Глава 6: Только наблюдатель (1/1)

У нее был приятный день.После Саманты и ее дерьмовых навыков в сексуальных разговорах, Оксана качественно трахнула себя, а затем пошла в тренажерный зал отеля и отработала оставшуюся энергию на беговой дорожке.А потом, была крайне рада обнаружить, что вечерняя портье говорит с тем же акцентом, что и Ева. Так что она приятно провела с ней около часа за праздной болтовней. Заводила знакомства. Обычные вещи, как советовал Константин.После этого она взяла такси до самого дорогого ресторана в городе (именно такие указания она дала водителю), и поужинала там, таращась на парочку, которой было явно не по себе от ее взгляда. Что, конечно, только усилило ее удовольствие.И вот сейчас она здесь, стоит перед зеркалом в ванной, выщипывая пинцетом брови, и болтает с Евой.Оксана прекрасно понимает, что именно делает. Еве неудобно от ее внимания, поэтому Оксана продолжает смущать ее в каждом разговоре. Оксане было крайне неудобно, когда Ева вонзила в нее нож. Самое меньшее, что она может получить в ответ, это удовольствие от дискомфорта Евы, из-за ее постоянных отсылок к самоудовлетворению.Делать это так просто, так легко. Оксана думает, что этот разговор долго не продлится, потому что на этот раз первой заговорила о мастурбации Ева, а Ева не остается на телефоне долго, когда поднимается эта тема.—?Тогда я просто представлю, что на тебе то, что мне нравится, окей?Ева не отвечает, и Оксане кажется, что она действительно могла бы представить себе все, что угодно. Хотя это не имеет особого значения, в ее воображении Ева обычно недолго остается одетой. На этот раз, веселья ради, она может начать раздевать ее с лыжного костюма.—?Ты собираешься… ты будешь…Оксана корчит в зеркале грустную мину, ведь очень не хочет, чтобы этот разговор заканчивался так быстро. Но она играет свою роль.—?Да. А что, хочешь послушать?Ева необычно тиха. Оксана решает, что завтра она поговорит с ней о чем-то нормальном, исключая тему самоудовлетворения, потому что скучает по их беззаботной болтовне, и ей не очень нравится эта притихшая, нервная или напряженная Ева.Свет в ванной комнате расположен не совсем удачно. Оксана наклоняется к своему отражению с пинцетом в руке.—?Да.Оксана моргает.Она… что?Оксана еще раз моргает, а потом опускает пинцет.—?Ты… ты не положишь трубку?На этот раз Ева говорит "да" быстрее, как будто произнести второе "да" было гораздо легче первого. Оксана отворачивается от зеркала, пытаясь решить, что делать.Секс для нее не проблема. Она не ханжа, секс-это весело и все такое.Но… она не ожидала, что Ева скажет да. Не сейчас. Не в ближайшее время, как минимум, если вообще когда-нибудь.—?Почему? Я думала, что… ты не захочешь слушать. На случай, если я ослепну?Ответ неубедительный, но Оксане приходится придумывать на ходу. Она вроде как хочет сказать: —?Но Ева, ты же замужем, подумай о своем муже, —?но это испортило бы всю затеянную ею игру.—?Но я хочу послушать. Так что на хрен тебя, с твоим зрением.Оксана поднимает брови, и закусывает губу, чтобы не рассмеяться.—?Ты хочешь послушать, потому что злишься на меня? Это нездорово.—?Ничто из этого нездорово.Оксана вздыхает.Она не готова быть уязвимой перед Евой. В этом трудно признаться, но это правда. Она настораживается.Но… если Оксана отступит сейчас, это разрушит всю игру. А играть так весело.Она может притвориться. Ей и прежде приходилось притворятся, даже в более странных ситуациях.—?Но это хорошо, разве нет? Это нездорово, но хорошо.—?Да. Боже…Ева замолкает, и Оксане интересно, что же она собиралась сказать. Она усмехается, представляя себе дискомфорт Евы. И продолжает более низким голосом, более темным.—?Хотела бы ты быть здесь и смотреть?—?Трахни тебя*,?— шепчет Ева, но шепот сдавленный, язык едва ворочается во рту. Оксана ухмыляется, но отвечает совершенно нормальным голосом:?— Хорошо, подожди минутку, мне нужно положить тебя, чтобы я могла снять свой бюстгальтер.