте. — ты все умеешь!— Кто?! — округлил глаза шофер. — Он придворный балетмейстер, глупышка, — важно поправил ее старший брат, смотря на Педро с уважением и восхищением.Понимая, что в глазах детей он выглядит едва ли не всемогущим волшебником, Педро растерялся.— Ладно, выдохнул он наконец, — у вас есть диск с песнями Джексона?— Есть, — радостно закивал Карлитос. — Нам папа купил!— Карлитос, тащи сюда плейер, а вы, ваше высочество, — смените платье на брючки и футболку, чтобы было удобнее танцевать. — Ага, — хором выпалили брат с сестрой и юркнули в дом.— Блинмастер, значит, — лукаво улыбнулся Педро, когда они с Лолитой остались вдвоем.— Но ты ведь и правда отлично танцуешь, — кокетливо улыбнулась девушка, усевшись рядом и приобняв жениха за шею.— Хорошо танцевать самому — это одно, — озадаченно отозвался Педро, — а научить кого-то танцевать — совсем другое.Лолита склонила голову на плечо жениха и как бы между прочим сказала:— Если добрый блинмастер научит принца и принцессу танцевать, его ждет награда: поцелуй прекрасной фрейлины. — Всего один поцелуй? — томно начал Педро.Лолита задумчиво нахмурилась:— Так и быть... я сегодня добрая, поэтому... — начала она и, глядя в заблестевшие от предвкушения глаза парня, томно выдохнула:два поцелуя и конфетка.Пока Педро не успел опомниться, девушка хихикнула и упорхнула в дом.— Как же я люблю сладкое! — мечтательно улыбнулся Педро, глядя ей вслед.В этот момент из дома вышел Карлитос, неся в руках плейер. Следом за ним семенила Лисетте, одетая в красную футболку с винни-пухом и брючки цвета хаки. Педро со вздохом поднялся с места и, улыбнувшись юным танцорам, принялся объяснять. Однако когда по скучающим лицам детей понял, что теория им не интересна, включил музыку и начал показывать движения. К его удивлению, юные ученики схватывали все на лету, и вскоре троица вовсю танцевала в саду. Все трое так увлеклись, не заметили подъехавший к дому автомобиль.— Выйдем? — тихонько спросила Паола, с улыбкой наблюдая за племянниками и шофером.— Пусть дотанцуют, — Паулина сложила ладошки бутончиком — не будем смущать.— Ты не думала отдать их на танцы?— Всех троих? — не удержался от смешка Дуглас.— Третий сам преподавать может, — в тон мужу ответила Паола и вопросительно посмотрела на сестру.— Я подумаю, — кивнула Паулина — во всяком случае, это безопаснее верховой езды, которой грезит Карлитос. В этот момент Педро, совершавший очередной поворот вокруг своей оси, наконец заметил хозяйский автомобиль. От растерянности и смущения танцор запутался в собственных ногах и в результате распластался на газоне.Едва сдерживая улыбку, Дуглас вышел из машины и помог смущенному шоферу подняться. Пока Педро отряхивал униформу, сеньор Мальдонадо выключил музыку и открыл близняшкам двери машины.— Я и не знала, что ты так здорово танцуешь, дорогуша! — искренне восхитилась сеньора Мальдонадо, выходя из машины со спящей племяшкой на руках. — ты всегда казался мне недотепой.— Паола! — шикнула на нее близняшка и поудобнее перехватила Виллито, посасывающего во сне большой палец.— А что такого? — сеньора Мальдонадо невинно захлопала ресницамиПаулина бросила на смущенного недотепу виноватый взгляд, но тот лишь пожал плечами и как бы между делом заметил:— Наверное, трудно поверить, но в старшей школе меня звали Педроджексом.Дуглас, спешивший к сестрам с двумя складными колясками наперевес, услышав это прозвище, с трудом погасил улыбку. Но уголки губ мужчины все же предательски дрогнули, а в черных глазах заплясали чертики.— Педроджекс! Как здòрово! — радостно воскликнула Лисетте и, покасившись на спящих малышей, в испуге зажала рот руками.— А можно мы тебя тоже так будем называть? — спросил улыбающийся во весь рот Карлитос, смотря смущенного Педро горящими глазами.— Мо-можно... — прозаикался тот, понимая, что сам себя загнал в ловушку.