Глава 4. Над горой и под горой (1/1)

Десятки воздушных потоков вели в горы, изрезанные множеством расселин. Но не все эти потоки были полезными — многие из них оказывались ложными и вели совсем не туда, куда путникам было нужно. В расселинах же гнездились летучие мыши, огромные, как сами совы, крепкоклювые вороны и подстерегали страшные опасности.Много заходов и восходов солнца и много взмахов крыльев пролегло между нашими путешественниками и Последним Домашним Приютом. Они летели всё выше и выше над уровнем великого моря; воздух неприятно давил на головы и крылья, воздушные потоки становились непредсказуемыми, трудными, опасными, дни — всё более бесконечными. Если остановиться в полёте, глянуть назад — внизу, сквозь бледную бахрому облаков, расстилалась местность, которую они не так давно покинули. Далеко-далеко на юго-западе в сиреневой дымке лежала родная страна Бильбо, мир безопасный и уютный, и в нём — его собственный сагуаро. Становилось холодней, меж скал свистел пронзительный ветер, забирался под перья и пух, и совы с всё возрастающей тоской вспоминали тёмные края, покинутые ими.Порой со склонов скатывались камни, вырвавшиеся из растопленного дневным солнцем снега, и проскакивали между путешественниками или пролетали над головой. Дневной сон стал опасным — дозорным приходилось наблюдать не только за небом, в котором нет-нет, да мелькали бледные силуэты ворон, но и за нависающими в необъятной дали снежными шапками, которые в любое мгновение могли начать свой путь вниз.Ночи были промозглые, неуютные, путешественники не смели петь и громко разговаривать, так как эхо раскатывалось самым жутким образом, и тишина явно хотела, чтобы её не нарушало ничто, кроме шума воды, воя ветра и стука камней. “Там внизу разгар лета, — думал Бильбо. — Совы готовят зимние дупла, ловят сверчков… Мы ещё с гор не начнём спускаться, а там уже у весенних птенцов полёты начнутся”.Остальным приходили в голову не менее унылые мысли. А между тем с Элрондом они прощались в самом радужном настроении и предвкушали, как перелетят через горы и быстро понесутся дальше, подгоняемые сезонными потоками. Они даже рассчитывали добраться до потайного хода в Горе той же осенью на тёмную луну. “Может быть, как раз поспеем в Дьюрин день”, — говорили они.Только Гэндальф скептически ухал, качал головой и многозначительно помалкивал. Совы уже много лунных циклов не летали через горы Пустошей, но Гэндальф бывал тут и знал, что с тех пор, как последние осёдлые птицы перебрались в более уютные места, а горы оказались захвачены летучими мышами, воронами и прочими совиными врагами, безнаказанно царя в Диком Краю, путников всюду подстерегают опасности. Даже продуманные планы мудрых и опытных путешественников вроде Гэндальфа и добрых сов вроде Элронда могут провалиться, когда совершаешь опасное путешествие по Дикому Краю. Гэндальф был достаточно осведомлён, чтобы понимать это. Он знал, что в любое мгновение может случиться непредвиденное, и не надеялся, что удастся обойтись без страшных происшествий во время перелёта через высокие горы с их холодными страшными пиками и зловещими долинами, где им приходилось приземляться время от времени и где властвовало беззаконие. Обойтись и не удалось!Всё шло хорошо, пока однажды они не попали в грозу, да какую! Казалось, не гром гремит, а небо разрывается в клочья металлическими когтями ужасных адских хагсмар. Всякий знает, как страшно бушуют гром и молнии в горах, ночью, когда две грозы идут войной друг на друга. Молнии раскалываются, ударяясь об вершины, скалы содрогаются, ужасные раскаты грома сотрясают воздух, эхо разносится по всем пещерам и углублениям, и тьма наполняется оглушающим грохотом и сверканием.