24. (1/1)

К характерному грохоту за окном Злата уже привыкла, поэтому сразу пошла открывать. Сегодня она сидела дома одна, и только договорённость с Тором не дала ей сорваться к Тони и создать что-нибудь новенькое. У них наметился прогресс в нахождении нужного материала для экологичных батарей огромной ёмкости, они даже создали одну, преобразовав материал с помощью домашнего адронного коллайдера Тони, но в массовое производство такое пускать было пока нельзя — слишком дорогим получилось изделие. И Тони эту батарейку сейчас тестировал, пытаясь точно выяснить, как надолго её хватит. А Злата сидела в ожидании Тора и зачаровывала уходовую косметику для Маши. Конечно, можно было всё поправить магией, но лучше, чтобы эффект был постоянный и долговременный, а не разовые вмешательства, как это было до этого. — Здравствуй, Тор, — встретила его в дверях Злата. — Я готова. Или ты хочешь о чём-нибудь поговорить здесь?— Я могу открыто говорить с тобой и во дворце, — заверил Тор. — Локи очень мне помогает. — Это хорошо, — заверила Злата. — Я рада, что вы ладите. — Пойдём? — спросил Тор. — Да, пойдём, — кивнула Злата и закурила. — Сегодня лошади с каретой на той стороне?— Я знаю, что ты умеешь ездить верхом, — хитро улыбнулся Тор, — поэтому сегодня просто лошади. Локи встретил их уже во дворце. Он сидел с книгой в одном из внутренних двориков возле ?плачущего? фонтана, стена над которым была оплетена цветущей золотисто-зеленой лозой.— Приветствую, — сказал он Злате. — Здравствуй, Локи, — улыбнулась она, пытаясь понять магию здешних растений, но если Мидгард был точной копией её мира, то Асгард был словно сделан из магии. Магии, недоступной Злате. — Что читаешь? — Учебник по рунам для начинающих, — усмехнулся Локи. — Надо освежить основы. Пойдем? Тор, оставь нас. — Конечно, — как-то очень покорно согласился Тор. Но ему было совершенно нечего делать в месте силы. — Учебник по рунам? — усмехнулась Злата, когда они с Локи остались одни. — Интересный хоть?— А как же, — улыбнулся Локи и поднялся, оставив книгу на резной мраморной скамье. — Нам туда.Он вёл Злату через галереи, переходы, мостики, мимо миниатюрных садов с декоративным прудами, фонтанами и водопадами, куда-то вглубь огромного дворцового комплекса, только со стороны выглядящего монолитным. Шли они долго, пока не оказались в небольшом дворике, где росло одно-единственное дерево — старая кривая яблоня, покрытая одновременно и бело-розовыми цветами, и золотыми светящимися плодами. Из-под корней яблони вытекал прозрачный ручеёк, над которым кружилась пара радужных стрекоз. Было слышно жужжание пчёл. — Это яблоня норн, — негромко сказал Локи. — Не трогай плодов. Лишь Идунн может срывать их. И просто ушёл, не оглядываясь. Злата огляделась, тронула тонким щупом магии яблоню, но поняла только, что да, лучше не трогать. И даже воды лучше не пить. Но сила этого места была колоссальна, словно тут не просто рождалась квинтэссенция, словно она тут плодилась и множилась в геометрической прогрессии. Неисчерпаемый источник силы. За возможность хоть раз на час оказаться в таком месте многие маги перерезали бы друг друга. Да она сама была бы готова убить за такую возможность, но ей не пришлось. Оказалось, нужно просто сделать одолжение богу, и ты попадёшь в магический рай. Злата не только напиталась квинтэссенцией сама, она запасла её достаточно, чтобы им с Тони хватило на пару месяцев экспериментов. Или дольше, если использовать экономно. Что такой великий дар, как квинтэссенция, надо беречь, она знала с младых ногтей, с самого начала своего ученичества. Закончив, Злата поднялась и оглянулась. Она могла бы пройти весь путь обратно самостоятельно, но нехорошо было шариться по чужому дому, хоть это и дворец.