8 (1/1)

Дни тянулись, Брок принял ещё один поезд, и никак не мог отскрестись от грязи за пять минут в душе — грязь была в душе. Он вёл людей на заклание, и это не могло не тревожить. Кормили не в пример лучше, чем обычных узников, однако еда не радовала, даже в глотку не лезла, но Брок ел через “не хочу”, чтобы силы были.Мужик, который объяснял ему всё, третьего дня повесился, а Брок даже не запомнил его имени, да и не важны имена, здесь они становились номерами. Пустым набором цифр, за которым на самом деле была жизнь, была история, но эсэсовцы всё свели к цифрам.Люди… Столько людей, столько смертников Брок не видел никогда в жизни, и, наверное, будь он чуточку мягче, тоже повесился бы на ближайшей балке, потому что жить, понимая, что ты ответственен за убийство такого количества людей, было невыносимо. Но он жил, жил ради Баки, ради Златы. Жил ради того, чтобы хоть попытаться освободить этих людей.А ещё Брок готовил побег. Он знал, что ночью это сделать будет невозможно, потому что вампиры приходили почти еженощно полакомиться хоть и не очень вкусной, но человеческой кровью. Брок знал, что это вампиры Камарильи, как рассказывала Злата, они старались не убивать без необходимости, поэтому Брок убивал за них. Почти каждую ночь он перерезал горло очередному узнику, а потом относил труп в крематорий. За это он получал пайку. Обычно это были полбуханки хлеба, кусочек сала, иногда — банка консервов. Он делился этим со своим бараком. Его спрашивали, откуда, но Брок не говорил, отнекивался, говорил, что если он скажет, то фрицы зарежут десяток и его самого. Но он был вхож в комендантский дом и многое успел узнать, старательно передавая эту информацию лагерному подполью.Он знал, что его проверяют, знал, что может не пройти проверку, потому что убивает для фрицев, но нет, прошёл. И завертелось-закружилось, так что и жалеть себя и свою житуху стало некогда. Брок взял над подпольем шефство, что-то рекомендовал, чем-то интересовался. Рассказывал, как правильно убивать, чтобы было быстро и тихо.Узнал, что между вторым и третьим забором из колючей проволоки и после минные поля, карту которых он очень хотел найти. Первый ряд изнутри концлагеря был под напряжением и нужно его отключить. Он подтянул всех служивых людей, они должны были убить охрану и обесточить забор. Распределили, кто и где будет убивать КАПО, потому что в живых Брок не хотел не оставить ни единого предателя. Эти люди были страшнее нацистов.На себя он взял коменданта и его охрану, сказав, что у них уже есть планы, как добыть оружие, а себе он добудет сам. И вот план был утверждён, осталось только одно — выбрать день.И они выбрали. В эту ночь вампиры не приходили, значит, у коменданта и других гулей, если они были, (этого Брок так и не смог выяснить) не было запаса крови, что играло на руку Броку. Да, он уже не в той форме, но с одним гулем, Брок был уверен, он сможет справиться.Час икс настал на рассвете, когда вампиры улеглись спать, а люди только-только просыпались. Была пересменка у охраны, и мало кто обращал внимание на узников, каждый из которых был уже на своем рабочем месте.Нож Брок достал заранее. Его однажды просто забыли обыскать после очередного практически свежевания жертвы, и он спрятал его к себе в рукав, надеясь, что не заметят. Так оно и вышло. Остальные должны были убивать чем получится.Всё началось точно по часам для узников и совершенно внезапно для охраны. Группа заключенных, кто мог уверенно стоять и даже бегать, добытыми на кухне ножами перерезали несколько КАПО и побежали захватывать оружейный склад. Брок не знал, получится это у них или нет, но ему нужно было раздать свои долги.Он с ночи припрятал нож, которым зарезал очередного бедолагу, и, пока не началась суматоха, нашёл того самого КАПО, который приводил его к коменданту в первый раз.— Привет тебе от Брока Рамлоу, — зло сказал Брок и всадил нож в печень поднимавшего для удара дубинкой руку КАПО. — Я тебя, сука, запомнил.Почти нежно обнимая, глядя в растерянные глаза коллаборациониста, Брок ещё несколько раз воткнул длинный нож в тело и отпустил его. Мёртвый КАПО упал, изо рта потекла кровь, но Броку было уже всё равно, он пошёл к другой цели.