Бильбо никогда ничего подобного не видел и даже вообразить не мог. Небо было опасным, и путешественникам пришлось поспешно приземлиться, так что теперь они находились высоко в горах на узкой скользкой площадке, на краю головокружительного, наполненного туманом и узкими быстрыми воздушными потоками, обрыва, отвесно уходящего вниз. Лететь или даже идти дальше в такую погоду совам было категорически невозможно, и они устроились на незапланированный ночлег под нависшей скалой. Бильбо сидел, поджав под себя холодные мокрые лапки, и дрожал всем телом. Оглядывая окружение одним приоткрытым глазом, распушившись, втянув голову в объёмные перья, он видел при вспышках молнии по другую сторону долины какие-то странные силуэты огромных мохнатых животных, которые скакали по обломкам скал, ловили что-то в сумасшедше кружащемся воздухе и снова скрывались во мраке; каменная крошка от скал, на которых прыгали неведомые звери, сыпалась вниз, в гущу растущих внизу деревьев. Потом всё сильнее поднялся ветер, неистово полил дождь; ветер хлестал дождём и градом со всех сторон, так что каменный навес перестал быть защитой. Скоро совы промокли до пуха. Они сидели, плотно прижавшись к скалам, и понуро ждали погоды. Слышно было, как те самые неизвестные звери-прыгуны зловеще перекликаются по склонам.— Так не годится! — наконец курлыкнул Торин. — Если даже нас не сдует ветром, или не смоет дождём, или не поразит молнией, то любого может учуять и схватить белые кошки.— Коли знаете местечко получше, так возьмите и отведите нас туда! — сварливо отозвался Гэндальф, которого, впрочем, тоже не радовало соседство с хищниками. После некоторых препирательств решили послать Фили и Кили поискать убежище поудобнее. Зрение у них, как и у всех пещерных сов, было острое, а поскольку они были самыми молодыми членами команды, то им всегда давали такие поручения (когда становилось ясно, что бессмысленно посылать Бильбо, который бы просто запутался в этих бесконечных горах). “Когда ищешь, то обязательно находишь”, — так сказал молодым совам Торин. Спору нет, если ищешь, то всегда что-нибудь найдешь, но совсем не обязательно то, что искал. Так получилось и на этот раз.Вскоре Фили и Кили ползком явились назад, крепко цепляясь когтями за скалы, чтобы не снесло ветром.— Мы нашли сухую пещерку, — заявили они, — тут за углом. Там всем хватит места, даже Гэндальф поместится.— А вы как следует её осмотрели? — тотчас курлыкнула ястребиная сова. Она знала, что горные пещеры редко пустуют.— Ещё бы! — ответили молодые пещерные совы, хотя всем остальным было ясно, что осмотреть внимательно у них не хватило времени — так быстро они вернулись.В том и состоит коварство местных пещер, что никогда не знаешь, далеко ли они простираются, куда выведут и что подстерегает вас внутри. Сведения, принесённые Фили и Кили, показались усталым путникам вполне удовлетворительными. Ветер по-прежнему завывал, и гром гремел, и им стоило больших трудов доползти до пещеры, не растеряв по дороге никого из команды. Хорошо, что до пещеры было действительно недалеко: они скоро уперлись клювами в скалу, выступающую на тропинку, и, обогнув её, обнаружили в каменной стене низкий ход. Сквозь отверстие как раз еле протиснулся Гэндальф, что-то тихонько ворча себе под нос. Так приятно было слушать, как снаружи беснуются ветер и дождь, и чувствовать себя в безопасности от горных хищников. Но Гэндальф ни в коем случае не хотел рисковать: он взял с собой Глоина и Бофура, и они обследовали пещеру вдоль и поперёк.Пещера была достаточно крупных размеров, но не слишком велика и не очень таинственна. Сухой пол, уютные закоулки. Оин и Глоин хотели развести костёр, чтобы обсушить перья, сумки Двалина и приготовить немного полёвки, но Гэндальф зловеще ухнул и строго-настрого запретил им делать это. Тогда все отужинали сырым мясом, заныкались в укромный сухой угол, вытянули лапы, гудевшие от усталости, и принялись терпеливо ждать, пока перья не высохнут сами. Гэндальф, чтобы доставить друзьям удовольствие и немного загладить свои резкие советы, принялся рассказывать старинные легенды о великих Ночных Стражах и их войнах с хагсмарами; позже беседа перешла на более современные и позитивные темы. Путешественники болтали-болтали и совсем забыли про грозу. Они обсуждали, что будут делать, когда найдут Гору и вновь станут там хозяевами. Потом они один за другим заснули, спрятав головы под крылья.