— Иногда школьные клички врзвращаются, а? — весело подмигнул сеньор Мальдонадо.— Угу, — вздохнул Педро, встрепенулся и, будто очнувшись, бросился открывать хозяевам двери. ***— Смотри, что мне подарили, Карлитос! — заспанный Виллито влетел в комнату старшего брата, потрясая в воздухе вертолетиком.Карлитос сел на кровати и, взяв игрушку, повертел ее в руках."Странный подарок — подумал мальчишка, — Мама и Паола не купили бы вертолет, отдав предпочтение машинкам, а дядя Родриго наверняка выбрал бы что-нибудь поинтереснее, например, вертолет на радиоуправлении" — Красивый вертолет, — с улыбкой резюмировал он, возвращая игрушку Виллито. — Откуда он у тебя?— Лилли подарил! — радостно пояснил мальчуган и начал изображать из себя пилота. Увлеченный игрой малыш не заметил, как краска схлынула с лица его старшего кузена.— Вилли? — севшим голосом уточнил Карлитос, надеясь, что просто не так понял детский лепет.— Да, — кивнул Виллито, не прерывая своей незатейливой игры.По спине Карлитоса пробежал холодок, а к глазам подступили злые слезы. Как?! Значит, мама и Паола возили младших на встречу с Вилли?! С человеком, который едва не убил его отца?! От этой мысли мальчишку начала колотить нервная дрожь. Когда пару лет назад Паулина, едва сдерживая слезы, рассказала восьмилетнему Карлитосу, что его дядя стрелял в его отца, Карлитос возненавидел Вилли всеми фибрами своей детской души. Детская ненависть, даже самая сильная, слабее, но намного беспощаднее взрослой. Взрослый человек отомстит и не вспомнит обиду, ребенок же не забудет и не простит. В тот день Карлитос поклялся себе, что Вилли Монтеро никогда больше не приблизится к его семье, чего бы это ни стоило. И вот сейчас, подгоняемый этой клятвой, будто хлыстом, он выбежал из комнаты и помчался в спальню родителей. ***— Лина, научи меня заплетать косички, — сверкнула глазами Паола, когда близняшки вернулись домой.— Зачем тебе? — изумилась Паулина. — с такими прическами, как у нас, особо не поплетешь.— Я не себе, — отмахнулась Паола и куда-то умчалась.Паулина сидела за туалетным столиком, с улыбкой наблюдая в зеркало за сестрой.— Если бы мне кто-нибудь сказал, что Вилли может быть таким папочкой-лапочкой, ни за что бы не поверила, — удивленно сказала Паола, собирая волосы близняшки в два хвостика. Внезапно женщина замерла и, нахмурив лоб, спросила: — А дальше как? Паулина вымученно улыбнулась. учить сестру заплетать косички было делом нелегким. Но упрямства Паоле было не занимать.— Мама! Мама! — раскрасневшийся Карлитос пулей влетел в комнату, едва не снеся дверь с петель.Паулина разом забыла про урок парикмахерского искусства и села на пуфик, чтобы быть одного роста с сыном.— Что случилось, сынок? — обычно звонкий голос сеньоры Брачо сорвался на придушенный шепот.— Зачем, мама?! Почему?! — парнишка уже не пытался сдерживать злые слезы, бегущие по щекам.Поняв, что сын не в себе, Паулина молча сгребла его в охапку и крепко прижала к себе.— Тише, милый... тише... — ласково приговаривала она, гладя сына по спине. — Успокойся и расскажи все по-порядку, иначе я ничего не смогу понять.Продолжая что-то говорить Карлитосу все тем же баюкающим тоном, Паулина взглянула поверх его головы на оцепеневшую сестру и одними губами прошептала:— Дай воды.Сеньора Мальдонадо метнулась к стоявшему на прикроватном столике кувшину.— Выпей водички, Карлитос, — Паулина взяла стакан из рук сестры и передала его сыну. Дрожащими руками поднеся стакан ко рту, Карлитос сделал несколько судорожных глотков, поперхнулся и закашлялся. Это немного привело его в чувство и, вернув стакан матери, он хрипло и серьезно спросил:— Зачем ты возила Виллито на встречу с дядей Вилли? Неужели ты забыла, что он плохой?Паулина, неожидавшая такого поворота событий, затравленно посмотрела сперва на сына, потом на сестру.