Любовь - это... (Шивон/Юри) (1/1)

Любовь похожа на яркого воздушного змея, целующего облака: поймаешь его – получишь счастье.В голосе Юри – теплота и уют, запах свежей выпечки и душистой герани. Она встречает его у дверей – ежедневный негласный ритуал, маленькая традиция на двоих – и он, даже ещё не зайдя на порог, уже чувствует себя дома.Она не двигается с места, но вся вытягивается навстречу его рукам, как солнечный зайчик, пойманный в линзу.- Устал? – спрашивает она с нежностью, и даже не сама нежность, а её откровенная неприкрытость рождает в Шивоне ответное движение души.- Совсем немного, - улыбается он, и она, смахнув с его плеч невидимую миру пылинку, целует его в улыбку.Юри – его дом.Высшая математика любви - это формула 1+1=1: два отражения в одном зеркале, две головы на одной подушке, два дыхания в одном и одно сердце на двоих.Руки Юри – ключ к наивысшему из наслаждений; они не краснеют, как лицо, и знают такие места, от одного прикосновения к которым в его душе загораются тысячи солнц.Юри лежит под ним, её глаза темны и блестящи, как мерцающие омуты, а губы особенно мягки от поцелуев. Шивон замирает, любуясь бликами света на её груди – чем не карта сокровищ земных?- Ну что же ты, - то ли требует, то ли умоляет она – и голос её полон первородной чувственности, от которой тело Шивона наливается томлением и тяжестью, и он уже не знает, где заканчивается она и начинается он.Они занимаются любовью так, как другие ведут войну.Юри – его страсть.Любовь – это купол храма, с высоты которого влюблённые смотрят на весь остальной мир.Глаза Юри – проницательны и умны; они замечают неправильно повязанный галстук, складку на костюме, усталость в морщинках глаз, они ловят каждый жест и каждый его взгляд и сияют для всего мира, но больше всего – для Шивона.- Мы ведь всегда будем вместе? – спрашивает она, утыкаясь в его шею и обнимая - так Орфей бы обнимал тень Эвридики, если бы успел её поймать.Шивон улыбается её страхам и молча показывает руку – отражение его собственного сердца.Юри – его судьба.***Каждое утро Шивону почти физически больно просыпаться и вспоминать свои сны, проклиная чересчур хорошую память.Когда-нибудь он привыкнет - непременно привыкнет, ведь привыкают же люди жить без рук или ног, без зрения или слуха - а пока он запивает свои сны крепким кофе, чтобы поскорее их отогнать. За окном рассвет рисует на теле серого города одному ему понятные карты, и город вытягивается навстречу небу, словно влюблённая девушка.Его любовь - бесконечное смирение.