Как показала эта ночь, они хорошо сделали, взяв в путешествие Бильбо. Он долго не спал, пугаясь резкого свиста ветра снаружи и редкого рыка белых кошек, что охотились на скалах. А когда малютка-эльф, наконец, заснул, то видел отвратительные сны. Ему снилось, будто трещина в задней стене пещеры тихо скрипит, крошится под чьими-то острыми когтями; ему стало страшно, но он не мог крикнуть, не мог пошевелиться и просто лежал и смотрел, плотно прижав к телу перья и став похожим на тонкую веточку. Потом ему приснилось, будто пол пещеры вдруг раскрошился и сам он падает, летит — неизвестно куда!Бильбо сильно вздрогнул, резко открыл глаза и тут же понял, что то был не совсем сон. Трещина в конце пещеры действительно была оцарапана и будто бы расширена, а в щели мелькали какие-то зловещие тени. И тут Бильбо завопил, да так громко и пронзительно, как умеют вопить только сычики-эльфы, несмотря на свой миниатюрный рост обладающие невероятным громким голосом. И тогда в одно мгновение, не успели бы вы проговорить “Ой, стой!”, из трещины посыпались жуткие пушистые крысы с мохнатыми хвостами(1), большие-пребольшие, уродливые-преуродливые — несметная стая крыс. На каждую сову их пришлось по шесть штук, и даже на Бильбо — две. Они похватали наших путешественников за крылья своими острыми зубами и потащили через щель так быстро, что вы не успели бы молвить “Куда — беда!”. Но Гэндальфа они не успели сграбастать! И причиной тому был пронзительный крик Бильбо. Ястребиная сова проснулась в мгновение ока, как будто и не спала, и, когда крысы, скаля слюнявые пасти, подобрались к ней, бросилась на них, ударила огромными крыльями — и нескольких зверьков убило на месте. Трещина сомкнулась вокруг, темнота на миг ослепила глаза — и Бильбо и пещерные совы очутились по другую сторону трещины! Куда же девался Гэндальф? Этого не знали ни они, ни крысы, да крысы и не стали этого выяснять. Они продолжали тащить Бильбо и пещерных сов, резко пища сквозь сжатые зубы. В крыльях поселилась боль, неровности камня ранили кожу сквозь летящий во все стороны пух — это была явно не увеселительная прогулка внутри горы! Вокруг стояла темень сплошная, непроницаемая, в такой тьме умеют видеть только крысы, привыкшие жить в глубине гор. Проходы шли во всех направлениях, пересекаясь, перепутываясь, но крысы знали нужную дорогу так же хорошо, как вы знаете дорожку к ближайшему магазину. Тропа все спускалась и спускалась, и внизу была невыносимая духота. Крысы вели себя грубейшим образом, безжалостно кусали пленников и пищали так жутко и пронзительно, что перья неосознанно прижимались к телу.Наконец впереди замерцал странный зеленоватый свет, и крысы заметно оживились. Их глаза возбуждённо заблестели в странном пещерном мерцании, а зубы стали ещё более кусачими. Совы жалобно стонали и пощёлкивали клювами, дёргаясь от укусов. И вдруг все они ввалились в огромную пещеру.По стенам свисали, ярко сияя в темноте, длинные связки мха — именно он создавал этот жуткий зеленоватый свет. В пещере было полно крыс. Все они зашипели, защёлкали зубами и замахали пушистыми хвостами, когда внутрь ввалились их товарищи с зажатыми в зубах совами. Крысы оттащили пленников в дальний угол пещеры. В углу, в полумраке, на большом плоском камне восседала огромная крыса с большущим длинным носом, а вокруг неё расселись воины, вылизывающие своё главное оружие — длинные изогнутые когти. Крысы, надо сказать, жестокие, злобные и скверные существа. Они не умеют делать красивых вещей и добрых поступков, но зато отлично делают всё злодейское. Они не хуже пещерных сов, а может даже, и лучше, умеют рыть тоннели и осваивать пещеры, когда захотят, но сами они всегда грязные и неопрятные. Они ненавидели всех без разбора, особенно порядочных и процветающих животных, а не то что питали именно к пещерным совам особую ненависть. В некоторых местностях отдельные бессовестные птицы даже заключали с крысами союзы. Но к совам рода Длиннолапых, к которому принадлежал Торин, крысы питали самую настоящую вражду из-за войны, о о которой речь здесь не пойдёт. А вообще-то крысам всё равно кого поймать, лишь бы застать жертву врасплох, чтобы та не могла защищаться.— Кто эти жалкие последыши? — грозно щёлкнула зубами Самая Главная Крыса.— Пещерные совы и вот этот! — пропищала крыса из тех, что приволокли пленников. Её товарка тряхнула мордой, сильнее сжав зубы, и Бильбо взвизгнул от боли. — Они прятались в нашей передней галерее.