— Локи? — Злата позвала почти шёпотом, словно опасаясь нарушить покой этого места. — Локи?— Я здесь, — отозвался он от прохода, в который втекал ручей, и протянул руку. — Я думала, придётся самой выбираться, — улыбнулась Злата. — Спасибо за квинтэссенцию. Ваше место силы не обеднеет, даже если сто таких, как я, захотят его посетить. Поразительно. В моём мире, чтобы побывать в подобном месте, надо договариваться. То с оборотнями, и хорошо, если они тебе хотя бы лояльны, то с феями, а они те ещё затейники, и обязательно хотят веселья. И, скажу я тебе, для человека подобное веселье может плохо кончиться. Есть места силы в лесах или горах, но там бродят дикие Гангрелы… В общем, вот так просто попросить — и тебя пустят, не получится нигде. Даже в Мидгарде проблема с местами силы, потому что тут изначально не предусматривались маги… Тебе вообще всё это интересно?— Мне интересно всё, что касается магии, — кивнул Локи. — И у меня к тебе предложение. Помнишь ту ловушку, которая выкинула к вам Машу и закинула Брока на её место? — Помню, конечно, — кивнула Злата. — Забудешь такое. А что?— И на Маше, и на Броке остался магический след от этой ловушки. Слабый, но разборчивый. Как надпись молоком на листе. Мы можем найти колдуна и обойтись с ним в меру собственного воображения, — предложил Локи. — А это интересная идея, потому что подобные ловушки мажата не ставят, это работа профи. — Злате идея найти и поспрашивать этого неизвестного мага нравилась всё больше. — Я только не уверена, в каком он мире сидит. И сидит ли. — Выследим, — пообещал Локи. — Надо размяться. Да, а ты знаешь о магах Земли? Один обретается по соседству с тобой, в Нью-Йорке, и владеет Камнем Времени. — Стрэндж который? — уточнила Злата. — Он самый, — кивнул Локи. — У тебя найдётся время, чтобы посидеть, выпить и поговорить о Камнях Бесконечности?— Конечно, — кивнула Злата. — Я оставила дома записку. Она рассмеялась. Сейчас в мире, где победили технологии, оставлять записки стало немодно, и этот процесс её всегда забавлял, потому что Злата не оставляла записок на бумаге. — В этот раз я выжгла записку на зеркале, — пояснила она своё веселье. — Бумага и ручка — это скучно и устаревше. — Сам Тор — гарант твоего благополучного возвращения в Мидгард, — усмехнулся Локи. Они пришли в заплетённую незнакомыми Злате цветами беседку с удобными мягкими креслами и мозаичным столиком. Бесшумные слуги принесли резные кувшины с вином, бокалы из зелёного стекла, украшенные золотыми узорами, и легкие закуски. Только после первого бокала Локи начал говорить.Он рассказывал о шести Камнях Бесконечности, о том, где находятся пять из них, о безумном титане Таносе, желавшем уничтожить половину всего живущего во Вселенной, о расах, что служат ему, о читаури и о собственном плене. — И я так понимаю, последнего камня он не нашёл, — не спросила — обозначила Злата, выслушав Локи. — Да. — Локи залюбовался игрой света на бокале — солнечный луч пробился сквозь кружево листьев и зажёг в стекле зелёное пламя. — Он не смог отыскать Камень Пространства, который Один замкнул внутри Тессеракта. До поры Тессеракт был в Мидгарде. Потом вернулся в Асгард. В Мидгарде сейчас находятся Камень Времени и Камень Разума. Злата смотрела на Локи и чувствовала, что тот изменился. Как-то неуловимо, вроде тот же самый, каким она его видела, но другой. Но хорошо это или плохо, Злата не понимала, потому что не знала Локи в принципе. Но чувствовала, что завести дружбу с богом обмана будет полезно, а ещё приятно. Локи вёл себя как старый вампир, чтущий традиции гостеприимства, считался с её силой и был