Ему повезло, паника ещё не поднялась, но вот склад с оружием взять не смогли, это Брок понял по треску автоматов, потому что никто не стрелял в ответ. А стреляли бы, и стреляли беспорядочно, не все узники прошли военную подготовку, далеко не все. Но ему сейчас было не до этого.Прирезав по дороге зазевавшихся эсэсовцев и КАПО, Брок ворвался к коменданту лагеря. Брок был в ярости, и эта ярость, накопленная неделями карцера, ужасной едой, тасканием трупов и убиванием живых на кормёжку вампирам, была практически эталонной. Не нужно было больше ничего, кроме этой ярости, чтобы убить коменданта. Тот не успел достать оружие, Брок кинул свой нож, попав в руку с пистолетом, и тот упал. И Брок кинулся, а комендант кинулся в ответ.Это была схватка не двух людей, а двух существ, которые дрались исключительно на природной ярости и ненависти друг к другу. Они громили друг другом кабинет, не интересуясь тем, что происходит снаружи. Это были два зверя, которые точно знали, что отсюда выйдет только один.Брок не чувствовал боли, не чувствовал, что об его голову что-то разбилось. Он только рычал, пытаясь добраться до горла своего противника. Он был зверем, пусть и исхудавшим, может, немного больным, но зверем, хищником, который готов убивать за свою жизнь. Его противник был сильнее, здоровее, отдохнувшим и хорошо питавшимся. А ещё он был гулем. Но Брок хотел жить, хотел жить на свободе так сильно, что первым добрался до горла противника и вцепился в него из последних сил.Хорошо Злата когда-то модифицировала организм Брока, и он не потерял силы даже в этом жутком месте. Брок вцепился покрепче, почувствовал, как в рот ему полилась тёплая солёная влага, и рванул. Он рвал горло хрипящему, пытающемуся вырваться противнику, который всё же ткнул Броку чем-то в бок, но он просто не почувствовал почти ничего. Он рвал, как волк, защищающий свою волчицу и щенков. Рвал, чтобы выжить, рвал… и вырвал кадык. В лицо ему тут же полилась кровь, хлещущая из разорванных сосудов.Раскинув руки, Брок лежал, собираясь с мыслями и силами, чтобы пойти дальше, помочь тем, кому ещё можно помочь, отключить питание забора, если ещё не отключили. У него было много дел.Он уже почти закрыл глаза, когда среди автоматных очередей услышал характерные одиночные выстрелы. Этот звук он хорошо знал. Раз-два-три передёрнуть затвор, выстрел, раз-два-три, выстрел. Баки! Они победили.* * *Баки со Златой не тушевались, они изучили карту, выехали на нужную им дорогу и попёрли вперёд. Танк, модели которого ни Баки, ни Злата не знали, хотя Баки и разобрался в его управлении довольно быстро, шёл ходко, Злата даже нашла спецификацию и сунула Баки. Тот её изучил и поехал скоростью, которая рекомендовалась на марше. Злата повесила на танк несколько разных щитов, которые гарантировали, что, если их подстрелят, из танка они выбраться успеют.Нужно было проехать шестьсот километров, а запаса топлива у них было только на половину этого пути. Если по пути они не найдут речку или озеро, то танк придётся бросить. Да и штурмовать они собирались концлагерь, где полно беззащитных людей, которым, правда, они ничем не смогут помочь, потому что нужен им был только один.Злата ехала на месте командира танка с открытым люком и думала о том, скольким людям они не помогли. Только история уже написана. БабНина уже съела своего внука. Родители Златы и Женьки уже умерли. Они сами уже не люди. Как бы ни хотелось прийти и помочь всем страждущим, Злата давно поняла, что это никому не нужно, кроме тебя самой, но все свои гештальты Злата давно закрыла, у неё не было долгов.— Тревожно мне, Баки, — сказал Злата. — Надо успеть к утру, чувствую, что надо.— Значит, успеем, — ответил Баки и прибавил скорости.Танк — машина мощная, но медленная, и им нужно было найти транспорт пошустрее. Блокпосты они разносили сразу, чтобы некому было передать информацию о захваченном танке, и Злата в этом принимала больше участия, чем Баки. Она колдовала вульгарную магию, получала парадокс, но нужно было быстрее, как можно быстрее добраться до Брока. Злата чувствовала не шестым — седьмым или каким глубинным чутьём, что, не приедь они утром, они не успеют, поэтому и гнал Баки на предельной скорости всего-то в сорок километров в час, а это было слишком медленно.