— С какой стати? — Самая Главная Крыса, прищурив чёрные бусинки глаз, вперилась в Торина неприятным взглядом. Бильбо удивился, как так их лидер умудрялся сохранять внешнюю невозмутимость — сам сычик-эльф дрожал от страха и был готов сплюнуть погадку в любое мгновение. — Поручусь, что затевали какую-нибудь пакость! Подозреваю, что шпионили за моим племенем! Нисколько не удивлюсь, если они воры! А ещё вероятнее, убийцы! И ещё, чего доброго, пожиратели детёнышей! Ну! Что скажете?— Торин Дубощит, к вашим услугам! — невозмутимо произнёс Торин (как вы понимаете, это была простая вежливость). — В тех поступках, которые вы нам приписываете, мы не виноваты. Мы укрывались от грозы в удобной и пустой, как нам показалось, пещере. В наши намерения никоим образом не входило беспокоить ваш покой. — И это была правда!— Хм, — сказала Самая Главная Крыса. — Вот как, значит! А могу я осведомиться, что вам вообще понадобилось в горах и откуда вы взялись и куда направлялись? Я бы хотела знать о вас всё. Правда, это вам мало поможет, Торин Дубощит, — она неприятно оскалила жёлтые клыки, и Бильбо сглотнул, чувствуя дрожь в мускусном желудке. — Мне и так достаточно известно о вашем роде. Но лучше выкладывайте всё начистоту.— Мы отправились в путь, желая повидать наших родственников: племянников и племянниц, кузенов и кузин, троюродных и четвероюродных братьев и сестер и других потомков наших общих предков, которые проживают к востоку от этих поистине гостеприимных гор, — ответил Торин. Он находился в затруднении: как выложить все начистоту в условиях, где правда не слишком уместна. — Мы не собираемся вредить никому из крысиного племени, мы всего-лишь безобидные путники, пережидающие непогоду.— Он лжёт, моя величайшая королева! — вмешалась вдруг одна из крыс, что была наверху, когда совы были пойманы. Судя по тяжёлому дыханию, она только прибежала, чтобы поделиться новостями. — Несколько наших были атакованы огромной пёстрой птицей, когда мы предложили этим существам спуститься с нами вниз. Наши умерли на месте! В том числе и Первый Рычащий Отрок Рода!Крысы, собравшиеся вокруг, насторожившие уши, внимательно вслушивающиеся в разговор, отпрянули и зашипели. Самая Главная Крыса на мгновение замерла, и Бильбо показалось, что в её бледных старческих глазах мелькнула на миг искра боли. В следующую секунду она испустила леденящий душу вой ярости и злобы, и все воины заскрежетали зубами, заскрипели когтями по каменному полу, завизжали и задёргали хвостами. Первый Рычащий Отрок Рода — важная крыса, одна из важнейших во всём крысином племени: сын или дочь королевы, наследовавший её титулы и место. И его убийство было самым страшным и неотвратимым, что могли сделать совы на территории крыс.— Убийцы! — завизжала Самая Главная Крыса. — Отребье! Рвите их! Ощипывайте их! Кусайте их! Грызите их! Бросить их в ямы с паразитами, чтоб те сожрали их до костей! Она до того остервенилась, что спрыгнула с камня и, разинув пасть, кинулась на Торина.В этот миг прямо посреди пещеры взметнулся до самого свода столб сизого раскалённого дыма, разбрасывая белые колючие искры, которые стали жечь крыс. Невозможно описать, какой поднялся визг, писк, вой, беготня и трескостня, рычание и ворчание. Сотни хагсмар, низвергнутых из самых дальних глубин Хагсмира, не могли бы поднять такой невообразимый шум-гам. Искры прожигали крыс насквозь; гарь, наполнившая пещеру, была такой едкой, что мох потух и скукожился, и такой густой, что даже глаза крыс, привыкшие к тьме, не могли ничего разглядеть. Скоро все крысы катались по полу, сцепившись клубками, кусаясь, лягаясь, пинаясь и колошматя друг друга, как сумасшедшие.Внезапно что-то ярко сверкнуло красно-рыжим и пронзило Самую Главную Крысу. Та упала мёртвой, а её воины с диким верещанием бросились врассыпную и исчезли в темноте.Пещерные совы и Бильбо сбились в кучу, готовые противостоять неизвестно чему. В горах Пустошей, диких и неприветливых, никто из команды, что собралась сейчас в задымлённой пещере, не был, и они не знали, что могло напасть на полчища крыс и прогнать их с лёгкостью, с которой обычно совята нападают на специально придушенную родителями добычу.