просто приятно обходительным. С ней давно такого не было. На своих мужиков она иной раз набрасывалась с порога и тащила в спальню, тут было не до обходительности, а уж силу её они знали хорошо, только один чёрт не боялись и не испытывали особого пиетета. С Тони даже о банальном гостеприимстве речи не шло. Она приходила, тот салютовал ей или бокалом с бренди, или кружкой с кофе, она наливала себе, и они принимались за обсуждение новых идей или реализацию уже придуманного. Другие люди, с которыми Злате приходилось общаться, считали её скорее девицей с лёгкой придурью или алкоголичкой, но Злате было плевать, важно, что её любят дома, остальное — фигня. Странно, но даже с Тором — обходительным, вежливым и гостеприимным — Злата чувствовала себя не так, как сейчас с Локи. Словно общались два мастера, только мастерство их было разным. — Что-то я об этом слышала, — улыбнулась Злата, проникая магией в стекло бокала, отмечая, какое оно, из какого песка сделано, насколько оно хрупкое. Она любила новые материалы, любила вливать в них магию и чувствовать, что эти материалы из себя представляют. Любила творить новое. — И даже видела, не могу сказать, что трогала руками сам Камень Разума, но мы с Тони проводили кое-какие эксперименты. Злата не боялась сказать Локи, у кого камень. Даже заполучив, против Мидгарда он его не повернёт. — Руками такие вещи лучше не трогать даже нам с тобой, — покачал головой Локи и откинул за плечо ухоженную чёрную прядь. — Я бы предложил тебе собрать те Камни, что в Мидгарде, и переместить их в Асгард. Здесь они будут в большей безопасности. Тягаться с Таносом Мидгарду не под силу, а сюда он сунуться не посмеет. — Если Танос — создание живое, — задумчиво сказала Злата, — то я могу превратить его даже не в котика, я могу сделать из него инфузорию-туфельку. Но для этого кто-то должен его сдерживать, чтобы он не убил меня. А вообще… Не думаю, что стоит держать все яйца в одной корзине. Это неразумно. Я знаю нескольких… существ, способных управлять временем. В моём мире. И я бы попросила одного из них спрятать Камень Времени в прошлом моего мира. Согласись, искать Камень Времени во времени проблематично. И, более того, я знаю, кому можно отдать этот камень в довольно глубоком прошлом. Этот вампир уже тогда был больших сил. — Расскажи мне про вампиров, — попросил Локи. — В Девяти мирах таких существ не было и нет. — Ты знаешь легенду про первых людей? — спросила Злата. — Её проповедуют христиане. — Адам и Ива? — нахмурился Локи. — Что-то припоминаю. — Если не вдаваться в длинную легенду, по которой Лилит, первая жена Адама, сделала Каина бессмертным и подарила магию, а белый бог проклял его, то вампиры — это нежить, питающаяся человеческой кровью. Их убивает солнечный свет, а живут они, пока их кто-то не убьёт. Моя сестра — вампир. — Я слышал краем уха легенды о немёртвых, но в Девяти мирах таких нет, — задумчиво произнес Локи. — Значит, ты предлагаешь спрятать Камень Времени у могучего немёртвого мага. А что он захочет взамен?— Хороший вопрос, — Злата провела ухоженным пальчиком по краю бокала. — Думаю, сама возможность исследовать этот Камень уже будет платой. Но он может попросить зачаровать что-нибудь или достать для него другого вампира, может, не старше, но сильнее себя, чтобы выпить его душу. Жаль, я не очень хороший маг чар. Моя специализация — жизнь, силы и материя. — Я мастер иллюзий и магии разума, — отозвался Локи. — К несчастью, склонность к магии разума имеет и оборотную сторону: меня легче подчинить грубой силой и физическим воздействием, чем Тора. С другой стороны, я вижу все игры ума и все уловки. — В общем и целом, платить нам нечем, — усмехнулась