Глава 7: Забота о себе (1/1)

Сейчас.Сейчас она схватила бы нож.Оксана кладет трубку, а затем с силой швыряет телефон через всю комнату, от удара корпус разлетается вдребезги.— Фак!?— кричит она, — Фак! — А затем Оксана разбрасывает подушки, срывает с кровати одеяло и простыни, переворачивает столик, разбивает прикроватные лампы и...— Фак. Блядская, тупая... — И наконец она срывает гребаный джемпер, и стягивает брюки, ненавидя насколько она мокрая, что простое сжатие ног вместе вызывает затяжные толчки удовольствия, настолько хорошие, что они причиняют боль.В конце концов, она снимает с себя всю одежду и становится под душ, включая действительно холодную воду. Она оставляет нож на краю ванной, наблюдая за ним, наблюдая за ним так, будто он сам может ее видеть.Она прижимает пальцы к своему шраму, прижимает до боли, и вспоминает Еву, лежащую на ней, и то, как сокрушительно та разбила ей сердце.Она плачет.****На следующее утро Оксана надевает лучший из своих нарядов, убеждается, что выглядит безупречно и идет в Макдональдс, где заказывает двенадцать Биг Маков на завтрак.—?Оу, мы не подаем их до половины двенадцатого.Оксана могла бы убить эту девушку, эту.. отказавшую ей в Биг Маках. Она могла бы перепрыгнуть через стойку и воткнуть ей в глаз пластиковую вилку. Она бы могла засунуть ее голову во фритюрницу.—?Окей, я вернусь за ними позже.Вот, еще один человек успешно остался в живых. Оксана не знает, почему ей все время отказывали в нормальной жизни, ведь она так хорошо умеет не убивать людей? Она убивала людей только потому, что Константин посылал ее делать это. Она всего лишь следовала инструкциям. Это было просто работой.Она не нравится Еве, потому что режет людей? Что ж, Ева Оксане тоже не нравится, она лишила ее забавной работы, вынудила бросить Париж и ее прекрасную жизнь, и вонзила в нее блядский нож. Ева тут, вроде как, победила. Оксана официально решает, что из них двоих, именно она имеет больше оснований злиться.Воспоминание о том, как она хныкала в трубку и просила Еву трахнуть ее, умоляла трахнуть ее, снова затопило ее мозг. Оксана крепко сжимает рукоять ножа, отчаянно пытаясь понять, как заколоть стыд.Она, наверное, звучала жалко. Ева, наверное, думает, что она звучала жалко.****Когда она возвращается в отель, администратор, которая звучит почти как Ева, ждет ее.—?Здравствуйте, эм, боюсь, нам нужно обсудить ущерб, нанесенный вашей комнате, утром горничная…—?Я уезжаю сегодня. Включите ущерб в счет. Сколько с меня?Глаза Не Евы комично округляются, когда Оксана оплачивает наличными более чем тысячный счет, и у Оксаны возникает идея.—?Во сколько ты сегодня заканчиваешь работать?Записав время на бумажке, Оксана уходит. Она находит библиотеку и читает несколько книг по самопомощи, психическим заболеваниям и осознанности. Она заканчивает судоку.Затем возвращается в отель в нужное время и приветственно улыбается Не Еве.—?Хочешь, я сниму нам номер? Или поедем к тебе?****Люди тупые.Не Ева отводит Оксану к себе домой, хотя не знает ничего ни о ней, ни и о наполовину сформированном плане Оксаны убить ее.Оксана выключает весь свет и заставляет Не Еву говорить, пока раздевает ее.—?Но… боже, что ты хочешь от меня услышать?—?Скажи… "я тебя боюсь".Не Ева усмехается.—?Ну, я тебя немного боюсь.—?Окей, хорошо, а теперь скажи "я хочу, чтобы ты трахнула меня".—?Я правда хочу, чтобы ты трахнула меня.—?Хорошо, прекрасно, а ты действительно хороша в этом. Окей, я буду называть тебя Евой.—?Конечно, если хочешь. —?Оксана слегка приподнимает брови в качестве одобрения, потому что если и есть что-то, с чем она не может справиться, так это обсуждение мотивов перед трахом. Не Ева продолжает.—?Как мне называть тебя?Почему-то, по какой-то причине, фальшивое имя на ум не приходит.—?Оксана.—?Оксара?—?Нет, Оксана. Скажи это.Не Ева правильно произносит ее имя на этот раз, а затем еще лучше стонет его, когда Оксана начинает покусывать ее шею.****Не Ева позволяет Оксане полностью раздеть себя, несмотря на то, что Оксана не сняла ни единого предмета своей одежды. А потом она очень красиво раздвигает для нее ноги.—?О боже, Оксана, боже, пожалуйста…Это перерастает в долгий стон, и Оксана чувствует, что становится мокрой, потому что с выключенным светом это может быть Ева. Оксана кусает ее за внутреннюю сторону бедер, а затем подносит свой рот к ее влажности, вылизывая долго и медленно.—?О фак, боже, детка, да…Оксана поднимает взгляд.—?Да, хорошо, назови меня "деткой" еще.Не Ева подчиняется, Оксана снова опускает свой рот и представляет, и представляет.Нож лежит у нее в кармане.****Когда не Ева кончает, Оксана крепко сжимает рукоять ножа.Но ей это не нужно.—?Окей, спасибо, я ухожу.—?Что? Ты не хочешь… подожди, почему ты уходишь?На выходе Оксана разбивает фоторамку, срывает ее со стены и разбивает о дверной косяк. Но это все, очень сдержанно.С заботой о себе.****Она едет на вокзал, и садится на последний поезд. Она выходит на конечной и идет к выходу со станции.Стоянка такси пуста.—?Окей,?— говорит она и кладет руки на бедра.Прошло уже больше двадцати четырех часов с тех пор, как она говорила с Евой. Она этим довольна. Это покажет Еве, что Оксане не нужно говорить с ней, если она не расположена к этому, а она очень не расположена.Ее мозг подбрасывает ей основные моменты их последнего разговора, но на этот раз Оксане легче вспомнить лишь звуки, что издавала Ева, как Ева стонала, и то, как Ева позволила себе быть уязвимой.Она хочет… Оксана сама не знает, чего хочет. Она хочет, чтобы Ева… пошла на хер. А может, трахнула себя в присутствии Оксаны? Она не уверена. Но она на взводе, потеет и нервничает всякий раз, когда думает о том, чтобы снова заговорить с Евой, и эти эмоции ужасны, они ей совсем не нравятся.Фак, как это может быть хуже, чем быть подрезанной?—?Не слишком ли поздно для такой красавицы, как ты, быть здесь одной?Оксана оборачивается и видит мужчину лет сорока, в костюме, он смотрит на нее так, словно задумал что-то ужасное. На его лице медленно появляется ухмылка.—?Разве что ты ждешь клиентов?Оксана вздыхает, а затем радостно улыбается.По крайней мере, теперь она нашла того, кого может убить.