На одном из блокпостов, когда горючка подходила к концу, они расстреляли всех и бросили танк, пересев в машину, даже не стали разбираться, что это за зверь, просто Злата перешаманила пару канистр топлива от танка под нужды автомобиля. Гнали на пределе возможного, укрывшись куполом, отражающим атаки. Только бы быстрее, вперёд, вперёд. И не оставлять никого в живых. Злата очень боялась, что им встретятся вампиры, но создавалось ощущение, что те заняты какими-то своими делами и плевать хотели на игры смертных.А потом блокпосты кончились, и Злата немного подшаманила движок, чтобы ехать быстрее. Как можно быстрее.Но доехали они до лагеря, в котором был Брок, когда уже всё началось.— Тут минные поля, — сказал Баки, удерживая Злату. — Придумаешь что-нибудь? Или я камушки покидаю?— Сейчас, сними пока часовых, — попросила Злата. — А я сейчас взорву всё.— Принято, — ответил Баки и пристрелил первого часового на вышке.* * *Брок услышал, да все услышали и увидели, как минное поле, окружающее лагерь, взорвалось одновременно по всей площади, и понял, что это Злата. Его девочка пришла, чтобы вытащить своего бедового мужа из этой задницы. Но пока они с Баки доберутся сюда, нужно было ещё очень многое успеть.С помощью Брока таки взяли оружейный склад и теперь могли отстреливаться, но побег почти захлебнулся. Кто-то побежал сразу на колючую проволоку, и теперь там висело человек тридцать, сгорая от высокого напряжения. Отключить его пока не могли, и Брок не знал, почему.Оказалось, там пара КАПО и три человека охраны не подпускали к генератору никого, а люди были слишком слабы и неуверенны, что бросаться грудью на эту амбразуру.Кто-то, позабыв про побег, избивал КАПО, которые когда-то избивали их, просто озверев, и с ними Брок не хотел ничего делать. В лагере стояла полная неразбериха, а потом он увидел у забора Злату и выдохнул, схватившись за бок.Злата что-то сделала, и двух секций забора просто не стало.— Свобода! — рявкнул Брок, казалось, перекрывая выстрелы и общий галдёж. — Уходим!И человеческая волна, вспучившись, понеслась прочь из лагеря, где ещё оставались живые фрицы. Хлынула неумолимым потоком, и откуда только взялись силы, проносясь мимо Брока, мимо Златы, утекала в лес, всё дальше и дальше от концлагеря.Брок привалился к опоре забора, зажимая рану в боку. Всё-таки комендант его достал. Брок был весь в крови, особенно лицо, и на этом лице страшно глядели светло-карие глаза. Люди бежали и бежали оттуда, кто-то стрелял им вслед, но их убирал Баки.Людской поток словно обтекал Злату, которая уверенно шла к Броку, к своему окровавленному, но любимому мужу. И как только она подошла, Брок сполз по опоре и закрыл глаза. Они успели, они встретились. Он умрёт свободным. Но нет, у Златы на этот счёт было другое мнение. Она поцеловала его властно, сосредотачиваясь на этом поцелуе, и раны как не бывало.— Вставай, у нас ещё много дел, — велела она, и Брок встал.— Нужно убить всех, — сказал он. — Это не люди, Злат, просто не люди.— Я знаю, — ответила Злата и взяла в руки автомат. — Пойдём, Баки к нам присоединится.Они вдвоём шли по лагерю и убивали КАПО и фрицев. Кто-то просил о милосердии, кто-то тихо молился, кто-то даже ссался, но никому не было пощады. Если узники лагеря могли себе позволить просто убежать, то Брок такого разрешить не мог. Они со Златой и Баки тоже давно уже были не люди, и это давало им право убивать других нелюдей.Через какое-то время в лагере не осталось живых, кроме их троих. Все были ранены, но не смертельно. Просто хотелось пить и смыть с себя этот долгий, очень долгий день. Брок умылся, но всё равно остался в крови. Злата закидывалась наркотиками, чтобы колдовать дальше, она сильно устала, её мог в любую минуту добить парадокс, но она не позволяла брать себя на руки и нести. Не сейчас. Не здесь.Они молчали. Все трое. У них ещё будет куча времени поговорить, но сейчас они молчали, просто сидя на крыльце домика коменданта.— Гекатомба, — хрипло после долгого молчания сказала Злата. — Я могу отправить нас домой. Сразу. Наверное.— Пробуй, — пожал плечами Баки.Они были истощены не столько физически, сколько морально. Слишком много трупов за один раз. Даже для Баки слишком.— Я могу ошибиться со временем, — честно призналась Злата. — И сильно.— Главное, отправь нас домой, — попросил Брок.Злата поднялась, хлебнула из своей фляги и прикрыла глаза, сосредотачиваясь. Открылась рамка, за которой рябил их двор.— Идём, — сказал Злата, и они шагнули в портал.The end.