Злата. — Хотя… Тор подарил Баки волшебный доспех, ещё такие есть? Просто даже для очень старого вампира подобный доспех, доработанный мной, может представлять огромную ценность. Если не ему самому, то он может обменять эту вещь на что-то нужное. Но не спросишь — не узнаешь. Моя сестра придёт в Йоль. Её можно попросить встретиться с тем вампиром и поговорить. Мы бы могли прийти с ней в мой мир, но чтобы выбраться, нам понадобится колоссальная энергия. Последний раз я использовала гекатомбу, правда, не сама ее сделала. А так нам всего-то понадобится добровольная жертва ребёнка. Локи повел плечами.— Мне жертвовали и детей тоже, — равнодушно сказал он. — Напрасная трата жизни и силы. Я не питаюсь подобным. Чтобы вернуться, мы сможем использовать силу самого Камня, я знаю как. До какого возраста человек считается ребёнком?— До четырнадцати подойдёт, — сказала Злата. — Я даже знаю, где ребёнка можно достать. — Можно иметь в виду такой вариант, — согласился Локи. — Что, не считаешь меня бездушным и жестоким, как Стивен?— Ты не более бездушен и жесток, чем я, — пожала плечами Злата и отпила из своего бокала. — Стив — идеалист, а про меня он просто не слишком много знает. Он знает трагическую историю моей семьи, знает, что я мстила, и считает меня… хорошей. Но не представляет, на что я действительно способна. Просто мне нужна причина. — Мне больше тысячи лет по человеческому счету, — негромко сказал Локи. — В Мидгарде я бывал часто и подолгу. То, что я знаю о людях, не позволяет мне уважать их. Нет ничего, что я делал с людьми, чего они не сделали бы с собой сами. — Люди вообще очень жестокие существа. — Злата не стала говорить Локи, что ей всего сотня. — Более жестоки, чем иные вампиры Шабаша, которые, пока маленькие, вообще творят кровавые бани направо и налево. — Для меня дело не в жестокости, — объяснил Локи. — Милосердие — черта, возникающая от избыточности. Но я не переношу лицемерия. Знаешь, каких детей мне чаще всего жертвовали? Рожденных не теми женщинами или не от тех мужчин. Здоровых детей, которых семьи могли прокормить и вырастить. Но не хотели. Позже, когда расплодились христиане, детей стали просто убивать: топить в болотах, в колодцах, в нужниках, выкидывать в лес — да что угодно. Не потому, что их мать голодала, а потому, что ей жизни не дали, если б узнали, что она была беременна и родила. — Локи покачал головой. — Этого я не понимаю. Когда зверь бросает детенышей от бескормицы, это жестоко, но естественно: без обузы он выживет и через сезон родит новое потомство. Когда люди уничтожают здоровую плодовитую женщину только потому, что она родила не так и не тогда, как они сочли правильным… — Так а чего ты хотел? Чтобы тебе, целому богу, жертвовали доходяг, которые и так умрут? — Злата долила себе ещё вина, забралась в кресло с ногами, решив, что у них всё же не светский приём. — На твоем месте я бы обиделась на такие жертвы. — Хотел бы я, чтобы люди не лицемерили так отчаянно, — криво ухмыльнулся Локи. — Чтобы Тор поумнел. Чтобы ты вышла за него замуж, когда овдовеешь. — Могу отсыпать Тору опилок, прикупив на ближайшей лесопилке, — рассмеялась Злата. — А люди… Люди будут лицемерить всю их жизнь. И ты прав, лет через сто я овдовею. Дети мои умрут, но вот выйти замуж за Тора и стать, хоть и условной, но царицей, я, сказать по правде, не планировала. Однако теперь подумаю об этом, потому что я подошла к тому пределу, за которым уже не смогу жить в мире смертных. А умереть своей смертью я просто не могу, это радость и печаль мастера жизни. — Я понимаю, — кивнул Локи. — Даже если ты продлишь телесную мощь своих мужей, их разумы рано или поздно утомятся жизнью. Это беда короткоживущих. — Да, как-то так, — Злата вздохнула. — Слушай, а что у вас за некрополь где-то внизу? Оттуда так мощно фонит мертвечиной, что даже я чувствую, хотя специально не прислушивалась. — Некрополь? — изумился Локи. — Ничего не знаю ни про какой некрополь. Не слыхал даже. — Он повертел бокал в пальцах. — Зачем Тору опилки?