Оксана не делает ничего подобного, просто молчит в трубку, слушая реакцию Евы. Она вознаграждена разочарованным стоном, и нервным бормотанием:?— О боже, боже… какого хрена я делаю.Оксана садится на кровать, и сейчас это очень кстати, очень расслабляет. Ее недавний дискомфорт прошел.—?Ты смотрела бы, если бы была здесь? Или закрыла бы глаза?—?Я не знаю, не знаю…Оксана испускает стон, и Ева ругается, и фак звучит по-другому каждый раз, когда она это произносит, на этот раз грязнее, и Оксана знает, что Ева завелась.—?Я думаю, ты смотрела бы. Ммм, и хотела бы большего. Хотела бы прикоснуться ко мне.Ева смеется, а потом спрашивает:?— Что ты делаешь?Оксана улыбается себе в зеркало напротив.—?Я играю со своей грудью, представляя, что это делаешь ты. Ты будешь нежной или грубой?—?Я, боже, я не знаю.Оксана снова стонет, и говорит:?— Окей, ладно, я пока что представлю, что ты нежна, окей? Думаю, ты взяла бы ее в рот.Ева тихо стонет, и это возврат на опасную территорию, потому что очевидный побочный эффект для Оксаны, позволяющей Еве слушать ее, заключается в том, что Оксана слушает реакции Евы.Окей, это горячо. Оксана пару раз сглатывает, и пытается сосредоточиться:?— Тебе нравится?—?Да. Боже, да.Оксана закусывает губу, не зная, что сказать дальше. Ева решает за нее.—?Что на тебе надето?Оксана смотрит на себя. Это смешно, она все еще полностью одета. На ней даже джемпер.—?Ничего кроме нижнего белья.—?Где твои руки?—?Ах, одна на моей груди, а другая… в ней телефон? —?Оксана ругается про себя, потому что, конечно, какого хрена? Но теперь она чувствует реакцию собственного тела, и контроль ускользает от нее, ситуация накаляется.Ева снова тихо стонет, и звучит это так отвлекающе, что Оксана уже может с уверенностью сказать, что этот бой она проиграла.—?Где твои руки?—?Там же где и твои.—?Правда? —?Голос Оксаны непреднамеренно подпрыгивает на две октавы, и Ева смеется, а потом говорит:?— Ты думала, я буду только наблюдателем?Оксана ложится на кровать, и теперь ее рука действительно лежит на ее груди, будь проклят джемпер. Она сжимает ладонь, сильно.—?Представь, что это моя рука, представь, что я рядом.—?Фак,?— говорит Ева. —?Фак.Оксана прикусывает губу, и расстегивает молнию на брюках, опуская руку в трусики, и боже, фак, конечно же она очень мокрая, фак.—?Я прикасаюсь к себе. —?Ее голос стал хриплым, и она поняла, что притворяться, будто она говорит все это Еве лишь для того, чтобы услышать ее реакцию, стало труднее.—?Боже, да,?— бормочет Ева, и уже громче говорит,?— ты мокрая для меня?Оксана стонет и приподнимает бедра с кровати, пытаясь стянуть с себя брюки, чтобы стало хоть немного удобнее.—?Фак, Ева…—?Не останавливайся…—?Ты прикасаешься к себе? Ева?—?Я… я не скажу тебе.Оксана стонет, и с чего вдруг это снова, Ева? —?Я думаю, да.—?Ты хочешь, чтобы я прикасалась к себе, не так ли?Оксана вжимает в себя два пальца и стонет громче. И это несправедливо, все происходит слишком быстро, и на ней, черт возьми, все еще надет джемпер.Она злится.—?Нет. Я хочу прикасаться к тебе. Я хочу попробовать тебя. Я хочу трахать тебя языком, пока у тебя в глазах не потемнеет, а потом я хочу забраться на твое лицо и оседлать твой рот, пока я…Ева ругается и стонет:?— о боже, не останавливайся,?— и фак, фак, фак фак фак фак…—?Боже, я хочу тебя внутри меня, Ева, я хочу, чтобы ты трахнула меня так хорошо, я хочу, чтобы ты была здесь, я хочу, чтобы ты была здесь, я хочу, чтобы твой язык был на моем теле, я хочу…—?О боже, детка…Все это ошеломляет Оксану, и она выгибается в давление собственной руки, а затем стонет, долго и протяжно. Так она стонет, когда кончает, только на этот раз Ева слышит ее, она ?слушает?, а Оксана раскрывает все свои тайны.—?Фак, детка, ты так хорошо звучишь, я сейчас кончу…—?Сделай это,?— говорит Оксана, затаив дыхание. —?Сделай это.Ева издает сдавленный звук, а затем долгий, глубокий вздох, и Ева кончает.. и боже, сейчас все тело Оксаны реагирует на нее. Сейчас.Сейчас Оксана схватила бы нож.Фак.Оксана вешает трубку.******