— Карлитос, нельзя же так пугать маму, — с укором сказала Паола, видя беспомощность сестры. — раз ты считаешь, что дорос до взрослых разговоров, то и веди себя, как мужчина. Поухаживай за дамой и попроси Лолиту приготовить твоей чай. Карлитос с сомнением взглянул на тетю, но все же вышел из комнаты.— Боже мой... что делать, Паола?! — всегда рассудительная и спокойная сеньора Брачо вскочила с пуфика и начала мерять шагами спальню.— А на что ты рассчитывала, сестренка? — с усмешкой осведомилась Паола. — Что Карлитос с распростертыми объятиями примет несостоявшегося убийцу своего отца?— Разумеется, нет, но... — Паулина рвано выдохнула и бессильно опустилась на кровать. — Я ждала, что он взбунтуется. Но не до такой же степени!— А до какой? — поинтересовалась Паола и вдруг поморщилась: — Карлитос всегда был чувствительным. И теперь он, как старший брат, хочет защитить младших от опасности. Как может. Как умеет.— Но опасности-то нет, — простонала Паулина, вконец сбитая с толку.— Это мы с тобой знаем, — усмехнулась сеньора Мальдонадо и приобняла сестру за плечи, — А для Карлитоса Вилли — чудовище, едва не лишившее его отца. Зачем ты все ему рассказала?— Тогда мне казалось, что так будет правильно, — Паулина тихонько застонала и прикрыла глаза, обдумывая предстоящий разговор с сыном.***Эстефания стояла в самом центре огромной площади, оглушенная громкой музыкой, взрывами фейрверков и всеобщим смехом. "Должно быть, я выгляжу нелепо в этой черной хламиде и очках толстыми линзами. А еще и дурацкие косички-рогалики!" — раздосадованно подумала она, оглядев себя с ног до головы. Но молодая женщина быстро успокоилась, поняв, что в яркой череде ангелов, фей, пиратов и прочих костюмированных персонажей на нее никто не обращает внимания.— Позвольте пригласить вас на танец, мадмуазель, — раздался над ухом до боли знакомый ласковый голос. Эстефания резко развернулась и была тут же схвачена в кольцо сильных мужских рук. Нервно облизав губы, молодая женщина подняла голову и взглянула в такие знакомые небесно-голубые глаза, скрытые за черной маской.— Кто ты, маска? — одними губами спросила она.— Сегодня я всего лишь Зорро, — незнакомец поднес руку Эстефании к губам и усмехнулся. — благородный разбойник, укравший сердце прекрасной принцессы.— Но я не... — начала Стефани и осеклась. Вместо черной хламиды на ней надето пышное нежно-розовое платье со множеством блесток, а собранные в элегантный пучок волосы венчает маленькая серебряная диадема.Внезапно все звуки стихли, а в следующий миг по площади поплыла нежная мелодия. Зорро чуть поклонился и подал даме сердца руку, закружив растерянную принцессу в ритме вальса. Он вел так уверенно и бережно, что Стефани казалось, будто она парит над землей, растворяясь в объятиях этого незнакомца. Незнакомца ли? Молодая женщина завороженно смотрела в небесно-голубые глаза партнера, глядевшие на нее с бесконечной печальной нежностью."Между ними все как всегда, но все-таки совсем иначе" — донеслись до слуха строки песни*— Кто ты? — снова повторила Стефани, с трудом отведя взгляд от омута голубых глаз и отстранившись на пару шагов — Чудовище или принц?— Благородный разбойник, похитивший твое сердце, — повторил Зорро и, притянув партнершу к себе, коснулся ее губ бережным поцелуем. Площадь, люди, музыка — все вдруг стало таким неважным. И лишь откуда-то издалека по-прежнему неслась песня:"Прежде, чем судить, загляни в душу". Но Эстефания не собиралась никого судить. Ей было достаточно того, что этот незнакомец, кем бы он ни был, одним своим жарким иидолгим поцелуем свел ее с ума, заставляя забыть о реальности. Свел с ума? Почему эта фраза вдруг всплыла в памяти? Почему так страшно? Почему поцелуй из блаженства превратился в пытку, а губы незнакомца, еще недавно теплые и мягкие, стали обветренными и жесткими? Сама не понимая, что делает, принцесса резко отстранилась и с силой рванулась из цепких объятий Зорро.