— Спроси у Маши, она тебе это покажет в красках, — улыбнулась Злата. — А некрополь… Может, спросим у кого? Или сами сходим посмотрим?— Сходим, — поднялся Локи и предложил ей руку. — Слишком долго искать знающих. Злата вложила свою ладошку в ладонь Локи и поднялась из кресла. — Ну что, на поиски сокровищ? — рассмеялась она. — Веди, нам надо куда-то глубоко, это всё, что я знаю. — В детстве я излазил весь дворец, — сказал Локи. — Там были места, куда я не мог пройти. Думаю, сейчас у меня это получится. Примерно через полчаса они встали у арки, густо заплетенной жёстким тёмно-зелёным плющом. — Сдаётся мне, вход где-то здесь, — прищурился Локи. Злата провела рукой по листьям, жёстким, пыльным, раздвигая их своей магией, открывая проход… Давно Злате не было так страшно. Наверное, только во время бомбёжек или когда она оказалась на пепелище, которое было её домом. Но проход куда-то туда был настолько жутким, что она отшатнулась, давая волю чувствам, совершенно не боясь, что Локи усмотрит в этом слабость. А пусть бы и усмотрел, она была обычной женщиной, которая умеет бояться. — Похоже, нам туда, — Злата всё никак не могла подойти ближе, а о том, чтобы пройти внутрь, и речи не шло. Локи приобнял её за плечи. — Сейчас, — пообещал он, стерев холодный пот, выступивший на лбу. — Здесь заклятье разума. Мама накладывала. Я сниму. — Не надо, — попросила Злата. — Мало ли кто ещё сюда набредёт случайно. — Давай, жопу в горсть, яйца в кулак и пошли, не малыши уже. Злата взяла Локи за руку; не давая себе передумать, зажмурилась, выдохнула и шагнула в неизвестность, потащив за собой и Локи. У неё было предположение, что для Локи это ещё более болезненный шаг, ведь он был магом разума, по нему это должно было ударить больнее. Они вывалились в сырую темноту, подсвеченную тут и там мертвенными зелёными огоньками. Пахло мокрым камнем и старой плесенью. А ещё — истлевшими костями.— И такое прямо под дворцом? — с ужасом прошептал Локи и двинулся к высящейся по центру тёмной груде. — Прямо под тронным залом…— Ты только руками ничего не трогай, — предупредила Злата, а для верности оторвала от своей юбки два куска ткани, наскоро зачаровала их, чтобы не попадали болезнетворные бактерии, и одну повязала себе на лицо, а вторую отдала Локи. — Надевай и не рассказывай мне, что ты бессмертный и всё такое, — строго сказала она, аккуратно продвигаясь вперёд. Света отчаянно не хватало, и Злата, достав маленькое зеркальце, поймала в него блик от какой-то гнилушки, поиграла им и озарила зал, или что это было, ровным тёплым сиянием. Локи послушно закрыл лицо тканью и приблизился к заплесневевшему зверю огромного размера, похожему на волка. — Руками не хватай ничего, — повторила Злата, пока Локи не потянулся потрогать непонятный труп.А трупов тут было вдосталь, и отчего они тут, почему, у Златы не было никаких предположений, раз уж даже Локи не знал об этом месте. — Есть идеи, что тут было и зачем? — поинтересовалась она, стараясь не ступать на мёртвое. — Нет, — глухо ответил Локи. — Но Асгарду более двадцати тысяч лет, а мне только тысяча. Дворцу пять тысяч. Вход запечатала мама, это её почерк. Но оставил это всё тут, я думаю, Всеотец. — И что же ты тут хотел спрятать, Один? — пробормотала Злата, всё ближе подходя к огромной туше. Оторвав ещё полоску ткани, Злата сделала из