— Быстро за мной! — приказал вдруг спокойно, но сурово чей-то знакомый голос. И ничего не успев сообразить, Бильбо вновь затрусил, прихрамывая, за остальными по тёмным переходам, а визги и вой крыс постепенно затихли вдали.— Скорей! Скорей! — торопил голос. — Сейчас они оклемаются и бросятся вдогонку.— Одну минутку! — попросил Дори, шедший перед Бильбо. Он обернулся, помог измученному сычику вскарабкаться ему на спину, и затем все пустились вперёд бегом, спотыкаясь в темноте и чуть не падая. Они бежали вперёд не останавливаясь, бежали долго и, вероятно, уже находились в самой глубине гор.И тут они выскочили в какую-то пещерку, что тоже была освещена сияющим мхом, только более тусклым. И лишь тогда Гэндальф остановился. Да, конечно же, всё это было делом крыльев Гэндальфа. Но пока им некогда было расспрашивать его, откуда он взялся, и как умудрился сбежать от крыс, и как он нашёл их в этой горе. Одно было ясно — Гэндальф хоть и не был всесилен, многое мог сделать для друзей, чья жизнь подвергалась опасности.— Все тут? — отрывисто клекотнул он, кивая Торину. — Ну-ка: один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать… постойте, где же Фили и Кили? Ага, здесь! Двенадцать, тринадцать и Бильбо четырнадцатый. Неплохо, могло быть и хуже, но, опять же, могло быть и получше. Где мы — неизвестно, и по пятам гонится племя разозлённых крыс, но, по крайней мере, мы все пока живы. Вперёд!И они двинулись вперёд. Гэндальф оказался прав: позади в тёмных переходах, которые они только что покинули, послышался шум, скрябанье когтей и ужасный вой крыс. Пещерные совы припустили ещё быстрее, а поскольку Бильбо, не привыкший пересекать горы в таком темпе, не мог за ними угнаться, то они взялись нести его по очереди на спине. И всё-таки крысы бегают быстрее сов, даже самых пещерных, к тому же они лучше знали дорогу, так как сами прорывали ходы, вдобавок они обезумели от ярости. Так что совы, как ни старались уйти от преследования, вскоре услыхали приближающиеся крики и щёлканье зубов. Скрежет когтей по камню слышался буквально за ближайшим поворотом. В тоннеле позади них замелькали зловещие стремительные тени. А совы уже вконец выбились из сил.— Зачем, ах, зачем покинул я мой сагуаро! — повторял несчастный Бильбо, подпрыгивая на спине у Бомбура.— Зачем, эх, зачем брали мы с собой в поход этого недотёпу! — повторял бедный толстяк Бомбур, пошатываясь под ношей. От жары и страха пот капал у него с клюва, а перед глазами плыло.В этот момент Гэндальф немного отстал, и Торин последовал его примеру. Две совы свернули за угол и остановились рядом, взъерошенные и тяжело дышащие.— Готовь когти, малыш Торин! — крикнула ястребиная сова и издала боевой клич, который не раз и не два использовала при яростных битвах с огромными противниками. Торин вторил ему — голосом более тихим, но не менее, а то и более угрожающим.Ничего другого им не оставалось. Ух, как не понравилось это крысам! На полном ходу они выскочили из-за угла — и вдруг на них обрушились смертоносные птичьи когти. Передние ряды, не ожидавшие отпора, отшатнулись и испустили предсмертный вой. Средние завопили ещё громче и бросились назад, сшибая бежавших за ними. “Тут та самая огромная птица!” — завизжали они. Началась паника, крысы, оставшиеся в живых, опрометью помчались обратно.Ещё долго крысы не осмеливались заглянуть за страшный поворот. Тем временем совы успели углубиться далеко-далеко в тёмные ходы царства крыс. Сообразив это, уцелевшие грызуны пустили вслед за ними своих самых быстрых воинов-мягколапок с острым слухом и зрением. Те помчались вперед в темноте быстро, как хорьки, и бесшумно, как летучие мыши. Потому-то ни Бильбо, ни даже сам Гэндальф не слышали их приближения. И не видели их. Но зато крысы различали беглецов прекрасно, так как совы старались идти там, где хоть немного светил мох — в зловещей темноте они быстро терялись. Внезапно Дори, который теперь оказался последним и нёс Бильбо, укусили за лапу. Дори пронзительно заклекотал и, запнувшись о камень, грохнулся на пол, а Бильбо полетел в черноту, стукнулся головой об очередной камень и потерял сознание.1) Горные крысы:https://author.today/content/2018/07/29/fcd469564367943a09683aedb5cd66f26.jpg?width=750&height=500&mode=min