— В чем дело, ваше высочество? — глумливо осведомился благородный разбойник, недобро усмехнувшись, — Вы боитесь меня?— Н-нет, — пятясь, прозаикалась принцесса, и едва не вскрикнула: в синих глазах не было даже намека на нежность. Теперь в них горело презрение и злость.— Кто ты?! — в ужасе воскликнула принцесса, отступая все дальше.— Твой самый страшный кошмар и самая сильная любовь! — Зорро осклабился и с силой схватил ее за запястье.— Пусти! Пусти меня! — взвыла Стефани, пытаясь вырваться из стальной хватки незнакомца, и... проснулась.Отерев со лба выступившую испарину, Эстефания огляделась вокруг. Тишину больничной палаты нарушало лишь тихое сопение пристроившейся на диванчике Феделины. Ощущая неприятный холодок меж лопаток, Стефани задумалась. Сон был слишком реальным, а страх слишком сильным, чтобы просто забыть о нем.— Вилли... — одними губами прошептала женщина — там, во сне... это был Вилли... Неужели он и впрямь чудовище? Эстефания нахмурилась и прикусила губу. Страх, вызванный странным сном, усиливался с каждой минутой."Если Вилли и впрямь не тот милый романтик, каким пытается казаться? Если он что-то замышляет?" — От этих мыслей она зябко поежилась, а в следующий миг ее лицо приобрело решительное выражение."Только бы дождаться утра!" — нетерпеливо подумала женщина и, успокоенная этой мыслью, забылась тяжелым сном.***— Доброе утро, детка, — Феделина ласково погладила дочь по волосам.— Доброе утро, — Эстефания сонно зевнула и улыбнулась.— Как ты себя чувствуешь, дочка? — заботливо поинтересовалась Феде.— Намного лучше, — Эстефания вдруг нахмурилась. — Но мне не нравится эта ночная рубашка!— Я ведь вчера привезла твои вещи, — напомнила старая экономка, кивнув на стоявшую в углу черную сумку. — Переоденься, если хочешь.— Спасибо... — молодая женщина осеклась и через мгновение выдохнула, улыбнувшись: — Мама.Наряд выбирался на удивление тщательно. Никаких юбок, платьев, жакетов и кричащих расцветок — ничего, что хоть сколько-нибудь стесняло бы движения и привлекало внимание. "Проще было в сорочке остаться, — раздраженно подумала Стефани, откладывая в сторону очередную юбку цвета взбесившегося лимона. — почему здесь из черного только платья?!"— Помочь, детка? — заботливо спросила Феде, видя суетливые, нервные движения дочери. — Мне ничего здесь не нравится, — совсем по-детски всхлипнула Эстефания, чувствуя, что ее план близок к провалу.— Что бы тебе хотелось? — поинтересовалась Феде.— Что-нибудь такое... — она неопределенно повела рукой в воздухе и, увидев недоумение на лице матери, пояснила:— Удобное и неяркое.Через десять минут на Эстефании была мешковатая серая кофта с длинным рукавом и брюки в тон.— Мне нравится, — улыбнулась женщина, оглядев себя с ног до головы, и направилась к выходу из палаты.— Ты куда? — насторожилась Феде.— Где здесь дамская комната? — Эстефания смущенно потупилась.— Прямо до конца коридора, а потом налево. Я провожу.— Не стòит, — спешно ответила молодая женщина и нервно облизнула губы, — я сама.Выйдя из палаты, Эстефания огляделась по сторонам и припустила туда, где, по ее мнению должна была располагаться сестринская. "Если там кто-нибудь будет, скажу, что искала туалет и ошиблась дверью", — подбодрила себя она и, дойдя до двери с соответствующей табличкой, потянула ручку на себя. Дверь почти бесшумно открылась. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что поблизости никого нет, Стефани юркнула внутрь. Через пару минут из сестринской вышла молоденькая медсестричка в медицинской шапочке, белом халате и тапочках. Нервно поправив манжеты, девушка уверенной поступью направилась к выходу. Когда она проходила мимо регистратуры, сердце билось так, что, казалось, слышит вся клиника.— Сеньорита! — окликнула ее работница регистратуры. "Ну вот ты и попалась" — с ужасом подумала та и обернулась, ощущая, как во рту резко пересохло.