неё перчатку, натянув на ладонь, и только после этого тронула шкуру, странно сохранившуюся, хотя шерсть должна была истлеть давно. — Пойдём дальше, — предложила она, попутно накладывая на себя и Локи щиты от всего, чего только можно. Она не была готова к такому повороту, и щиты были топорные, слабые, но один удар чего бы то ни было они выдержат, а дальше… А дальше она справится. На невысоких каменных постаментах на всём необозримом пространстве лежали истлевшие скелеты в латах и с оружием. Их были даже не сотни, а тысячи. Похоже, что это подземелье простиралось подо всем огромным дворцом, захватывая и внутренние дворики, и сады, и хозяйственные постройки. — Как бы это не было подпространство, причём бесконечное, — задумчиво сказала Злата. — А то и трупов будет бесконечное количество. И что-то мне подсказывает, что выйти отсюда проще, чем войти сюда. Что будем делать?— Сожжём все, — мрачно предложил Локи, и на его ладони заиграл жёлтый огонек. — Погоди, сжечь мы всегда успеем, — Злата задумалась — мало ли какая сила таилась в этих останках, может быть, даже дезинтегрировав их, она оставит их силу. — А давай я за поцелуй устрою тут грибницу? Всяко мухоморы, даже восставшие, не так опасны, как непонятные доспехи и трупы.— За поцелуй? — озадачился Локи. — За поцелуй, — кивнула Злата. — Мне надо сосредоточиться для подобной магии, а поцелуй помогает в разы лучше, чем всё остальное. Локи озадаченно кивнул, шагнул к ней и наклонился, как-то разом понимая, что у Златы крепкая пышная грудь, и тонкая талия, и очень аппетитный зад.Прильнув к Локи, Злата обхватила его за шею и впилась в губы страстным, властным поцелуем, забираясь пальцами в его волосы. Всё это сумасшествие длилось не дольше нескольких секунд, но Локи уже мог почувствовать, как вокруг него творится не домашняя магия по приготовлению напитков, а серьёзное колдовство по площадям. А Злата всё целовала и целовала его. Он не удержался и опустил ладони ей на талию, сжал её, чуть поглаживая. Злата не сопротивлялась. Ей были приятны прикосновения Локи, и хотя она знала, что дальше не зайдёт, сейчас она почти отдавалась ему, творя свою магию. Много, очень много грибов получится из этой уймы трупов. И без Локи она бы не осилила подобное. Ладонь Златы прошлась по спине Локи в нежном прикосновении, и тот почувствовал, что поцелуй заканчивается. Отстранившись и переведя дух, Локи возмущённо фыркнул, прочищая лёгкие: в подземелье сильно пахло падалью и грибами. Он огляделся и оторопел: там, где лежал огромный зверь, цвёл не менее огромный цветок, не похожий ни на что знакомое. В странном магическом свете было даже неясно, какого оттенка его лепесток, похожий на опрокинутую юбку, но длинный, в рост самого Локи, пестик торчал из этой юбки совершенно вызывающе. А там, где лежали скелеты в латах, теперь росли полчища крупных грибов с белыми ножками и глянцевыми шляпками в белых пятнышках. Шляпки были и чёрные, и оранжевые, и красные, и зеленые, и синие, и коричневые…— Гриб берсерков? — хрипловато произнес Локи. — Типа того, — усмехнулась Злата. — Ну а венцом творения вот эта гадость. У людей его называют аморфофаллус. Штука красивая, но дрянная. Давай всё же узнаем, кто тут сидит. Потому что я почувствовала жизнь. Очень странную жизнь. — Как-нибудь в другой раз, — покачал головой Локи. — У меня при себе никакого оружия. — Значит, в другой раз, — согласилась Злата. — Теперь тут только грибы. Их даже есть можно, если хочешь глюки поймать.Она рассмеялась, скидывая с плеч странный груз. — Пойдём отсюда, — улыбнулась Злата. — Я завешу его обратно этим адским колючим плющом. Я про вход. — А я не буду снимать заклятие, — согласился Локи.